***
– О-ошейник и поводок? – Джорджу показалось, что он ослышался, но доносившийся из Эм Эф У голос подтвердил обратное. – Да. На самую большую собаку. – Я... я постараюсь поискать, – запросы друга его брата с каждым днем становились все чуднее и чуднее. Пять кило сырого мяса ежедневно. Да что они там с ним делали вообще?! Шампунь от блох. Большой резиновый мяч, самый прочный. А теперь вот ошейник и поводок. Можно подумать, что у них там завелся тигр! Но что еще ужаснее – после той случайно подсмотренной сцены его даже за порог не пускали. Блэйд все время выходил в коридор и плотно закрывал за собой дверь, рискуя попасться на глаза другим постояльцам этажа. Увидеться с кумиром сделалось совсем нереальным. А еще брат. Брат был жутко недоволен растущими расходами. Он требовал объяснений, но этот жуткий преступник ничего не желал объяснять, и Джордж будто оказывался между молотом и наковальней. Все сделалось так сложно. Однако он все равно отправился в магазин и выполнил просьбу. Чувствовал себя очень странно, но поделать ничего не мог. Вернуться и отдать запрошенные товары получилось только вечером из-за работы, что поручила ему администратор. В этот момент Джордж чувствовал себя еще более странно. Будто делал нечто непристойное. Каждый раз, когда он поднимался на этот этаж, то неосознанно вспоминал ту самую сцену. И свои мокрые штаны. Такой стыд! Щеки невольно трогал румянец, но Джордж отчаянно надеялся, что Блэйд ничего не замечал. Сейчас же, передавая ошейник с поводком, он покраснел еще сильнее, бесконтрольно представляя, как именно эти двое намереваются использовать собачью амуницию. – Моя машина еще на месте? – издалека донеслось до впавшего в задумчивость парня. – А? – очнулся тот. Кажется, этот вопрос ему задали уже дважды. Стало стыдно. – Д-да. На месте. – Хорошо, – Блэйд кивнул, что-то серьезно обдумывая, а потом снова обратился к Джорджу: – Ты сможешь проводить нас к ней так, чтобы никто не заметил? Совсем никто. – Д-да. Думаю, да, – несколько неуверенно отозвался парень, сильно удивившись новой необычной просьбе. Они что, хотят заниматься этим в машине? Не могут же они собраться покинуть отель навсегда сейчас. К чему тогда эта странная покупка? Нет, он слишком много думает. Такое до добра не доводит. И все же... Неужели... неужели он увидит своего кумира?! После стольких дней! Джордж сильно взволновался. Он так этого ждал, так этого хотел! – Жди здесь. Я скоро выйду, – Блэйд повернулся, чтобы войти обратно в номер, но вдруг остановился и добавил: – Только не задавай вопросов. Вообще. – Х-хорошо, – кажется, ослепленный возможностью парень был готов согласиться на любые условия, лишь бы снова иметь возможность смотреть на божественного ангела. Падшего, но сохранившего неземную красоту, способную пленить даже самое черствое сердце. Джордж стоял в коридоре и ждал, ждал, чего угодно, но не того, что в конечном итоге предстало перед его глазами. Ягуар! Когда дверь открылась, оттуда вальяжно вышел ягуар! Настоящий, живой ягуар! Он так зыркнул на побелевшего, отпрянувшего к стене мальчишку своими пронзительными желтыми глазами, что тот едва не хлопнулся в обморок на месте. Следом за ним, сжимая конец короткого поводка, показался и Блэйд. Невозмутимо серьезный. Он коротко одернул потянувшегося к новому лакомству зверя. – Нельзя, – ягуар в ответ лишь дернул ухом да мотнул хвостом, но больше к полуживому пареньку лезть не стал. – Ч-что... – сильно запинаясь, пробормотал тот, не в силах отвести переполненного ужасом взгляда от огромной пятнистой кошки. – Я же предупреждал: никаких вопросов, – напомнил Блэйд. – Там остался жуткий беспорядок. Прошу за него прощения. Я убрался, как мог, но это несильно помогло. Кое-что из мебели придется заменить. Впрочем, сам увидишь потом. Как только обзаведусь деньгами, то возмещу все затраты. Передай брату мою безграничную благодарность за помощь. Ну и тебе тоже огромное спасибо за содействие. А теперь окажи последнюю услугу, вывели нас к машине. И не бойся, он тебя не тронет, пока поводок в моих руках. Джордж ничего не смог ответить, только нервно кивнул и, продвигаясь по стене бочком, прошел немного вперед. Все это время, обливаясь холодным потом, он не сводил обеспокоенного взгляда с дикого хищника. Даже когда отлепился-таки от стены и пошел впереди, указывая дорогу, все продолжал беспрестанно оборачиваться и бледнеть. Немного раздражало, но иного выбора не было. Ягуар оказался весьма и весьма сильным животным: он так тянул поводок, что Блэйд едва его удерживал. Сидение в четырех стенах ему давно наскучило, так что новая, неизведанная территория вызвала у зверя немалый интерес. Ему хотелось поскорее всю ее обойти и исследовать. Массивные лапы мягко ступали по ковру, не издавая ни единого звука, и только обвитый вокруг одной из них металлический жетон военного тихонько позвякивал, еще больше пугая и без того трясущегося проводника. Бедняга едва не падал в обморок при каждом взгляде на вальяжно идущего позади ягуара. Благо паренек не терял рассудок и добросовестно выполнял возложенную на него задачу. Через несколько минут все трое оказались у черного входа, никого не встретив по пути. Правда, опасный момент все же случился: две горничные подошли слишком близко к углу, за которым они остановились. Благо девушки были заняты болтовней и не заметили три тени, застывшие в боковой нише. Если бы хоть одна из них повернула голову, то Блэйду пришлось бы убрать обеих. Хоть он и ненавидел подобные вещи, рисковать все же никак не мог. Ладно бы речь шла только о его собственной жизни, но сейчас от него полностью зависел Тристан. Без Блэйда тот, возможно, навсегда так и останется ягуаром. Ягуаром, которого в лучшем случае ждет тесная клетка в зоопарке, а в худшем – участь стать чьим-то ковром возле камина. – Пойдем, киса, покатаемся на машинке, – оказавшись на улице, ягуар оживился еще сильнее, так что Блэйду пришлось крепче схватиться за поводок. – Нет-нет, даже не думай! Учуяв что-то любопытное, зверь потянул хозяина к мусорным бакам. Тот уперся ногами в землю, не позволяя своему питомцу приблизиться. Наблюдавший за этой картиной Джордж, весь бледный и взмокший, мялся на пороге. Он не знал, что ему теперь делать. Безумно хотелось поскорее убраться в безопасное место, но он должен был удостовериться, что этот страшный человек с не менее страшным зверем на поводке благополучно покинут отель, чтобы отчитаться перед братом. Ведь если что-то случится... Брр! Ему даже не хотелось думать о том, что с ним сделает вечно недовольный им старший брат. С горем пополам отвадив животное от мусорных баков, Блэйд кое-как подтащил его к покорно ждущему автомобилю, который встретил хозяина радостным подмигиванием фар. Следовало поскорее скрыться внутри. Чем меньше они находятся на улице, тем ниже риск обнаружения. Только вот пятнистый котяра не проявил никакого интереса к металлической конструкции на колесах. Даже когда перед ним открыли дверь и любезно пригласили войти. – Давай, будь хорошим мальчиком и полезай внутрь, – прокряхтел Блэйд, пытаясь впихнуть упирающегося ягуара на заднее сидение. Однако тот оказался до ужаса упрям и с недовольным ворчанием вывернулся из рук киллера, едва не выскользнув из ошейника. Опасно. Блэйд выпрямился и, тяжело вздохнув, почесал затылок. Ягуар уселся напротив и выжидающе уставился на человека, чуть склонив голову на бок. – Что ж, ладно, ничего не поделаешь. Придется прибегнуть к крайним мерам, – сдался Блэйд и запустил руку в правый карман своей куртки. Он очень не хотел прибегать к этому способу. Особенно на глазах у Джорджа. Но, зажаль скорпион, у него нет времени скакать вокруг капризного котяры и упрашивать его войти внутрь. Так что... Блэйд тихо вздохнул и достал свои затасканные, обзаведшиеся парой дыр от клыков боксеры и бросил их на заднее сидение. Ягуар узнал любимую игрушку. Его желтые глаза загорелись. Особо не раздумывая, он запрыгнул внутрь. От столь внушительного веса автомобиль покачнулся. Пока ягуар не выпрыгнул обратно с зажатыми в пасти боксерами, Блэйд воспользовался моментом и, закинув следом поводок, захлопнул дверь. Не глядя на наблюдавшего за ними Джорджа, Блэйд открыл переднюю дверь и занял место водителя. Поворот ключа, грозный рык мотора. После стольких дней отсутствия было чертовски