Гвардия Солнца

      Прошло несколько дней. Оказалось, что жить с осколком льда у сердца – напоминанием о Короне бурь, незримо увенчавшей его – вполне можно. Просто еще одна душевная рана. Мало ли их у него? Мать, отец, Лиорна… он же не вспоминает о них каждую минуту? Нет. Значит, и то, чем он стал, будет все меньше тревожить его со временем.       Очень помогали занятия. Он тренировал Крики до изнеможения, штудировал местную библиотеку, писал письма в Коллегию и читал ответные – и снова грозилась приехать Фаральда, присылая ему все новые теоретические вопросы, которые он мог бы проверить, и снова брюзжали другие преподаватели… гонцы наверняка уже проклинали и Довакина, и Коллегию, дважды в день совершая паломничество на Высокий Хротгар без всякой к тому склонности, но Иланаро, хоть и чувствовал некоторую неловкость перед почтарями, интенсивность переписки не снижал. Вообще-то, и этого ему было мало, вот если бы письма отправлялись моментально…       То, что он узнал про Слог, и то, что он почувствовал при посвящении, он пока не решился описать в письмах. Это почему-то казалось сейчас Иланаро сокровенным, интимным, причем настолько, что он скорее согласился бы расписать в подробностях свою личную жизнь, чем доверить бумаге этот рассказ. Быть может, стоило сначала привыкнуть к этому знанию, осмыслить его… а быть может, не стоило и вовсе говорить об этом – никому и никогда. Он не мог пока определиться, написал лишь, что, получив Рог, Седобородые согласились продолжить его обучение. Вроде бы его коллегам этого вполне хватило.       В очередной вечерней почте вдруг обнаружился странный конверт официального вида – жесткий, с позолотой. Вскрыв его, Иланаро нашел внутри карточку, исписанную витиеватым каллиграфическим почерком, и письмо на обычной бумаге.       Текст на карточке гласил:       «Эленвен, Первый Эмиссар Альдмерского Доминиона в Королевстве Скайрим, имеет честь пригласить Вас, Иланаро из Чейдинала, на приём, который пройдет в 20-й день месяца Вечерней звезды 201 года ЧЭ в Посольской резиденции.       Ответы посылать только в случае отказа. Форма одежды — официальная.       Эленвен».       Имя Иланаро и дата были явно вписаны на карточку позже основного текста, в заранее заготовленные пропуски, роспись же была сделана другой рукой, вероятнее всего, самой Эленвен. Первый Эмиссар? Что нужно местной главе талморцев от него? Ей хочется увидеть Довакина?       В поисках ответов он развернул второй лист. Он был исписан куда более небрежным почерком.       «Уважаемый Иланаро из Чейдинала! С этим письмом вам направлено приглашение на прием у госпожи Первого Эмиссара Скайрима Эленвен. Настоятельная просьба прибыть к полудню указанного дня к конюшням Солитьюда, где вас встретит служащая посольства Дельфина, которой поручено обеспечить ваш визит на территорию посольства согласно принятым нормам безопасности. Просьба отнестись к подобной перестраховке с пониманием. При невозможности присутствовать просим вас направить отказ в письменном виде Дельфине, в Солитьюд, до востребования. Однако, мой долг подчеркнуть, что ваше присутствие крайне желательно.       По поручению Первого Эмиссара Эленвен, юстициар Синри».       Ни слова о Довакине. Впрочем, как еще он может быть им интересен? И если бы он был для них всего лишь магом Коллегии, письмо прислали бы не на Высокий Хротгар, а в Винтерхолд… Иланаро покрутил конверт в руках, еще раз перечитал письмо. Служащая посольства Дельфина, странно, имя бретонское… а он думал, на службе у талморцев только босмеры и хаджиты…       Чтобы успеть к полудню двадцатого числа в Солитьюд, придется выехать завтра утром.       