Гвардия Солнца

      Лестница не рухнула, но тянулась и тянулась. Феллдир предупредил о том, что Иланаро и сейчас не стоит терять его из виду – хотя, казалось бы, на относительно узкой и прямой лестнице заблудиться было невозможно. Впрочем, узкой она была только с определенной точки зрения. Иногда она казалась столь же необъятной в ширину, как и в высоту. Периодически Иланаро замечал, что по лестнице идут другие не вполне материальные человеческие фигуры – в основном, мужские. Он спросил Феллдира о них.       – Это мертвые. Норды, павшие в битве… или те, кто по каким-то иным причинам после смерти оказались в преддверии Совнгарда. Сам понимаешь, умереть с оружием в руке может любой трус, чья жалкая душа не достойна войти в чертоги Шора. И напротив, если великий воин умрет не в бою, было бы несправедливо лишать его благодати Совнгарда… есть много спорных случаев, в общем. Никто не может похвастаться, что ни разу в жизни не испытал страха, не уклонился от битвы, не дрогнул, но все, кто в своей жизни или смерти так или иначе стремился душой к Совнгарду – идут по этой лестнице. Для кого-то она короче, для кого-то – длиннее. Для кого-то слишком длинна.       – Я не назвал бы себя храбрецом… уклонялся от битв я куда чаще, чем вступал в них, – Иланаро бросил взгляд вверх. Лестница все так же терялась в сером небе. – У меня вообще есть шансы дойти?       – Ты – исключение во многих смыслах, драконорожденный. Я, признаться, думал, что мы окажемся сразу в Совнгарде – ведь когда я возвращаюсь туда, побывав на Нирне как героический дух, я не прохожу по лестнице еще раз. Не знаю. Но пока ты готов идти, а я могу вести тебя – мы будем пытаться. Идем.       Они шли в молчании не меньше часа. Иланаро дважды отпивал из склянок с зельями. Это тревожило – рано или поздно его запасы иссякнут, а вслед за ними и силы. Ему нужно есть и спать, справлять телесные нужды – он-то не мертв, как остальные. Попутчики не замечали их, шли мимо, появляясь и исчезая. Кто-то бежал вверх, прыгая через ступени, кто-то едва тащился, останавливаясь после каждого шага. Среди душ умерших иногда встречались и дети… что за битвы оборвали их едва начавшиеся жизни? Какая-то женщина упрямо ползла по ступеням, подтягиваясь на руках… неужели у души тоже могут отказать ноги? Иланаро окликнул ее – но она не услышала и вскоре пропала из виду. Какой-то старик, отчаявшись, махнул рукой и повернул назад. Он тоже не отозвался на оклик. Потом среди прочих душ Иланаро с удивлением увидел человека явно редгардских кровей.       – Полукровка, наверное, – пояснил Феллдир. – Если он воспитан в северных традициях и считает себя нордом… я знаю пару таких душ в Совнгарде. Одна вообще при жизни была чистокровной имперкой. Приемная дочь в нордской семье: она даже не подозревала, что чужая по крови, пока не погибла в какой-то битве… жила как норд, умерла как норд – неудивительно, что ее душа устремилась в Совнгард.       – А полуэльфы?       – Нет, разве что поколении в пятом-шестом… будь ты обычным смертным, ты не попал бы сюда, даже героически погибнув, конечно.       – Никогда не считал себя нордом или даже в принципе человеком. Кстати, с этим не возникнет… политических проблем?       Феллдир вздохнул, неловко потер шею на ходу.       – Хотел бы я сказать, что смерть делает такие вещи неважными, Довакин… но не буду лгать. Вряд ли тебя легко примут современники Исграмора и другие павшие в войнах с эльфами. Но… все же ты не просто очередной погибший со славой. Ты – предсказанный герой. Соперник Алдуина. Думаю, ты сможешь убедить их прислушаться к тебе…       Особой уверенности в его голосе не было.       Иланаро поразмыслил о том, стоит ли расспросить Феллдира о пророчестве Воина, Вора и Мага. Решил в итоге рискнуть – тот мог сообщить важные сведения. Все равно конца лестнице не предвиделось.       – А, Трое из Троих, – отозвался проводник. – Да, я знаю об этом пророчестве кое-что любопытное. Оно было произнесено драконом по имени Абилок в стародавние времена. Никто тогда и подумать не мог, что речь может быть о смертных. Какое-то время авантюристы драконьего племени пытались призвать на себя благословение созвездий, трактуя пророчество, как обещание Троим власти над миром. Алдуин жестоко наказывал дерзнувших мечтать о его свержении, так что эта мода быстро прошла. Через какое-то время пророчество забылось. Я даже не знал о нем при жизни. Учитель Партурнакс вспомнил о нем, когда почувствовал присутствие в мире первого из Исмиров. Это был Вулфхарт. Языки призвали его, и он предстал перед учителем. Они заключили союз…       – Союз… душевное служение?!       Партурнакс же как-то намекал, что ему этот обряд знаком не понаслышке… так вот кто был его сил амик! Король Вулфхарт, Первый из Троих. Значит, каждый из Исмиров заключал союз с драконом.       – Да. Вскоре Вулфхарт повел армии на земли пепла… думаю, эту историю ты знаешь. В один день из реальности исчез целый народ… а в Совнгард вошли тысячи павших в войне у Красной Горы.       – Я читал много историй о короле Вулфхарте. Они весьма противоречивы. Будто бы он погиб от проклятия Оркея, причем так и не ясно, имеется в виду Аркей или Малакат, и только потом, спустя века, был возвращен из мертвых, чтобы биться с двемерами и кимерами… конечно, и ранняя биография Тайбера Септима тоже не выглядит особенно стройной, но не настолько.       – Кто знает, Довакин, какие легенды будут рассказывать потомки о тебе? Какую путаницу летописцы устроят в твоей биографии? Знаешь, всего лишь лет через сто после моей смерти новоприбывшие в Совнгард несли совершеннейший бред о временах под владычеством драконов, хотя, казалось бы, те минули совсем недавно…       – А может, дело в Прорывах, – пробормотал Иланаро. Он сам изменил реальность лишь слегка, Тайбер Септим устроил Чудо Мира, Деформацию Запада. Возможно, Вулфхарт запутал время с еще большим размахом, и истинная канва его истории уже невосстановима. Если подумать, та странная легенда об Оркее и детях повествует именно об играх со временем…       Они шли дальше. Однажды Иланаро сдуру обернулся, следуя взглядом за очередной отчаявшейся душой – и поспешно присел, схватившись за ступени. Лестница за его спиной уходила в никуда. Терялась в серости. Если он оступится… Альтмер, преодолевая дурноту, судорожно отыскал взглядом Феллдира – тот тоже остановился, вопросительно обернувшись.       – Я… сейчас, – Иланаро осторожно распрямился. Сделал глоток зелья замедления падения. Головокружение уходило. И все же это был опасный момент. Чтобы отвлечься от панических мыслей о падении в пропасть, он спросил: – А что происходит с теми, кто повернул назад?       – Наверное, уходят в иные миры Этериуса… не знаю, Довакин. У меня в свое время и мысли не было отступиться.       Иланаро не мог похвастаться тем же. Может, это из-за его сомнений и колебаний путь так долог? Неужели Арнгейр был прав? Нужно стать героем вопреки своей природе? Идти, не думая, делать, не думая, сражаться, не думая… это было бы так горько и унизительно. Предать самого себя ради победы над Алдуином – разве это правильно?       – Разве мало того, что я все равно иду вперед? – проговорил Иланаро, не думая, что говорит вслух. – Я должен еще и хотеть этого?..       Злость свернулась в груди – тяжелая и горячая. Пошло оно все! Он такой, какой есть. Осторожный, мнительный, сомневающийся. Если Арнгейру, предопределению, Исмиру, скампу лысому это не по нраву – плевать. Он будет собой, пока может идти по этой проклятой лестнице, и даже если в итоге сдастся… то это будет не сейчас.       