Приручить дикого зверя? Могу. Умею. Практикую.

— Мы хотим гулять с сестрёнкой! — А я сказал вам идти к чёрту! — А мы ответили тебе, что нам плевать на твоё мнение! — Как и мне на ваше! — Неужели ты настолько в себе не уверен, что ревнуешь к детям? — А? Братик, это правда? — А ну заткнулись! Я раздражённо вздохнула и покачала головой. Вот уже пятнадцать с половиной минут я слушаю спор Кастиэля и близнецов, который, кажется, прекратится ещё не скоро. Соседи явно не будут в восторге от такого положения вещей, о чём я в обязательном порядке услышу от огромной кучки бабушек, сидящих возле нашего подъезда. Ведь почти всем нашим соседям, давно перевалило за шестьдесят. Всё началось с малого. Кастиэль, как обычно, высосал проблему из пальца, когда близнецы попросили меня с ними прогуляться. Но мой возлюбленный увидел в этой просьбе, едва ли не трагедию всемирного масштаба. А если говорить начистоту, то он видел катастрофу в любых моих действиях, кроме сна, приёма пищи и… и, в общем-то, всё. Успокоить не в меру заботливого, и оттого жутко раздражающего молодого человека могли родители, но, по закону жанра, с самого утра спасители снова смылись, поэтому успокоить эту троицу было некому. Кстати, наши дорогие родственники поступают так уже два месяца, сетуя на важные и неотложные дела, о подробностях которых нам, детям, знать не положено. Звучит как отмазка, но мы все привыкли. Они делают это с тех пор как мы, большой, дружной компанией, перебрались в нашу городскую квартиру, обрывая все возможные связи со стаей. Поначалу меня немного тревожило такое положение вещей, но все вокруг дружно уверяли меня в том, что всё хорошо. И я поверила. Поверила и смирилась. Теперь, вспоминая недавние события, я с трудом верю, что прошло уже два месяца. Конечно же, не всё было гладко, но в душе я была рада тому, что в доме теперь не так пусто. На сердце теплело, когда за завтраком, обедом и ужином, мне больше не приходилось сидеть одной в пустой квартире. Было с кем поговорить, когда скучно, или тревожно. Теперь дома стало гораздо теснее и более оживлённо. Тёплая, семейная атмосфера, которой мне так не хватало, стала отличной заменой пустоте и тишине квартиры, что встречали меня каждый раз после учёбы. Однако в такие моменты, как этот, меня раздражало всё вокруг. — Да что ты так взъелся? Это просто прогулка, — устало интересуюсь я, поднимаясь с кресла и направляясь к окну. Свежий воздух должен успокоить мою раздражительность. Иначе, в противном случае, я просто за себя не отвечаю. В последнее время, терпение совсем короткое. — Если я не могу пойти с вами, значит, ты останешься дома, — отчеканил парень, на что я закатила глаза. Но это же не мои проблемы. Если у него дела, это не повод запирать меня в четырёх стенах. — От короткой прогулки по городу никому плохо не станет. Я же не на кладбище в полнолунье собираюсь, а пройтись с детьми по магазинам, — нахмурившись, выдаю я, чувствуя, что холодный воздух мне совсем не помогает. — Тебе напомнить, что случилось неделю назад? — серьёзно поинтересовался оборотень. Я открыла было рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его, не найдя нужных слов. И правда. Неделю назад, когда я решила сходить в супермаркет за продуктами, на меня снова совершили нападение. Хорошо, что я заметила преследователей и успела выбежать на оживлённую часть улицы, где смогла позвонить Кастиэлю. Как оказалось, напавшие на меня личности, оказались оборотнями. Видимо, слухи о том, что мы больше не получаем защиту со стороны стаи, расползлись очень быстро. Как объяснили мне позже, молодняк, прознавший о потере защиты у того или иного оборотня, может напасть не понеся наказания от стаи. Но сейчас ситуация другая. — Я всё помню, но… — я попыталась возразить, с трудом пересиливая своё раздражение, но Кастиэль только фыркнул в мою сторону. — Пока ты носишь моего ребёнка, ты под моей защитой. Но я не смогу защищать тебя, если ты будешь шляться невесть где, — я прикусила губу, машинально погладив ладонью живот. Этот негодяй знал, куда ударить, чтобы я засомневалась в своём решении. — Я понимаю, и всё же… — я снова попробовала возразить, но только вызывая у оборотня громкий рык, полный раздражения. — Даже не обсуждается, — сказал, как отрезал. — Я сейчас иду на встречу к Лизандру. Узнаю, как обстоят дела. И только после того, как я приду, мы с тобой сходим хоть во все бутики города, — прервав недовольное ворчание детей и проигнорировав мой возмущённый взгляд, парень направился на выход из комнаты. Я рыкнула, села в кресло, надула губы и скрестила руки на груди. Эмили последовала моему примеру, занимая диван. Алистер же, просто недовольно вздохнул, усаживаясь рядом с сестрой. Добил меня комментарий возлюбленного из прихожей, в котором он сообщил, что забирает и мои ключи, чтоб я не ухлопала с мелкими на улицу. После этого, мой недовольный ответ встретился с закрывшейся на ключ дверью. — Теперь мы не сможем пойти гулять, — шмыгнув, произнесла Эмили, спустя недолгое время молчания. Алистер заботливо погладил сестру по голове, а я со вздохом