Отрывки

Их спарринг, думается Изабелле, удивительно напоминает секс; столь же дикий, необузданный, горячий и, конечно же, неимоверно приятный. Движения, точно в танце — ритмичные, из стороны в сторону; он подается вперед — она отскакивает назад и мгновенно оказывается рядом именно тогда, когда он того не ждет. Шаг за шагом, рассчитывает Изабелла, увернуться от размашистого удара мечом, перехватить инициативу, скользнуть ему за спину и приставить к горлу тупой кинжал. Раз, два, три, четыре — вот и всё; стук сердца неожиданно удачно задает ритм, и когда лезвие ложится на его кадык, Изабелле лишь немного жаль, что он не может видеть ее торжествующей улыбки. — Ну что? — воркует она ему на ухо, намеренно чуть касаясь губами его весьма, как она знала, чувствительного кончика. — Вопрос о том, кто сегодня сверху, исчерпан? — Ты грязно сыграла. Изабелла не видит его усмешки, но чувствует ее в его голосе. — Это почему же? Лезвие на его шее чуть ползет вбок; ржавой рухлядью, которой они сражались, даже поцарапать нельзя, но вот чуть досадить — вполне. — Потому что снова надела это платье. Изабелла смеется, опускает нож. Лукаво, когда тот наконец оборачивается, ему подмигивает и, привычно покачивая бедрами, идет в сторону лестницы, ведущей на палубу. Она не утруждает себя тем, чтобы позвать его за собой; знает — он и так пойдет. Между тем, в том, что это самый приятный проигрыш в его жизни, Фенрис, ее нагоняя, нисколько не сомневался.