приятно снова услышать свою малышку. Блэйд положил руки на руль и плавно нажал педаль газа, осторожно выводя машину с замусоренных задворок. Бросив взгляд в зеркало, он увидел своего проблемного питомца сидящим на заднем сидении со свисающими из пасти боксерами. Тот удивленно озирался по сторонам, пытаясь понять, что происходит и почему мир вокруг вдруг начал трястись и покачиваться. Блэйд не удержался от улыбки. Если бы у него не были заняты руки, он непременно потрепал бы котяру по голове или почесал за ушком. В последнее время он к этому сильно пристрастился. Ему нравилось, как ягуар ластился к нему, терся головой и пятнистым боком, мурчал, когда чесали и массировали его мягкую шкуру. Да, эти несколько последних дней у них была идиллия. Правда, немного не хватало той остроты, того безумия, что добавлял в их отношения Тристан. И самого Тристана тоже не хватало. Очень. Блэйд задумался, выруливая на главную трассу, поэтому не заметил, как ягуар подался вперед и, обхватив кресло лапой, положил морду ему на плечо, увлеченно разглядывая пейзаж в лобовом стекле. От столь неожиданного прикосновения киллер вздрогнул; автомобиль чуть вильнул, но никого не задел, после чего поспешно выровнялся. Вот ведь любопытная морда! Как тут сдержать улыбку? Невольно вспомнился Тристан, который тоже любил вот так высовываться у него из-за плеча. И этот его насмешливый взгляд с поволокой, отраженный в зеркале... Дразнящая ухмылка на тонких, но весьма чувственных губах... Озорные пальцы, стремящиеся пробраться под рубашку и игриво коснуться обнаженной кожи... так, чтобы по всему телу пробежали приятные мурашки, а сердце ускорило темп... Улыбка сползла с губ. Ничего, все еще вернется. Он найдет способ. Лаборатория, где жил и работал Альберт Нинберг, прозванный среди друзей ботаником, находилась почти на самой окраине города. Не столь важная, как другие, а оттого почти не охраняемая. Блэйд бывал здесь несколько раз и знал, как можно подъехать к заднему входу незамеченным. Он не стал звонить давнему приятелю заранее, ибо тот гостей не любил и всегда отказывал, находя различные причины. Однако Блэйд не был бы собой, если бы так легко сдавался. Так что он изобрел свой довольно простой, но безотказный метод: не спрашивать, а ставить перед фактом. Только когда черный автомобиль припарковался перед уединенно стоящим зданием на территории комплекса, Блэйд оживил свой Эм Эф У и набрал номер ученого. Когда на том конце сняли трубку и ворчливый голос произнес: "Слушаю", он бодро поприветствовал приятеля: – Здорово, старина! – Если... – начал было ворчливый голос, но Блэйд продолжил напирать, не позволяя вставить ни слова: – У меня тут к тебе есть очень важное дело. – Пого... – Знаю, ты не откажешь, а я в свою очередь буду безгранично благодарен за помощь. – Я не... Да погоди... Блэйд! – Спасибо за отзывчивость, Ал. И кстати да, я уже стою перед твоей лабораторией. В этот раз вместо ответа жалюзи окна напротив приподнялись и за стеклом показалось недовольное лицо. Блэйд в свою очередь опустил стекло и помахал рукой давнему приятелю. Обреченно закатив глаза, тот опустил жалюзи. Через минуту массивная черная дверь отворилась, выпуская ученого на порог. Все такая же растрепанная темная шевелюра, небрежно собранная в пучок на затылке, все тот же видавший виды халат, покрытый пятнами земли и реагентов и все то же неизменное кислое выражение на лице. Словно бы и не было этой пары лет, которые они не виделись. Приятно было снова повидать старину ботаника. Встреча навевала воспоминания. – Твое счастье, что я не посмотрел на номер, иначе ни за что бы не взял трубку, – проворчал ученый, останавливаясь перед автомобилем. – Я тоже безумно рад тебя видеть, старина, – Блэйд широко улыбнулся. – Знаешь, у меня сейчас проект в самом разгаре. Я должен неотступно следить за межклеточными взаимодействиями и развитием резистентности клеток образца номер 1342. Одному из трех, которым удалось пережить внедрение... Хотя о чем это я, ты же все равно ни скорпиона в этом не смыслишь, – Нинберг махнул рукой, оставив всякую надежду донести до киллера важность проводимого эксперимента. – Ладно, что у тебя там за дело? Однако Блэйд не успел еще ничего произнести, как с заднего сидения через его плечо высунулась массивная усатая морда и с интересом уставилась своими горящими желтыми глазами на человека в белом халате. Ученый отпрянул, его собственные глаза округлились, а брови поползли на лоб, однако он не ударился в панику, не сбежал и даже не вскрикнул. – Это что еще за дьявольщина?! Если ты пришел ко мне из-за этого, то у меня тут не зверинец и не зоопарк. Я не буду присматривать за твоей кошкой. Если ты не забыл, то у нас в стране запрещено содержать диких животных. Ты и так каждый раз приносишь мне немало проблем. Я не хочу разбираться еще и с этим. – Подожди! – Блэйд с усилием оттолкнул пятнистую морду, которая успела загородить ему весь обзор. – Да, я пришел сюда из-за него, но по другой причине. Я знаю, что в это трудно поверить, но этот ягуар несколько дней назад был человеком. Я не знаю, как вернуть его обратно, поэтому подумал, что ты... – Блэйд, – ученый посерьезнел. – Что ты принимал? – Арр! – киллер запустил пальцы в волосы. Знал же, что так и будет! Звериная морда снова высунулась у него из-за плеча, и Блэйд снова отодвинул ее назад. – Я ничего не принимал. И с ума тоже не сошел. Этот парень был моим любовником и... – Ты спал с ягуаром? – спокойно поинтересовался Нинберг, приподняв одну бровь. – Да нет же! С человеком! Я же тебе уже сказал… – Так, слушай, не хватало, чтобы тебя здесь кто-то еще увидел или услышал. Сначала заведи машину в мой гараж, а потом поговорим. Только перед этим я возьму у тебя кровь на наличие психотропных веществ в организме. Блэйду пришлось сдаться. Заявись ранее к нему кто-то с подобным заявлением, он тоже не смог бы так просто поверить безумным речам. Нужно еще поблагодарить приятеля за то, что не вызвал соответствующую службу по отлову сумасшедших и пусть и без особого удовольствия, но все же согласился протянуть ему руку помощи. Когда же Райвал завел автомобиль в гараж и собирался уже выйти, Нинберг потребовал оставить зверя внутри, что было ни в коем случае неприемлемо, если Блэйд и дальше намеревался использовать транспорт по назначению. После небольшого спора ученому пришлось уступить. – Только смотри за своим котом как следует. У меня тут много важных образцов и очень дорогое оборудование. Если он что-то испортит, тебе за всю жизнь будет не рассчитаться, – предупредил приятель, наблюдая за тем, как Блэйд открывает заднюю дверь, позволяя зверю выйти наружу. Однако стоило ягуару вылезти только на половину, как брови ученого снова взлетели на лоб при виде того, что было зажато в массивной пасти. Блэйд с несколько смущенным видом как раз повернулся, чтобы объясниться, но был резко перебит: – Я даже не буду спрашивать, ибо не уверен, что хочу это знать. Знаешь, я крайне не поощряю зоофилию, так что... – Он был человеком! – Да-да, а теперь пошли, – Нинберг развернулся и прошел внутрь здания. Конечно же, он ни на песчинку не поверил. Блэйд вздохнул и последовал за приятелем, ведя на поводке своего грозного питомца. Он попытался было вырвать свои боксеры из пасти, но ягуар наотрез отказался расставаться с игрушкой. Пришлось сдаться и здесь. Что ж, он все равно уже опозорился, так что большой беды из этого не будет. Эта стоящая особняком лаборатория с прилегающей оранжереей была полностью отдана Альберту как ведущему специалисту в своей области. Он не любил работать с другими, ибо считал, что те только мешаются под ногами, замедляют его и отвлекают от задачи, так что можно было не опасаться налететь здесь на кого-то постороннего. Блэйд расслабился, следуя за ученым по коридору. Ягуар вальяжно шествовал чуть впереди, озираясь по сторонам и принюхиваясь к непривычным запахам реагентов, удобрений и разросшихся за стеклянной стеной, что тянулась справа, разнообразных растений. Настоящие джунгли. Блэйд не представлял, как Альберт умудрялся за всем этим следить. Поливать, ухаживать, удобрять каждый росточек, и успевать еще проводить какие-то эксперименты, участвовать в проектах, писать километровые отчеты. Об одной лишь мысли об этом у киллера уже начинала болеть голова. – Сюда, – скомандовал