расслабила плечи. Я и сама была не рада сидеть в четырёх стенах, которые давили на меня покруче, чем выпускные экзамены. В конце концов, мне совсем не хотелось просиживать задницу в кресле ещё один день. Я понимаю, что Кастиэль волнуется, но он перегибает палку. Поднявшись со своего места, я улыбнулась детям. — Сможем. И пойдём, — уверенно ответила я, прищурившись. Уверенным шагом я направилась в свою комнату. За мной поспешили и близнецы. По правде говоря, я подсознательно была готова к отказу оборотня, и продумала запасной план, на случай, если лишусь ключей. Когда я была маленькой, я любила прятать самые дорогие для себя вещи. Заколочки, браслетики, личный дневник, школьный дневник и многие другие мелочи. Прятала я их в коробку, а коробку убирала на шкаф. И сейчас в этой коробке было то, что помогло бы нам покинуть дом без нанесения увечий и без того настрадавшейся входной двери. Подтащив стул к шкафу, я потянулась за коробкой, которую предусмотрительно закрыла сумкам и пледом. Отмахнувшись на замечания детей о том, что мне нельзя таскать тяжести, я спустилась на пол, крепко обхватив закрытую коробку. — Не сахарная, не растаю, — усевшись возле кровати, я открыла свой сундук с сокровищами и стала перебирать всё то, что насобирала. Через пять минут, моё терпение лопнуло, и я попросту перевернула коробку вверх дном, позволяя содержимому высыпаться на пол. Дети, заинтересованные разной старой рухлядью, тоже подтянулись ближе, рассматривая вещи. — Это твой? — я подняла голову, услышав вопрос Эмили. Мой взгляд тут же наткнулся на небольшого плюшевого медвежонка, которого показывала мне счастливая девочка. Я улыбнулась, чувствуя ностальгию. — Ага. Первая игрушка, которую подарили мне родители, — вернувшись к поискам, сказала я. Мама всегда говорила, что когда я была ребёнком, то почти всегда засыпала в обнимку с этим мишкой. Время потрепало игрушку гораздо меньше, чем ожидалось. Учитывая, что он мой ровесник, или даже чуть старше меня, выглядит он вполне неплохо. Снова подняв глаза, я увидела, как Эмили разглаживает мех моего друга детства. Это казалось умилительным. — Если он тебе нравится, ты можешь взять его себе, — с мягкой улыбкой сообщила я. Глаза девочки почти засияли и она, со счастливым визгом сжала игрушку в объятиях. — Можно? Правда?! — я только кивнула в ответ, мысленно прощаясь со своим плюшевым товарищем. Я ни капли не жалела о своём решении. Эта игрушка была дорога мне, потому было лучше отдать её хорошему ребёнку, чем позволить снова собирать пыль в коробке на шкафу. — Конечно, позаботься о нём, — кивнула я, перебирая вещи дальше. Стопка тетрадей, половина из которых была моими личными дневниками, оказались перевязаны лентой, что спасло их от участи быть помятыми, когда я перевернула коробку. Мысленно пораскинув мозгами, я пришла к выводу, что там мы явно не найдём нужную нам вещь. — Кто это? — ещё один вопрос, отвлёкший меня от поисков, на этот раз прозвучал со стороны Алистера. Мальчик протягивал мне что-то, вроде сложенного напополам листика. Нахмурившись, я приняла находку. Секунду спустя, мои глаза удивлённо расширились. Но на смену удивлению, быстро пришла какая-то горечь. В руках я держала сложенную мной же фотографию, которой было больше двенадцати лет. — Это я, вместе с отцом, — севшим голосом ответила я. С тех пор, как мы вернулись в город, после размолвки со стаей оборотней, не решилась одна из важнейших проблем. Мы до сих пор не знали, где мой отец. Он так и не вернулся домой, после нашего приезда. Соседи ничего не знали, тетя тоже не могла с ним связаться, а всю работу он скинул на своих помощников. Первые дни ни я, ни мама не находили себе места. Вместе с Валери, моя родительница обзванивала всех знакомых и таскалась по полицейским участкам, надеясь найти хотя бы кусочек информации. Однако папа будто бы сквозь землю провалился, и мы постепенно стали опускать руки. Дома эта тема больше не обсуждалась. В первую очередь из-за меня. Я снова начинала увлекаться самобичеванием. Однако я не слепая и, несмотря на извечную улыбку, я вижу, как балансирует на грани депрессии и истерики моя собственная мать. И сейчас, мне неосознанно надавили на больную мозоль. С помятой, старой фотографии, на меня смотрели двое. Взрослый, солидный и серьёзный мужчина, с еле заметно приподнятыми уголками губ, и маленькая девочка с двумя хвостиками и счастливой улыбкой, обнимающая своего отца. Чувствуя, как к горлу подкатывает комок, я сложила фотографию, вложив её между листками тетради. Меньше всего мне хотелось распустить нюни перед детьми, которые итак смотрели на меня с беспокойством. — Давайте продолжим поиски. Иначе мы сегодня не выйдем из дома, — натянув улыбку, пролепетала я, разгребая кучу. — А что мы ищем-то? — поинтересовался Алистер. Я мысленно хлопнула себя по лбу, когда поняла, что не сказала близнецам, что именно мы ищем. — Вообще, мы ищем мои… — я отодвинула в сторону книгу. — Есть! — радостно воскликнула я, довольная удачной находкой. В моей руке, звеня множеством различных брелков, красовался запасной ключ от дверей.

