Калеб
— Она делает это нарочно! — негодую я. Мой голос дрожит от разочарования, когда мне приходится удалять все ненужные данные, которые я собрал. Перед тем как начать тест, я предупредил Беатрис, что от неё требуется безоговорочное сотрудничество; что она должна оставаться полностью неподвижной. Взамен я мог бы просто попросить её яростно размахивать руками, что она и делала. — Она специально это делает, лишь бы свести меня с ума, потому что она меня ненавидит! — я стону, глядя на неё через стекло из комнаты наблюдения за тестированием. Кара стоит рядом со мной с планшетом в руках. Она что-то заканчивает печатать на нём, когда я смотрю на Беатрис, привязанную к медицинской кровати перед нами. — Хорошо. Очевидно, это не сработало, — говорит она медленно. — Ты должен пойти и поговорить с ней. Я громко фыркаю. — И что? Она не слушает меня! И никогда не слушала. Джанин, кажется, думала, что я авторитет для неё, но я не… — Ты её брат. Да ладно, должно быть что-то у тебя против неё за проведённое с ней время в Отречении. Воспоминания о моей прошлой отречённой жизни бросаются в мой мозг, но я прихожу к выводу, что никогда ничего не знал о Беатрис. Ничего существенного. Мне нечего использовать против неё. — Нет, — произношу я спокойно, — я не тратил своё время на сбор информации о ней. Я не подозревал, что это случится. Кара вздыхает. — Поговори с ней, — настаивает она. — Договорись с ней о чём-нибудь. Эти результаты теста нам нужны. — Прячу своё лицо в руках, делая глубокий вдох. — Калеб, — мягко лепечет Кара, — Джанин назначила тебя главным не просто так. Ты справишься. Я почти отскакиваю от компьютера и быстро спускаюсь по лестнице к комнате испытаний на первом этаже. Беатрис полулежит на кушетке, её руки прикованы к перилам по обе стороны от неё. — Почему ты не хочешь сотрудничать? — спрашиваю, разочарование слышно в моём голосе. Она смотрит на меня и пожимает плечами. — Потому что я здесь против своей воли. Я так просто не сдамся, — она одаривает меня быстрым взглядом, её глаза отражают отвращение. — Особенно тебе. Я гляжу на неё, снова вздыхая. — Я не хотел давать тебе успокоительное, Беатрис, но мне придётся. Пустая угроза. Успокоительное изменит результаты. Мне нужно быть осмотрительным, но я не знаю, что ещё придумать. Она вновь играет в беспечность, и резкий смех заставляет её губы брезгливо дёрнуться. — Люди, вы смешны. Какое мне дело? С успокоительным или без него, я всё равно умру! Я не тупая. Прекрасно понимаю, почему я здесь. Тебе нужно моё сотрудничество, и я отказываюсь это делать. Моя сестра — самый волевой человек, которого я знаю. Естественно, она ничего не боится, и у меня не получилось её запугать. Единственный способ заставить её помочь мне — дать ей то, чего она хочет. То, что ей нужно больше всего. Мне только необходимо выяснить, что именно. — Хорошо, Беатрис, — я с силой сжимаю перила кровати, лишь бы удержать себя от взрыва. — Чего ты хочешь? — Она смотрит на меня несколько секунд. — Кроме того, чтобы выйти из этой дыры? — Что тебе нужно для сотрудничества со мной? — я пытаюсь не грубить, а говорить мягко и искренне. — А что ты можешь мне предложить? — У меня руки коротки, Беатрис. Чего ты хочешь? Она наблюдает за мной, а затем её глаза переходят к плитке на полу. Я почти вижу, как вращаются шестерёнки в её мозгу, пока Трис вновь не обращается ко мне. — Хочу, вообще-то, — говорит она быстро. — Хорошо, — отвечаю. — Я хочу побеседовать с Джанин. — Джанин? — поднимаю я брови. — Зачем? — Неважно, — произносит она, поднимая плечи. — Важно то, что если ты устроишь мне встречу с ней, я буду готова содействовать. Её лицо полыхает от решительности, и внезапно я ужасно огорчён, что вообще пришёл с ней разговаривать. — Джанин уехала на пару дней. Ты просишь то, чего нет. Она пожимает плечами. — Я уверена, что она прибежит к тебе, Калеб. Ты все-таки её преданная собачка. Ауч. Она