Нинберг, прикладывая палец к висящему на стене сканеру. Индикатор мигнул зеленым, и дверь с тихим шипением отъехала в сторону, приглашая гостей войти в недра лаборатории. Ягуар стесняться не стал и целеустремленно потянул хозяина внутрь. Блэйд натянуто улыбнулся нахмурившемуся другу, стараясь не показывать, как тяжело ему удается справляться со своим питомцем, и тоже проследовал внутрь. Нинберг покачал головой и закрыл за ними дверь, нажав кнопку на своем Эм Эф У. Как и ожидал Блэйд, за пару лет внутри ничего не изменилось. Разве что растений в горшках стало больше. Повсюду столы с микроскопами, пробирками и прочими склянками, названий которых он не знал. Шкафы с банками, заспиртованными корешками, герметично закрытыми пакетами с какой-то дрянью. На стенах плакаты с непонятными формулами, в углу доска для вычислений, а на центральном столе медленно крутящаяся голограмма незнакомого растения в разрезе. Полный бардак, как и раньше. Даже не знаешь, куда наступить, чтобы не перевернуть очередной горшочек с рассадой, которая обнаруживалась везде, даже в самых неожиданных местах. Блэйд вспомнил, как один раз отправился справить нужду в туалет и натолкнулся на неожиданное препятствие в виде гигантского цветка, посаженного в унитаз, словно букет в вазу. Ал после объяснил, что то был какой-то заумный эксперимент, но Блэйд мало что понял из этих объяснений. Альберт провел их в самый менее заваленный угол. Ягуар по пути несколько раз порывался обследовать тот или иной предмет. И даже успел опрокинуть одну реторту, благо пустую. Нинберг одарил Блэйда недовольным взглядом, а тот в ответ лишь виновато улыбнулся и развел руками. Он старался. Честно. Просто удержать такого мощного зверя на собачьем поводке было нелегкой задачей. В конце концов, ему удалось кое-как усадить ягуара рядом с собой и сосредоточиться на деле, ради которого он сюда пришел. – Давай сюда палец, – потребовал ученый, приготовив иглу и стекло для взятия образца. Блэйд послушно протянул руку. И пока его друг проверял кровь, приникнув глазом к микроскопу, Райвал решил не терять времени и поведал в общих чертах суть проблемы, подробно описав приступы и процесс превращения. – "Забвение" внутрь? – слегка удивленно переспросил Нинберг, подкручивая микроскоп. – Ты уверен, что не ошибся? В состав этого наркотика входят вещества, разъедающие внутренние органы. Его можно принимать только внутривенно. Может быть, это было что-то другое? – Я знаю, – Блэйд устало вздохнул. – Тоже не поверил сначала. Но Огава давал именно этот наркотик и Денди не стал бы лгать. Тристан действительно его пил, и приступ прекращался. – А ты уверен, что ничего не принимал? – снова осведомился ученый, проверяя стекло на свет. – Нет же, говорю. Разве твой анализ этого не показал? – В том-то и дело, – Нинберг убрал стекло и сел на стул напротив Блэйда. Серьезно посмотрел сначала на него, сцепив перед собой руки замком, затем перевел взгляд на разлегшегося на полу ягуара. Потрепанные боксеры покоились между массивных лап, сам же зверь тяжело дышал, лениво посматривая по сторонам и чуть подергивая кончиком хвоста. Здесь было жарко. – Понимаешь, – начал Нинберг, вновь переведя взгляд на киллера, – если допустить, что все так и есть, то... это просто невозможно. Несмотря на то, что моя область далека от генной инженерии нашего основного корпуса, даже мне известно, как действуют примитивные мутагены. Чтобы обратить что-то в нечто отличное, нужны именно они. Мутаген меняет структуру ДНК... – он запнулся, видя, что его криминальный приятель опять далек от понимания. – Скажу проще: ни один мутаген не способен обратить человека в полноценное животное, полностью эквивалентное обычной особи вплоть до идентичного сознания и воспроизведенной до мельчайших подробностей модели поведения. – Ну а если кому-то удалось изобрести подобный мутаген? – Для чего? Чтобы не покупать животных для зоопарка у Зеленых Земель? Растрачивать бюджет на подобное никто бы не стал. – На твои цветочки же растрачивают. – Мои "цветочки" приносят немалый доход при торговле с Зелеными, – ехидно сообщил Нинберг. – Знаешь, сколько денег принес только выведенный мною вид лекарственного альбатрума, способного выживать даже в самых суровых условиях и множиться быстрее скорпионов? Да-да, тот самый, из сока которого готовят лекарство от пятнистой лихорадки, так сильно досаждающей южным регионам Зеленых Земель. Наши вирусологи добросовестно выполняют свою работу, инфицируют их население, а я выращиваю антидоты, которые Зеленые вынуждены у нас скупать за кругленькую сумму, так как на их землях данное растение не приживается. Не без нашей помощи, конечно же. И это только малая часть заслуг. Моих и моих "цветочков". Но даже если кто-то и нашел бы способ извлекать антидот из ягуаров, то множить их посредством превращения людей в животных было бы последним способом, к которому бы прибегли. Знаешь же, что лишние люди нам нужны для Шоу. Это тоже очень прибыльная область. – И, тем не менее, этот ягуар был человеком, – упорствовал Блэйд. – Поверь мне. Вспомнив кое о чем, он быстро покопался в своем Эм Эф У и развернул голографический экран, поворачивая его к Нинбергу. На нем отображалась запись. Запись недавно прошедших ежегодных экстремальных гонок. Запись, где невероятно дерзкий и дьявольски соблазнительный парень мчался по трассе, оседлав крышу гоночного автомобиля. Один лишь взгляд на это охваченное азартом любимое лицо, и Блэйд ощутил, как заныло его тоскующее по дьяволенку сердце. Безумно хотелось увидеть его снова. В человеческом облике. – Вот этим человеком. Нинберг какое-то время молчал, с серьезным лицом всматриваясь в гибкую фигурку на экране. Его брови едва заметно нахмурились. Блэйд терпеливо ждал, наблюдая за реакцией друга. – Кажется, я кое-что о нем слышал, – немного неуверенно произнес, наконец, ученый. – Это ведь тот самый, со Свалки? – Да, он говорил, что оттуда, – медленно подтвердил Блэйд, сердце которого забилось быстрее от проснувшейся надежды. – Знаешь, год или полтора назад я выпивал с одним приятелем из отдела генной инженерии главного корпуса, – осторожно начал Нинберг, словно бы сомневаясь, имеет ли он право разглашать эту информацию постороннему человеку. – И он тогда обмолвился о закрытом, строго конфиденциальном проекте, в котором принимал участие. Многого он не сказал, только твердил, что это нечто грандиозное и что им удалось найти уникальную особь на той самой Свалке. И что с ее помощью у них теперь будет прорыв... И тут этот инцидент с модифицированной пантерой... Я сразу подумал на генетиков. Только не понимал, к чему это все было. Теперь же я вижу связь. Видимо, эта твоя киска и была их прорывом. Только вот я все равно мало что понимаю в произошедшем. Слишком много вопросов, – Нинберг с задумчивым видом откинулся на спинку стула. – Это юрисдикция ведущего центра. Они бы не стали проворачивать подобное ради развлечения. Но у меня сейчас нет ни одной идеи по этому поводу, – тут он снова наклонился вперед и внимательно посмотрел на развалившегося на полу ягуара. Зверь в ответ на внимание только дернул своим черным ухом и отвернулся. – Путь это и не моя область, но кое-что я все же соображаю. Мне нужно тщательно обследовать животное, чтобы понять, какие именно процессы повлияли на изменение ДНК и... – он заметил тень озадаченности на лице Блэйда и решил избавить того от непосильных научных терминов. – В общем, я должен буду ввести его в искусственную кому. Не переживай, это абсолютно безопасно: технология новая и наносит куда меньший вред, чем уколы транквилизатора. Работа предстоит долгая, а сидеть много часов подряд твоя киска не станет. Да и вряд ли она будет приходить в восторг каждый раз, как мне потребуется взять у нее образец слюны или крови. Если понять механизм этого фантастического перевоплощения, то можно будет обратить его в обратную сторону, – Нинберг поднялся на ноги. – А еще я попробую с помощью своих связей достать материал по Тристану. Полностью раздобыть сведения по закрытому проекту не выйдет, но на отдельную личность может и получиться. – Спасибо, – искренне поблагодарил Блэйд. Нинберг повернулся к нему спиной и, подойдя к заваленному всякими химикатами столу, принялся там копаться. Когда же он повернулся обратно, то в облаченной в белую перчатку руке зловеще поблескивал шприц. – Веди его за мной, – словно приговор произнес ученый и направился к двери на противоположной стороне кабинета. Блэйд тоже поднялся. На сердце у него было тяжело. Искусственная кома. Пусть Ал и уверял, что это безопасно, но... Но как он мог не переживать? Блэйд легонько дернул поводок, и его питомец лениво поднялся на ноги. Постояв так несколько долгих секунд, словно собираясь с духом перед неминуемой казнью, киллер сделал глубокий вдох и только потом направился к чернеющему впереди дверному проему, в котором скрылся его приятель.***