***

— Итак, вы решили, что будете заказывать? — с улыбкой поинтересовалась официантка, приготовив ручку и блокнот. Решив, что перед шоппингом необходимо подкрепиться, я, вместе с детьми, отправилась в своё любимое кафе. Однако позавтракать мы успели дома, поэтому особо голодным никто из нас не был. Но от мороженого, чая и пирога мы отказаться не могли. Собственно, для этого я и привела сюда детей. Они в кафе только второй раз за свою жизнь. Их восторг от человеческого бытия приводит меня в нешуточное умиление. Хотя Кастиэль убеждал меня, что это только из-за моей беременности. Мол, все беременные омеги привязываются к маленьким детям, поскольку в них играется повышенный материнский инстинкт. Не знаю, так это или нет. Склоняюсь, я, конечно, больше ко второму варианту, поскольку общалась я с близнецами в подобной манере я задолго до обращения. — Думаю, да, — быстро сделав заказ, я вернула внимание детям, которые с интересом осматривались по сторонам. — Ты часто сюда ходишь? — спросил меня Алистер. Я утвердительно «угукнула», энергично кивнув головой. В этой кафешке я частый гость. Мне даже скидки делают, как постоянному клиенту. Только обычно я ходила сюда в компании Джулии и Джиллиан, но суть от этого не меняется. Конечно же, это заведение не тянет на пятизвёздочный ресторан, но тут мне было гораздо уютнее, чем в дорогих заведениях. Да и кухня здесь была отменная. Блюда, которые были в меню этой кафешки, очень нравились всем посетителям. Мне в том числе. — Здесь здорово, — с улыбкой сказала Эмили. Я только улыбнулась, радуясь своему решению привести детей сюда. Пока дети выражали одобрение данному заведению, нам принесли напитки. Фруктовый чай для детей, и глясе для меня. — Это что, кофе? — задал вопрос Алистер, глядя на стакан с моим напитком. — Частично, — отведя глаза, ответила я. Кастиэль строго-настрого запретил мне пить кофе в любом виде. Если кто-то из детей проболтается о том, что я пила кофе, мне снова придётся слушать лекции этого чопорного оборотня. Однако, вопреки моим опасениям, близнецы клятвенно пообещали держать язык за зубами. На радостях, я заказала обоим мороженное.

*** POV Кастиэль***

Я вышел из квартиры с чувством сильнейшего раздражения и примесью вины. Эти дети доведут меня до инфаркта. Они и на Вэл плохо влияют. Давно говорил родителям, что их пора усыпить, или сдать в зоопарк. Не понимаю, почему мама не одобрила эту идею. Конечно же, мне не хотелось оставлять свою девочку просиживать дни в четырёх стенах. Однако выбора у меня не было. Уж лучше она посидит дома лишний раз, чем снова подвергнется нападению со стороны чужих оборотней. Очевидно, что она не понимает всей серьёзности ситуации. Моя девочка даже не догадывается, в какое дерьмо мы влипли по нашей общей вине. Все её мысли заняты только самобичеванием, отцом и жалобами на меня. — У тебя плохое настроение? — проницательно заметил мой лучший друг, пока мы, обсуждая ситуацию, шли по улице. Конечно же, оживлённый поток народа не очень подходил для разговоров об оборотнях, но покажите мне кого-то, кому не наплевать. Вопрос Лизандра вызвал во мне раздражённый вздох. — Сейчас, мне как никогда хочется послать всё к чёрту, — процедил я сквозь зубы, пряча руки в карманы куртки. В голове снова всплыла недавняя сцена спора, произошедшая дома, а потом и капризы моей любимой, отчего мне захотелось завыть волком, чувствуя всепоглощающую безысходность. — Проблемы с Вайли? — я почти удивился. Однако быстро вспомнил, с кем говорю, поэтому просто кивнул, подтверждая догадку. Меньше всего мне хотелось вести себя как сопливая пятиклассница и изливать душу, жалуясь на жизнь. Но Вайли в последнее время… — Она просто осатанела, — покачал головой я. — То ей жарко по ночам и она просит открыть окно. Через десять минут ей холодно и она хочет ещё два покрывала, тёплые батареи, ещё одну подушку, и чтобы я шёл нахрен спать в гостиную. Посреди ночи ей хочется фруктов и мёда. Ты пробовал когда-нибудь клубнику с чёрной икрой, или дыню с горчицей? Нет? А я пробовал! И теперь ни я, ни мой желудок этого не забудем. Неделю назад она закатила истерику! И знаешь почему? Потому что она потолстела, и я её разлюбил. И как бы я не убеждал её в обратном, она только называла меня кобелём и выпроваживала из комнаты. Она позавчера разбудила меня в полвторого ночи и сказала, что хочет поехать в лес и понюхать смолы! Моя психика не готовила меня к подобному! Как ты вообще это пережил? — высказавшись, спросил я у Лизандра. Если мне не изменяет память, его подружка была уже на пятом месяце этого наинеприятнейшего для окружающих состояния. Однако глядя на друга, я не мог сказать, что он близок к тому, чтобы застрелиться, или повеситься. — У нас дома, например…

