Кленовый лист

По привычке Эрианель проснулся с первыми лучами солнца. Многие травы для зелий нужно собирать рано утром, пока роса ещё лежит на них, сила земли и воды сливается, умножая целительные свойства растений. Так что спать долго маг не мог, проснулся и тут же об этом пожалел. Это был не его шатер, не стоянка родного клана. За ночь чуда не случилось, и он по-прежнему находился в плену. Эльф повернулся и бросил на Рольфа взгляд — мужчина спал, развалившись на спине, его широкая грудь мерно поднималась и опускалась, а из горла вырывались какие-то рычащие звериные звуки. Они-то Эрианеля и разбудили, ворвавшись в сон угрожающим ворчанием готового броситься волка. Странно, эльф никогда не слышал, чтобы спящий так рычал. «Дикость, — сморщившись, подумал он, — а может, так проявляется истинная сущность людей? Кровожадная, жестокая, звериная. Только звери эти бешеные и ненасытные, их нельзя усмирить парой простых заклинаний, они не слышат голоса леса, трав, деревьев и вод. Безумцы, слепые и глухие. Даже имя этого человека. Оно такое же резкое и рвущее воздух, как его меч». «А может... прихватить с собой душу воина?» — сверкнула догадка. Сейчас, пока мужчина спит, можно попытаться его убить. Вон же лежит меч — он слишком велик и тяжел для эльфа, но на один замах сил хватит. Главное — не промазать снова, разрубить мужчине горло, чтобы кровь хлынула на землю, питая ее. Увидеть, как дух покинет тело и оно станет просто мертвой плотью. Заплатить ему за всю боль, которую люди принесли эльфам. Эрианель шевельнулся, собираясь для начала сесть, а потом неслышно подобраться к оружию. Бесшумно передвигаться он умел, как и все эльфы. Спящего человека и мага разделяло всего несколько шагов. Рольфа и смерть — несколько мгновений. «Но... разве не стану я таким же Злом, если убью во сне того, кто всё же спас меня от позора? — мелькнула в голове Эрианеля мысль, остудив проснувшуюся ярость. — Неужели я уже успел заразиться и начинаю становиться таким, как люди? Нет. Нельзя даже думать о подобном. Да и что изменит его смерть? Воскресит мою семью? Освободит меня? Повернет вспять время? Ничего этого не произойдет». Эрианель вздохнул, отметая прочь мысли об убийстве. Не выход, да и сбежать у него не получится, и если бы его просто убили на месте! Маг не хотел, чтобы с ним сотворили то, что обычно люди делали с пленниками. Запустив руки в спутанные волосы, Эрианель попытался хоть немного привести их в порядок. Вышло не особо, пальцы запутались в прядях, а потом и вовсе натолкнулись на что-то. Он осторожно выпутал это из волос и поднес к глазам… кленовый лист, золотой осенний лист — последнее, что осталось у эльфа от леса и прошлого. Он даже вспомнил, где, скорее всего, подцепил листок. Тот клен на опушке леса чудом уцелел от пожара, потому что полил дождь и успел погасить огонь. В ветвях этого дерева Эрианель и прятался, стреляя в человека. По всей видимости, тогда лист и зацепился за волосы. Эльф осторожно провел кончиками пальцев по увядающему золоту — в груди стало тесно и больно, сердце сжалось, и он поднес лист к губам, коснулся, прошептав заклинание, которое сохранит его таким на несколько дней. Потом Эрианель сунул лист под рубашку, пристроил на груди, чувствуя прохладное прикосновение к коже, которое почему-то согрело. И тут в желудке у него заурчало: тело хотело есть и ещё — облегчиться, но эльф не знал, может ли покинуть шатер, да и побаивался выходить. Мало ли, на кого можно натолкнуться. Придется ждать, когда проснется его... — Доброе утро, — раздалось громко, и Эрианель, вздрогнув, перевел взгляд на мужчину и увидел, что тот не спит. Синие глаза Рольфа смотрели прямо на него. — Всё ещё молчишь? Эрианель не ответил, опустил голову, делая вид, что отряхивает грязь с одежды. — Упрямый, — теперь в голосе воина эльф слышал иронию, и от этого кровь прилила к щекам. — В таком случае, сейчас позавтракаем и станем собираться в путь. Через неделю будем на месте, у меня в замке. Ехать тебе придется на одной лошади со мной. Ты умеешь ездить верхом? Эрианель кивнул, наблюдая, как Рольф поднимается и