– Ты не слушаешь, – суровый голос вырвал Нэйта из мыслей, в которые тот был глубоко погружен все те полчаса, что Винс над ним тут распинался. Справедливый упрек, заслуженный. Только от осознания собственной неправоты вызванной им раздражительности меньше не становилось. Нэйт поднял на своего создателя хмурый взгляд. – Нет надобности, я прекрасно знаю свои задачи. – И все равно допускаешь ошибки. Намеренно, – отчеканил Винс, сложив руки на груди. Сегодня он не собирался давать клону поблажек. Его своеволие и без того дорого им обошлось. Еще одна такая выходка, и весь план, вся их работа рухнет, будто карточный домик. И случись подобное, Винс лично вдавит до упора эту чертову кнопку! После инцидента с неделю все шло хорошо. Клон присмирел и вел себя прилежно, но последние пару дней... Он все время отвлекается, будто что-то иное, куда более важное, чем возмездие угнетателям их народа, занимает все его мысли. И это не оригинал. Их старательно взращенный клон больше не плюется желчью, когда в разговоре промелькивает ненавистное имя. Даже не фыркает и не отворачивает голову, дабы выказать свое пренебрежение. Тристан словно бы перестал для него существовать. Что было не просто хорошо – замечательно. Только вот... Винс посуровел еще сильнее. Если причина не их первая проблема, значит, дело во второй. Он и так, как мог, старался разделять их: нагружал Фанки поручениями, ставил на тренировке к новичкам, старался не оставлять ему ни одной свободной минуты. Но этот верткий поганец как-то ухитрился его обставить. Винс только не мог понять как. Он наблюдал за ним по камерам. Фанки пересекался с клоном только в столовой, а дальше занимался порученными ему делами, ночью же спал в своей кровати. Если он, конечно, не вырастил себе собственного клона, то Винс был склонен полагать, что начинает становиться параноиком, как его коллега Дэйв. – Подобного больше не повторится, – заверил Нэйт. – Я осознаю риски и последствия. Миссия завершится успехом. Как эта, так и все последующие. – Надеюсь, твои слова не разойдутся с делом, – Винс чуть смягчился, но лишь на самую малость. – В последнее время ты слишком часто нас расстраивал. Нэйт ничего не ответил, лишь сжал зубы и вышел из кабинета. Все его хорошее утреннее настроение разлетелось на куски. Опять. Это разочарование в их глазах. Он вышел хуже, чем они надеялись. Хуже того, другого. Хуже, несмотря на все недостатки этого другого, которых нынешний был лишен. Некачественная подделка. Нэйт на ходу ударил кулаком о стену, оставив на ней небольшую вмятину с красным размазанным пятном в центре от ссадненной костяшки. Будто он сам не понимает своих ошибок. Будто ему мало было всех тех самокопаний. Он не настолько неразумен, чтобы уничтожить то, ради чего его создали. В тот раз он поддался эмоциям, теперь же этого больше не повторится. У него тоже есть интерес в этом деле. Если он выложится на полную, если хорошо себя покажет, то сможет попросить награду. Для себя и для Фанки. Фанки... Хотелось его увидеть, но Винс сказал, что тот занят, помогая с приготовлениями к миссии по захвату логова Огавы. Настроение испортилось вконец, поэтому, когда дверь в его комнату отъехала в сторону и Нэйт переступил через порог, он был мрачнее самой черной тучи. Однако не успел он сделать еще один шаг, как откуда-то сбоку выскочил яркий вихрь. – С возвращением! – радостно воскликнул тот и, поднявшись на цыпочки, чмокнул Нэйта в губы. Тот опешил, уставившись широко раскрытыми глазами на сияющего напарника. Дурное настроение мгновенно испарилось, уступив место потрясению и растерянности. Они ведь теперь встречаются, да. Но этот поцелуй... так неожиданно. Губы на месте их недолгого соприкосновения до сих пор жгло. Нэйт едва удержался, чтобы не дотронуться до них рукой. – Ам... Нн... – он действительно не знал, что ответить, поэтому после мучительных умственных усилий выдал лишь короткое "ага", из-за чего почувствовал себя полным идиотом. Однако Фанки на это лишь улыбнулся еще шире. Там, на крыше, он ответил ему, что совсем не против с ним встречаться. А потом поцеловал в ответ. Так же неумело. И после с улыбкой, такой искренней, извинился, признавшись, что это его первый поцелуй. От этих слов Нэйт почему-то сильно разволновался тогда. Первый поцелуй. Первый возлюбленный. Осознание этих фактов отчего-то делало его счастливым. И, тем не менее, отношения были для Нэйта в новинку, поэтому подобные откровенные действия сильно смущали. – Винс сказал, что ты будешь занят приготовлениями до позднего вечера, – кашлянув, он сменил тему, не понимая пока, как должен себя теперь вести со своим напарником, который со вчерашнего вечера стал еще и его возлюбленным. – Я управился быстрее, чем он думал, – похвастался Фанки. – И теперь могу все время до вечерней тренировки провести с тобой. – Было бы здорово сходить на свидание, но если мы тайком улизнем в город, то Винс непременно заметит и очень рассердится, – посетовал Фанки, направляясь к дивану, на котором расположились две странные штуки, похожие на массивные солнечные очки или визор для мотоциклистов. – Я думал над этим и... – остановившись рядом с диваном, он повернулся к Нэйту с заговорщицкой улыбкой. – Па-пам! Нашел решение! – он взял странные устройства в руки и торжественно вручил одно озадаченному напарнику. – Что это? – настороженно спросил Нэйт, вертя штуковину в руках. В его голову не вложили информации о подобном изобретении. То ли посчитали ненужным, то ли просто позабыли. – Это что-то вроде очков виртуальной реальности, только попроще, – с энтузиазмом принялся рассказывать Фанки. – Этот визор создает плотные голограммы вокруг пространства. Все находящиеся внутри предметы он учитывает и подбирает для них наиболее подходящие голографические образы. Надев эту штуку, можно очутиться, где пожелаешь, находясь при этом в своей комнате. Если пространства окажется достаточно, то можно даже запустить режим игры. Правда, совсем простенькой: соревнование на сбор предметов или счет подстреленной добычи. Сегодня в тренировочном зале правого крыла никого не будет до вечера. Там достаточно много места и снарядов. Голограмма получится отменная. Как насчет того, чтобы сыграть пару раундов, м? – Я... я никогда не пользовался такой штукой, – Нэйт слегка нахмурился, продолжая рассматривать устройство. Он сомневался. Хотел провести время с Фанки. Очень. Только этот визор... – Это же замечательно! Что может быть лучше новых впечатлений! Первый раунд будет пробным, а остальные три будем соревноваться, – Фанки схватил Нэйта за руку и потащил к выходу. – Как насчет игры на желания? У кого будет больше счет, тот и загадывает? Это будет так весело! Идем! Нэйт покорно позволил себя увести следом, в его голове царил беспорядок. Голограммы, соревнования, желания... Он совсем запутался. Впрочем, с Фанки так было каждый раз. Эти его безумные идеи и внезапные порывы... Нэйт никак не мог к ним привыкнуть. Но видеть, как сияет его воодушевленное лицо, как бурлит внутри неугасаемый энтузиазм. Чувствовать, как горячая ладонь нетерпеливо сжимает твою собственную, увлекая за собой все дальше и дальше. Одного лишь этого хватало, чтобы вечно всем недовольный и хмурый Нэйт поддавался, разрешая делать с собой все, что заблагорассудится неугомонному "цыпленку". Этот уровень гигантского муравейника никогда не пользовался особой популярностью (особенно после того, как здесь обосновался неуравновешенный, склонный к насилию клон), поэтому вплоть до самого тренировочного зала в правом крыле им по дороге не попалось ни одной живой души. Только бездушные глазки камер провожали колоритную парочку холодным взглядом. Нэйту было наплевать, если кто-то в эту минуту мог