***Flashback***

— Кастиэль, проснись, — тихий, но требовательный голос заставил меня открыть один глаз, простонать и повернуться к проснувшейся второй половинке. Вайли сидела на кровати, дёргая меня за плечо и всхлипывая. Когда до воспалённого от недосыпа мозга всё-таки вклинилась мысль о том, что моя девочка плачет. И если недели две назад я подскочил бы к ней с расспросами о её самочувствии, сейчас же я старался подавить мученический вздох. — Что на этот раз? — устало интересуюсь я. Улаживание деталей нашего ухода до сих пор не дают мне спокойно жить. И я, и отец носимся целыми днями по связным, чтобы разгрести это дерьмо поскорее. Я спал полноценным сном не меньше месяца назад. А с тех пор, как у Вайли начался период капризов, я и вовсе перестал спать больше двух часов в сутки. — Я хочу кофе, — всхлипнув, произнесла она. Я не смог сдержать стон, после чего принял сидячее положение, с трудом отрывая голову от подушки. — Ты же знаешь, что тебе сейчас нельзя кофе, — собирая всё своё спокойствие, произношу я. Мы обсуждали вопрос о приёме кофеина, и вся семья сошлась на том, что при беременности кофе для Вэл-недосягаемая и далёкая мечта. — Как только наш щенок появится на свет, я сварю тебе столько кофе, чтобы ты смогла принять в нём ванну. А до тех пор, ты даже не дышишь в сторону напитков с кофеином, — сидящая рядом Вэл всхлипнула в голос, выпятив нижнюю губу. Я знал, что за этим последует. Точно так же делала мелкая, перед тем, как устроить истерику. Иногда мне кажется, что во время моего отсутствия, эти спиногрызы учат мою девочку чему-то нехорошему. Очень, очень нехорошему. — Ты меня не люююбишь! — в голос зарыдала Вэл, на что я только мотнул головой. Я знал, что так и будет. Мой волк тоже это знал, а посему поспешил спрятаться в закромах сознания. Предатель. — Да люблю я тебя. Правда люблю, — предотвращая очередной вопрос, произношу я, протягивая руку к Вайли и гладя её по волосам. Она шмыгает носом и почти мгновенно успокаивается, поворачиваясь ко мне. — Да? — я утвердительно киваю. Всё, что угодно, лишь бы она не закатила истерику. У меня, как и у любого другого оборотня, был отменный слух, который был против такого насилия. Даже со стороны моей пары. На лице моей девочки проскальзывает лёгкая улыбка, и она тут же кидается ко мне с объятиями. А я и не против. Только обнимаю её в ответ и ложусь обратно на мягкую подушку, утягивая Вэл за собой. Она немного возится и вскоре замирает, кажется, засыпая. Удостоверившись в том, что лежащая у меня на груди Вэл наконец-то засопела, я тоже закрыл глаза, мгновенно засыпая. Будильник должен был зазвонить только через полтора часа. — Кастиэль, — я приоткрыл глаза, недовольно сдвинув брови к переносице. Со скорбью всего еврейского народа, я уставился на свою девочку, которая смотрела на меня виноватым взглядом. — Что? — перебивая зевок, интересуюсь я. Вэл выбирается из моих объятий и снова садится на кровати, теребя в руках край одеяла. — Я хочу лимона с сахаром. — Да твою ж мать…