морщится, касаясь плеча. Запах раны, не желающей заживать, маг чувствовал отсюда. Он не знал, что применял человеческий целитель, но оно не помогало, а готовить для Рольфа целебный бальзам эльф не собирался. Может, стрела всё же сделает свое дело? Рана человека, не промытая должным образом, воспалится и... — Вот и славно, потом я куплю коня и для тебя. Двоих нести моему вороному будет тяжко, хоть ты и весишь, небось, как мальчонка, — Рольф скользнул по эльфу изучающим взглядом без малейшей примеси похоти. — Знать бы, сколько тебе лет... Но ведь не скажешь, нет? — Лучше откусить себе язык, чем разговаривать со Злом, — прошипел пленник, желая раз и навсегда отбить у человека желание приставать с расспросами. — Вот как? — барон приподнял бровь и шагнул было к эльфу, но тут же повернулся к столу. — Зло? То же самое наши священники говорят о вас, эльфах. И кто прав? Но звать как-то тебя надо, а потому я сам выберу имя. Я буду назвать тебя... — Рольф задумчиво почесал в затылке. — Эри. По-моему, неплохо? Эрианель не отреагировал никак, скрыть удивление удалось, хоть прозорливость мужчины немного испугала. Он почти угадал настоящее имя мага, будто на самом деле был колдуном. Хотя, разве есть колдуны среди людей? Эрианель о таком не слышал, знал, что люди боятся магии, считают ее злом и отвергают. Просто совпадение? Возможно. — Значит так, — Рольф подошел к эльфу, — перед завтраком нужно умыться, да и нужду справить, верно? Пойдем, тебе не стоит ходить по лагерю одному, вчера было выпито слишком много вина, и многие головы до сих пор полны хмеля. Эрианель снова просто кивнул и последовал за бароном к выходу. Расшнуровав полог, Рольф вышел из шатра и тут же повернул направо, в сторону осыпавшегося кустарника. Солдаты, которые встречались, окидывали эльфа странными взглядами, на их лицах появлялись гадкие ухмылки, но никто ничего не говорил. В лагере звенело оружие, ржали лошади и слышался многоголосый говор — воины сворачивали палатки, пришло время возвращаться домой. За кустами обнаружилась яма, от которой исходил запах, ясно говорящий о ее предназначении. Кроме самих кустов, она ничем не была прикрыта, похоже, люди не отличались особой стеснительностью и... чистоплотностью. В лагере царил стойкий запах давно немытых тел, загноившихся ран, конского навоза и приготовленной на костре, частично пригоревшей еды. Всё это так сильно шибало в нос, что эльф невольно морщился, а тут, около ямы, вонь была просто невыносимой. — Как же смердит, а, — недовольно бросил Рольф, звеня пряжкой ремня, — сколько раз говорил, чтобы присыпали землей — без толку! — дальше послышалось журчание, от которого Эрианелю ещё сильнее захотелось облегчиться. Понимая, что больше терпеть не получится, он отошел от барона подальше и быстро справил нужду. Потом они вернулись к шатру, всё так же молча. Рольф умылся водой из большого кувшина, вытирать лицо не стал, просто смахнул капли и снова поморщился: — Хорошие у вас стрелы, — послал эльфу усмешку, — долго болеть будет, да? Маг снова сделал вид, что не слышит, раздраженно подумав: «Когда же этот воин поймет: я не стану с ним разговаривать? Будь моя воля — сбежал бы отсюда ещё ночью. Когда догадается, что я ненавижу его, ведь он такое же зло, как и все остальные люди?» — Эх, знал бы ты, как я хочу свиной окорок, — мечтательно протянул Рольф, доставая из походной сумки еду. — От этого сыра у меня скоро живот подведет, — мужчина бросил на стол кусок чего-то странно пахнущего, затем выложил хлеб, запах которого эльф знал. — Даже молока больше нет, хотя... погоди-ка, я сейчас, — он быстро вышел из шатра, но не успел Эрианель доесть ломоть хлеба, как Рольф вернулся с кувшином. — Нашлось, ещё не всех коров зарезали, — улыбнулся он, наливая в кубки молоко. — Пей, Эри. Эльф послушался, привыкнув довольствоваться малым. Даже в мирное время эльфы не всегда ели вдоволь, иногда Элатиэль гневалась, и дичь ловко водила охотников за нос, заставляя много дней бродить по лесу впустую. Если же кто-то в семье умирал, то родные не ели три дня, утоляя голод оленьим молоком. Тучных среди эльфов