На этой ярости Иланаро сделал несколько шагов, едва не выбивая искры из безликих ступеней каблуками сапог…       – Кажется, мы дошли, Довакин! – обрадованный Феллдир тоже устремился вперед. – Вот он, Совнгард!       Пахнуло свежестью и ароматом полевых цветов. Лестница неожиданно вывела их под изумительной красоты небо. Никакое северное сияние не могло сравниться с насыщенностью и глубиной красок этих небес, небес над небесами… и звезды – огромные, сияющие, такие близкие – ласково смотрели на них.       Феллдир счастливо рассмеялся, раскидывая руки и вдыхая полной грудью. Теперь он выглядел совсем как живой. Даже более того: от него просто веяло силой и здоровьем. «Кровь с молоком», как говорили в Скайриме. Иланаро чувствовал и необычно сильную магию – ее линии упруго закручивались вокруг Феллдира, готовые отреагировать на малейшее усилие его воли. Черты лица древнего героя остались теми же, и татуировка, на современный вкус слишком большая и аляповатая, тоже никуда не делась… но теперь это почему-то выглядело куда более гармоничным и приятным глазу. Сейчас посмертие казалось довольно заманчивым… даже если цена этому – определенная остановка в развитии.       Иланаро перевел взгляд на расстилавшийся перед ним пейзаж. Они вышли на высокий, хоть и покатый холм, поэтому с него было видно многое. Совнгард выглядел почти как Скайрим, разве что нарисованный более яркими и сочными красками, чем реальный. Леса, поля, реки… не было видно городов и иных поселений, но кое-где мерцали огни больших костров. С холма вниз вела тропа. По ее ходу в отдалении все же виднелось что-то явно не природного происхождения, большое, слегка сияющее… город? Примерно четверть пейзажа была затянута туманом, густым и странно темным.       Феллдир, чуть смущенно кашлянув, привлек внимание Иланаро.       – Когда ты вызвал меня, наши сражались с Алдуином вон у того леса, – он указал влево. – Но, судя по всему, он снова скрылся… Видишь туман? Это морок Алдуина, ловушка… попав туда, дух не может выйти на свет, теряет силы и, в итоге, разум. Потом Алдуин пожирает ослабленные души… Мы организовали заградительный отряд из искусных в ту’уме воителей – криком «Чистое небо» этот туман можно убирать, хоть и ненадолго… они сдерживают его распространение, но их силы убывают – Алдуин постоянно охотится за ними. Думаю, тебе надо встретиться с нашими полководцами… они – в Зале Доблести, там, – он показал на то, что Иланаро принял за город.       – Кто ваши полководцы?       – Наш лидер – Исграмор…       – Ого!       – Да… здесь все величайшие норды прошлого, Довакин. Король Харальд, Макк Ослепительная, король Олаф Одноглазый, Лирис Титанорожденная, и, конечно, Юрген Ветрозовущий.       К Юргену у Иланаро была пара вопросов. Как, впрочем, и к Олафу. Но будет ли время их задать?       – Еще мы надеемся на возвращение Шалидора, но его дух редко посещает Совнгард, – закончил Феллдир. – Ты готов идти?       – Сначала немного отдохну и поем, – и еще стоило посетить ближайшие кусты. Интересно, святотатство ли это?       – Ах да. Ты ведь еще жив, – мягко улыбнулся героический дух. – Я совсем забыл о нуждах тела, мы-то едим только ради наслаждения вкусом и пьем ради увеселения. Конечно, Довакин. Поищи дров, а я подманю дичь – клянусь, ты никогда не ел столь нежного и сочного мяса! РАН-МИР-ТА!       Кусты затрепетали, и оттуда выскочили два кролика. Крупные, белоснежные, без малейшего изъяна. Спустя минуту прискакал молодой олень, но его Феллдир отогнал, хлопнув по лоснящемуся крупу. А вот кроликов, подняв за задние лапы, умело забил тяжелой рукоятью ножа и стал потрошить.       Интересно, реальные ли это животные? По легендам, яства на столах Совнгарда не переводятся… как, возможно, и дичь в лесах, и рыба в реках?       В любом случае, обед обещал быть вкусным.