Чернила

Тишина нарушается криками на лестничной площадке. Саша вламывается в квартиру, взмахивая руками от злости. —... да какого ж черта надо было посылать его на меня?! — У тебя была книга, — заходит следом Артур. — И он отлично в нее попал. — Перед этим отлично меня порвав! С его плеч свисают окровавленные лохмотья куртки. Охотник на оборотней, м-мать. Волк уткнулся в книгу, прыгнув на него, и пока она пожирала голову, неистово колошматил лапами. Когти которых не разрезали тело глубоко внутрь только благодаря броне. Которая, тем не менее, успела треснуть в нескольких местах, пока маг не вывернул зверю лапы. — Я помогу снять. Артур аккуратно отделяет материю там, где сквозь футболку просочилась и ссохлась кровь, прилипнув к куртке. Кидает на пол. Поворачивается и останавливает взгляд на фиолетовых пятнах, расползшихся по груди. В глазах разливается чернота. — Не смей. Саша отталкивает его в сторону и идет в ванну, где прямо в одежде садится и включает душ, направляя струи на грудь. Болит просто жутко. От воды становится еще хуже. Но мокрую ткань легче отодрать, чем сухую. Он тянет футболку наверх, чувствуя, как ткань отдирается от подсохших ран. Выдыхает и направляет воду на себя — смыть чернильные потеки. Царапины внушительные. Хваленая броня... Через бортик перегибается рука с полотенцем. — Вытри, я нарисую знак. Саша смотрит на него. Видимо, пока чернила не текут, маг вполне адекватен. Он промокает тело полотенцем и опускается в ванну, закрывая глаза. Артур рисует знаки в нескольких местах — одним тут не обойдешься. Пламя расползается по груди, закрывая раны. И, коротко вспыхивая, гаснет вместе со знаками. Последние, к сожалению, так легко исчезают, только имея медицинские штрихи. — Шура. Ты в порядке? Нет. На него только что смотрели как на мясо. А потом чернильные пальцы касались его груди. Он от души надеется, что тяжесть, спускающаяся вниз — всего лишь сырые штаны, облепившие ноги. — Не совсем. Он вылезает из ванны. Со штанов льется вода. — Снимай, а то зальешь соседей. Звучит двусмысленно. Он выпихивает Артура и закрывает дверь на замок. И остается один на один со стояком. Биться головой о кафель больнее, чем о стену? Надо попробовать. Что там рекомендуют? Вспомнить, в каком году Манчестер Юнайтед продули со счетом 4:0?.. Но вместо футбола навязчиво лезут воспоминания о губах Артура на ладони. Это конец. Лучше вообще отсюда не выходить. С такими-то мыслями. Он отворачивает краны и лезет в наполняющуюся ванну в штанах. Может, если их не снимать, он забудет, что там что-то требует разрядки? Да и он к себе не притронется, пока Артур за дверью. Слишком напрягает. Рано или поздно, часа через два или три придется выйти. И что-то делать, потому что дальше так продолжаться не может. В конце концов Артур тоже к этому причастен. С его легкой подачи он теперь смотрит на него по-другому. Вопрос только в одном — это взаимно или все же... Наверное, лучше заночевать в ванне. Но здесь холодно. Никакой сухой одежды. Одно полотенце. Провались ты все... Он спускает воду и лежит некоторое время в пустой ванне. Без воды становится прохладно. Вопрос на миллион. Снять штаны или нет? Если снимать, придется повязывать полотенце на бедра, а оно не слишком большое. Какое-то порно с плохим сюжетом... Он быстро открывает дверь и вздрагивает: Артур невозмутимо протягивает ему пижамные штаны. Саша оцепенело принимает дар и закрывается с чувством невыполненного действия. Он даже рта раскрыть не успел. Хотя тут и догадываться нечего: в ванне никогда нет комплектов свежего белья, вечно приходится рыть по шкафам. Он с опаской выходит в комнату. Артур лежит на диване, щелкая пультом. Надо сломать телевизор к чертям собачьим и выкинуть в окно. А то бог знает, чего еще он там наберется. Саша закутывается поплотнее в одеяло. Завтра. Пусть все будет завтра, а сегодня просто кончится. Нет никакого желания подходить к Артуру и спрашивать... Что, интересно, спрашивать? "Ты что-то чувствуешь ко мне?" Б р е е е