не было, в отличие от людей. Эрианель уже успел заметить нескольких отвратительно толстых воинов. После скудного завтрака Рольф принялся собирать вещи, а пленник стоял, глядя на мужчину и пытаясь понять, где же скрыто зло. Ведь ещё ни разу барон не накричал на него и не ударил, и тем более не попытался воспользоваться телом. Почему? Что мешало? Он ведь ничего не смог бы поделать, пожелай Рольф этого. Эрианель прекрасно понимал, что человек сильнее в несколько раз и даже раненый легко подмял бы под себя, но не поступил так. Что же, может, в нем просто меньше Зла, если это возможно? Уложив вещи, Рольф бросил эльфу самый маленький мешок: — Держи, тут всякие мелочи, он не тяжелый, как раз тебе под силу. Идем, Эри, — внимательно оглядев пустой шатер, Валенберг направился к выходу, а эльф пошел следом. И тут же попятился назад, потому что у входа стоял тот человек, у которого Рольф его выкупил. — Ты уже собрался, барон? — удивленно спросил он. — Неужели ушастый оказался таким никудышным? То-то тихо у тебя в шатре было! — Бреки, — в голосе Рольфа эльф услышал плохо скрываемую ярость. — А каким боком это касается тебя? — Так я подумал, вдруг ты уже не хочешь быть его хозяином, я могу выкупить у тебя остроухого за двадцать золотых. Эрианель отступил ещё дальше, услышав это. Ему стало жутко от мысли, что сейчас Рольф согласится и тогда... — С меня ты взял пятьдесят, — прозвучало холодно. — Ну, так то вместе с правом первой ночи! — захохотал Бреки. — А теперь ты его уже попользовал, так что... — Нет. Я не собираюсь никого продавать, — отрезал Рольф. — Всё же понравился? — ухмылка на лице Бреки стала настолько отвратительной, что Эрианелю безумно захотелось всадить стилет ему между глаз. — Такой зад не может не понравиться! Девкам даже до такого далеко, да? — Ты до сих пор пьян? — процедил барон, кладя здоровую руку на рукоять меча. — Иди, искупайся, вскоре выступаем. — Успею, мне интересно — не продешевил ли я? — Бреки снова посмотрел на эльфа и скривился. — Да ты же его не трогал! Тьфу, слабак, — и пошагал прочь, пошатываясь, как делают пьяные во всех народах. Эрианель перевел взгляд на Рольфа и увидел, как побелели пальцы руки, сжимающей рукоять меча. И эльф понял, что сказанное тем воином обидело барона. Неужели он сейчас жалеет, что не тронул пленника? Похоже, вскоре об этом будут знать многие, люди не могут хранить ни свои, ни чужие секреты. — Не обращай внимания, Эри, — сказал Рольф, поворачиваясь к эльфу. — Городить всякое будут, им лишь бы языки почесать. Чисто тебе бабы... Эрианель хотел ответить, что ему плевать на слова чужаков, но промолчал. Маг всё ещё не мог поверить в то, что Рольф не собирается причинять ему зло. Всё время, пока солдаты собирали шатры, запрягали лошадей и складывали на повозки скарб, эльф стоял рядом со своим хозяином, старательно не замечая косых и насмешливых взглядов. Когда со сборами было покончено, Рольф подвел Эрианеля к своему коню — красивое, сильное животное с черной лоснящейся шерстью настороженно фыркнуло, учуяв чужака, но тут же успокоилось. Особый дар — умение не только лечить, но и находить общий язык с детьми Элатиэль, которыми и являются все животные, был и у Эрианеля. Он смело протянул руку и погладил жеребца по шее, по шелковистой щеке, заглянул в огненные глаза и шепнул в ухо пару слов на родном языке. Когда же эльф повернулся к Рольфу, то увидел на лице мужчины изумление. — Ты колдун? — спросил тот. — Ворон никого к себе не подпускал, кроме меня. В ответ маг просто улыбнулся и первым забрался на коня. Ему будет тяжело нести обоих, но иначе не получится. Ехать вместе с поклажей на телегах Эрианель не хотел. Он видел, что там находилось несколько измученных женщин, в одной даже текла кровь эльфов. По всей видимости, это были такие же пленницы, как и он сам. Солдаты обращались с ними очень грубо, вероятно, считая животными. Не будь люди злом, никогда не поступали бы так! Конь слегка присел на задние ноги, когда Рольф опустился в седло позади эльфа. Эрианель тут же выпрямился, чтобы даже случайно не коснуться воина, и они тронулись в путь.