Гвардия Солнца

      Арнгейр все же вышел выразить Довакину и двум Седобородым свое неодобрение. Эйнарт при виде его остался совершенно невозмутимым, а вот Борри, кажется, понадобилось все его мужество, чтобы не отшатнуться. Чем же Арнгейр так запугал младшего Седобородого?       – Вы двое собрались к Партурнаксу без приглашения? – осведомился Арнгейр, подчеркнуто игнорируя Иланаро. – Вам мало того, что вы покидали пределы цитадели, вы решили нарушить еще одно правило?       – Исмир вин му*, – спокойно сказал Эйнарт, кладя руку на плечо Борри – и от него не укрылось, что тот в смятении.       – От тебя, Борри, я не ждал предательства, – Арнгейр перевел взгляд на младшего Седобородого. Тот все же опустил взгляд, сгорбился.       – Он никого и ничего не предавал, – Иланаро выступил вперед. – Он помогает мне спасти мир. Странно, что вы этому пытаетесь помешать, Арнгейр.       – Не в добрый час мы возложили на тебя Корону Бурь, эльф. Ко всему прочему, ты расколол наш орден. Говоря о спасении мира, ты лишь подталкиваешь его в пропасть. Надеюсь, вы двое это поймете раньше, чем будет поздно, – и Арнгейр гордо удалился.       Иланаро взглянул на Борри, тот, поймав взгляд альтмера, горько усмехнулся.       «А я надеюсь, он поймет, что я лишь пытаюсь поступить правильно, – написал он. – И что я все так же предан ему и ордену, как раньше. Пойдемте».       Выйдя во внутренний дворик, Иланаро обратился к спутникам:       – То, что вы увидите там, у Партурнакса, должно оставаться строгой тайной от всех, даже от других Седобородых. Это – средство повергнуть Алдуина.       – Му варин нал зин, – сказали Эйнарт и Борри, переглянувшись. Эйнарт, понимая, что Иланаро не настолько хорошо знает драконий, написал ему перевод: «Мы клянемся честью».       Подниматься с двумя Седобородыми через колдовскую метель было легкой прогулкой по сравнению с предыдущим опытом Иланаро. Даже запасы еды и питья (в том числе спиртного – для удобства работы с Оком) альтмера не тяготили. Старцы легко смиряли снежную бурю, согревали воздух вокруг себя и Довакина, отбрасывали ледяных духов прочь. Тролли даже не пытались приблизиться к их группе. Борри несколько повеселел – похоже, нечасто ему приходилось использовать Крики хоть для чего-то полезного.       Иланаро раньше задумывался лишь вскользь об истории ордена, провозгласившего его Исмиром. Он знал, что Юрген Ветрозовущий, отказавшись от пути войны, встал на путь мирного созерцания, превратив древних Языков в Седобородых. В целом, благой порыв, но в итоге… мир потерял драконью магию. Номинально она сохранилась, Седобородые бережно передавали ее своим преемникам, но хоть она больше никому не приносила вреда, не приносила никому и пользы. Седобородые не помогли Тамриэлю преодолеть ни Кризис Обливиона, ни Красный Год, ни Междуцарствие, ни даже Великую Войну… что бы сделал Юрген, узнав, к чему в итоге приведет его решение, каким жалким через многие сотни лет станет его детище? Четверо стариков, запершиеся в цитадели на вершине горы… быть может, он передумал бы?       Они дошли до обиталища Партурнакса без всяких происшествий, при том, что Иланаро даже ни разу не воспользовался ни Криками, ни обычной магией. Выйдя из волшебной метели на плато, Седобородые ахнули, увидев Око Магнуса во всем его великолепии. И тут же склонились перед взлетевшим со своего обычного места драконом.       – ДРЕМ-ЙОЛ-ЛОК! – прогрохотал Партурнакс, приземляясь перед смертными. Его крылья взметнули снег. – Что случилось, маленький родич? Зачем ты привел сюда моих учеников?       – Здравствуйте, Партурнакс. Они нужны мне, чтобы помочь с Оком.       – А-ах, хорошо. Обычно они не приходят сюда без моего приглашения.       Борри вдруг упал на колени, протягивая к дракону руки, и о чем-то отчаянно заговорил на драконьем. Эйнарту явно было неловко при этом присутствовать, Иланаро тоже, хотя он, в отличие от Седобородого, не понимал, о чем молит дракона Борри. Партурнакс какое-то время слушал, склонив голову, а потом сердито фыркнул, и сказал, почему-то на тамриэлике:       – Достаточно. Сейчас не время. Встань.       Борри замолчал, повесив голову. Потом с трудом поднялся.       Иланаро замешкался, размышляя, будет ли уместно спросить Партурнакса, что именно говорил Борри, но тот обратился к нему сам:       – Что там у вас за проблемы, мал фрон? Ты что-то не поделил с Арнгейром?       – Ну… мы с ним давно не ладим, в общем-то.       Аметистовые глаза дракона сощурились.       – Почему?       – Он считает, что я не гожусь в герои, – лучше замять этот разговор или уж нажаловаться на Арнгейра, припомнив ему все? Вроде бы Партурнакс совершенно не рассердился, что Седобородые против правил явились к нему самовольно. То есть, он не такой уж фанатик обетов и вряд ли разгневается на то, что старцы ненадолго спускались в Айварстед, чтобы присмотреть за порядком. С другой стороны, тут Эйнарт и Борри. И даже Эйнарту может не прийтись по душе, что Довакин выносит сор из избы… а уж Борри, для которого Арнгейр, похоже, свет в окошке, что бы этот вздорный старик ни выкинул…       К тому же, Арнгейр еще ни разу не отказал Иланаро в его просьбах – да, ломался, ругался, кликушествовал, но в итоге всегда делал то, чего Довакин пытался от него добиться. Ябедничать по большому счету было и не на что. Поэтому Иланаро не стал развивать свою мысль.       – Понятно, – дракон ухмыльнулся, показывая зубы. – Что-то еще?       – Мастер Эйнарт хочет обратиться к вам с просьбой.       – Зу хузра**, – голова Партурнакса повернулась к упомянутому Седобородому.       Тот ответил тоже на драконьем, улыбаясь и кивая. Обменявшись несколькими фразами, дракон и Седобородый, видимо, пришли к согласию. Эйнарт отвесил еще один поясной поклон, а Партурнакс обратился к Иланаро:       – Хорошо, маленький родич, когда вы с Борри закончите свои дела и уйдете, Эйнарт останется здесь на сутки. Обряд Двух Голосов не для чужих глаз.       Чуть отступив, дракон взмыл в воздух – высоко, выше, чем нужно, чтобы просто перелететь на свой каменный насест – и пропал в облаках. Возможно, он решил немного размяться. Смертные остались одни. Седобородые выжидающе посмотрели на Довакина.       – Там лежит магический посох, – Иланаро указал в ту сторону, где оставил в свое время Посох Магнуса, – не касайтесь его, он смертельно опасен. А перед вами – древний артефакт, Око Магнуса. Его возможности очень велики, но управлять им не так уж просто. Перед тем, как я сражусь с Алдуином, мне нужно поймать в ловушку одного из драконов, Одавинга. Я буду здесь, а кто-то из вас вместе с другими моими соратниками подберется к логову дракона, и мы с ним в нужный момент отправим дракона силой Ока в Вайтран, в Драконий Предел, где уже будет приготовлена ловушка. Второй из вас как раз будет стоять рядом с западней и подаст сигнал о готовности. У всех нас троих будет мгновенная связь друг с другом через вот эти кулоны, – он достал амулеты Дальнего Взгляда, надел себе нужный, а остальные передал нордам. – Но нужно будет потренироваться.       Осталось только представить призрака Анкано Седобородым.       – Как я и говорил, управлять Оком очень сложно. Я знаю лишь основы. Тот, кто знал в совершенстве, как работать с артефактом, погиб. Мне пришлось призвать его призрака…       – Ру лос нагайдинок? – Борри уставился на него с тревогой.       – Что?       «Вы – некромант?»       Иланаро внутренне тяжело вздохнул. Если сейчас еще окажется, что Борри принципиально против некромантии… будто Иланаро мало его сложных отношений с Арнгейром. Слава Аури-Элю, хоть с Эйнартом никаких проблем…       – Лично я – нет, а вот моя божественная форма, судя по всему, искусна в любой магии. А что? – раздражение в тоне Иланаро даже не попытался скрыть.       Эйнарт снова увещевающе обратился к младшему Седобородому. Тот стал что-то смущенно объяснять, в драконьих словах проскользнуло «Арнгейр». Потом Эйнарт взялся за перо:       «Не нам судить Коронованного Бурей, даже если Арнгейр считает иначе. Мы понимаем, что иногда приходится идти на крайние меры».       – Ну, кроме того, что некромантия, вообще-то, полностью легальна в Империи на данный момент, – обратился Иланаро к Борри и понял, что для того это оказалось новостью, – у меня в данном случае даже не было выбора. Я призвал эту нежить, находясь в божественной форме, а Исмир следует предопределению. Еще с чем-нибудь у вас есть проблемы?       Борри покраснел. Помотал головой. Вот пожилой же человек, а ведет себя, как правильно подметил Эйнарт, как ребенок иногда.       – Хорошо, – альтмер раскрыл медальон, коснулся кости и приказал призраку явиться.       Полупрозрачная фигура тут же предстала перед живыми.       – Помоги мне настроить амулеты на Око, мой – как для ведущего, а у этих двух людей – как для ведомых.       – Да. Вам нужно выпить алкоголь или скууму, – равнодушно произнес призрак.       – Выпью вина, – Иланаро очень хотел бы вообще обойтись в своей жизни без скуумы, опасаясь привыкания. Даже один раз попробовав лунный сахар в далекой юности, он потом какое-то время переживал, что это окажется первым шагом по короткой и жуткой дорожке, но все обошлось – и до сих пор он не повторял этот опыт. Но он понимал, что в решающем сражении с Алдуином он не мог рисковать – если будет нужно, он выпьет хоть скууму, хоть что…       Эйнарт скорее заинтересовался таким необычным началом, а вот в лице Борри снова мелькнуло что-то… осуждение? Это ханжество, несомненно, Арнгейрова школа.       – Чтобы работать с Оком, ведущему предпочтительно быть в измененном состоянии сознания, – решил все-таки объяснить Иланаро. – Ведомым это не нужно.       Борри расслабился. Возможно, Иланаро был слишком строг к нему, а Седобородый всего лишь не хотел сам употреблять спиртное или наркотик.       Анкано вроде бы выпивал по полбутылки перед каждым сеансом… желая управиться побыстрее, Иланаро пил большими глотками прямо из горлышка, стараясь только не закашляться. Довольно быстро почувствовал легкое головокружение и приятное тепло внутри. Спрятал ополовиненную бутылку обратно в суму.       – Наденьте чистый амулет Дальнего Взгляда для ведущего. Подойдите к Оку Магнуса. Возьмите амулет Дальнего Взгляда для ведущего левой рукой, а правой рукой коснитесь на Оке Магнуса символа тэта.       – Объясняй короче. Просто «амулет» вместо «амулет Дальнего Взгляда...» и «Око». Минимум глаголов. Уже сказанное не повторяй.       – Да. Позиция на амулете последовательно нижний-нижний, позиция на Оке – дэкаокто.       – Называя позиции, исключай и описания. Просто: последовательно нижний-нижний, ну, или одновременно, соответственно; дэкаокто. Если нужна позиция, которую я не заучивал, называй по символам.       – Да. Одновременно нижний-верхний, триа. Одновременно нижний-средний, саранда дио. Верхний, по символам: йота, пси, ро по ходу вращения... против хода тэта.       – Так… – Иланаро закусил губу. Хоть он и тренировался на маленькой модели, сейчас было сложно. Ощущение поверхности Ока под рукой было крайне необычным. Он словно трогал живое существо… живое, но совершенно чуждое. Око, кажется, пыталось наладить с ним контакт, но это сейчас только мешало. Вот когда он был Исмиром и в его руках был Посох, Око… будто бы включило его в себя, сделало своей частью – жуткое ощущение, и тем не менее дающее совершеннейшую ясность. А сейчас оно будто не находило в Иланаро того, что позволило тогда присоединить его к себе. С Посохом и в божественной форме они были единым целым, а сейчас – будто незнакомцы, да еще и иностранцы, пытающиеся договориться хотя бы жестами и гримасами.       К облегчению Иланаро, когда он настроил свой амулет, все стало легче: будто два иностранца внезапно обнаружили, что обоим слегка, на самом простом уровне, знаком третий язык. Анкано предложил для проверки провести несколько комбинаций – и глаза Иланаро почти самостоятельно, интуитивно стали находить нужные символы, а рука – тянуться в верном направлении.       Отойдя от Ока, альтмер потратил четверть часа на то, чтобы объяснить Седобородым, как держать их амулеты и как касаться символов. Борри на удивление легко воспринял новую для него систему, и справлялся с тестовыми заданиями отлично. Эйнарт сбивался, кряхтел, пожимал плечами, досадливо качал головой. Дело, возможно, было в возрасте – в семьдесят пять уже и пальцы не те, и учиться новому сложнее.       Похоже, к Одавингу пойдет Борри: если тому, кто будет ждать в Вайтране, фактически нужно выучить только пару комбинаций и подать «пустой» сигнал о готовности, то тому, кто будет непосредственно работать с Иланаро и драконом, придется научиться куда большему. Тем лучше, конечно: пока Эйнарт будет проходить обряд Двух Голосов, Борри будет учить нужные позиции в цитадели… Иланаро в свое время освоил методику за три дня, значит, примерно столько же понадобится и Седобородому. А как только Эйнарт вернется от Партурнакса, его нужно будет сразу попросить поехать в Вайтран с письмом к Балгруфу, по пути передав Олафу, чтобы Гвардия на третий день собрала в Айварстеде группу для вылазки к Одавингу (без упоминания Гвардии, конечно), потом направить к ним Борри… а самому через оговоренное время опять подняться к Партурнаксу.       Работы, в общем, непочатый край.       Оставив Эйнарта тренироваться с позициями на амулете, Иланаро снова подошел к Оку и приступил под руководством призрака к настройке амулета Борри. Вернувшийся где-то на середине процесса Партурнакс не стал мешать смертным, но с большим любопытством наблюдал за ними, уютно устроившись прямо на снегу чуть в отдалении.       Пока все шло по плану.