Танцы со смертью

Звонок в дверь раздался неожиданно, а потому показался слишком громким и навязчивым. Седовласый мужчина открыл глаза и застонал. Сильно болела голова, подушка была липкой, и он увидел большое кровавое пятно. Повернулся на спину и посмотрел в потолок. Протёр лицо руками и снова услышал звонок. Значит, ему это не показалось. Он встал с кровати и побрёл в коридор. Голова трещала и кружилась, в теле была небольшая слабость, но он открыл дверь. - Грег, ты помнишь, что на сегодня назначена процедура опознания? – начал друг, но потом осёкся. – Чёрт, ты ужасно выглядишь. Ты не заболел? - Я… не знаю… - пробормотал мужчина и облокотился о дверной косяк. - Ты когда вернулся домой? Я тебе звонил в час ночи, но мне никто не ответил, - мужчина вошёл в квартиру и повёл потерянного друга на кухню. Усадил на стул и прислонил ладонь к его лбу. Он был влажный и горячий. - Приведи себя в порядок, Грег. Я пока подогрею чай. Тебе надо поесть. Инспектор Лестрейд не говорил. Он молча встал и пошёл в ванную. Друг покачал головой, видя как тот шатается, и стал изучать содержимое холодильника. Он не думал, что смерть Мелиссы так повлияет на Грегори. Только позавчера он смеялся, улыбался и шутил, а сегодня находится в какой-то прострации. С этим надо было что-то делать, и мужчина вздохнул. Сейчас предстоит самая сложная процедура в жизни любого человека, и он не был уверен, что Грегори перенесёт её нормально. Грегори вышел из ванной и опустился на стул. Щёки налились смущённым румянцем, когда друг поставил перед ним чашку горячего и ароматного чая. Он не знал, как реагировать на всё это – прогнать его или поблагодарить. С одной стороны, он привык все свои переживания держать в себе, не делиться ни с кем. Всё равно никто не поймёт и ничего не сделает. У каждого своя жизнь, где-то лучше, где-то хуже. Надо просто смириться с тем, что произошло, а потом продолжить жить дальше. Но как смириться, если это так трудно? - Грег, я понимаю, что тебе тяжело. Но это не выход, - сказал друг, когда молчание затянулось. Инспектор Лестрейд сидел с закрытыми глазами и молчал. Он не хотел ничего говорить, боясь сорваться. – Я тебя подожду в машине. И он ушёл, оставив инспектора одного в своей квартире. Мужчина вздохнул и снова почувствовал, как по щеке течёт слеза. Почему он плачет? Неужели это действительно настолько больнее, чем потеря нерождённого ребёнка? Тогда он успокаивал Мелиссу, которая была на грани отчаяния и нервного срыва. Несколько попыток забеременеть оканчивались выкидышами, и всё начиналось сначала. Слёзы, упрёки, ненависть. Он работал и не уделял жене столько времени, сколько она хотела. - Он там тоже будет? – спросил Грег, садясь в машину. Друг отрицательно покачал головой. - Ты его избил до потери сознания. Сейчас он в больнице. Весь путь пролегал молча. Инспектор снова унёсся в воспоминания, теперь он был в том времени, когда они познакомились. В памяти всплывали детали того вечера, и он напрягся. Их знакомство началось с того, что он случайно пролил на платье симпатичной девушки шампанское. То ли его кто-то случайно толкнул, то ли он уже был достаточно пьян, чтобы запутаться в собственных ногах. Мелисса ошарашенно посмотрела на этого прыщавого юношу и улыбнулась, когда он, пробормотав невнятные извинения, начал бумажной салфеткой промокать пятно. Молодой Лестрейд был робким и застенчивым. Он любил читать и запоминать. Он старался не быть романтиком, так как в его семье считалось, что романтизм – это натура слабого и неуверенного в себе человека. Но Мелисса перевернула его скудные представления о жизни в один момент. Он влюбился в неё без памяти, но, как бы ни был пьян, продолжал