Без названия

Он, как обычно, проснулся после раздражающей вибрации будильника на телефоне и, в течение десяти минут пытаясь бороться с липким сном, все же осилил его и, тяжело передвигая ногами, пошёл на кухню. Почти автоматически поставил на чистую плиту слегка закоптившийся чайник и все так же автоматически открыл дверцу холодильника, но, ничего не обнаружив внутри, снова закрыл ее. Вернувшись в комнату, он лениво натянул помятые брюки с какой-то более или менее приличного вида рубашкой, приправив галстуком-бабочкой и чёрным пиджаком. Забросил какие-то книги и тетради в рюкзак и пнул его ногой к двери комнаты. Вернулся на кухню, выключил уже свистящий чайник и, залив заварку кипятком, взял с соломенного блюдца, аналог которого есть у каждого на столе, крупную булочку с черничным вареньем и, откусив сразу большой кусок, взглянул на настенные часы, отстававшие на несколько минут. Как-то медленно и слишком нехотя он натянул пуховую куртку неопределенного цвета и вышел из квартиры. И как-то слишком долго не давался ему исцарапанный, слегка окислившийся ключ от двери. Спустя еще несколько минут, он оказался в переполненном автобусе, который едва успел догнать, завидев его будучи еще метрах в пятидесяти от остановки. С силой протиснувшись вглубь, он стал практически над сидящей у окна девушки. И через какое-то время автобус остановился у школы, в которой Николай и учился. Парень как-то торопливо выскочил из автобуса и направился к зданию. Следом за ним вышла, так и не узнав одноклассника, Лисица. И снова все повторяется. Снова нападение. Снова встреча глаз. Снова тишина в ответ. И завтра, и послезавтра, и через неделю — каждый день все одно и то же. Или нет. Или ему это надоест и он решится помочь. Да, так и сделает. Обязательно сделает. Потому, что он сам этого хочет, хочет, но боится. *** Сегодня седьмое февраля. Алиса проснулась, как обычно, легко, будто и не спала. Секундный взгляд на часы — 6:45. Снова слишком рано. Бессонница. Или другая болезнь. Тихими шажками она проскочила через зал мимо комнаты родителей и прошла в ванную. Вода. Лед. Кипяток. Тепло. Выкрашенные волосы моментально прилипли к тощему мальчишескому телу. Руки медленно потянулись за мочалкой. — Доброе утро, мам. — Сказала она, входя на кухню уже в школьной форме и как-то немного нелепо улыбаясь. Та на нее лишь искоса посмотрела и продолжила пить кофе. Сзади резко хлопнула входная дверь. Да с такой силой, что обе вздрогнули. Это отец ушел на работу. Ну, как сказать на работу. Он не работает уже месяц, и мать Алисы об этом догадывается, но не решается ничего сказать. А он лишь возвращается под вечер, изрядно уставший и зачастую со следами побоев. А сказать-то особо и нечего. Спросить, как прошел день? Ответит «нормально». Рассказать о своем? — Молча выслушает и уйдет к телевизору. Бытовой вопрос лучше и не поднимать, так как он всегда заканчивается материнскими слезами, побоями и битой посудой. Позавтракав, Алиса натянула куртку с пушистым капюшоном, надела на плечи довольно тяжелый рюкзак и ушла, тихо прикрыв дверь. А мать осталась. Осталась, молча сидела на кухне с недопитым кофе и смотрела в одну точку. И не двигалась, совсем. Даже не моргала. А спустя пару минут ее голова упала на стол, столкнув чашку на пол. Алиса тем временем дождалась автобуса и только успела зайти в него, как он отъехал. «Так сразу? За мной вроде бы еще люди стояли. Странный водитель. Да и в самом автобусе пустовато. Ну что ж, зато присяду». С такими мыслями она прошлась по салону и заняла место в самом конце у окна. На следующей остановке вышли трое человек, составлявшие ей временную компанию. И зашел один. Зашел и сел рядом, а автобус точно так же сразу поехал. — Привет! — В уши врезался бодрый и такой знакомый голос. Она медленно повернула голову от окна и лицом к лицу встретилась со своим одноклассником, чуть ли не подпрыгнув от неожиданности. — И тебе привет, Николай. — Как-то слишком спокойно ответила она и снова отвернулась, вглядываясь через морозные узоры в туман за окном. — А почему так официально? Учимся столько лет вместе, а я все Николай. Алиса только покосилась на него, а затем, не поворачиваясь, сказала: — А как я должна к тебе обращаться, если нас связывают только официальные отношения? — Да перестань. Я же, — он начал терять уверенность, голос становился все тише, — сижу тут, пытаюсь заговорить с тобой. — Ну, давай поговорим. — Она уже начинала злиться, однако довольно хорошо это скрывала. Но в этот момент автобус остановился, двери открылись, и внутрь потянулись люди. Колю попросила встать бабушка, которой не хватило места, и он вежливо уступил ей его, тем самым оказавшись чуть ли не в середине салона. Собственно говоря, так они и приехали к школе. А там было уже и не до разговоров. — Эй, ты, рыжая! Че пялишься на меня? — Выкрикнул парень, сидящий на второй парте и с громким чавканьем жующий жвачку, когда она только зашла в класс и бросила случайный взгляд, не зная куда. Лиса. Охотники. Засада. — Отошел от нее!