е д. Он укрывается с головой. Так. У него же были девушки. Целых две. Но у них спрашивать ничего не требовалось — по глазам все было видно. А по этим чертовым глазам видно только, что он его жрать хочет. Жрать. Ж р а т ь. — Артур! Все. Он скажет, и пусть наступит конец света. — Да-а? — маг болтает пультом в воздухе. Саша поднимается, закутываясь в одеяло, и подходит к дивану. Сердце сейчас остановится. Надо открыть рот и сказать. — Будешь? — вместо намеченного предложения выдает он, протягивая руку. Ч т о. Теперь точно конец. Артур садится и внимательно смотрит на него. — Ты и так потерял достаточно крови, чтобы я еще ее пил. Отдыхай, — золотистый взгляд переводится к экрану. — Артур. Он сам себе роет могилу. Кто-нибудь, помогите!.. — Ты ведь знаешь, что означает поцелуй, — выдавливает он. Маг с интересом наблюдает за ним. Рот расплывается в улыбке, и Артур смеется. — Ну конечно знаю! Саша в ужасе таращится на него. То есть... тот первый раз... и второй, и третий?! Сердце бешено бьется. Артур начал. Сделал первый шаг. А потом прикрылся незнанием и чернильной жаждой. А может, и... — Тебе и книг хватает. Артур уже не улыбается. Отводит взгляд. Щелкает пультом, выключая телевизор. — Ты врал все это время? И пить мои чернила было вовсе необязательно?! — Они очень... — Вкусные, слышал уже! Он швыряет одеяло на пол. — Какого черта, Артур. Маг поднимается. — Ты сам знаешь, какого. Саша закрывает лицо рукой. — Когда ты успел? — тихо говорит он. — Нечаянно. И далеко не сразу. Не обвиняй меня. Я не знал, что делать. Он же должен радоваться. Возникшей взаимности. Почему он не рад?! — Шура. Маг подходит ближе. Убирает ладонь с его лица. — Расслабься. От его голоса внутри все останавливается. — Не могу. Я не в состоянии. Рука сжимает его ладонь. Порез начинает ныть под пластырем. — Пожалуйста... — это слово шепчут ему в губы. А затем целуют. Без языка. Конец света наступил. Заполнил тишиной комнату. У него даже нет сил ответить на поцелуй. Он и не отвечал. Ни разу. Просто стоял в шоке, как истукан. Артур тогда, наверное, надеялся хоть на какую-нибудь реакцию. И видел только непонимание и страх. Понятно, что он ничего не говорил. Зачем, когда объект настолько туп... Он протягивает руку, стягивая резинку с палевых волос, и те ссыпаются на плечи. Смотрит в глаза мага. Во тьму бурлящих чернил, сожравших желтый цвет. Дотрагивается до скулы. Девчачье какое-то движение... Артур закрывает глаза. И Саша выпаливает: — Я боюсь. Это хуже костяного дома. — Да?.. — тихо спрашивает маг. Улыбка трогает уголки губ. — Я помню, как ты орал... — Ты засунул мне руку в грудь по локоть. Было такое ощущение, будто ты внутренности местами меняешь. — Извини... — маг тянется к нему, снова целуя. Саша открывает рот и касается языком его губ. Притягивает за шею, опуская голову ниже, и со странной ностальгией встречает чернильный язык. Ладонь сжимают. — Что?.. Артур подводит его к кровати. — ? Хочешь?.. Слишком быстро. Он не успел еще переварить даже тот факт, что Артур не против. Маг молча давит ему на грудь, заставляя сесть, а потом лечь, когда наклоняется для поцелуя. Но его что-то останавливает. — Шура... хватит думать, я не могу сосредоточиться, когда у тебя в голове столько мыслей. — Что?.. — Я пил твои чернила. Угадывать твои мысли теперь легко. Чего?! То есть сегодня в ванной... Если бы он мог, то покраснел бы до корней волос. Когда еще он о нем думал? Вчера на кухне? — Я не специально. Это само получается. — Так ты з н а л, что я?.. — Когда второй раз поцеловал. Тебе понравился вкус моих чернил. — Вовсе нет. Я из-за них есть не мог. — Когда они впитались. А до этого? Наверное. Вкус был необычным. — Шура. Он выныривает из воспоминания о привкусе на языке. — Ты понимаешь, что я тебя отсюда не выпущу? Он молчит некоторое время. — Какая разница... если я не против. Артур поднимает руки вверх, стягивая водолазку через голову. Наклоняется и шепчет: — Приятно, что ты так думаешь. Черт. — Хватит уже упражняться не в том, в