***

— Кастиэль, я хочу попробовать мел, — я подавился только что отпитым из кружки кофе, выплюнув добрую часть напитка на стол и собственные джинсы. С немым ужасом в глазах я повернулся к Вайли, которая стояла у раковины, неловко переминаясь с ноги на ногу. По её виду я понял, что она не шутила. Это меня немного беспокоило. — Очередной скачок гормонов тебе до мозга достал?! Что за бред ты несёшь?! — только я договорил фразу, как в меня полетело скомканное кухонное полотенце. Надо сказать, что прицел у моей пары работает на отлично, потому как попала она прямо в лицо. — У меня по крайне мере есть мозг. В отличие от тебя, индивидуума, имеющего единственную извилину в голове, — сквозь зубы процедила она, скрестив руки на груди. Я скривился, вытирая остатки кофе с одежды. — Раз у тебя, по твоим словам, есть мозг, то какого хрена ты несёшь такую чушь? — я задал логичный вопрос, но почему-то мне в голову прилетел очередной снаряд. На этот раз это была тряпка для стола. — У ребёнка спроси. В обычном состоянии я бы и думать не стала о подобном, — протянула Вайли, на что я усмехнулся. Да уж, наш мелкий явно будет тем ещё гурманом. Он пробовал такие сочетания продуктов, от которых нормальных, неподготовленных людей, на изнанку выворачивает. Заинтересованный реакцией своей девочки, я поднялся со своего места, подходя к ней почти вплотную. Усмехнувшись, опускаюсь на колени, одной рукой упираясь в дверцу шкафчика, а вторую умещая на животе своей пары. Исподлобья смотрю на Вайли и еле сдерживаю смех. Несмотря на то, что между нами произошло, она покраснела и смущённо отвела взгляд, прикусывая губу. — Эй, малыш, не заставляй маму, есть что попало, — погладив живот своей пары, сказал я. На мгновение, такой расклад меня позабавил. Если бы ещё год назад, кто-то сказал мне, что я буду заниматься чем-то подобным, я бы рассмеялся этому человеку в лицо. Ну, или, сначала сломал бы ему челюсть, а потом рассмеялся бы в лицо. Поднявшись на ноги, я с усмешкой наблюдал за Вэл, которая всё ещё прятала взгляд. Опустив взгляд на живот возлюбленной, я подавил смешок. — Потому что всё, что ты заставляешь есть маму, она заставляет пробовать и папу. Мой желудок не выдерживает такого надругательства, — я вернулся на своё место, принимаясь за остатки кофе. — Придурок! И угораздило же меня влюбиться в такого кретина, — на ходу причитая, Вэл покинула кухню. Я же, немного подумав, решил налить ещё кофе. На миг в голове промелькнуло беспокойство. Вэл и в обычном состоянии не воспринимала мои шутки спокойно, что уж говорить о её нынешнем состоянии. Однако это опасение пропало так же быстро, как и появилось. Моя любимая пропажа вернулась на кухню через десять минут и с задумчивым видом уселась на свободный стул, уставившись в одну точку. Я выгнул бровь, осматривая затормозившую. Еле заметное движение, и я с опаской понимаю, что Вэл что-то тщательно пережёвывает. — Что ты ешь? — не скрывая опасения в голосе, интересуюсь я. Вайли пару раз моргает, после чего отрывает, наконец, взгляд от столешницы, переводя его на меня. Ещё раз что-то прожевав, она протягивает ко мне руку, разжимая кулак. На её ладони красуются цветные мелки, которые она сама купила моим спиногрызам в качестве подарков. Из горла вырывается смешок. Дёрганный и нервный смешок, явно указывающий на моё секундное помешательство. — И как тебе? — глядя на серьёзное и сосредоточенное лицо девушки, интересуюсь я. Она пожимает плечами, после чего на моих глазах отламывает маленький кусочек белого мелка, отправляя его в рот. — Неплохо, но суховато, — с видом знатока произносит она, возводя глаза к потолку. Я же чувствую, как расширяются от удивления мои глаза. — На, попробуй, — с серьёзным видом, мне протягивают небольшой мелок зелёного цвета. Кривлю лицо, будто я снова на спор съел пол кило лимонов. Вайли мою реакцию не оценила. — Что? — Ничего хорошего. Ты тащишь в рот всякую дрянь, — передёрнув плечами, выдаю я, закатывая глаза. С начальной стадией нервного тика я наблюдаю за тем, как моя девочка, со счастливой миной строит башенку из грёбанных цветных мелков, периодически съедая по кусочку от «стройматериалов». — Так прекрати пихать свой язык мне в рот во время каждого поцелуя, — с лёгкой улыбкой отзывается моя пара, не отрываясь от своего наиувлекательнейшего занятия. Я цокаю, делаю глоток кофе, и только потом до меня доходит смысл её слов. — Подожди… Что? — Что?

***

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, выгнув бровь. Вайли, сидящая в кресле с ноутбуком на коленях уже минут семь удивлённо хлопает глазами, при этом неотрывно всматриваясь в экран. После моего вопроса, она поднимает на меня испуганный взгляд. — Кастиэль, ты должен это видеть, — тихим голосом сообщила она. Признаться честно, её тон меня обеспокоил. В последний раз, она с такими словами вытащила меня на улицу в два часа ночи на улицу, чтобы попялиться на витрину фруктового ларька. Пока я мысленно ужасался её неизвестному приступу, она уже успела пересесть ко мне на диван, где я спокойно смотрел телевизор. Мысленно ругнувшись, я нажал кнопку выключения на пульте, и придвинулся ближе к своей паре, заглядывая в экран компьютера. — Какой ужас, — тихо пробормотала Вайли, прикрывая рот ладонью. В этот раз даже я был с ней солидарен. Мы смотрим этот недофильм меньше часа, но уже после пятнадцатой минуты, мне начало казаться, что у меня пробивается седая прядь где-то в районе затылка. Жуткое ощущение тошноты сменялось толпой бегущих мурашек каждый раз, стоило женщине на экране закричать. Я наверняка бледнел, когда этот больной оператор крупным планом снимал весь процесс. Даже фильмы ужасов выматывали мои нервы в сотни раз меньше, чем фильм «Беременность и Роды». Матерь Божья, я теперь не смогу спать. — Какого ху… дожества я должен смотреть эту мутатень?! — искренне возмутился я. Ноги бы моей не было уже после третьей минуты, если бы пришедшая в ужас Вэл не вцепилась в мою руку мёртвой хваткой. — Знаешь, я тут подумала… — тон её голоса обеспокоил меня ещё больше, чем тот факт, что она пропустила мимо ушей мой, вполне серьёзный вопрос. В последний раз, после этой фразы мы делили кровать с мелкими, потому что у кого-то снова проснулся материнский инстинкт. — Ты должен присутствовать на родах, — я поперхнулся воздухом, удивлённо и с долей ужаса в глазах уставившись на вполне серьёзную пару. — Спятила?! Хочешь, чтобы я там от инфаркта слёг?! — передёрнув плечами, спросил я. Одно дело смотреть такую хрень по ящику, и совсем другое, видеть как это происходит с твоей женщиной. Моя психика этого не переживёт… — Но тут сказали, что первые роды могут продлиться около десяти часов, а то и больше. Хочешь, чтобы я одна мучилась?! — праведно возмутилась Вайли. — Да я отброшу коньки уже через десять минут. Думаешь, я смогу продержаться десять часов?! — произнеся эту фразу, мне стало как-то стыдно. Моя девочка будет мучиться всё это время, а я решил отсиживаться в стороне. Но, с другой стороны, если её роды будут похожи на то, что я только что увидел, я резко против этой идеи. Потому как велика вероятность, что после первого громкого крика моей девочки, я сам рожу. И плевать, что моя природа это не предусмотрела. — Это всё потому, что ты меня не люююбишь! — вот она, сущность беременной девушки. От просьбы до истерики за пол секунды. Пока моя девочка рыдала в голос, я пытался сообразить, как её успокоить. Но попытки обнять, или погладить страдалицу по голове успехом не увенчались. — Ты бездушная скотина! Так и скажи, что тебе наплевать и на меня, и на нашего ребёнка! — я закатил глаза, подавляя тяжёлый вздох. Господи, вот за что мне это? Что такого я должен был сделать в прошлой жизни, чтобы в этой меня так наказали? — Всё-всё, я понял. На роды с тобой, так на роды, — поняв, что скандал мне сейчас не сдался, я быстро соглашаюсь. У меня ещё будет время переубедить её. Ну, по крайне мере, я на это надеюсь… — Да? — шмыгнув носом, переспросила Вэл. Я утвердительно кивнул, подавая ей платок. Мигом утерев слёзы, она направилась в сторону кухни, чтобы налить себе чая. — Во что я ввязался? — тихо спросил я сам у себя, падая на диван. Даже представив себе эту картину, мне становилось плохо. К ноутбуку я теперь тоже подходить не хочу… Совсем. — Кастиэль! — услышав голос Вэл со стороны кухни, я вопросительно промычал, поскольку вставать мне не хотелось. — Скажи… а ты ведь умеешь пользоваться камерой? — … И думать об этом забудь!