бьет по всем моим слабым местам. Сильно. Я стараюсь не показывать свою нервозность. — О чем ты хочешь поговорить с Джанин, Беатрис? — цежу я сквозь зубы. — Я же сказала тебе, что это не имеет значения. Она — самый неприятный человек, с которым мне приходилось иметь дело. — Ясно, — отвечаю я с ничтожным оханьем. — Я могу попробовать раздобыть для тебя пять минут, этого хватит? Она кивает. Я удерживаю её взглядом несколько секунд, а Беатрис меня, бросая вызов. В конце концов, я сдаюсь. — Питер? Ты можешь сейчас отвести её обратно в камеру? Он кивает, а затем подходит, хватает Беатрис за локоть, отвязывая руки от металлических перил. Это отнимает у него немного времени, а потом он выводит её из комнаты. Как только помещение пустеет, я разрешаю себе мысленно подвести итог. Джанин. Сейчас у неё нет времени на такого рода занятия. Я не знаю, как должен убедить её выделить те самые пять минут. Осматриваю комнату наблюдения и останавливаюсь на Каре, которая спускается ко мне. Она делает это слишком быстро. — Что произошло? — спрашивает она с любопытством. — Планы изменились, — тараторю я. — Мне нужно поговорить с Джанин. — Подожди… Что? Зачем? — удивляется Кара. Качаю головой. — Объясню позже. Убедишься, что всё будет готово к моему возвращению? Она кивает. — Конечно. Я быстро двигаюсь к двери. — Эй, Калеб? — Останавливаюсь, поворачиваясь к ней. — Ты сможешь, — говорит она во второй раз за несколько минут и слабо улыбается. Натянуто улыбаюсь в ответ, прежде чем продолжить идти в сторону выхода.Трис
Самое ужасное в камере — она звуконепроницаемая. Я слышу только своё дыхание. Все, что я вижу, — четыре белые стены, окружающие меня. Времени у меня предостаточно, поэтому я постоянно думаю. Мой мозг находится в непрекращающемся круговороте составления плана побега, но он в любом случае не преуспевает. У меня нет возможности узнать, который час, но что-то мне подсказывает, что я здесь по крайней мере одну полную ночь и день, возможно, и дольше. Некоторое время я была без сознания, и я не знаю, сколько. Все-таки ночь и день, проведенные в камере, говорят о том, что Тобиас уже в курсе, что меня нет в Бесстрашии. Я сильно прикусываю нижнюю губу, отвлекая себя от мыслей о нем. Если я позволю себе думать о нем больше, чем минуту, я сломаюсь. Нельзя допустить, чтобы это произошло. Не здесь. Не перед возможной встречей с Джанин. Боль на губах сбивает меня с толку достаточно, что уберегает меня от нервного срыва. Почти невозможно не думать о нём, но у меня нет выбора. Он подставит себя под опасность, чтобы защитить меня, — единственное, что разрушит меня в любой момент. Я не могу позволить Джанин иметь против меня это оружие, что является причиной того, почему я захотела встретиться с ней. Я должна сделать всё, что в моих силах, лишь бы убедиться, что он не пострадает из-за меня. Даже если поэтому я умру тут, в этой убогой камере. Опираюсь спиной на стену и закрываю глаза. Я истощена и хочу есть, но спать в данный момент будет глупо. Не стану тратить оставшиеся минуты своего существования на сон. Слышу щелчок открывающейся двери и удивляюсь этому. Очень быстро же он договорился. Торопливо выпрямляюсь, предвкушая увидеть Джанин. К моему ужасу, это всего лишь Питер — моё личное сопровождение в ад. Он не беспокоит меня, ничего не говорит. Просто подходит и хватает за руку, сильно дёргая. Я привыкла к этому, но всё равно меня раздражает то, что он упёрто отказывается просто приказать мне подняться. — Я бы встала, если бы ты попросил, — бормочу я себе под нос. — Знаю, — говорит Питер с усмешкой. — Так мне больше нравится. Он выпихивает меня из комнаты в коридор. — Куда мы идём? — спрашиваю после того, как мы проходим мимо зала для испытаний. Питер пожимает плечами. — Мне было приказано отвести тебя в офис Джанин. Я смотрю на него. — Правда? — Правда, — произносит он. Я молчу, когда он тащит меня за собой, и упиваюсь тем, что Калеб в самом деле послушал меня. У меня есть пять минут наедине с Джанин. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Если она пожелала отсрочить неизбежное нападение на Отречение ради того, чтобы просто поболтать со мной, значит, против неё у меня есть неведомая сила. Ей действительно нужны эти результаты теста. Я смотрю на Питера и замечаю уверенность в его шагах. Он чувствует себя полезным и важным в Эрудиции. Меня тошнит от этого. — Ты их не интересуешь, ты знаешь об этом? — спрашиваю я, мой тон полон кислоты. Питер игнорирует меня. — Ты для них тупой. Ты им нужен только ради мышц. — А зачем им нужна ты, Трис? — говорит он грозно. Я не отвечаю. Не хочу, чтобы он ещё и удовлетворённость чувствовал. — Что ж, — усмехается он, — ты нужна им только потому, что они хотят вскрыть тебе мозг и узнать, как он работает, — заканчивает он со смехом в голосе. — Лучше быть нужным ради мышц, чем для испытаний, — он долго и с издёвкой смеется. — Жду не дождусь того момента, когда смогу увидеть, как они превратят тебя в груду безжизненных частей тела. Его слова глубоко поселяются в моей груди, а в глазах начинает пощипывать от слёз. Я не принимала свою неизбежную кончину до этого момента. Наконец, мы доходим до офиса Джанин. Питер один раз стучит в дверь, а затем открывает её. Джанин сидит за своим столом, торопливо пишет на листке бумаги. Она не удосуживается поднять голову, когда обращается к Хэйесу: — Спасибо, Питер, — говорит она как бы невзначай. — Подожди снаружи. Он мгновенно отпускает меня, услышав её слова, и направляется к выходу. Я удивлена, что он даже не связал мне руки или не примотал к стулу перед своим уходом. Несмотря на это, я счастлива, что на время избавилась от него. — Садись, Беатрис, — командует Джанин, продолжая уделять внимание своим документам. Я занимаю место напротив неё и некоторое время наблюдаю, как она пишет. В результате она кладёт бумагу на стопку, а поверх неё ручку. Когда встречает мой взгляд, я желаю, чтобы она по-прежнему игнорировала меня. Мне не нравится, как она смотрит. Это заставляет меня чувствовать себя маленькой и бесполезной, будто мы с ней небо и земля. Мы обе находимся в тишине, а она изучает моё заплаканное лицо — реакция на замечание Питера о моей скорой смерти. — Мисс Прайор, мне бы хотелось, чтобы Вы сделали всё быстро, — у меня не так много времени сегодня. — Почему вы не связали меня? — слова слетают с моего языка прежде, чем я могу остановить их. — Что? — спрашивает она, поднимая брови. Я показываю на свои свободные руки. — Просто это как-то странно, вот и всё, — мямлю я. Джанин улыбается, но улыбка не трогает её глаза. — Ты не связана, потому что я не думаю, что ты будешь пытаться сбежать, Беатрис. — Почему нет? Бесстрашная во мне по привычке защищается. — Думаю, ты умнее. Ведь у тебя есть способности Эрудита. — Я вздрагиваю при упоминании моего настоящего теста на профпригодность. Я так долго притворялась, что его не существует, и странно, когда Джанин так легко о нём сообщает. — Но сдержанностью ты не наделена, — говорит она вполголоса, но резко. — Ты сообразительная девушка, Беатрис. Ты точно понимаешь, с кем имеешь дело и почему ты здесь. — Она проводит ладонью вдоль стола. — И знаешь, что я способна уничтожить все, что ты любишь. Мой пульс ускоряется от хорошо подобранных ею слов. Всё, что я люблю. Всё. Стараюсь не зацикливаться на лице Тобиаса, которое невольно появляется у меня в голове. — То, что ты любишь… — замолкает она, склонив голову ко мне. — Они гораздо важнее для тебя, чем твоё собственное выживание, — внимательно разглядывает меня. — Я уверена, что мы сработаемся, Беатрис. Нет — подвергнешь опасности людей, которые тебе дороги. Я откидываюсь на спинку сиденья, пытаясь держаться как можно спокойнее. Смотрю на стол перед собой. Его верхняя часть сделана из стекла, и если присмотрюсь, то смогу увидеть