Танцы со смертью

Грегори остановил машину на светофоре и посмотрел на своё отражение в зеркальце заднего вида. На него смотрело осунувшееся лицо с грустными глазами и кровоподтёками. Под правым глазом вырисовывался фингал, пока он был не сильно заметен, но Грег знал, что не пройдёт и получаса, как синяк станет сине-красного цвета и будет сильно болеть от любого прикосновения. Нижнее веко отечёт, и глазу будет трудно видеть. Но мужчина не боялся последствий, так же как и не боялся, что за эту драку его могут уволить. Он не думал о том, что будет потом, ведь после её смерти он не представлял себе жизни без неё. Он остановил машину на парковке и вышел из салона. Закрыл дверцу и направился по маленьким переулкам и улицам. Он просто шёл, не имея перед собой никакой цели. Ноги вели его в неизвестном направлении, наступали в лужи, натыкались на преграды, но он просто шёл. Несколько раз чуть не упал, но мозг был завален последними двадцатью годами жизни вместе с Мелиссой. В памяти всплывали разные моменты. Свадьба, любовь, весть о беременности, страхи и измена. Всё смешалось воедино. - Смотри, куда прёшь, баран! – грубый голос вывел его из состояния прострации, а спустя мгновение перед ним проехал велосипед. Он отступил на шаг и увидел, что вышел на проезжую часть. Проехавшая мимо него машина окатила его грязной водой, и он протёр лицо рукой, избавляясь от капель. Когда зажёгся зелёный свет, он перешёл дорогу и побрёл дальше. Стемнело, пошёл дождь. Грегори опустился на лавочку в парке и опустил голову. Голова трещала, болело плечо. Видимо, при драке он получил травму. Но сейчас это волновало его меньше всего. Он вспоминал все моменты, связанные с жизнью с ней. Вот они красили стены в квартире. Мелисса, хоть и была старше, иногда вела себя как ребёнок. Она любила хулиганить, и поэтому вскоре вместо покраски стен они занялись покраской друг друга. Её звонкий и весёлый смех разлетался повсюду, проникал в его сознание и прочно заселялся в сердце. Он болезненно поморщился и не смог сдержать стон. Глаза обожгло, по щеке что-то потекло. Он плачет? Нет, этого не может быть. Он никогда не плакал. Однажды, давно-давно, мама сказала ему, когда он разбил коленку при падении и хотел заплакать, что для слёз существуют три вещи: свадьба, похороны и рождение ребёнка. Отец поправил, сказав, что мужчины не должны плакать. Грегори больше не плакал. Он убивал своё горе в работе и иногда в алкоголе. - Привет, родная, я дома. - В памяти всплыл момент, когда он был самым счастливым человеком. Будто не желая видеть это, он зажмурился и сжал голову руками, надеясь, что наваждение его покинет. Но нет, это воспоминание было самым ярким. - Привет, любимый, - к нему вышла Мелисса. На ней был надет короткий шёлковый халатик, почти не скрывающий ничего. Он почувствовал нарастающее возбуждение. – У меня для тебя новость. Он снял ботинки и куртку и подошёл к ней. Обнял и вдохнул лёгкий, но такой будоражащий сознание аромат её духов. Слабые ненавязчивые нотки полевых цветов идеально подходили к её внутреннему миру. Она была романтиком и где-то ребёнком. - У меня задержка, любимый. Я сделала тест. У нас будет ребёнок, - с придыханием сказала она, глядя в его глаза. Он молча запустил пальцы в её белокурые волосы и губами впился в её губы. - Я люблю тебя, Мэл, - прошептал он после долгого поцелуя. Его горячее дыхание обожгло её кожу, и она засмеялась и стала вырываться из его объятий. Мужчина всхлипнул. Чёрный ворон, сидящий на ветке, гаркнул и улетел. Мужчина проследил за ним взглядом и мотнул головой. Уже зажглись фонари, в парке стало всё меньше людей, и он встал с лавочки. Пошёл по тропинке, борясь с желаниями остаться в том времени. Это будет выглядеть как помешательство, и всё может закончиться трагично. Его поместят в психиатрическую клинику, и о нём все забудут. О таком ли конце он мечтал всю свою жизнь? Вряд ли. Она наблюдалась в лучшей клинике, врачи давали оптимистичные прогнозы. Она была счастлива и желанна. Её смущало, что ей нельзя в это время заниматься сексом, она боялась, что муж найдёт себе любовницу, а потом её бросит, так как она растолстеет и будет похожа на шарик. Но молодой подающий большие надежды инспектор Скотланд-Ярда и не думал изменять. У него в мыслях не было оставить беременную и любимую жену ради мимолётной, но приятной связи. Нет, он подождёт весь срок, а потом всё вернётся на круги своя. - Ну что же, одевайтесь. Плод развивается нормально, уже отчётливо видно сердечко. Все анализы хорошие, вам надо есть больше белка и пить витамины. Питайтесь правильно, и всё будет хорошо. Они вышли из кабинета и снова обнялись. Грегори был счастлив, его глаза светились радостью и любовью, Мелисса поцеловала его в щёку и прижалась к его груди. Инспектор Лестрейд шёл, не разбирая дороги и не глядя по сторонам. Ноги промокли, с одежды ручьями стекала вода, было холодно. Противная мокрая одежда прилипала к его телу, но сейчас было всё