*** Конец Flashback ***

— Ты понимаешь, что происходит? — не сдерживая голос, интересуюсь я, на что идущий рядом Лизандр только отворачивается, скрывая смешок. — Кастиэль, им гораздо тяжелее, чем нам. Ты просто должен потерпеть, — наставительно произнёс друг, на что я только фыркнул и мотнул головой. — Ну конечно. Я ведь тоже скандалы закатываю, — с сарказмом протянул я. Тоже мне, великомученицы недоделанные. И с какой это радости им тяжело, когда с ними носятся все окружающие. — Кастиэль, я, может и не пробовал клубнику с чёрной икрой, зато знаю, какой вкус у мороженой рыбы, зубной пасты и жидкого мыла. Меня не заставляли смотреть фильмы о родах, но уже подбили на его съёмки. Просто поверь, это нужно перетерпеть, — я подавился воздухом, переводя шокированный взгляд на идущего рядом друга, что выдал столь странную информацию со спокойным видом. Меня передёрнуло. Если Вэл решит накормить меня жидким мылом, я просто сбегу. То же самое касается любительской съёмки. Потому что это уже издевательство. — Сочувствую, — я похлопал друга по плечу, после чего огляделся и едва ли не запнулся на ровном месте. — Прости, приятель, мне нужно идти. Я позвоню ближе к вечеру. Узнай у этого недоумка как обстоят дела в пределах стаи, — протараторил я, срываясь на бег. Я знал, что Лизандр меня понял, едва переведя взгляд. Не зря же он был моим лучшим другом. А меня сейчас волновала знакомая фигура, которая держала за руки детей и весело смеялась, несмотря на то, что ей было велено сидеть дома.

***Конец POV Кастиэль***

После лёгкого перекуса в кафе. Мы, гордой и независимой компанией отправились разорять магазины. Первым делом, мы решили зайти в детский магазин. Эту идею поддержал даже Алистер. Хотя о своей поддержке он быстро пожалел, когда мы с Эмили застряли в отделе с мягкими игрушками. Кинув нам обидное: «Барахольщицы», мальчик удалился в сторону книжного отдела. Мы с Эмили, нанежившись в компании плюшевых игрушек, набрали целый пакет этого добра. С довольными моськами мы двинулись в сторону отдела, куда ушёл Алистер. Старший близнец уже набрал себе книжек, которые мы так же купили, добавив в эту стопку пару сборников со сказками. Следующим, стал магазин детской одежды. Пока близнецы выбирали себе что-нибудь по вкусу, я направилась к стойкам с одеждой для новорождённых. На лице расползлась умилительно-радостная улыбка, а смышлёные продавщицы поздравили меня с будущим материнством. Это, хоть и немного смутило, но так же и обрадовало меня. Набрав одежды для всех детей в нашей квартире, мы снова двинулись в путь. Дальше была кондитерская. Это, кстати, был единственный магазин, из которого нам не хотелось уходить вообще. Приятный запах чего-то вкусного и сладкого отказывался отпускать наше чувствительное обоняние. Мы накупили целую кучу конфет, пирожных, печенья и даже взяли торт, чтобы съесть его вечером всей семьёй. Ближе к обеду мы уже тащились по городу с полными пакетами. Уставшие, но довольные. — Вайли, — строгий голос разнёс к чёртовой бабушке накатившую от шоппинга эйфорию. Этот голос был хорошо мне знаком, как и интонация, с которой было произнесено моё имя. Дети тоже замерли, не двигаясь, поскольку понимали, что теперь нам крупно влетит за эту импровизированную самоволку. Натянув на лицо улыбку, я медленно повернулась, сразу же натыкаясь взглядом на злого и недовольного Кастиэля, скрещивающего руки на груди. — Кастиэль? А что ты тут делаешь? — решив играть дурочку, поинтересовалась я, на что оборотень громко зарычал, отпугивая парочку проходивших мимо людей. Подойдя ко мне вплотную, парень пристально уставился мне в глаза, заставляя меня покорно отвести взгляд. — Действительно, что же я тут делаю? — с нескрываемой злостью передразнил меня оборотень. — Скажи-ка мне, милая, как давно у тебя начались проблемы со слухом? — подняв моё лицо за подбородок, спросил Кастиэль. — Но я не… — оборотень тихо зарычал, заставляя меня прикусить язык. Я чувствовала, что он очень зол моим непослушанием, и посчитала, что сейчас логичней было бы закрыть рот. Мой зверь и инстинкт самосохранения, идею поддержали. — Домой. Все. Сейчас же, — процедил парень, забирая из моих рук пакеты с нашими покупками и направляясь в сторону дома. Ни я, ни дети спорить с ним не стали, просто молча следуя за оборотнем.