каждую деталь своего отражения. Я едва узнаю себя. — Беатрис? — призывает Джанин после долгого молчания. Я обращаю свой взгляд к ней. — Если ты попросила этой встречи, значит, тебе нужно было что-то сказать. Я снова смотрю на неё, медленно выдыхая. Я просто должна помнить о том, что у меня тоже есть некая сила. — Да, — говорю твёрдо, оттесняя внутри страх и неуверенность. — Мне есть что сказать. Что попросить. — Попросить? — спрашивает она, поднимая брови. Я сглатываю. Точно знаю, чего хочу, — нет, что мне нужно, — я просто не могу сказать это, не выглядя хрупкой и слабой. — Тобиас, — проговариваю его имя слишком быстро. В связи с чем хочется упасть на колени и начать умолять, но мне удаётся сдержать себя. Джанин молчит. Паника ежесекундно разрастается в груди, когда она в конце концов произносит: — Это имя, Беатрис, — не просьба. — Я… Я… хотела… Я… — Останавливаюсь, глубоко вдыхая. «Соберись, Прайор. Это сыграет в твою пользу. Нужно заставить её». — Хочу, чтобы ты гарантировала ему защиту. — Защиту? — переспрашивает она недоумённо. Я опять киваю. — Хочу быть уверена, что он будет в безопасности, что бы ни случилось. Что он будет недосягаем для тебя и всех, кто связан с тобой, — мой голос звучит немного сильнее, чем мне кажется. — В обмен на что? — интересуется она. — На моё полное сотрудничество. Я дам вам всё, что нужно. Она поднимает брови. — А если я откажусь? Пожимаю плечами. — Тогда ты потеряешь мою благосклонность. — Мы всё равно сможем проводить тесты на тебе, Беатрис, с или без твоего согласия. — Я уверена, что сможете, но они не очень точные, а я знаю, насколько вы, Эрудиты, любите точность, — бросаю я вызов. Она шумно выдыхает. — Что заставляет тебя думать, что я не избавлюсь от тебя? — Потому что я нужна тебе. Джанин улыбается. — Такие, как ты, существуют, Трис. — Может быть, — говорю быстро, — но ты прошла через много неприятностей, чтобы заполучить меня. И думаю, не зря. Тебе нужна именно я. Точно не могу сказать, зачем, но, предположительно, нужда во мне не маленькая. Тишина вновь воцаряется в помещении, когда мы буравим друг друга глазами. — Я права? — спрашиваю через пару минут. Она не отвечает на мой вопрос, вместо этого задаёт свой: — Почему ты так уверена, что я не избавлюсь от вас обоих после окончания тестирования? — Не знаю. Наверняка… — шепчу я. — Но, возможно, мне что-то подсказывает, что ты сдержишь своё слово. Она смотрит на меня, а затем кивает. — Защита Тобиаса… — замолкает она, покачивая головой, когда проводит пальцем по своей нижней губе. — Я исполню это, — она, наконец, говорит с небольшим вздохом, словно её одобрение моей просьбы — это малая часть. Облегчение распространяется по моему телу со скоростью молнии. Слава Богу. Она обещает сохранить жизнь Тобиасу. Всё остальное меркнет в сравнении. Он будет в безопасности независимо от того, что произойдёт со мной. Слава Богу. — Это всё? — спрашивает она. Я открываю рот, чтобы сказать «да», но закрываю его тут же, так как другая мысль закрадывается в мою голову. Облизываю свою нижнюю губу, прежде чем снова заговорить: — Есть только одно… — мямлю я. — Да? — говорит Джанин, её голос недоверчив. Я киваю. — Я хочу знать, когда ты закончишь со мной. Она смотрит на меня со странным выражением на своём лице. — Ты хочешь знать, когда будешь казнена? — Мне нужно быть в курсе. За несколько часов, по крайней мере. Я заслужу это. Джанин напоследок осматривает меня и маленьким кивком головы соглашается. — Хорошо. — Спасибо, — произношу я спокойно. — Питер? — кричит Джанин, косясь на дверь. — Ты можешь проводить её обратно в зал для тестирования. Считаю, что она сейчас вполне настроена на сотрудничество. Питер кивает и не теряя времени ведёт меня к выходу. Рискую в последний раз посмотреть на Джанин, до того как дверь закрывается позади меня. Улыбка на её губах говорит мне, что она получила удовольствие от нашей встречи.