Лунный свет

Ссора с Джейкобом превратила ночь в бесконечную вереницу мыслей. Камилла не смогла сомкнуть глаз, а если и погружалась в беспокойный сон, сразу же просыпалась. В памяти вновь и вновь возникал образ Джейкоба, в особенности его потемневшие от ярости глаза. А горячее дыхание оборотня до сих пор, казалось, ощущалось кожей. Измяв постель, полностью опустошенная и разбитая из-за беспокойной ночи, девушка встала с кровати и, кинув равнодушный взгляд на алеющий рассвет, медленно направилась в ванную. Холодный душ немного взбодрил ее, но от ощущения дискомфорта внутри не избавил. Сколов волосы в пучок, Камилла придирчиво посмотрела на себя в зеркало. Впрочем, бледность кожи и остекленевшие от недосыпа глаза мало волновали ее в данный момент. Больше всего Камилла хотела надеть свой домашний растянутый свитер и выпить большую чашку крепкого кофе. От тихого, но внезапного стука Камилла вздрогнула. Не успев отреагировать, девушка увидела на пороге Джессику. Та стояла в дверном проеме и испуганно смотрела на нее. Лицо подруги также было бледным, но причиной была не бессонная ночь, что-то ее очень взволновало. — Ками, хорошо, что ты не спишь, — сдавленно пробормотала Джесс. — Пару минут назад звонил Джошуа… Зак погиб. — Погиб?! — липкое чувство страха стало медленно протягивать свои щупальца к сердцу, чтобы сдавить и лишить ее возможности дышать. — Ты уверена?! — Камилла тряхнула подругу за плечи. — Джесс, что именно сказал Джош?! — Джейкоб сообщил ему, что Зак мертв. Я больше не знаю подробностей, — сдерживая слезы, срывающимся голосом произнесла Джессика. — Не верю, — тихо проговорила Камилла. — Не верю! — уже громче повторила она. Рванув к шкафу, она надела первое, что попалось под руку. Безумным взглядом оглядев застывшую на месте Джессику, Камилла схватила с прикроватного столика телефон. На дисплее высветилось семь пропущенных звонков от Джошуа. — Где они сейчас? — срывающимся голосом спросила Ками. — У Джейкоба, — Джессика с тревогой наблюдала за нервными движениями подруги. Известие о смерти Зака повергло ее в шок, но она не представляла, что сейчас творится в душе у Камилы. — Едем немедленно, — тоном, не терпящим возражений, произнесла Камилла. Выбежав с комнаты, она потянула за собой Джесс. — Я не одета, Ками, — слабо запротестовала девушка. Она осознавала, как нелепо звучит отговорка в данный момент, но ей хотелось освободиться от цепкого захвата подруги. Запястье ныло от крепко сжимающих его пальцев. — Как ты можешь думать сейчас об этом?! — сорвалась на крик Камилла. — Это совершенно сейчас неважно! Ты понимаешь?! — она тряхнула Джесс с такой силой, что голова девушки качнулась назад. Только увидев в ее глазах слезы, Камилла медленно отступила. — Помоги мне, Джесс. Неужели это происходит на самом деле? — Камилла прижала ладонь к губам, сдерживая крик. Ноги подкосились, и девушка осела на пол. Она отказывалась верить в действительность происходящего. Но реальность была неумолима, все больше и больше давила изнутри, доказывая, что это не страшный сон, а ужасная явь. — Ками, — Джесс крепко прижала подругу к себе, поглаживая ее по вздрагивающим плечам. — Мне очень жаль. Ты не одна, Камилла, я с тобой, — Джесс слегка раскачивалась, словно убаюкивала ребенка. Ей и самой не верилось, что Зака больше нет, и как бы она к нему ни относилась, ей было его жаль. — Ладно. Нужно выяснить все и поступить так, как положено, — судорожно вздохнув и встав на ноги, Камилла вытерла мокрые от слез щеки. Нетвердой походкой она направилась к выходу. Джессика, поддерживая девушку, обняла ее за плечи. Время тянулось очень медленно, словно растекшийся кленовый сироп. Дорога была мучительной, и пока девушки ехали к дому Джейкоба, Камилла пыталась убедить себя, что Джесс в волнении не так все поняла. Но чем короче становился путь, тем менее убедительной звучала надежда на благоприятный исход. Едва такси притормозило перед входом, Камилла резко распахнула двери и рванула