***

Дома мы выслушали целую лекцию на тему того, что наша дружная компания в конец тронулась умом и на корню лишилась инстинкта самосохранения. Кастиэль рвал и метал. Во всех смыслах этих слов. От его недовольного крика нам по батареям начала стучать пожилая соседка снизу, которую Кастиэль в грубой форме послал далеко, надолго и извилистыми дорогами. Я, вместе с детьми, сидела на диване, понуро и виновато уставившись в пол, по которому вот уже десять минут, не прекращая вещать, ходил туда-сюда мой возлюбленный. Я уже тысячу раз пожалела о том, что сбежала из дома. Однако извиняться перед Кастиэлем мне не хотелось. Хотя бы потому, что мне банально не за что было извиняться. Ситуацию спас звук хлопающей двери, означающий, что наши родители вернулись домой. Дети, как по команде дезертировали из комнаты, явно утомлённые нравоучениями старшего брата. Я тоже рванула было в сторону выхода, когда поймала на себе взгляд Кастиэля. Он стоял, скрестив руки на груди, но, кажется, абсолютно не имел стремления меня останавливать. А ведь я знала, что ему ещё есть что сказать. Прикусив губу, я вздохнула и исподлобья глянула на возлюбленного. — Может, поговорим наедине? — переминаясь с ноги на ногу, предложила я. Оборотень ничего не ответил. Только вышел из комнаты с громким вздохом. Я опустила голову, следуя за ним. В прихожей, мы столкнулись с родителями, которые без лишних слов пропустили нас к нашей спальне. Видимо, дети объяснили, что произошло.

***

Выслушав все претензии Кастиэля в сторону моего безалаберного поведения, я покорно опустила голову, в сотый раз обещая, что больше не совершу глупости. Кас объяснил мне, что наша вылазка могла навредить не только мне, но и близнецам, поскольку они ещё слабы и несамостоятельны. Если бы оборотни решили на нас напасть, они начали бы именно с детей. Как оказалось, чтобы подступить к омеге, нужно перегрызть тот выводок, о котором эта самая омега заботится. Тогда цель перестанет звереть от чувства ответственности и желания защитить выводок. А это значит, что я стала бы лёгкой добычей даже для молодняка, поскольку мои инстинкты не позволят мне перекидываться, чтобы не навредить плоду. Осознав весь ужас ситуации, я признала правоту Кастиэля, и искренне пожалела о запретном уходе. — Нечего теперь сопли по лицу размазывать и извиняться передо мной, — со вздохом произнёс оборотень, заключая меня в объятия. — Просто больше не сбегай без предупреждения. Я знаю, что тебе тяжело сидеть дома, но, детка, так нужно. Если будет нужно, я привяжу тебя ремнём к батарее, но не выпущу на улицу без сопровождения, — я только кивнула, прикусывая губу и шмыгая носом. — Хорошо, — я отстранилась, поднимая глаза на парня. — Ты можешь сходить со мной до супермаркета? Мы с детьми не успели купить продукты для ужина, — одобрительно усмехнувшись, мой возлюбленный кивнул, после чего направился на выход из комнаты. Я поспешила за ним.