наблюдать за их перемещением. Фанки тоже не беспокоился, так как знал, что сейчас все мониторы этого этажа транслируют безмятежную пустоту коридоров, а два других, что находятся пятнадцатью этажами выше, показывают, как светловолосый парнишка старательно раскладывает старую военную форму, отделяя ее от поношенных халатов и покрытых застарелыми пятнами курток уборочного персонала. Долгая, нудная и совершенно бесполезная работа, ибо весь этот необъятный ворох тряпок, так или иначе, отправится в печь. И не важно, будут халаты лежать отдельно от курток или же вперемешку. Фанки знал, что Винс не придет смотреть на результат работы, а если все же пожелает, то не успеет до того, как списанную одежду поглотит пламя, так как этим вечером в одной из нижних лабораторий прорвет клапан и присутствие главного ученого там станет необходимым. Только получив задание, он заранее смонтировал видео рабочего процесса. Работа на скорую руку вышла с небольшими погрешностями, но если Винс не будет пристально всматриваться в каждое движение на экране, то вряд ли что-либо заметит. О камерах в коридорах он тоже хорошо позаботился, настроив их на сигналы своего Эм Эф У. Стоило ему включить особый режим, как камеры мгновенно закольцовывались, уловив поблизости устройство. Маленькая хитрость значительно облегчала его передвижения в эти последние две недели повышенной скрытности. Двери тренировочного зала с шипением отъехали в стороны, явив новоприбывшим свое просторное нутро. Да, здесь было, где разойтись. В помещении размером почти с ангар для самолета находилось множество тренировочных снарядов, как мыслимых, так и немыслимых. Включая даже альпинистскую стену, имитацию частей городских зданий и лабиринт препятствий. Судя по всему, Фанки уже успел здесь побывать и сделать некоторую перестановку, кое-где расчистив пространство, а кое-где соорудив непроходимые заставы, чтобы программе было легче приспособить окружающую среду под желаемый ландшафт. Зайдя внутрь, Нэйт огляделся. Скользнув по хаотичному пространству, его взгляд остановился на силовой скамье, а точнее, на том, что лежало сверху. Два роскошных механических лука. Новеньких, блестящих, чьи дуги были стилизованы под крылья пустынного орла. Один – черный, другой – белый. Впечатляющий вид. Только вот почему-то стрел поблизости нигде не наблюдалось. Нэйт еще раз обвел помещение взглядом, чтобы удостовериться. В чем же прок от лука без стрел? – А, это! – перехватив его взгляд, воскликнул Фанки и взял черный лук. – Это комплект к визору. Они взаимодействуют. Когда все включится, программа будет создавать магические стрелы каждый раз, как ты натянешь тетиву. Она будет учитывать силу натяжения и положение лука в пространстве, так что выстрелы будут максимально приближены к реальности. Здорово, правда? – широко улыбаясь, он протянул оружие Нэйту. – Я сам никогда из лука не стрелял, так что мы будем на одном уровне. И пока клон недоверчиво осматривал диковинное оружие, Фанки бодро нацепил на себя визор и парой движений ловких пальцев подкорректировал фиксаторы, чтобы устройство удобно сидело на голове. Нэйт внимательно наблюдал за ним краем глаза, стараясь не показывать своего волнения. Он не хотел выглядеть неумехой, которому приходится разжевывать, как и что нужно нажимать. Фанки был прекрасно осведомлен об этом навязчивом страхе, поэтому нарочно делал все медленно, так, чтобы его напарник смог все хорошо рассмотреть и запомнить, чтобы после повторить самостоятельно. Он считал эту черту весьма милой. То, как Нэйт украдкой подглядывает за ним, как прилежно с серьезным видом повторяет в уме увиденное, как после, стараясь казаться непринужденным, проделывает то же самое, силясь исключить малейшую ошибку. Прямо как ребенок, отчаянно пытающийся доказать, что он уже взрослый. Фанки снова не удержался от улыбки, тоже украдкой наблюдая, как Нэйт надевает свой визор и корректирует фиксаторы, полностью копируя движения напарника. Разве не прелесть? – Я уже выставил нужные настройки и выбрал режим, так что нужно просто нажать кнопку рядом с правым ухом, чтобы запустить игру, – проинструктировал Фанки, беря в руки белый лук. Опробовав тетиву, он снова повернул голову к напарнику и хихикнул: – Чтобы было еще веселее, я кое-что там поменял. Но лучше увидеть это самому. Готов? Нэйт кивнул, сжимая свой лук, а затем они одновременно потянулись к той самой кнопке. Легкое нажатие, и мир вокруг преобразился до неузнаваемости. Гладкий пол под ногами позеленел, тысячи и тысячи буйных травинок одна за другой повыскакивали из "земли", расстилаясь, словно ковер. То тут, то там раскручивались стебли, выпуская на свет яркие, разноцветные бутоны, что медленно раскрывались, являя невиданную ранее красоту. Повсюду, словно пики, к потолку, который спешно заливала небесная синева, устремлялись массивные стволы, разрастаясь на ходу и раскидывая в стороны множащиеся ветки. Рядом со сваленными в кучи тренажерами землю прорывали каменные обломки, наползая друг на друга и скрывая под собой груду чужеродного железа. Нэйт наблюдал за сказочным преображением не в силах скрыть свой восторг. Это было так зрелищно! Всего полминуты и мир вокруг преобразился до неузнаваемости. Тренировочный зал обернулся кусочком леса. Леса, который до этого Нэйт видел лишь на фотографиях в журналах да в фильмах, которые по вечерам притаскивал Фанки, чтобы посмотреть у него в комнате. Он часто думал о том, как будет так же гулять в этом диком уголке природы, рассматривая диковинные растения, когда они захватят Зеленые Земли и станут полноправными хозяевами тщательно оберегаемых богатств. Теперь же он оказался тут раньше времени. Пусть то была всего лишь голограмма, очень качественная голограмма, с детально проработанными текстурами каждой травинки, плотная настолько, что очертания реальных предметов можно было уловить, только если долго всматриваться в один и тот же камень. Звуки леса устройство тоже воссоздало. Не столь безупречно, как пейзаж вокруг, но весьма и весьма впечатляюще. Стоило сделать шаг, как в ушах тут же раздавалось мягкое шуршание травы, стоило повернуть голову, как трели сидящих на ветке птиц начинали звучать громче. Фанки даже заморочился и приволок несколько вентиляторов, разместив их таким образом, чтобы создать максимально приближенный к настоящему ветер. Однако как бы сильно он ни старался, заставить твердый пол проседать под ногами, будто землю, а железо под пальцами ощущаться шершавым и теплым, как нагретая солнцем кора, было невозможно. Но даже так воссозданная устройством картина была невероятной и казалась настоящим чудом. Нэйт на несколько мгновений застыл, озираясь вокруг, лук в его руке был низко опущен и позабыт. Наверное, он простоял бы так куда дольше, рассматривая каждую почку и каждую травинку под ногами, если бы прямо перед ним не возникли зависшие в воздухе буквы, оповещающие о начале первого раунда. Сбоку повисли иконки настроек, выбора стрел и сложности, а чуть выше табло для ведения счета. Нужно было только протянуть руку к одному из них, чтобы запустить цепочку действий. Перед началом система спросила, не желает ли игрок ознакомиться с правилами. Нэйт не стал отказываться и быстро пробежал взглядом по заполнившим пространство строчкам. Все было довольно просто: попадать из лука по целям и набирать очки за каждый удачный выстрел. По истечению времени тот, у кого окажется большее количество очков, становился победителем. Наивысшие очки давались за попадание в голову, сердце и... почему-то зад, а так же повышенное их количество начислялось за устранение "особых" мишеней. Каких именно, не говорилось, но правила уверяли, что игрок без труда вычислит их самостоятельно. Пусть и с сомнением, но Нэйт все же решил поверить написанному. Так же ему предоставили схему обращения с луком, которую тот внимательно изучил. Вроде бы ничего сложного: натягивай да стреляй, согласно точке, которая будет мельтешить перед глазами, обозначая прицел. Осталось только понять, что именно здесь считается за мишень. Всякого рода зверушки или... Нэйт не успел додумать мысль, как его взгляд неожиданно наткнулся на выглядывающего из-за ствола стоящего чуть поодаль дерева человека. А точнее, человечка. Нелепого толстячка размером с трехлетнего ребенка с преувеличенно круглыми от