к дому. Она даже не пыталась проверить, заперт ли он, просто, нажав на ручку, стремглав влетела в холл. Не обращая внимания на взгляды, устремленные к ней, девушка застыла на месте, рассматривая большую тушу серого волка. Места, где шерсть была темнее и покрыта коркой, указывали на недавние раны. Камилла сделала пару шагов, не отрывая глаз от мертвого оборотня. — Зак? — она обернулась, ища у присутствующих ответ, но не видела лиц. Перед глазами все плыло, поддернутое дымкой. — Почему… почему он в таком виде? — Из-за тяжелых ранений Зак не смог ни исцелиться, ни трансформироваться, — сказал Джош. Подойдя к девушке, он сжал ее руку. — Кто это сделал? — Камилла схватилась за рубашку Джошуа, чувствуя, как ослабели ноги. — Кто?! — захлебнувшись в рыданиях, выкрикнула Камилла. Джош прижал ее к себе, молча поглаживая по волосам. — Что она здесь делает?! — послышался шипящий выкрик. — Кто, черт возьми, впустил ее?! — шаткой походкой Джейкоб спустился вниз. При виде Камиллы внутри у него разгорелась ярость. Он с ненавистью посмотрел на девушку. — Это все она… с нее начались все неприятности! — Джейкоб, как ты можешь, — с осуждением ответил Джошуа. Он понимал состояние друга, но подобные выпады в адрес Камиллы не собирался терпеть. Камилла, выдержав тяжелый взгляд Джейкоба, подошла к нему и, вложив все свое отчаянье, ударила его по лицу. Теперь она не боялась его. Казалось, что явись перед ней сам дьявол, она бы не вздрогнула. Боль от потери Зака затмила все чувства. — Это входит у тебя в привычку, — желчно процедил оборотень. — Мне все равно, что ты думаешь обо мне. Мне все равно, что я тебя вывожу из себя. Но сегодня ты не имеешь права что-либо говорить. Я попрощаюсь с Заком, и больше ты меня не увидишь. Я ясно выразилась? — чеканя каждое слово, заявила Камилла. Не дождавшись ответа, она обогнула Джейкоба и, опустившись на колени, осторожно погладила мертвого оборотня по шерсти. Из глаз непрошеными гостями полились слезы, но девушка даже не всхлипнула. На ее плечо легла ладонь Джесс, и она, не поднимая головы, сплела их пальцы вместе. Через время послышались шаги, и в дом вошли мужчина с женщиной. Оба были высокими, их волосы были едва тронутые сединой, а в глазах стояли невыплаканные слезы. И все же пара держалась стойко. Мужчина пожал руки парням, а женщина обняла девушек. Крепче всего она сжала в объятиях сына, который остался безучастным к происходящему. Приблизившись к Камилле, она грустно улыбнулась ей и провела рукой по волосам. — Зак много рассказывал о тебе. Он так ярко описывал тебя, что мне сразу стало ясно, ты — его Ками. Меня зовут Беатрис, а моего мужа — Кларк. Спасибо, что пришла, — голос Беатрис слегка дрожал от сдерживаемых эмоций, но она не позволяла им высвободиться. Она даст им волю позже, когда останется наедине с мужем. — Приятно познакомиться, миссис Мангрет, — смахивая слезы, проговорила Камилла. Ее выдержка восхищала и придавала сил. — Зови меня Беатрис, — мягко попросила миссис Мангрет. Погладив девушку по щеке, она склонилась над оборотнем, который совсем недавно имел обличье ее сына. Она прижала его к себе и с силой выдохнула. Через некоторое время Беатрис повернулась к присутствующим. — Я всегда боялась этого дня. Мой сын не был идеален, но он старался быть лучше. И сегодня мы должны проводить его с достоинством, — Беатрис подошла к мужу и, оперевшись о его руку, прошествовала к выходу. Все тихой вереницей последовали за мистером и миссис Мангрет. Приехали на поляну, которая была до того широкой и просторной, что хватило место всем оборотням из стаи, включая тех, кто был в доме Джейкоба. Расступившись перед Беатрис и Кларком, оборотни образовали две длинные шеренги. Каждый опустил голову в знак того, что они скорбят вместе с родными погибшего. Позже на поляну вышли Старейшины. Каждый зачитал прощальную речь. После в центр вышел Кларк. Мужчина благодарно кивнул стае, Старейшинам и, собираясь с мыслями, заговорил: — Зак был чудесным