равно. Он находился в том счастливом времени, когда Мелисса ждала ребёнка. Он оградил её от всего, старался сделать жизнь своей любимой женщины спокойной и радостной. Каждый вечер он приносил ей новые цветы, часто водил в рестораны, баловал свежими фруктами и овощами. Всё шло прекрасно. Он вздохнул и почувствовал укол в груди. Кольнуло сердце. Такого у него никогда раньше не было, и по спине пронёсся холодок. На мгновение остановившись, он продолжил свой путь. Послышалась музыка, и он поднял голову. Он находился на Сомерсет-хаус. Снова воспоминания пронзили его мозг, и он остановился и сжал голову руками. До двадцати двух лет он ни разу не стоял на коньках, но, как известно, всё когда-нибудь бывает впервые. Вот и его постигла сия участь. Мелисса пригласила его на каток. Он пытался предложить что-то другое, но она сказал, что ему понравится. - Ну отцепись, - засмеялась Мелисса, когда он, чуть не потеряв равновесие, судорожно вцепился в поручни. – Смотри, даже дети катаются, а ты не можешь. - Они с детства умеют кататься, - пробурчал Грег, но улыбнулся, глядя на неё. – Ладно, я попробую. Только не смейся… Он оторвался от поручня и сделал несколько неуверенных шагов вперёд. Мелисса, которая прекрасно каталась, успела сделать вокруг него пару кругов, а потом взяла его за руку и потянула. Ноги разъезжались и не хотели слушаться. Он чувствовал, что теряет равновесие, но вскоре стало проще и легче. Он расслабился, его движения стали больше походить на катание, и Мелисса улыбнулась. Он обнял её и поцеловал. - Осторожней! – крикнула она, но всё-таки произошло столкновение. Он не сообразил, как нужно ставить ноги, чтобы развернуться, и наехал на человека. Потом почувствовал, как его кто-то толкнул в плечо, и упал на спину. Мелисса охнула и подъехала к нему. - Чёрт, рука болит, - поморщился он, садясь на лавочку и растирая локоть. – Сильно болит. Я слышал какой-то треск, когда упал. - Надо ехать в больницу, Грег. Они приехали в больницу, и молодого человека повели на рентген. Прогнозы оказались неутешительными – обнаружили перелом лучевой кости со смещением. Плох он был тем, что лучевая кость заживает очень плохо и закрепить её не всегда удаётся правильно. Ему вывернули руку и наложили гипс. Оставили под наблюдением, и две недели он провёл в больнице. Мелисса каждый день его навещала, она чувствовала свою вину, но он уверял, что всё нормально, просто он не умеет кататься на коньках. - Сэр, вам плохо? – послышался голос, и он вздрогнул. Открыл глаза и убрал руки с головы. Перед ним стояла женщина. Он почувствовал, что на него больше не капает дождь и увидел, что она держит над ним зонтик. – Вы же инспектор Лестрейд, верно? – ахнула она после недолгого молчания. - А вы Зизи, хозяйка пивного бара на Эрлхэм-стрит? - Элизабет, - слегка насупившись сказала женщина. – Скорее, я официантка… Мистер Лестрейд, вы точно в порядке? Может, пройдёмся? Вам надо согреться. Он молча кивнул и направился за ней, совсем не разбирая дороги. В голове снова крутились мысли, и были они связаны с Мелиссой. Почему он отпустил её? Как теперь жить, зная, что он больше никогда не сможет её обнять? Почему он не давал ей развода и когда всё это началось? - Грег… - Я на работе, милая… - Грег, мне плохо. У меня болит живот… я боюсь. - Мэл, я сейчас не могу разговаривать… - ответил он. – Да-да,сюда… вот он. – В этот момент они преследовали особо опасного преступника, и упущение его могло грозить молодому инспектору должностью. Он не хотел рисковать, поэтому быстро положил трубку и вернулся к работе. Преступника поймали. При задержании он оказал сопротивление, и если бы не отменная реакция Грегори, то кто-нибудь из его коллег погиб бы. Мужчина выстрелил и попал преступнику в руку. - Грег, тебя к телефону, кажется из больницы… - Да, слушаю. Д-да… Да, я сейчас приеду. Он вошёл в отделение интенсивной терапии и увидел врача. - Как она, доктор? - В себя уже пришла. Кризис миновал. - А плод? - Сожалею… у неё случился выкидыш, причины неизвестны. Мужчина сжал руку в кулак. Он не забудет её лицо, искажённое болью и страхом. Она долго плакала, когда узнала, что ребёнок погиб. Первое время она обвиняла его, что это он виноват. Но что он мог сделать? Даже если бы бросил поимку особо опасного преступника, что бы это изменило? Он не врач, он не смог бы спасти плод. Он пытался это объяснить, но мелисса его не слушала. Больше не было той романтики, которая окружала их. Они стали будто чужие друг другу. Они дошли до пивного ресторана, и он остановился. Сейчас он не хотел ни с кем разговаривать, ему необходимо было побыть одному. Попрощавшись с Элизабет, он направился дальше. В кармане пропищал телефон, возвещая о том, что пришла новая смс. Это оказался друг-криминалист, который сообщил, что на завтра назначена процедура опознания, и место, в котором она будет проходить. Грегори поморщился от боли в сердце и поехал домой, надеясь, что сон поможет ему вернуться в реальность…