чем надо. Саша приподнимается, целуя его. Невозможно привыкнуть. К возникшей простоте. К тому, что ситуация, так мучившая его, разрешилась за несколько минут. Те же руки, что резались в кровь, те же, что били и бросали, хватали и рвали, теперь мягко касаются его кожи. Руки, которые подхватывали, когда он падал, и аккуратно рисовали знаки от ран. Сколько всего они пережили... До чего странно теперь прикасаться самому. К телу, раньше скрывавшемуся под кофтами и водолазками с невообразимыми принтами, а вблизи плотно сомкнутому из мышц. Охватывать рот губами и касаться чернильного языка. Мысли исчезают. Все заполоняет желание прижаться сильнее, чтобы чувствовать это тело полностью. Рука проникает под резинку его штанов, обхватывая член. — Артур. Чудовищная неловкость. Он не может избавиться от нее. "Ты уверен?" — Уверен только в том, что хочу заниматься этим ежедневно. "Да боже мой... один бы раз что получилось..." Маг укоризненно смотрит на него. — Поверь, я подготовился. Саша сглатывает. Руку хочется выкинуть из штанов, потому что еще немного — и он кончит, хотя Артур еще даже не двигал ладонью. — Так не сдерживайся. Пальцы скользят вниз. — Хватит. Сканировать. Мне. Башку. Он выгибается, кончая. Артур вынимает липкую руку. — Забавно. — Что?.. — он не может выровнять дыхание. Давно такого не было — кончать от одного прикосновения. — Что я смог в кого-то влюбиться. — Все люди это делают. — Но... — Да-да, ты не совсем человек, — Саша смотрит в сторону, пока Артур моет в ванной руку. Штаны пока на месте. Но сейчас их снимут. И тогда капец. Ведь ежу понятно, что не он будет сверху. Если бы он мог, то выкинул бы сердце из тела — слишком громко стучит. Так, что в ушах отдается. Давно забытое ощущение. Артур возвращается. Вынимает ремень из своих штанов. Оглядывается на недвижимого парня. — Не бойся. Я аккуратно. Его хочется треснуть. Артур стаскивает с него пижамные штаны. Макает пальцы в смазку, которую достает из кармана. — Только не ори, как перед костяным домом. Он бы оскорбился. Если бы не лежал под ним голым. Пальцы проникают внутрь. "Лейкопла..." — Залечил, не волнуйся. Я ношу их, потому что мне нравится, а не по необходимости. Прости, — говорит он, заметив хмурый взгляд Саши. — Говорил же, оно само. — Да и черт с ним... Артур вынимает пальцы и замирает. — Хочешь, я нарисую знак от боли? — Господи, какой знак... на каком месте... давай уже!.. Движение. Плавное. Наполняющее изнутри. Саша хватается за его руки, сжимая до белых костяшек. "Хуже, чем я думал..." Артур наклоняется, и он отвлекается на бурлящие во взгляде чернила. — Шура, выдохни... слишком напрягаешься, — он целует его. И продолжает двигаться. На руках мага потом останутся синяки от пальцев. Привыкнуть к члену внутри труднее, чем он думал. Он бы избежал этого любыми способами. Если бы сам не хотел ощущать Артура полностью. Во всем теле. Чувство переполненности накрывает его с головой. Палевые пряди падают на грудь. Челка прилипла ко лбу от выступившей испарины. Давно ли... они просто работали вместе. И вот теперь его ноги, поддерживаемые Артуром. Чье лицо с закрытыми глазами и полуоткрытым ртом кажется слишком развратным. Он закрывает глаза, сглатывая. Ему начинает нравиться. Возбуждение волнами охватывает тело. И становится нестерпимым. Он подается навстречу. Быстрее, быстрее... И кончает через несколько мгновений. Оглушающая волна выключает все звуки на пару секунд. В ушах стоит шум. Как при погружении в глубину. Все ниже... ниже... Внутри разливается горячая волна. Он инстинктивно сжимается. Артур протяжно выдыхает. Переводит на него взгляд, прерывисто дыша. За такой взгляд обладателя трахают до посинения. Кончики губ слабо дергаются — опять читает. — В другой раз, — шепчет маг, опускаясь рядом. Убирает волосы со лба. Поворачивается к нему, сжимая ладонь, заклеенную пластырем. — Приятно знать, что тебе понравилось. Все исчезает. Комнату наполняет их дыхание. Нет сил что-то отвечать. Да и зачем... Маг сам все знает.