страха глазами и сверкающей на солнце проплешиной. Такого поразительно похожего на... Дэйва! У Нэйта едва не отвалилась челюсть. Серьезно?! Дэйв?! И пока он пребывал в шоке, мимо пролетела будто бы сотканная из электричества стрела. Пролетела и воткнулась в ствол, рядом с выглядывающим круглым личиком. Человечек взвизгнул, подскочив на месте, и после бросился бежать, забавно семеня коротенькими ножками. Фанки хихикнул и обменялся с Нэйтом взглядами, приглашая поучаствовать в маленькой шалости. Винс с Дэйвом были его создателями, чем-то вроде родителей для людей, рожденных на свет естественным путем. Пусть отношения между ними не были теплыми и оба ученых частенько доводили его до белого каления, Нэйт никогда не помышлял о том, чтобы хоть как-то им навредить. Но сейчас, видя перед собой эту до ужаса нелепую карикатуру, трудно было удержаться от соблазна, чтобы не пустить следом пару-тройку стрел, нацеленных в пухлый зад. Так что, криво усмехнувшись, он поддался искушению и побежал следом за Фанки вглубь леса. Плотно сидящий на голове визор преобразил не только окружающее пространство, но и приодел участников. Нэйт не мог полностью увидеть свое новое облачение, только перчатки с обрезанными пальцами, черные грубые штаны и такую же черную шнурованную безрукавку из кожи, а еще ремень, пересекающий грудную клетку. По всей видимости, от висящего за спиной голографического колчана. Зато бегущий впереди Фанки был виден ему во всей красе. Яркий костюм, взрывающийся буйством цветов, милая, чуть скошенная на бок шляпка и пятнистый шейный платок, яро развевающийся на ветру от быстрого бега. Ловкий и стремительный, он был подобен озорному солнечному зайчику, который резво носился по комнате, перескакивая с предмета на предмет и озаряя светом все, чего касался. Было трудно оторвать взгляд. Казалось, что даже воздух вокруг него искрился, словно крошево мелких брызг. Скорпион! До чего же он быстрый! Не догнать! Фанки ловко перепрыгнул через ствол упавшего дерева, спугнув голографического кролика, который метнулся в сторону, уносясь прочь большими скачками. Ветер развевал его пушистые светлые волосы, трепал пятнистый платок, но голографическая шляпка держалась на голове, словно приклеенная, не сдвигаясь даже на миллиметр. Пыхтящий толстячок "Дэйв" показался впереди. Он отчаянно пытался убежать, переваливаясь на своих коротеньких ножках, словно раскормленный селезень, но вряд ли во всем мире можно было найти кого-то способного оторваться от Фанки, в чьем джиагенте содержалась ДНК самого быстрого хищника на планете. Не сбавляя скорости, "цыпленок" вскинул свой лук и, прицелившись, выстрелил. Шипящая и извивающаяся в полете стрела-молния пронеслась над головой взвизгнувшего коротышки и исчезла в зарослях кустарника. Однако Фанки ничуть не расстроился и попытался снова. Азарт захватил его. Зеленые глаза горели, а с лица не сходила широкая улыбка. Распаленный, растрепанный и раскрасневшийся от бега, но буквально светящийся от счастья, он выглядел невероятно прекрасно. Настолько прекрасно, что взирая сейчас на своего напарника, Нэйт чувствовал, как с его сердцем начинает происходить что-то странное. Он не понимал, что это, но… – Пау! – неожиданно воскликнул Фанки, отпуская тетиву. На этот раз шальная стрела-таки догнала свою цель – подпрыгнувший на месте "Дэйв" ойкнул, схватившись за пятую точку, а затем лопнул, словно мыльный пузырь. Стоявший на валуне стрелок победно просиял, оборачиваясь к застывшему в нескольких шагах Нэйту. Перед обоими игроками высветились зависшие в воздухе голографические буквы: "Поздравляем! Фанки – 100 очков! Отличное попадание!" – Если продолжишь скорпионов считать, то приз будет моим, – развеселившийся Фанки показал напарнику язык и спрыгнул с валуна. – О! Кажется, я вижу еще одного! Замечание вывело Нэйта из оцепенения. Игра… Точно, они ведь соревнуются. И пока Фанки зарабатывал очки, Нэйт, как идиот, безостановочно на него пялился, так и не сделав ни единого выстрела. Вот ведь! Он поднял взгляд на горящий наверху счет : Фанки – 100, Нэйт – 0. Он не должен ударить в грязь лицом! Нэйт перехватил удобнее лук и быстро огляделся. Вон там, у ручья! Еще один толстячок "Дэйв"! Взгляд клона сделался решительным. Этот от него не уйдет. Он еще нагонит Фанки. Не только нагонит, но и перегонит в несколько раз! Тогда-то они и посмотрят, кто тут скорпионов считает. Нэйт усмехнулся и бросился за своей жертвой, которая пустилась бежать вприпрыжку, стоило только их взглядам пересечься. Изначально предполагалось, что управляться луком не составляет особого труда, однако на деле все оказалось куда хитрее. Просто прицелиться и отпустить тетиву для удачного выстрела было недостаточно. Первая выпущенная Нэйтом стрела не долетела до цели, позорно шлепнулась в ручей. Вторая же перелетела через цель и унеслась так далеко, что трудно было сказать, где она приземлилась. В пору было поблагодарить пустынных богов за то, что Фанки не видел этих глупых оплошностей. Конечно, он не мог знать, что Фанки-то как раз все и видел, спрятавшись за стволом самого толстого дерева. Он просто не мог этого пропустить. Первые выстрелы. Они всегда были самыми умилительными и забавными. Но Нэйт ни за что не вынес бы, если бы у его позора нашлись свидетели. И, скорее всего, оставил бы это занятие, обозвав его глупостью, дабы уберечься от еще большего стыда. Так что, уверенный, что его никто не видит, клон злился, хмурился, но продолжал упорствовать, посылая вслед коротышке целый град шипящих молний. Стрелять на бегу было нелегкой задачей даже для опытного лучника, чего уж говорить о новичке. Однако стоило ненадолго остановиться, как этот нелепый колобок успевал удрать на приличное расстояние и приходилось снова прилагать усилия, чтобы сократить образовавшуюся дистанцию. "Поздравляем! Фанки – 50 очков! Так держать!" – неожиданно высветилось перед Нэйтом. Теперь у напарника было уже 150 очков против его одинокого нуля. Это заставило клона утроить усилия. Спустя некоторое время его старания все же были вознаграждены. Он полностью разобрался с луком и постиг все его тонкости. Конечно, сделаться непревзойденным мастером, способным попасть в яблочко с закрытыми глазами, за столь короткий срок ему не удалось, зато теперь из трех выстрелов один уж точно находил свою цель. К тому времени Фанки опережал его на три сотни. Нэйт почти сравнял счет, как первый раунд подошел к концу. Оповестившие об этом зависшие в воздухе крупные буквы сильно озадачили вошедшего в раж клона. Сбитый с толку, он остановился с натянутой стрелой. Не хватило всего лишь пятидесяти очков, чтобы вышла ничья. Он проиграл. – У тебя здорово получается, – подмигнул запыхавшийся Фанки, который неизвестно откуда выскочил на полянку перед Нэйтом. – Это было близко, фуф! Почти догнал. Ха-ха. Впрочем, чего я разволновался? Это ведь только пробный раунд, который не считается. А вот остальные три – будут. Так что тебе лучше не зевать. – Лучше бы о себе побеспокоился, – фыркнул в ответ Нэйт, пытаясь скрыть под этим охватившее его волнение. Фанки довольно сильный игрок и с луком тоже наловчился управляться. С ним действительно лучше не зевать по сторонам. – Готов? – бодро спросил авантюрист, касаясь пальцами кнопки старта у правого уха. – Нет нужды спрашивать, – хмыкнул в ответ его напарник, предвкушая жаркую битву, и тоже потянулся к кнопке, чтобы принять вызов. Перед глазами тут же появился обратный счет. Красные цифры перещелкивались в воздухе, заставляя мышцы в теле напрягаться, подобно натянутым струнам. Три. Два. Один! Сорвавшись с места, оба игрока с жаром бросились в погоню за мишенями. Ни один из них не был намерен проигрывать, так что каждый выкладывался на полную. Смешные коротышки разбегались в стороны от вошедших в раж лучников; шипящие стрелы то тут, то там проносились в воздухе; оповещения об удачных попаданиях не покидали экран. Оказавшись неподалеку от напарника, Фанки не удержался и обернулся, чтобы увидеть, как Нэйт тормозит, круто разворачиваясь и уверенно вскидывая лук. Грациозный, пышущий силой и опасным, притягивающим взгляд великолепием дикого, неукротимого зверя. В этот момент он выглядел бесподобным. Взмокшие, растрепанные волосы, разрумянившаяся кожа, азартный блеск в удивительно живых карих глазах. Ни намека на