сыном. Его смерть для всех нас стала трагедией. Беатрис верно сказала, Зак не был идеален, но он всегда стремился поступать правильно. Какими бы ни были дети, родители всегда будут любить их. Так же и я буду любить и скорбеть по своему сыну, — Кларк потер переносицу и устремил вперед взгляд. Ему тяжело давалось каждое слово. Его отцовское сердце разрывалось от боли, но, чувствуя поддержку стаи, ему было легче выдержать невыносимую горечь. — Спасибо, что в этот тяжелый час вы все пришли почтить память Зака, — Кларк протянул руку и помог Беатрис подойти к себе. Теперь все взгляды были обращены на нее. — Зак был непростым ребенком. И все же я не могу поверить, что его нет. Мой сын погиб. Наверное, кто-то считает, что он заслужил такой смерти, но для меня Зак был ребенком, и я всегда буду любить его. И он навсегда останется для меня самым добрым, самым отзывчивым и самым светлым, — голос Беатрис надломился. Несмотря на все попытки сохранить самообладание, по щекам потекли слезы, и она, уткнувшись в грудь мужа, попыталась унять охватившую ее дрожь. — Джейкоб, скажи пару слов, — мягко, но настойчиво попросил Кларк, уводя жену в сторону. Джейкоб медленно подошел к центру и равнодушно обвел всех взглядом. Ему хотелось обрушить свой гнев на каждого стоящего здесь. Что они знали о Заке? Что они вообще знали о его семье? Пришли посочувствовать? А на лицах ни одной эмоции. — Честно говоря, я не знаю, для чего я здесь. Почтить Зака? Отдать ему уважение? Проводить в последний пусть? — едко заговорил Джейкоб. Краем глаза он заметил, как отец сделал попытку его остановить, но мать удержала его. — Зак был чертовой занозой в заднице. Он вечно влипал в истории. А я вечно выпутывал его из них. Он связался со смертной и едва не убил ее! — Джейкоб указал пальцем на сжавшуюся в комок Камиллу. — И сколько раз я его не предупреждал, он появлялся там, где ему быть не положено! Вот каким был Зак! Если бы он был жив, я бы сказал ему, как он достал меня! И как я его ненавижу сейчас! Он не должен был бросать меня, — срывающимся голосом проговорил Джейкоб. — Он был самой лучшей занозой в заднице. Он был лучшим на всем свете. Спи спокойно, мой младший брат, я люблю тебя, — в оглушающей тишине Джейкоб подошел к родителям. У него не осталось больше сил ни на чувства, ни на эмоции. Он позволил матери себя обнять. На большее был не способен. Через некоторое время, когда самообладание было вновь возвращено, Кларк и Джейкоб переложили мертвого оборотня в гроб из эбенового дерева. Когда Старейшина прочел молитву, Джейкоб закрыл крышку. В отполированной до блеска поверхности отразилось хмурое небо. Кларк, Джейкоб, Джошуа и Коул понесли гроб к месту захоронения. Остальные оборотни потянулись за ними. На кладбище тяжелую не столько физически, сколько душевно ношу положили в вырытую могилу. Все желающие бросили горсть земли, и Кларк стал закапывать яму. На образовавшийся холмик вознесли венки и цветы. Весь ритуал был произведен в полном молчании, ни у кого не вырвался ни вздох, ни всхлип. Будто подобное было настолько привычным, что не вызывало никаких чувств. Когда все формальности были выполнены, Старейшины покинули кладбище, еще раз выразив Кларку и Беатрис искренние сожаления. Постепенно оборотни стали медленно расходиться с места похорон. Каждый прощался с семьей Мангрет, выражая соболезнования. Джош, Камилла и Джесс задержались дольше всех. Взглянув на одинокую фигуру Джейкоба, Камилла подавила в себе порыв подойти к нему. Она обещала исчезнуть, как только попрощается с Заком. Девушка была в каком-то подвешенном состоянии. Временами реальность стиралась, но она упорно стремилась к ней. Она желала запомнить каждое движение, каждое слово. Положив голову на плечо Джесс, Камилла медленно покидала поляну, оставляя Джейкоба одного. Когда Джошуа привез их домой, Ками сразу же направилась в свою комнату. Завернувшись в одеяло, она невидящим взглядом смотрела в окно. По небу плыли облака, неожиданно