Мое сумасшествие

Первая мысль после пробуждения напоминала мне - опустошение. Я ничего не чувствовала кроме безразличия, и вечного холода, что обуздал мою душу. Я смотрела на свои дрожащие пальцы, покрытые тонкой коркой льда и не могла даже вскрикнуть передать свои эмоции, ибо мой голос пропал, я открывала рот, но даже тоненький хрип не сорвался с моих бескровных губ. Где-то вдали послышались душераздирающие стенания, я не знала, кому принадлежали эти голоса, но их крики были наполненные горем и вечной болью. Сфокусировав зрение, я нашла в себе силы подняться и оглядеться по сторонам.       Грозовые облака грязно-серого цвета, словно саман грозились обрушиться на пожелтевшую траву, бледные цветы асфодела навевали тоску и забирали последние толики счастья. Я продвигалась медленно, боясь сделать неверный шаг, несколько невзрачных теней прошмыгнули около меня и в считанные секунды растворились, осыпаясь на лепестках пепельной тефрой.       Чертыхаясь на весь божий свет, я продвигалась вглубь этого ада. Целой вечностью показался мой путь, пока я не вышла к устью незнакомой реки, укутанной густым туманом, похожий больше на клубы дыма. Её воды были спокойными, тихими и безмолвными, лёгкий ветер коснулся моих волос, краем глаза я заметила ветхую ладью и старика в грязных лохмотьях сгорбившегося на правый бок, и что-то перебирающий из одного кармана в другой. - Где я?- приблизившись и попытавшись разглядеть черты его лица, я сощурила глаза, терпеливо ожидая ответа. - Смертная… Моё имя Харопос, садись, тебя уже ожидают. Его зрачки сузились, и мне стало не по себе, голос был низким с лёгкой хрипотой, а ухмылка не внушала ни капли доверия, да о чём это я?! Мне здесь всё не внушало доверия! Деваться было некуда, и я, в последний раз оглядевшись по сторонам, залезла в ветхую ладью и присела на свободную скамью, чувствуя, как ладони начали предательски потеть. Старик принялся грести веслом, и всю дорогу прожигал меня пристальным взглядом, будто изучая, оценивая. Это было, по крайней мере, странно. - И всё же, вы не ответили,- я пыталась вывести его на разговор, но перевозчик умело игнорировал все мои попытки. – Моё имя Бонни… Бонни Беннет… - Я знаю! Его крик заставил меня вздрогнуть и прикусить язык, он внушал мне опасность, а когда я в очередной раз решила оглядеться по сторонам, то заметила, как густой туман начинает рассеиваться и миллионы душ, прильнули к бортикам небольшой ладьи, в надежде прикоснуться до моей руки. - О, Господи! - Не бойся, смертная, ты под защитой, они не навредят…       Я лишь кивнула. Наш путь был долгим и страшным. Многочисленное количество рук так и продолжали тянуться, а блеклые глаза умерших смотрели с надеждой, будто я их последняя нить к призрачному спасению, они молили, просили помочь, кричали, и эти голоса смешались в один сплошной унисон, мне было горько от одного только понимания, что я не в силах, что-либо изменить. - У каждого есть свой срок, твои помыслы чисты, но в царстве мёртвых, это не более чем пустой звук. Ты до сих пор смертна, твои часы жизни продолжают своё движение, но я чувствую, как время незамедлительно истекает, закат близок, и он не окрасится в алый, твоё солнце почернеет, как и твоя душа. Старик говорил низким голосом, мне приходилось прислушиваться, от его слов можно было завыть, забиться в истерики, но я продолжала молча разглядывать спокойную гладь воды, и впервые я улыбнулась вспоминая друзей, прошлую жизнь, вечные приключения, Джереми, и его добрые глаза наполненные не только любовью, но и всепоглощающей заботой. - К чёрту,- я даже не заметила, как произнесла это вслух, а вот мой провожатый удивлённо приподнял белоснежную бровь. – Я говорю, пошёл к чёрту, со своим временем, и этим гиблым местом, тебе бы отпуск, что ли взять.- Окидываю его быстрым взглядом и, развалившись поудобней на скамье, запрокидываю голову назад и рассматриваю привычный саван облаков. Инстинктивно чувствую его недоумение и даже лёгкую злость, старик больше не проронил ни слова, от мирного укачивания лодки, мои веки начали наливаться свинцом, ужасно хотелось спать и даже крики горемык теперь напоминали колыбельную песню. Разумом понимала, нельзя засыпать, а вот организм напрочь отказывался от разумных мыслей мозга, и в итоге я провалилась в забвение, в надежде проснуться в своём пусть и проклятом, но родном мире. - Вставай,- чей-то голос прорывался в сознание, но я отмахивалась от него, как от назойливой мухи. – Просыпайся! – Более настойчиво, но не убедительно.       И только когда моё тело почувствовало сильный толчок куда-то в область рёбер, я поняла, что падаю в ледяную воду, лёгкие вмиг наполнились жидкостью, размахивая руками, я всё же смогла выбраться на берег и со всей злобой посмотрела на исчезающую ладью в бликах молочного тумана. Ублюдок! И ведь не убьёшь, но покалечить явно хотелось. Позади меня послышались размеренные шаги, резко оборачиваюсь, чувствуя, как немеют кончики пальцев, по моим мокрым волосам до сих пор стекают капли воды, меня трясет, как от озноба, и я не в силах понять страх мною движет или обычное чувство холода. Шаги принадлежали высокому мужчине, он был облачен в иссиня-черною мантию с кроваво-алым подбоем, в сапфировых глазах читалась пустота, длинные волосы были стянуты на затылке и перевязанные обычной лентой, я смотрела, как завороженная не в силах отвести взгляда. Подол мантии зашелестел по увядшей траве, скипетр в его руке был направлен на меня, а полуулыбка на бледных губах, больше походила на оскал дикого зверя. - Я ждал тебя, веками, надеясь получить такой редкий дар. Твоя сила… Ей не будет равных, стоит только поклясться служить мне и все твои мирские дела навечно перестанут являться в твоё истлевшее сердце. Ты обретёшь свободу, не останавливайся на достигнутом, моя маленькая волшебница. - Кто ты?! – дождавшись паузы в его пламенной речи, я всё же успела вставить и свой вопрос, который грыз меня изнутри. - Разве не заметно? – Мужчина разводит руки в сторону, будто приглашая меня обернуться по сторонам. – Я владыка этого мира, я царь над душами умерших, я всепоглощающая тьма и тоска ваших сердец. Я последнее пристанище для душ, я смерть, и твоя последняя надежда. Закрываю ладонями лицо, как же я устала. Устала от вечных перетягиваний каната, устала быть нужной, для каких либо целей. Я ведь живой человек, а не робот. Но моё слово не имеет, ни смысла, ни действий, ровным словом - ничего. Как бы ни парадоксально это звучало. - А если, мне не нужна ваша помощь? Сама не верю в сказанное, но пытаюсь добиться внятных ответов, хоть и понимаю, что игра уже давно проиграна. - Глупая, я могу даровать тебе вечность, заставить можно всегда, я же даю выбор. Помоги мне, и я не останусь в долгу. Или тебе по нраву сила? Вижу в твоём взгляде неуверенность, ты потерянна, подавленна, тебе нужна опора, быть может, если я открою завесу тайны, ты изменишь свои убеждения? Он размышлял вслух, не требовал ответов на поставленные вопросы, мне даже казалось, незнакомец читал меня, как открытую книгу. Это пугало, я была лишь крупицей, пылью. Эта мысль не давала мне покоя. Из бликов грязного тумана, в мерцающей дымке холодного огня появилась знакомая мне фигура. - Кай! - Ты до сих пор в его власти, как же странно устроены люди, их мучаешь, а они лишь больше к тебе привязываются, их уничтожаешь, а они готовы гореть, лишь бы опять упасть в этот омут с головой, ради мнимого счастья под названием – любовь! Ты не исключение, а значит, у тебя нет выбора. Но прежде смотри воспоминания, смотри, как убила его впервые, смотри внимательней, ведьма. Ведь во всех бедах виновата лишь ты! Миллиарды раскалённых игл будто пронзили моё тело, я падаю к ногам незнакомца, волосы скрывают моё искажённое лицо, но я даже в таком состоянии чувствую его презрительный взгляд, его надменную улыбку на бескровных губах, и некое безразличие ко всему происходящему, в общем.