прежнюю угрюмость. Фанки был безумно счастлив видеть его таким. Таким радостным, таким свободным, таким искренним в своих чувствах. Засмотревшись, он потерял бдительность, и победа в первом раунде досталось невероятно довольному собой Нэйту. Всего сто пятьдесят очков разницы! Впрочем, Фанки ничуть не огорчился, пообещав сделать соперника во втором раунде. Раунде, который и в самом деле выиграл. С небольшим отрывом. А все из-за особой цели, которую ему посчастливилось поймать в самом конце. Нэйт тоже мог бы, так как они выбежали на нее одновременно, но эффект неожиданности в этот раз сработал против него. Просто он никак не ожидал, что особой целью окажется не кто иной, как "Винс". А точнее, его миниатюрная копия с преувеличенно большой головой. Этот тощий коротышка в халате вальяжно вышел из-за камня с кружкой дымящегося кофе. Завидев лучников, он и не подумал убегать, а лишь нахмурил брови и отпил из кружки любимого напитка. Подобное поведение вдвойне озадачило клона. Этот карикатурный "Винс" выглядел так, словно собирался сердито вопросить у них, чем это таким они здесь занимаются. Однако Фанки ничуть не растерялся и спешно вскинул свой лук. Выпущенная им стрела разбила кружку в руках ученого, который от испытанного одновременно потрясения и возмущения схватился за голову, а после лопнул так же, как и множественные копии его коллеги. Высшее и единственно возможное количество очков давалось именно за выстрел в кружку. Нэйт этого не знал, но Фанки, посмеиваясь, объяснил ему, что, так как этот чудак не убегает, то попасть в него самого особого труда не составит, а вот небольшая кружка в руках делает задачу несколько сложнее. И поразить ее нужно с приличной дистанции, ибо если лучник окажется ближе установленного программой расстояния, то "Винс" спрячется обратно за валун/дерево/куст и телепортируется в другое место, где его снова придется искать. Третий раунд оказался самым напряженным, но в то же время и самым веселым. Казалось, сам воздух потрескивал и искрился между игроками, подобно летящим из их луков стрелам. Если в начале соревнования Фанки и поддавался, то сейчас он играл уже всерьез, не давая противнику ни малейшей поблажки. Однако Нэйт быстро учился и к решающей игре стал управляться с луком ничуть не хуже напарника, так что взять над ним верх было весьма и весьма непростой задачей. Охваченные азартом, они носились по превращенному в живописный лес залу, безостановочно выпуская стрелы каждый раз, как в поле зрения показывалась плешивая макушка "Дэйва" или, что реже, белая, дымящаяся кружка "Винса". После каждого удачного выстрела горящие глаза лучников вскидывались вверх, к таблице счета. Еще немного, чтобы оторваться! Еще немного, чтобы догнать! А потом они с удвоенным рвением пускались дальше. И все это было так естественно. Бежать, чувствуя, как ветер резвится в волосах, как бурлит в венах разогретая кровь, как легкие раз за разом наполняются пьянящим воздухом свободы, расправляясь в груди, словно крылья пустынного орла, вольного брать любую высоту и лететь куда пожелает. Соревноваться вот так, вдвоем... Это было лучше любой тренировки, любого спарринга. Лучше всего, что Нэйт когда-либо испытывал. Он словно бы спустил себя с цепи, на которой так долго сидел, и позволил своему сердцу лететь вперед, будто выпущенной из лука стреле. Переполнявшие его чувства распирали грудную клетку, стремясь вырваться, выплеснуться наружу. Мышцы ног уже ныли от крутых поворотов, тяжелое дыхание срывалось с приоткрытых губ, но ни Нэйт, ни Фанки этого не замечали, полностью погруженные в дружеское соперничество. Поэтому, когда система оповестила об окончании третьего раунда, каждому из них потребовалось не меньше минуты, чтобы осознать значение всплывших перед глазами слов. Фанки согнулся, упершись руками в колени в попытке восстановить сбитое дыхание. Пот обильно стекал по его разрумянившемуся лицу, футболка намокла и неприятно липла к спине, всклокоченные пряди лезли в глаза. Нэйт остановился рядом, сжимая в руке свой лук. Он еще не пришел в себя и оттого его взгляд казался немного ошалелым. Выиграл. Система написала, что он выиграл. Если бы не те два удачно обнаруженных за скалой коротышки "Дэйва", которые до его прихода с сосредоточенным видом чертили на земле план по захвату мира, то у них вышла бы ничья. – Фуф! – довольно бодро для уставшего выдохнул Фанки и разогнулся, утирая тыльной стороной ладони взмокший лоб. – Это было потрясающе! Ты так быстро обучился, я едва успевал за тобой угнаться. И все же, будь времени чуточку больше, я бы точно сравнял счет, – он огляделся и, приметив позади вытянутый пригорок, сделал пару шагов назад и плюхнулся на маты, что скрывались под искусной голограммой. Тут он бросил взгляд на Нэйта, улыбнулся ему и похлопал по месту рядом с собой, приглашая присоединиться. – Ложись, здесь классно! Самое то после такой жаркой схватки. Ну же. Не бойся, я не укушу. Нэйт в ответ беззлобно фыркнул и, переборов нерешительность, подошел ближе. Сел на краешек, но раскинувшийся в позе морской звезды напарник был не согласен со столь скромной позицией, так что дотянулся до футболки клона и потянул на себя, заставляя лечь рядом. Нэйт не стал противиться. – Не снимай, – предупредил Фанки, когда тот потянулся к визору. – Так кажется, будто мы и вправду в лесу. Голубое небо, облака и много-много зелени... Так красиво... – Да... – согласился Нэйт, думая о том, как это было бы, будь вокруг них настоящий лес. А потом повернул голову, чтобы увидеть, как Фанки берет растущий рядом диковинный цветок и начинает пить, совсем не заботясь о том, что половина содержимого замаскированной бутылки проливается мимо, быстро впитываясь в и без того влажную ткань. Блестящие струйки стекали с уголков рта и, змеясь, бежали по шее, скрываясь под воротом костюма-голограммы. – Желание, – неожиданно произнес Нэйт, не отводя взгляда от напарника, который оторвался от бутылки и внимательно уставился на него, ожидая продолжения. – Я ведь выиграл. Два из трех поединков – за мной. – Агась, – беззаботно согласился Фанки и протянул цветок-бутылку напарнику. Тот взял ее, но пить не стал, сосредоточенный на том, что собирался вот-вот озвучить. – Приз твой. Чего ты хочешь? Только не загадывай тот тыквенный пирог из столовой. Я, правда, не могу съесть ни единого кусочка. Он слишком мерзкий. Да, тыквенный пирог. Нэйт тогда не удержался от смешка, наблюдая, как кривится лицо напарника, пытающегося прожевать кусок вышеупомянутого пирога. Это было очень забавно, и он не отказался бы повторить. Но сейчас… сейчас его мысли были заняты кое-чем другим, куда более серьезным. – Я хочу... – Нэйт немного нервничал, но это ничуть не убавило той решительности, с которой он озвучил свое самое сокровенное желание, со всей серьезностью смотря Фанки в его яркие, зеленые глаза. – Я хочу, чтобы после... После миссии ты ушел со мной. Я собираюсь успешно завершить ее и попросить у Винса свободу в награду. Тогда... больше не будет нужды в голограммах, чтобы оказаться в местах вроде этого. Фанки на секунду немигающе уставился на него, потрясенный неожиданной откровенностью. Такой уверенный, такой серьезный... Сердце пронзила внезапная боль, а в горле встал колючий комок. Он не знает. Ни про детонатор в голове, ни про вторую часть плана ученых, в котором уже предопределена участь всех обладателей джиагента, и в первую очередь проблемного клона. Он искренне верит. Верит, не подозревая, что все они не более чем инструменты, тесак в руке обезумевшего мясника. Неведом ему и зреющий на нижних этажах преемник в большой, непроницаемой колбе. С вживленным геном послушания. Тот, что созреет и станет пригодным еще до того, как нынешний командир тайной армии сопротивления завершит возложенную на него миссию. Однако замешательство длилось недолго. Уже через секунду Фанки снова просиял своей самой лучезарной улыбкой: – Конечно! Видимо, исчерпав на сегодня весь запас откровенности, Нэйт смутился и, чтобы не раскрыть своих истинных чувств и предотвратить возможные расспросы, решил перевести тему: – Твоя стойка неправильная. – А? – Фанки непонимающе хлопнул ресницами, наблюдая за тем, как его напарник старательно сверлит взглядом голографическое небо. – Когда ты уклонялся от стрелы, – пояснил Нэйт. Точно. В середине