Или написать отказ? Впрочем, фразы из письма «настоятельная просьба» и «ваше присутствие крайне желательно» намекали на то, что отказ могут воспринять негативно. Стоит ли ему ссориться с Талмором? Да, наверное, Вулфхарт или Талос разорвали бы приглашение на клочки, но должен ли он поступить так? Если подумать, то визит в посольство – единственный шанс получить финансирование для дальнейших изысканий у Талмора в обход Анкано. Опять же, вопрос безопасности. Да, в обитель Седобородых, если вдруг его отказ разозлит их, они вряд ли ворвутся. Но в Коллегию? Запросто. Не сидеть же ему тут теперь всю оставшуюся жизнь…       Спросить совета у той же Фаральды он не мог. Если даже он пошлет ей письмо завтра утром, а ее ответ придет послезавтра вечером, то в Солитьюд он к сроку не успеет. Спрашивать же у Арнгейра – нарываться на очередную демонстрацию презрения и упреки в трусости. Нет.       В любом случае, конюшни Солитьюда – место общественное, и на ловушку это письмо не похоже. Опять же, если вдруг что-то покажется ему опасным, он сможет зайти к Белранду и посоветоваться, а может, даже нанять его еще раз в качестве телохранителя…       Мелькнула мысль, не написать ли Белранду сразу, но Иланаро, поразмыслив, решил, что не стоит. Тот очень ясно высказывал свое мнение о Талморе. И было это мнение, мягко сказать, негативное. Иланаро был с ним, в принципе, согласен, но он-то готов свое мнение скрывать, а вот бестактный Белранд… этот норд, конечно, далеко не дурак, но язык у него и впрямь без костей. Заявится еще скандалить с этой сотрудницей посольства… да и вообще… что-то в Белранде было странным. Иланаро не чувствовал от него опасности, но все-таки тот словно скрывал какую-то тайну. К чему, к примеру, он спьяну оговорился про трибунал тогда, в день приема у Среброкровных? Он служил в армии? Когда, где? Скорее всего, воевал в Великой войне, как многие, но если да, почему не рассказывал об этом?       В общем, Иланаро выехал на следующее же утро.       Добраться до назначенного места ему опять же удалось без приключений, возможно, в том числе потому, что Иланаро больше не рисковал путешествовать ночью. Вечером девятнадцатого он заночевал в Драконьем Мосту, в местной таверне. К конюшням Солитьюда Иланаро подъехал даже несколько раньше полудня. Но, похоже, его уже ждали – во всяком случае, некая бретонка средних лет встала при его прибытии со старого пня и внимательно уставилась на него. Он спешился, подошел, ведя Спригган в поводу.       – Вы – Дельфина? – спросил он ее.       – Простите? – она нахмурилась.       – Я получил письмо от… ну, приглашение на прием, – упоминать про Талмор лишний раз, возможно, не стоило. – В сопроводительном письме было сказано, что меня встретит некая Дельфина. Если я ошибся, мои извинения…       – Пожалуйста, ваше имя, – напряженно сказала женщина, как-то недоверчиво его разглядывая.       – Иланаро. Иланаро из Чейдинала.       – Н-но… – она осеклась. – Так. Пожалуйста, покажите ваше приглашение.       Он показал. Ну и меры безопасности! Талмору явно неуютно в Скайриме. Иланаро даже ощутил некоторое злорадство. На всемогущих хозяев империи они пока явно не тянули.       Едва взглянув на карточку, женщина нахмурилась еще больше. Было видно, что она лихорадочно пытается что-то понять.       – Вы – Довакин? – наконец, спросила она.       – Да, – кивнул он.       – И вы можете это доказать?       – Ну, если у вас тут завалялся какой-нибудь дракон, – ядовито начал он, но потом все же решил говорить прямо. – А почему я вам должен что-то доказывать? Может быть, вы сначала ответите мне хотя бы, Дельфина вы или нет?       – Я – Дельфина. А вот вы – действительно ли тот?..       – А почему у вас в этом сомнения? Вот это письмо пришло на Высокий Хротгар. Если я его получил, значит, я был там. Седобородые, уверяю, не склонны принимать у себя случайных прохожих.       – Так, – сказала женщина. – Значит…       Она прикусила губу, сжала кулаки – ее явно что-то разозлило, но не Иланаро.       – Так что насчет, э-э… приема?       – Приема не будет, – сказала она. – Мои извинения. Я… должна вам кое-что сказать. Очень важное.       – Не будет? Его отменили или?..       – Довакин, речь идет о жизни и смерти. Я – ваш друг, поверьте.       – Я вас впервые вижу.       – Давайте отойдем немного подальше от… лишних ушей. Вон туда, пара шагов, прошу.       Иланаро, поколебавшись, привязал Спригган к коновязи, дал вертевшемуся рядом мальчишке-конюху пять септимов, чтобы он ослабил ей подпругу и обтер, и последовал за странной бретонкой. Дельфина была вооружена, но вряд ли она нападет на него среди бела дня – в поле зрения что прохожих, что работников конюшни.       – Пожалуйста, выслушайте меня внимательно, Довакин, – серьезно заговорила женщина, когда они отошли в сторону. – Я не служу Талмору, отнюдь, скорее, наоборот. Я обманула вас, написав это письмо с подложным приглашением, потому что мне было жизненно важно поговорить с вами лично. А кто-то мне очень старательно мешает это сделать вот уже несколько недель. Дело в драконах. Мой долг, как и ваш, избавить Нирн от этой угрозы. Я предлагаю вам свою помощь. Может показаться, что это не так много, но, уверяю, я могу быть очень полезной.       – В чем же? – спросил Иланаро.       – Я могу помочь вам победить Алдуина.       – Каким образом?       – Я не могу просто так этого рассказать. Ставки слишком высоки. Я должна убедиться в том, что вы – драконорожденный.       – Седобородые нарекли меня Исмиром, Драконом Севера, несколько дней назад. Этого достаточно?       – Да, если это правда.       – Уважаемая, мне перестает нравиться наша беседа, – Иланаро коснулся носа, он явно преуменьшил – беседа ему и не начинала нравиться. – Вы обманом вытащили меня на эту встречу, чтобы поговорить со мной, и я же должен вам что-то доказывать. Мне это не интересно. Вы не верите мне – с тем же правом я не верю вам. Откуда мне знать, что не лжете вы?       Дельфина задумалась.       – Хорошо. Ниоткуда, вы правы. Позвольте, я объясню вам… Итак, с тем, что драконы и Алдуин в особенности – угроза самому существованию Нирна, вы не будете спорить?       – Такая версия есть, но доказательств этого я тоже не видел.       – Хм, не думала, что вы…       – Не полный идиот?       – Столь недоверчивы, – закончила Дельфина фразу. Сверкнула на Иланаро глазами.       Он развел руками.       – Но вероятность того, что это правда, существует? – проговорила она, явно сдерживаясь, чтобы не выругаться.       – Положим.       – Я слежу за происходящим с момента катастрофы в Хелгене.       – Вы были в Хелгене?       – Нет. Но я знаю, что дракон, разрушивший Хелген – сам Алдуин. И знаю также, что он делает. Он воскрешает драконов. По плану. Вы знакомы с Фаренгаром? Магом ярла Вайтрана?       – Немного.       – Как именно вы познакомились?       – Это важно?       – Прошу, расскажите.       – Он послал в Коллегию письмо, мол, обнаружил прелюбопытную реликвию. Драконий камень, как он ее назвал. Этакая скрижаль…       – Именно. Эту скрижаль вынесли из Ветреного Пика по моей инициативе, и именно я доставила ее Фаренгару. Алдуин воскрешает драконов, захороненных по всему Скайриму. На этом камне указаны места их упокоения.       – Ладно, допустим. И что?       – То, что воскрешенные им драконы нападают на Скайрим! Вам это что, безразлично?       – Нет, но…       – Слава Талосу! Итак, вскоре после того, как я отнесла драконий камень Фаренгару, вся провинция услышала призыв Седобородых. Явился Довакин. С тех пор я ищу вас, и мне кто-то ставит палки в колеса. К примеру, я была уверена до сегодняшнего дня, что уже знакома с вами. Но тот, кто называл себя Иланаро из Чейдинала в ту нашу встречу – не вы. Хотя бы это вам интересно?       Иланаро напрягся. Да, это известие его еще как заинтересовало. Даже слегка испугало.       – У меня есть… подражатели?       – Хотя бы один. Либо это вы – подражатель, а я встречалась с настоящим Довакином.       – Как он выглядел?       – Самое интересное, что вы совсем непохожи с ним, но приметы совпадают. Зная вас только по описанию, не спутать невозможно. Альтмер средних лет, шрам на щеке, седые волосы, носит бородку… маг. Вот только у него был другой шрам, другой оттенок седины, другая бородка, он был несколько ниже вас, более хрупкого сложения и… глаза иного цвета. Желтые. Цвет глаз мне не описали, к сожалению, до того, как я его встретила.       – И назвался Иланаро из Чейдинала?       – Да.       – Очень интересно.       – Более чем, – процедила Дельфина.       – И он тоже Довакин?       – Я, – она вздохнула, – совершила ошибку. Я не потребовала от него прямых доказательств. Косвенные были… как и с вами. Понимаете, в каком я положении?       – Давайте я продемонстрирую вам Крик.       – Это… тоже не полное доказательство. Ту’ум знают… те же Седобородые, и даже Ульфрик Буревестник… возможно, кто-то еще.       – А что бы вас убедило?       – Поглощение души дракона. Или свидетельство Седобородых.       – Поехали к Седобородым, – тут же сказал Иланаро. – Правда, не уверен, что они вас пустят и будут вам что-то доказывать.       – Скорее всего не пустят и не будут, – сказала она. – Но… вы спрашивали, не завалялся ли у меня дракон? Ирония судьбы, именно что завалялся. Я знаю… вернее, с большой уверенностью предполагаю, кого из драконов на днях собирается воскресить Алдуин и где это произойдет.       – Подождите… вы всерьез думаете, я сейчас все брошу и поеду с вами неизвестно куда, чтобы посмотреть, как… на минуточку, Пожиратель Мира воскрешает другого дракона… и… я должен буду попытаться их убить? Вы в своем уме, простите мою резкость?       – А… почему бы и нет?       – Потому что нет! Ради того, чтобы вы мне поверили, рисковать быть сожженным заживо? Спасибо, мне Хелгена хватило на всю жизнь. Второй раз мне так не повезет.       – Но вы же Довакин… – женщина явно растерялась.       – И?       – Драконоборец… новый Талос… вы что, боитесь?!       – Да, – почти радостно сказал Иланаро, подчеркнуто пожал плечами. – Или, по-вашему, раз я Довакин, значит, самоубийца?       Дельфина затрясла головой.       Иланаро вздохнул.       – Госпожа Дельфина, в жизни все немного не так, как в легендах. Просто ради того, чтобы доказать что-то незнакомой мне женщине, которая, к тому же, обманула меня, я рисковать жизнью не собираюсь. Это, мне кажется, вполне здравое решение. Не понимаю, на что вы рассчитывали.       – Я…       – У меня полно работы. А вы вытащили меня на другой конец провинции и… имеете еще наглость требовать от меня… бредовых подвигов.       – Погодите, – женщина схватила его за руку. – Я… рискну открыться вам. Я… я – Клинок.       – Клинок? В смысле, из тех Клинков, которые императорские телохранители и агентурная сеть по обеспечению государственной безопасности? Из Ордена Клинков?       – Да.       – М-м, – он покивал. – Как интересно. Вот только их распустили много лет назад. Сейчас охраной императора и контрразведкой занимается «Пенитус Окулатус». И это известно любому сиродиильцу. Придумайте что-нибудь поправдоподобнее, – и он вырвал руку в намерении уйти.       – Я не лгу! – она преградила ему дорогу, заглянула в глаза. – Нас почти уничтожил Талмор, да. Нас остались единицы… и мы… и мы вспомнили свой настоящий долг.       – Хватит, – он взял женщину за плечи и мягко, но решительно отстранил ее со своего пути. – Всего хорошего, госпожа Дельфина. И если вы продолжите преследовать меня, я позову стражу. А, быть может, даже пойду с этими письмами к эмиссару Талмора, расскажу, что со мной произошло, и опишу ваши приметы. Думаю, они заинтересуются.       Дельфина побледнела.       – Вы этого не сделаете… – прошептала она.       – Вы уверены? – спросил он. Он, конечно, не собирался этого делать. Но как-то отвадить странную бретонку было нужно.       – Вы не… вы не… – ей не хватило слов.       – Прошу вас… мне самому бы не хотелось до этого доводить, – чуть смягчился он. – И, если вы оставите меня в покое, я этого делать не стану. Прощайте.       Он отправился в Солитьюд, намереваясь пообедать в таверне – и, может быть, встретить там Белранда. Дельфина осталась стоять рядом с конюшнями, ошеломленная, растерянная, онемевшая.