Nothing Happens to Me-2. ИСКУШЕНИЕ

– Аааа… мы… просто давно не виделись, – резко отстранившись, Мориарти дружески похлопал откровенно растерявшегося Джона по плечу. – Мы ведь с доктором Уотсоном старые знакомые. Одноклассники, понимаете ли... Или однокурсники?.. Джон, кто мы друг другу?.. Прикрывая область паха, словно футболист перед угрозой незадавшегося штрафного удара, Джон несколько раз коротко и с надрывом кивнул. – Одно... класс... ники... – Серьезно? – повернувшись к нему, удивился Джим. – Понятно… – с подозрением произнесла Вайолет. – Что с нашими анализами? – криминальный консультант мелкими шажочками обошел стоявшую незыблемой твердыней посреди кабинета мисс Смит и притянул к себе Джека. – Будут готовы завтра… – Вайолет строго прищурилась. – Отлично, – Мориарти мило улыбнулся и почесал затылок, что придало ему обворожительно взлохмаченный вид и вызвало новую волну горячих мурашек на теле Джона. – Значит, до завтра. Увидимся… Джон? Искрящийся плутовством взор уперся в лицо доктора Уотсона, и Джон все душевные силы сосредоточил на том, чтобы его собственный ответный взгляд получился максимально красноречивым. Иди ты на хрен. – Увидимся… Джим… – Странный он… – Вайолет присела на краешек стула, сложив на коленях руки. – Этот твой одноклассник… – Ммм… – Джон вернулся за стол и, почувствовав себя в относительной безопасности, немного расслабился. – Я… – Джон… Посмотреть в глаза Вайолет представлялось сейчас доктору Уотсону верхом бесстрашия, отчаянным подвигом, за который награждают посмертно, но он попытался. Медленно оторвал напряженный взор от столешницы и поднял его на мисс Смит. И не увидел ничего непривычного. Вайолет смотрела ласково и утешительно. – Джон, скажи, а ты катался на колесе? – На колесе?.. – он озадаченно нахмурился. – Ну да, на колесе обозрения… * * * – Поверить не могу, – мисс Смит, смеясь, тянула его за руку, – сколько ты уже живешь в Лондоне и ни разу не прокатился… – Да я как-то… – Джон с некоторой опаской покосился на грандиозное сооружение, назойливо олицетворяющее торжество английской технической мысли, и поежился – с Темзы веяло холодом. – Черт, – забираясь в кабинку, он на мгновение притормозил, оглядывая стеклянную капсулу, – просто космос какой-то… – Давай уже, – Вайолет легонько подтолкнула его в спину, – космонавт… * * * – Обалдеть… Вцепившись в поручень, Джон завороженно смотрел, как под ним бесстыдно обнажается, распадаясь на свои составляющие, город, как тянется вдаль бесконечная, искрящаяся серебром широкая лента реки и как над всем этим тяжело и сизо нависает озаренное предзакатными всполохами небо. – Нравится? – Вайолет тепло накрыла его руку ладонью, и доктор Уотсон мгновенно переключился с внешних красот на внутренние, находящиеся от него в непосредственной близости. – Очень, – улыбнувшись, он чуть повернул голову, разглядывая свою спутницу. – Спасибо… – Джон, – она мягко улыбнулась в ответ, отчего на ее щеках образовались умилительные ямочки, – ты прости меня, пожалуйста… – За что? – несколько рассеянно поинтересовался он, все еще любуясь ямочками. – Я заманила тебя сюда специально… А вот это уже интересно. Джон несколько нервным жестом распрямил плечи, готовясь к чему-то непонятному. Вайолет успокаивающе сжала его пальцы. – Мне нужно было поговорить с тобой так, чтобы у тебя не было возможности сбежать. Он хмыкнул, оглянувшись, и с удивлением обнаружил, что в стеклянной движущейся ловушке они совершенно одни. Странно. Ведь за ними точно была очередь… – Давай сядем… Мисс Смит опустилась на сиденье в середине кабинки. Чуть помедлив, доктор Уотсон устроился рядом, испытывая явное желание оказаться сейчас где-нибудь совсем в ином месте. – Послушай, – на этот раз Вайолет взяла его за обе руки, – мы знакомы только два месяца, хотя я, – она лукаво усмехнулась, – конечно, слышала о тебе и раньше… Джон молчал, глядя, как ее пальцы оплетают его ладони. – Но должна сказать, что я еще никогда и ни в чем не была так уверена… – Вайолет… – Подожди! – она наклонилась ближе, заглядывая в глаза, почти прижимаясь грудью. – Джон, ты самый лучший мужчина на свете… Не перебивай, пожалуйста. Ты самый замечательный, самый милый, самый умный и самый застенчивый… Она неожиданно чмокнула его в кончик носа. – И я определенно схожу по тебе с ума… Черт. Джон заморгал, не зная, как реагировать. Вот так ты попал, Джон Уотсон… – Самый умный?.. Идиот. Нашел, о чем переспрашивать. Джон смешался, понимая, что вопрос прозвучал неуместно. – Конечно, не такой умный, как мистер Холмс, – карие глаза смеялись. – Но ведь его ум – это ненормально… А я, значит, нормальный. Ох, Вайолет… Доктор Уотсон попытался с досадой кивнуть, выражая отношение к происходящему, но кивок не задался. Лицо мисс Смит оказалось так близко, что Джон попросту ткнулся лбом ей