третьего раунда они так увлеклись, что едва не налетели друг на друга. Фанки выскочил из-за кустов в тот момент, когда Нэйт спустил тетиву, целясь в улепетывающего толстячка далеко впереди. Разумеется, голографическая стрела не могла причинить никакого вреда живому человеку, но в столь экстремальной ситуации Фанки среагировал на инстинктах, использовав для уклонения первую часть из боевого приема, который достаточно хорошо выучил. Одно из его лучших умений. Но почему неправильно? Тренер хвалил его. Говорил, что он превосходно выполняет прием. – Ты слишком сильно отводишь ногу. В таком положении тебя легко опрокинут. Пока Нэйт объяснял его ошибки, по спине не переменившегося в лице авантюриста пробежал холодок. Вот как? Все зашло еще дальше, чем он предполагал. Хоть они и были напарниками, но их уже давно не ставили вместе в спаррингах. Те, кто доставался Фанки в партнеры, являлись сплошь новичками, которые были не способны распознать ошибки более сложных стоек, нежели базовые. Его намеренно тренировали неправильно, чтобы в реальной стычке он неминуемо пал. Нет, неправильно не совсем подходящее слово. Чем больше объяснял Нэйт, тем страшнее ему становилось. Они учили его так, чтобы он не просто допускал ошибки, а помогал противнику как можно скорее отправить себя на тот свет. Когда? Когда это началось? Какие еще приемы он выполняет неверно? Он может быть уверен только в базе, ибо ее он тренировал еще до того, как его бросили на растерзание Нэйту. – Ого! Она всегда мне непросто давалась. Было бы здорово, если бы ты был моим тренером, а то Джонсон так расплывчато объясняет, а еще постоянно ворчит из-за того, что ему приходится готовить слишком много людей одновременно, – пожаловался Фанки, беззаботно болтая свесившейся с края мата ступней. – Я... Я могу показать, – Нэйт снова повернул к нему голову и внимательно посмотрел на напарника, у которого легкое удивление на лице сменилось радостью. – Было бы здорово! – Тогда вставай, – Нэйт поднялся и, отбросив визор в сторону, протянул руку своему напарнику. Фанки с готовностью принял ее и резво вскочил на ноги. От былой усталости не осталось и следа. Визор он тоже снял, позволив сказочному миру вокруг исчезнуть, уступив место неприветливой реальности. Конечно, куда приятней и романтичней было бы тренироваться в пышущем жизнью лесу, но в таком случае риск разбить дорогое устройство был слишком велик. – Встань в стойку, – потребовал Нэйт, немного замешкавшись, прежде чем отпустить руку своего напарника. Фанки послушно выполнил команду, сделав все точно по инструкциям тренера. Нэйт обошел его полукругом, хмуря брови, а потом подошел ближе принимаясь исправлять замеченные ошибки. – Ноги шире, эту руку чуть выше, корпус должен быть развернут сильнее, иначе подставишься под первый же удар, – инструктировал он, руками корректируя неверную стойку. Нэйт старался быть предельно собранным, но отчего-то эти вроде бы простые и ничего не значащие прикосновения к напарнику сбивали его сосредоточенность. Он не понимал, почему чувствовал себя сейчас так странно. Это просто небольшой инструктаж. Тренировка. Ничего из ряда вон выходящего. К тому же он много раз до этого касался Фанки и никогда не чувствовал ничего подобного. Продолжая наставлять, Нэйт зашел тому за спину. Одной ногой подправляя положение левой ступни, а руками выравнивая положение плеч. Он стоял так близко, что мог чувствовать исходящий от взлохмаченных волос легкий аромат зеленого яблока. Взгляд против воли упал на открытую шейку с чуть выпирающими позвонками, и ему необъяснимо захотелось наклониться ниже и прикусить эту светлую и такую нежную кожу, почувствовать ее солоноватый вкус, оставляя поверх алеющую метку. Подобное, несвойственное ему ранее желание испугало и вызвало новую волну необъяснимых чувств. Нэйт отступил назад на пару шагов. Это... нормально ли это? Приемлемы ли вообще такие мысли? Он ведь... это ведь... Нэйт кашлянул, прогоняя неподобающие мысли и нездоровые побуждения. Он разберется с этим позднее. Это тренировка, и он вызвался помочь. Все лишнее должно остаться в стороне. – Так я чувствую себя более устойчивым, – просиял Фанки, старательно запоминая правильное положение тела. Переучиться будет не так легко, ведь тело уже привыкло к иной позиции. – Теперь попробуй увернуться от моего удара, а после опрокинуть меня на землю с помощью захвата, – Нэйт встал перед напарником спиной к матам. Он предполагал, что Фанки на первый раз провалится, и не хотел, чтобы тот заработал себе синяков, когда шлепнется на пол. Так все и случилось. Правильная стойка немного помогла, но сам разворот и, собственно, захват изобиловали мелкими, но существенными ошибками. Нэйт легко вывернулся из хватки и без труда опрокинул Фанки на маты с глухим шлепком. – Ахаха! – рассмеялся "цыпленок", хватаясь за протянутую ему руку. – Я даже понять ничего не успел, как оказался на земле. Ты такой быстрый! – Это просто ты медленный, – хмыкнул Нэйт, вытягивая его наверх. – Тратишь время на бессмысленные движения. Я мог бы тебя уложить еще в тот момент, когда ты только начал разворот. Зачем так далеко отводить руку? Зачем пригибаться перед выпадом? Ты что, совсем тренера не слушал? В том-то и дело, что слушал. Но Фанки не мог в этом признаться, поэтому лишь виновато улыбнулся. Нэйт снова поставил его в нужную стойку, а после на собственном примере показал, как нужно выполнять движения. Он был терпелив, необычайно терпелив. Даже в двадцатый раз исправляя одну и ту же ошибку, ни разу не повысил голос, ни разу не разозлился и не впал в бешенство. Фанки внимал и старался изо всех сил, повторяя движения раз за разом, однако в конце он всегда оказывался единственным, кто шлепался на маты. А возвышающийся над ним Нэйт вздыхал и начинал урок заново. Но нельзя было сказать, что у него не было никакого прогресса. Был и весьма заметный. Один раз Фанки даже смог продержаться несколько секунд, прежде чем его захват обратили против него самого. Немного наловчившись, он использовал ту же тактику, стараясь при этом учесть все ошибки. И в первые секунды ему казалось, что на этот раз тем, кто окажется на матах, уж точно будет Нэйт, но... Бамс! Под взмокшей спиной появилась уже знакомая прохлада грубого материала. Падая, Фанки не разжал пальцев, тем самым утянув Нэйта за собой. И теперь тот нависал над распластавшимся под ним напарником, уперев руки в мат по обе стороны от его плеч. В широко распахнутых глазах читалось удивление. Близко. Они снова были так близко. И Фанки смотрел на него своими большими зелеными глазами. Такой... такой... Нэйт не выдержал и поддался порыву. Наклонился ниже и коснулся приоткрывшихся навстречу губ. Горячих и сухих, но довольно быстро сделавшихся влажными. Фанки закрыл глаза, отвечая на неуверенные движения скользнувшего в его рот языка. Его руки обвились вокруг шеи напарника, притягивая того ближе, заставляя углубить их второй серьезный поцелуй. Нэйт хоть и был несколько нетерпелив, он старался не напирать, продвигаясь осторожно и постепенно, наслаждаясь каждой секундой этого нового, но такого сладкого удовольствия. Он продолжал целовать Фанки, чувствуя, как сердце в груди все увеличивает и увеличивает свой темп, как начинает быстрее бежать по венам кровь, разнося по телу жар. Жар, который тугим клубком собирался где-то внизу живота. Губы Фанки... такие мягкие и податливые... Нэйт отрывался от них только на краткий миг, чтобы глотнуть немного воздуха, а после снова накрывал своими. Фанки... Он хотел чего-то большего. Он... Нэйт разорвал поцелуй и чуть отстранился, смотря на Фанки подернутым желанием взглядом. На Фанки, который лежал под ним весь растрепанный, с припухшими от долгих поцелуев губами и смотрел в ответ своим чуть затуманенным взором. В этот миг он выглядел таким прекрасным, таким соблазнительным... Нэйт просто не мог устоять. – Кхем! – неожиданно раздалось откуда-то сбоку, и оба парня резко повернули головы в сторону двери, сбрасывая охватившее их наваждение. Там, у порога, стоял Винс с кружкой дымящегося кофе и появившуюся на его лице убийственную гримасу нельзя было назвать дружелюбной. Фанки почувствовал, как кровь разом отливает от его лица, а сердце, пару секунд назад трепетавшее от неумелых ласк Нэйта, падает вниз. Ему конец. Ему определенно конец...