***

— Мам, тебе нужно отдохнуть, — мне было больно видеть, как моя уставшая мать выдавливала из себя улыбку, стараясь поддержать меня. А ведь поддержка нужна была именно ей. Сидящая рядом с матерью Валери только вздохнула. — Даже твоя дочь заметила, что ты не в лучшей форме. Тебе действительно стоит немного передохнуть, — положив ладонь на плечо моей родительницы, произнесла женщина. Однако моя мама только покачала головой, отвергая предложение. — Я не могу отдыхать… Томас ещё не… — я с горечью отвела взгляд. Душой я понимала, что она волнуется за дорогого и любимого человека. А вот умом я понимала, что ей необходим отдых. В последнее время, мама, не продвинувшись в поисках совсем зачахла. Стала мало есть, сбросила вес, заработала мешки под глазами от недосыпа. Даже речь у неё стала немного заторможенной. Мне было невыносимо больно видеть, как она пересиливает себя, чтобы показать нам что-то, похожее на улыбку. Мне было больно слышать тихие всхлипы из её комнаты, которые улавливал мой заострённый слух тёмными ночами. Она изводила себя, не думая о последствиях. — С папой всё будет хорошо. Рано или поздно он появится, и явно не будет рад тому, что ты довела себя до изнеможения, — я ободряюще улыбнулась матери, хотя у самой на душе скребли кошки. Меня тоже волновала вся эта ситуация. Я, как никто другой понимала маму, поэтому и стремилась поддержать её всеми возможными способами. — Я… Хорошо… Но только немного, — я счастливо улыбнулась, утвердительно кивая. Пусть немного, но ей станет чуточку проще. Дождавшись, пока Валери уведёт маму в её спальню, я тяжело вздохнула. Найдя ручку и листочек, я принялась за составление списка покупок. — Не дети, а исчадия Ада, — рыча, произнёс Кастиэль, заходя на кухню. Стало понятно, что близнецы очень резво накинулись на пирожные, которые принёс им старший брат. Картина, возникшая перед моими глазами, заставила меня улыбнуться. — Кстати, Ванесса выглядит плохо. Может, ей стоит вызвать врача? — участливо поинтересовался парень. Я на секунду задумалась, но всё же отрицательно помотала головой. Мама не оценит такого шага, хотя совет медика нам бы не помешал. — Ей поможет только возвращение отца, — со вздохом ответила я, вписывая очередной пункт в список. Уж кому, как ни мне знать, что мои родители друг друга просто обожают. Поэтому сколько бы мы не успокаивали мою родительницу, всё было без толку. — Знаешь, твоя мама очень похожа на оборотня, — я удивлённо подняла взгляд. — Она зависит от своего партнёра настолько сильно, что изводит себя, — я утвердительно кивнула, признавая правоту оборотня. Если подумать, то, что он говорил, было не так уж далеко от истины. — И Вайли такая же, — Валери снова вернулась на кухню, возвращаясь на своё место с целью допить чай. Мы с Кастиэлем в унисон перевели на неё непонимающий взгляд. Я не совсем поняла её слова о том, что я такая же, как моя мать. Кастиэль, по всей видимости, тоже не уловил сути. — Ванесса рассказала мне, что творилось с тобой, когда Томас посадил тебя под домашний арест, — я вспыхнула маковым цветом, понимая, к чему она клонит. А вот оборотня моя реакция заинтересовала, и он с любопытством во взгляде наклонился ко мне, растягивая губы в усмешке. Я же уткнулась в список, старательно делая вид, что пишу названия продуктов. — Я чего-то не знаю, малышка, — проскользнувшие в голосе оборотня рычащие нотки, заставили мою кожу покрыться мурашками. Не имея никакого желания рыть себе яму, я не стала поднимать взгляд. — Ванесса рассказывала, что она перестала есть, не спала, даже несколько раз падала в обморок от недостатка сил. Так же она почти не разговаривала, стала апатичной и почти постоянно ходила в твоей футболке, чем жутко раздражала Тома, — будничным тоном продолжила рассказ Валери. Я нутром чуяла, как взгляд Кастиэля из насмешливого, переходит на удивлённый. Мне не в чём было его винить, я бы тоже удивилась. Неловкую ситуацию спас крик детей, на который тут же отозвалась мама Кастиэля. — Детка, если тебе так нравятся мои футболки, я подарю тебе их все, — Кастиэль обошёл мой стул, остановившись за моей спиной, после чего наклонился ко мне вплотную. — Я ведь говорил, что они очень аппетитно на тебе смотрятся, — я почувствовала, как расползается по щекам ненавистный мне румянец. — Кастиэль, прекрати издеваться, — мученически протянула я, не зная куда деться. Кастиэль опирался руками о стол, по бокам от меня. Тем самым, он перекрыл все пути к отступлению, что смущало ещё больше. — И в мыслях не было, малышка. На самом деле, мне приятно, что ты так переживала, — шёпотом известил меня Кастиэль, сдвигая в сторону рукав кофты. Секунда, и я чувствую, как губы оборотня осторожно касаются моего плеча, а затем и шеи. Прикусываю губу, почти рефлекторно запрокидывая голову. — Моя девочка, — после поцелуя, чувствую лёгкий укус в районе соединения шеи и плеча. Сквозь сжатые зубы вырывается шумный выдох, на что оборотень только хмыкает и усмехается, довольный собой. Прерывает эту идиллию стук в дверь. — Ты кого-то ждёшь? — спрашиваю я у парня, на что тот отрицательно мотает головой. Это вполне мог быть отец Кастиэля, но у него были ключи. Джули или Джил позвонили бы, прежде чем прийти, а Лизандр, наверняка предупредил бы своего друга о предстоящем визите. Переведя взгляд на нахмурившегося оборотня, я поднялась на ноги. Валери была занята детьми, а мама отдыхала, поэтому мы поспешили открыть дверь вместе с Кастиэлем. Однако за дверью оказался хорошо знакомый нам человек. Тот, из-за кого мы с мамой убивались столько времени. Потрёпанный, уставший. Но с тем же серьёзным взглядом. -… Папа?