в лоб и тут же почувствовал, как к губам прижались ее губы. От неожиданности он выставил вперед ладонь, умудрившись попасть точно в правую грудь Вайолет, и, испугавшись собственной непреднамеренной наглости, с ужасом понял, что отвечает на поцелуй. Ее губы были мягкими. Ее грудь была мягкой. И вся она была мягкой, нежной, обволакивающей, неумолимо затягивающей в себя… – Нет! Он вскочил и заметался по капсуле, задыхаясь. На воздух, ему срочно надо на воздух. Воздуха вокруг было хоть отбавляй. Капсула как раз достигла самой верхней точки окружности. – Джон… Джон, успокойся… – Вайолет тоже поднялась и ухватив Уотсона за локоть, прервала его лихорадочные метания. – Все в порядке, слышишь? Все в порядке… Он позволил ей опять усадить его на сиденье и усилием воли взял себя в руки. – Прости, я несколько… растерялся. – Это ты прости, я слишком поторопилась… Джон молчал. Вайолет осторожно переплела свои пальцы с его и склонила голову к нему на плечо. Колесо обозрения продолжало свое неспешное кружение, неумолимо возвращая их с небес на землю, и когда до земной поверхности осталось всего ничего, мисс Смит тихо промолвила: – Я бы так хотела родить тебе детей, Джон, мальчика и девочку... и еще мальчика и девочку... * * * Сказать, что на Бейкер-стрит доктор Уотсон вернулся на взводе, значит – не сказать ничего. Распахнув дверь в гостиную, он решительно промаршировал к окну, выглянул в него, немного постоял, переминаясь с ноги на ногу, и, наконец, обернулся к детективу. – Привет. Сидевший за микроскопом Шерлок покосился на друга и, ничего не ответив, снова приник к окуляру. Словно ожидая именно такой реакции, Джон тут же сделал пару шагов вперед и истерично повысил голос: – Я сказал – привет... – Я слышал, Джон. Мать твою, Шерлок, оторвись от своих чертовых бактерий, мне нужна помощь, мне нужен совет, черт тебя задери! – Чем занимаешься? – Джон честно попытался изобразить искренний интерес, но отчетливо понял, что попытка с грохотом провалилась. Холмс помолчал, потом развернулся на высоком табурете, расставив в стороны длинные ноги. – У нас намечается доверительная беседа, Джон? Серо-зеленые глаза смотрели с таким холодным безразличием, что у доктора Уотсона от обиды скрутило живот. – Послушай... – Слушаю, Джон... Гребаный ад, Шерлок, ну почему тебе так необходимо повторять мое имя в конце каждой фразы, да еще таким безучастным тоном?!! Доктор Уотсон едва пересилил потребность согнуться, как после удара под дых. – Джон?.. – снова «ударил» Холмс. – Прекрати!!! Шерлок приподнял брови и чуть обиженно глянул по сторонам, словно призывая несуществующих свидетелей полюбоваться на недостойное поведение своего соседа по квартире. – А разве я что-нибудь начинал? Доктор Уотсон мысленно сосчитал до десяти и попробовал снова. – Шерлок, последнее время у нас плохо получается говорить друг с другом. – Джон, последнее время у нас вообще друг с другом плохо получается. Возразить было нечего. Джон подбрел к дивану и плюхнулся на него, тупо уставившись в пространство. – Загородный коттедж... – вдруг мрачно изрек детектив. – Что? – Загородный коттедж, Джон, что непонятного? – Шерлок переместился из кухни в гостиную и теперь стоял прямо напротив, засунув руки в карманы брюк. – Коттедж, сад, собаки и кошки, большая семья... Он слегка наклонился, заглядывая доктору Уотсону в лицо. – Такое нормальное, благопристойное счастье... Джон зажмурился, помимо воли представляя себе нарисованную Холмсом картину, в которой Вайолет отводилась вполне конкретная роль, потом резко тряхнул головой, прогоняя наваждение. – Дело не в нормальности, Шерлок, – почти зло возразил он. – Да ну? – Ну да... – Джон откинулся на диванную спинку и положил ногу на ногу. – Дело, понимаешь, в доверии... – В доверии?.. – детектив слегка попятился и запустил пятерню в кудрявую шевелюру. – Ты сейчас о чем? Джон удивился. – А ты о чем? – Я первый спросил. – Шерлок... – Джон с подозрением разглядывал находившегося в явном замешательстве гения криминалистики. – Я не понимаю... – Это твое обычное состояние, Джон! Ах, вот как. Доктор Уотсон сердито нахохлился и не удержался. – Между прочим, кое-кто считает меня очень умным… – И кто же? – Шерлок саркастически хмыкнул. – Продавец газет рядом с метро, потому что ты иногда покупаешь у него Financial Times? Это было уже чересчур. – Нет, – Джон невозмутимо поднялся и, подойдя к детективу вплотную, сделал вид, что поправляет ему воротничок рубашки. – Мисс Смит. Она сказала, что считает меня самым умным и самым замечательным мужчиной на свете… – И… что она сказала еще?.. – Шерлок чуть напрягся под легкими прикосновениями пальцев доктора Уотсона к шее. – А еще… – Джон отступил на шаг назад и сцепил за спиной руки, готовясь нанести последний удар, – а еще она сказала, что хочет от меня детей…