себе отдавать отчёт о своих поступках. - Ты забавный, - засмеялась Мелисса, когда он закончил рассказывать очередную историю. - Забавный – значит смешной? – В голосе проскользила слабая грусть. - Забавный – значит интересный, - она нежно поцеловала его в губы. Щёки моментально налились смущённым румянцем, тело бросило в жар. Неподалёку послышался приглушенный смех, а краем глаза он увидел ребят, которые с удивлением смотрят на них. Мелисса оторвалась от него и заметила в его глазах растерянность и смущение. Провела пальцем по его щеке, по скулам и подбородку, потом опустила на шею и провела вниз, пока не наткнулась на преграду в виде рубашки. Грегори чувствовал нарастающее возбуждение и учащённое сердцебиение. Он совсем не знал, что нужно делать в таком случае, ведь Мелисса была первой девушкой, с которой он познакомился. Девушка поцеловала его в висок, слизала капельку пота и, засмеявшись, оставила его одного. Он глубоко вздохнул и трясущейся рукой взял стакан виски. - Она прикольная, да? – спросил Роберт, подсаживаясь к нему. Он кивнул. - Грег, а правда, что у тебя ещё никогда никого не было? – подколол друга Майкл, ударяя его кулаком по плечу. Лестрейд покраснел до кончиков ушей. – Она прикольная тёлочка, наверное, очень горячая в постели… Вон, смотри, она тебя зовёт. И правда, у соседнего столика стояла Мелисса и посылала Грегу воздушный поцелуй. Потом кивала в сторону, и молодой человек выпил виски и встал. Алкоголь ударил в голову, но храбрости не прибавилось. Напиваться ни в коем случае нельзя, а то потом не оберёшься проблем с родителями… - Грег, ты спишь? – послышался голос друга, и он открыл глаза. Вышел из машины и хлопнул дверцей. Посмотрел на здание больницы, поднял голову. Взгляд заскользил по фасаду и остановился на крыше. Вспомнился Шерлок, и стало совсем тоскливо и одиноко. Но он взял себя в руки и пошёл за другом в морг. Молли Хупер продолжала работать в Бартсе несмотря ни на что. Больше ничего делать она не умела, работа эта была ей противна и уже осточертела, но она не знала, чем заняться. Она была из той большой массы людей, которые спокойно плывут по течению жизни и не хотят ничего менять, боясь в будущем перемен. Зачем что-то менять, если есть работа, которая тебя кормит и обеспечивает жизнь? Помимо работы у неё была квартира и любимый кот Тоби, который приходил к ней холодными и тёмными ночами и избавлял от одиночества и боли. После гибели Шерлока она перестала часто заходить в лабораторию, преддпочитая подвалы. Джон, как она слышала, нашёл себе девушку, съехал с Бейкер-стрит и теперь живёт своей жизнью. А Молли продолжала работать в морге. Теперь она была в этих подвалах намного чаще, чем на поверхности. Она решила себя посвятить работе, чтобы было не так много мыслей о Шерлоке и былых временах. - Здравствуйте, мисс Хупер, всё готово? – спросил криминалист, протягивая сидящей за столом девушке руку. Она слабо вздрогнула и кивнула. Обменялась с ним рукопожатием и посмотрела на Лестрейда, который выглядел совсем потерянным. - Да, конечно. – Она поправила халат и подошла к столу, на котором лежали вещдоки. – Мистер Лестрейд, перед тем, как перейти непосредственно к процедуре опознания, вам необходимо ознакомиться с вещами, которые были на погибшей, - слегка неуверенно и заикаясь сказала девушка. Она редко проводила все эти процедуры, выслушивала плач и вой людей, потерявших родственников, сейчас ей хотелось уйти. Она бы так и поступила, но потерянный вид Лестрейда не позволил ей это сделать. Она опёрлась о стол и сложила руки на груди. Рядом стоял небольшой диктофон, на который велась запись. Это была неотъемлемая часть процедуры. К делу