***

Я преодолеваю жгучую боль, из носа тонкой струйкой течёт кровь, мой крик сотрясает землю, магия выходит из-под контроля, многочисленное количество камней, словно лавина обрушились в спокойную воду сблизь стоящей скалы. Картинки меняются, я не могу зацепиться ни за одну из них, мой мозг отказывается воспринимать полученную информацию, кости хрустят, и я вновь стискиваю зубы в надежде преодолеть этот порог боли. Душераздирающий, пронизывающий лай огромного пса, заставляет сфокусировать зрение, на его шее клубятся змеи, в его глазах я вижу своё отражение, подавленная, словно неживая, я стою на коленях испачканная собственной кровью, жалкое зрелище не иначе. Хозяину этих мест явно надоело наблюдать за стенаниями и он, приблизившись ко мне, заставляет меня запрокинуть голову и посмотреть в его сапфировые глаза. В его руках появляется кубок, наполненный прозрачной жидкостью, с тонким ароматом незнакомых трав. - Пей,- и в его слове, я читаю столько силы и власти, что не могу противиться его приказанию. На вкус жидкость напоминала обычную воду, но каждый очередной глоток, замедлял моё сердцебиение, пока я окончательно не провалилась в темноту.       Я на ощупь продвигалась по коридору, запах гари ударил мне в нос и я машинально морщусь от неприятных запахов. Впереди меня открывается дверь с жутким скрипом, глаза режет от ярких лучей, и только сейчас, я смогла разглядеть небольшую площадку крыши, где когда-то и умерла. На коленях сжимая в руках, что-то похожие на фотокарточку сидел Кай Паркер, он смотрел на восходящее солнце, а по его красивому лицу стекала единственная слеза. Одежда, испачканная кровью, смотрелась как-то устрашающе на сутулых плечах парня, круги под глазами говорили о недосыпе или плохом самочувствие, и он постоянно шептал одно единственное слово “ Прости” Мне стало не по себе, он был таким раздавленным, таким искреннем, что захотелось прижать его к своей груди и говорить, говорить, что я прощаю. Но мысль о том, что я сама его и убила, словно яд, растекалась по моим венам, принося очередную порцию давящей боли. И вдруг до меня начало доходить, что возможно вся его агрессия, была из-за обиды? Быть может, всему виной была лишь я? И именно я разрушила всё светлое в его и так разломленном сердце. А теперь моя жизнь не имеет ни какого значения, ведь я вновь в умелых руках, и в этот раз мне вряд ли удастся выйти победительницей.