вынырнуло несмелое солнце. А у нее в душе была тьма, поглотившая все ощущения. Камилла чувствовала себя опустошенной и мертвой, как высохшее дерево, которое никогда не цветет. * * * Когда она появилась на пороге его дома, в нос ударил резкий запах алкоголя и сигарет. В комнате был бардак: разбросанная одежда, коробки из-под пиццы, пивные банки и множество пустых бутылок. Этот хаос обволакивала дымка, будто туман над Темзой. Морин осторожно вошла. Споткнувшись о ботинок, она разыскала второй и поставила обувь в угол, около черного зонта-трости. На каждом шаге своего пути Морин поднимала то одежду, то окурок, по всему полу была рассыпана мелочь и крошки от крекеров. Вздохнув, девушка бросила набранную кучу вещей на пол и огляделась. Работы было много, но ей хотелось быть здесь. Она должна была быть уверенной, что у него все будет в порядке. Джонатан спал на диване, подмяв под себя подушку. Морин подошла к нему и положила ладонь на плечо, после провела по спутанным волосам. Коснувшись губами влажного от пота виска, Морин укрыла Джонатана пледом. Целую ночь Морин убирала, выносила мусор, чистила и перемывала. Лонгмен спал беспокойно, вздрагивал и кричал во сне. К утру он стих и забылся крепким сном. Уставшая Морин облегченно вздохнула и, расположившись на кухне, стала готовить завтрак. Не дождавшись пробуждения Джонатана, Морин заварила себе кофе. Но, несмотря на бодрящий напиток, девушку сморил сон. Сквозь дымку забытья девушка уловила шорох. Открыв глаза, она взглянула на часы. Был полдень, она проспала несколько часов, а казалось, что прошла лишь пара минут. На кухню вошел Джонатан и застыл на пороге, будто не верил, что видит ее перед собой. — Что ты тут делаешь? — хриплым недовольным голосом поинтересовался он. Он припал к носику чайника, дабы напиться воды. Его мучила жажда и сильная головная боль. И все же он сохранил свежесть воспоминаний, несмотря на похмельное состояние. Поэтом, увидев Морин, Джонатан внутренне напрягся. Ему было неприятно ее видеть. — Хотела убедиться, что с тобой все в порядке, — коротко ответила девушка. — Кто сказал мой адрес? Снова Джейкоб? — зло усмехнулся Лонгмен, со звоном поставив чайник на стол. — В Нью-Йорке не так много Джонатанов Лонгменов, работающих в полицейском участке, — тихо пробормотала Морин. Опустив глаза, она рассматривала кафельный пол, который совсем недавно вымыла. На нем отобразилось ее мутное отражение. — Тебе лучше уйти, — жестко бросил Джонатан, возвращаясь в комнату. — Я уйду, — покорно произнесла Морин. Но через мгновение гордо вздернула подбородок и решительно взглянула на Джонатана. — Но ты ведь не забыл, что я спасла тебе жизнь? — Чего ты хочешь? — Джонатан мутным взглядом посмотрел на девушку. Сузив глаза, он сложил руки на груди. — У меня только одна просьба, — Морин приблизилась к Лонгмену и коснулась рукой его щеки. — Береги себя. — Как благородно, — с горечью сказал Джонатан. Он мягко отстранил руку девушку, на несколько секунд дольше задержав на ней свои пальцы. — Неужели принципы были важнее, чем правда? Важнее того, что я пережил? То, что пережила моя семья? — Я обещала. Это была не моя тайна. Но я хотела сказать тебе той ночью, — Морин взглянула на Джонатана. В ее глазах отразилась его боль. Она испортила все, и, кажется, исправить хоть что-то уже невозможно. — Прости. — Уходи, Морин, — настойчиво повторил Джонатан и повернулся к окну. Морин долго смотрела ему в спину. Как невыносимо тяжело ей было уходить! Как сильно ей хотелось обнять его! Но Джонатан не желал видеть и знать ее, ту, которая утаила самое главное для него. Морин покинула дом Лонгмена так же тихо, как и вошла. Она знала, что сегодня хоронят Зака, но не осмелилась появиться в чужой для нее стае. Впервые она ощутила себя одинокой волчицей. Ночью, когда взошел молодой месяц, в застывшем в осеннем сне лесу раздался протяжный одинокий вой. Так страдала душа той, которая была отвергнута всеми, и нигде для нее не было места.