обязательно шла запись. Это касалось только погибших насильственной смертью. Лестрейд вздохнул и посмотрел на стол. Там лежали паспорт, кольцо и её телефон. Друг, заметив, что Грегори не может собраться с мыслями, взял телефон в руки. - Она никогда не расставалась с этим телефоном. Иногда он жил своей жизнью, сам выключался, сам включался. Помню, как-то раз мне с её телефона пришло несколько пустых сообщений. Мы тогда сидели в кабинете и болатали, ждали Грега. Телефон лежал рядом на столе. Мистика прям… - мужчина грустно улыбнулся и положил телефон обратно. Грегори вздохнул и взял её кольцо. - Это кольцо я подарил ей в знак вечной любви. Она любила романтику, и тот вечер был самым прекрасным. Она без колебаний приняла моё предложение, и… - он осёкся и зажмурился. Молли вздохнула. Справившись со своими эмоциями, Грег взял паспорт и открыл его. На первой странице стояли штампы из КПП аэропортов. – Она приехала в Рим и на следующий день улетела обратно. Почему? – спросил он скорее у самого себя, нежели у присутствующих. Теперь предстояло самое сложное. Молли отвела мужчин в соседнюю комнату и подвела к столу, на котором лежало накрытое белой простынёй тело. Молли откинула простыню, открывая голову и верхнюю границу туловища. Грегори посмотрел на неё и почувствовал, как к горлу поступает комок тошноты.

***

- Вы подготовили заключение? – спросил Грегори, когда они с Молли остались наедине. - Да. - Это самоубийство? - Нет. Её убили. - Её столкнули с крыши? - Нет. Скорее всего, она от кого-то убегала. На запястьях видны синяки, также локоть был повреждён. Её тащили вверх по лестнице, потом, возможно, кинули на покрытие крыши. После этого она поднялась и попыталась уйти. Двигалась к краю и сорвалась. Она упала спиной. - Она… она умерла сразу? - Нет. Она успела перевернуться и даже что-то сказать.У неё был спазм гортани. Она умерла через минуту-две после падения. - Она… ей было больно? - Скорее нет, чем да. Она упала плашмя, но на бордюр. Разрыв селезёнки и внутреннее кровотечение. Скорее всего, она находилась в шоке. - А лекарства? Вы что-нибудь выяснили про них? - В крови была высокая доза снотворного. И я могу сказать, что она не первый раз принимала психотропные препараты. Структура печени была изменена из-за них. Грегори посмотрел на лицо погибшей и подошёл к столу. Пальцем провёл по её щеке и вздрогнул от того, что её кожа холодная и будто натёрта воском. Накрыл её простынёй и посмотрел на Молли. Та протянула ему папку с делом и вздохнула. - Спасибо, мисс Хупер, - Лестрейд поцеловал тыльную сторону её ладони, заметил, что её щёки налились смущённым румянцем, и покинул помещение. Друг стоял около машины и курил. Лестрейд сел в машину и открыл папку. Он должен заняться этим делом, он не может оставить это кому-нибудь другому. Они приехали в отделение, и Лестрейд сразу почувствовал что-то странное. На него смотрели коллеги, кто-то не скрывал своего отвращения, кто-то начал подлизываться и высказывать слова соболезнования. Друг, который был опорой и поддержкой несколько часов, куда-то делся. Не прошло и десяти минут, как его вызвал к себе начальник. Последовал долгий и тяжёлый разговор с ним. - Я понимаю, что произошла трагедия. Но я не могу всё это пустить на самотёк. Вы избили гражданского, и я вынужден на время расследования отстранить вас от работы. Сдайте значок и табельное оружие. Отдохните, съездите куда-нибудь. Возвращайтесь через месяц. И без всякой самодеятельности. Начальник всегда был строгим и справедливым. Лестрейд удручённо вздохнул и кинул на стол значок и пистолет, после чего вышел из кабинета, громко хлопнув дверью, и скрылся в неизвестном направлении.