Live and Let Die

– …родится на исходе седьмого месяца, – Гарри сидел на своем матраце, завернувшись в простынь и уперев колени в подбородок. Он уже давно перестал беспокоиться о том, сколько прошло времени и что происходит снаружи. В конце концов, в масштабах Вселенной это не имеет никакого значения. И даже здесь, в этой маленькой комнатке, Гарри всегда мог обратиться к ней и побывать в самых разнообразных мирах. Он удивлялся тому, почему люди настолько ограничены, что не замечают существующих практически у них под носом других галактик – стоит только протянуть руку. Гарри раскачивался из стороны в сторону и думал, думал, думал... Он без проблем мог оказаться где-нибудь на лазурном берегу Франции или в садах Японии, или вообще на другой планете. Ему уже почти не требовалось усилий для этого. Когда парень возвращался в свое тело и снова видел перед собой все ту же белую стену, он повторял пророчество, чтобы напомнить себе о том, где находится его оболочка. Гарри почувствовал, что его тело стало легким, а открытые участки кожи холодит ветерок. По усыпанной небольшими камнями красноватой поверхности перед ним пронесся небольшой торнадо. Здесь было немного одиноко, но Гарри знал, что для размышлений лучше места не найти. Он редко думал о своих земных тревогах, о друзьях, знакомых, учителях. Все это осталось так далеко позади, что он уже не всегда мог вспомнить лица и имена тех, кого прежде видел каждый день. Памятуя, что есть еще последняя нить, связывающая его с ними, – опасность, грозящая всем, если он не будет помнить пророчество, Гарри решил снова повторить его. – Грядет тот, у кого хватит могущества… – Гарри больше не задумывался над смыслом произносимых слов. Он просто повторял их как зазубренную молитву на другом языке. В голубоватых лучах восходящего солнца проехала шестиколесная машина причудливой формы, исследующая камни перед собой механической рукой. – И Темный Лорд отметит его как равного себе… – Гарри встал, чтобы пройтись к его любимому живописному месту – берегу высохшего озера. Дождавшись полного захода солнца, Гарри стал любоваться прекрасным звездным небом. На всякий случай он снова полностью выговорил предсказание. Становилось холоднее. Гарри стоял перед белой стеной и с улыбкой смотрел на нее. Простынь лежала на полу. Парень поднял ее и снова накинул на плечи. Только дойдя до своей «кровати», он понял, что только что полностью отключился от реального мира, и не смог понять, где находится. Одиночество сводило его с ума. Гарри был вынужден признать это. Скрепя сердце, он подошел к тому месту, где по его подсчетам должна была быть дверь. – Снейп? Профессор Снейп? Вы слышите меня? Эй! Я согласен – можете делать со мной, что хотите! Только выпустите меня из этой комнаты! Слышите? – Гарри надеялся, что это поможет ему выиграть время. – Я согласен делать всё, что вы скажете! Снейп появился не сразу, но Гарри всегда умел ждать. Он ни на секунду не жалел о своем решении, так как понимал, что если сойдет с ума окончательно, то Великобританию, а потом, вероятно, и весь мир, будут ждать десятилетия страданий. Конечно, всегда есть некоторая вероятность, что пророчество неверно, но Гарри не мог полагаться на него. Волдеморт верил, что оно правдиво, - и этого было достаточно. Гарри не видел, как вошел Снейп. Он услышал чье-то дыхание за спиной и резко развернулся, практически нос к носу столкнувшись со своим стражником. Снейп ухмылялся. Гарри опустил голову. Он знал, что это поражение, но решил, что еще не время для сожалений. Потом, когда все будет хорошо, он подумает об этом, может быть, даже поймет, что сделал не так и что нужно было предпринять. Но не сейчас. Сейчас нет дороги назад. – Поттер, – произнес Снейп шепотом и жестом показал, что Гарри должен раздеться. Гарри стал поспешно избавляться от одежды, чтобы показать, что он не соврал, когда говорил, что готов на все. Он понимал, что Снейп сперва захочет увидеть доказательства его слов. Парень смотрел в черные глаза и ждал. – Повернись спиной и пройдись вдоль стены, – ухмылка не желала покидать лицо Снейпа. Гарри выполнил все капризы зельевара, прежде чем тот, наконец, решил приступить к делу. Но почему-то вместо того, чтобы, наконец, дотронуться до его груди – он уже протянул руку – тот аппарировал. Гарри не мог понять, почему Снейп поступил так. Разве он не выполнил свою часть сделки? Стоя голым посреди комнаты, он начал осознавать, что все это время, как и в случае с Уизли и Гермионой, находился в комнате один. Гарри оделся и улегся на матрац, упершись лбом в стену, в надежде заснуть и придумать что-то новое после пробуждения. И впрямь: проснувшись, он вспомнил о том, что Снейп говорил, что его обязанность – сохранить Гарри жизнь. И Гарри решил вновь поставить ее под угрозу. Так как навредить себе, как-то покалечившись, в его камере было невозможно, он решил, что не будет есть. Пропустив пятнадцать приемов пищи, он уже не был уверен, что сделал верный расчет на то, что Снейп придет его спасать. Отставив тарелку в дальний угол комнаты, Гарри лежал, глядя в потолок. Ему казалось, что тот начал немного мерцать, чего никогда не случалось раньше. Но так как Гарри больше не был уверен в своем психическом здоровье, он решил, что ему просто показалось, и начинающаяся галлюцинация так и не получила продолжения. Прозвучал тихий хлопок. Гарри повернул голову в сторону звука: перед ним стоял домовой эльф. Он взял в руки тарелку и молча протянул ее Гарри. Тот покачал головой. – Я не буду есть, пока он не придет сюда. Мне надо поговорить с ним. Теперь эльф покачал головой, печально болтая ушами. – Ты умеешь разговаривать? – спросил Гарри. Ему отчаянно был нужен хоть кто-то, находящийся вне его головы, с кем он мог бы перекинуться парой слов. Эльф кивнул. – Почему ты не говоришь? – спросил Гарри. В ответ существо приложило палец к губам. – Тебе запрещено? Эльф не отреагировал. Он только щелкнул пальцами, а Гарри скрутило от боли. Его словно ударил в живот кто-то, наделенный силой Хагрида. Однако он знал, что до него никто не дотрагивался. Глотая ртом воздух, он повернул голову в сторону эльфа. Тот держал на руках пустое блюдо. – Ты вернешься? – прошептал Гарри, пытаясь игнорировать ад, творящийся в его желудке. – Если я еще раз так сделаю, ты вернешься? Эльф грустно покачал головой и исчез так же неожиданно, как и появился. Гарри знал, что произошедшее не было его иллюзией – чувство сытости, пришедшее на смену боли, красноречиво говорило об этом.