Красные Бабочки

      Почувствовав тепло рядом лежащего тела, я лениво перевернулся лицом к источнику этого тепла и приоткрыл глаза. Димка, весь перебинтованный, лежал у меня под боком и мирно сопел, иногда морщась от неведомых мне кошмаров. Осторожно приобнимаю его за плечи, прижимая ближе к себе, и касаюсь губами его виска, от чего малыш болезненно жмуриться и приоткрывает глаза, сонно смотря на меня. - Доброе утро, - шепчу я, перебирая пальцами его волосы, - как ты себя чувствуешь?       Ответом последовал лёгкий удар двумя пальцами по моему виску и надутые губы. Он был чертовски милым. Внезапно Дима свалился на кровать, прикрыв глаза и тяжело дыша. На моих губах заиграла улыбка, думая, что он что-то смешно изображает, а через пару секунд по комнате разнесся звонкий смех. Веселье продолжалойсь недолго. Резко радость из моих глаз улетучилась. Я только сейчас заметил кровь, проступающую на месте, где бинт бережно накрывал собой его левый висок. Кровь так и не остановилась. Но ведь прошло уже часов 10, не меньше! - Алиса, машину, сейчас же! - не жалея своих голосовых связок, кричу прислуге разъярённым тоном. Не заботясь даже о том, чтобы переодеться, подхватываю близнеца на руки и бегу к выходу.       У главной двери мне преграждают путь две светловолосые девушки и кое-как уговаривают переодеться в уличную одежду. Спустя ничтожное количество минут чёрное BMV X6 с двумя близнецами, Алисой и водителем мчится в сторону ближайшей больницы.       Сраный дом за городом. Сраное богатство и знаменитость нашей семьи. Да кому нужны все эти деньги?! Если моя капля умрёт - я не пожалею ни одну купюру в доме и сожгу всё к чёртовой матери. Не будь этих огромных средств в нашем распоряжении, мы были бы самой что не наесть обычной семьёй! Нас бы отправили в психиатрическую больницу, не заботясь о своей репутации в обществе! Мы бы получили необходимую нам помощь! Я не посмею говорить, что родители ничего не делают для избавления от этого «недуга», но так же спешу заметить, что даже самый лучший специалист всей галактики не сравнится с обычной больницей, населённой такими же людьми, как и мы! Может быть, нам нужно больше общения, а не полная изоляция от внешнего мира?! Все эти учителя, которые за кругленькую сумму клянутся молчать о нашей «проблемке», как это называет наша «матушка». Они приходят к нам на дом, до жути боясь каждого нашего движения. Мы не на столько опасны для окружающих нас людей. Мы пытаемся донести это до родителей, которые вечно заняты разъездами по работе.       Думаю, если бы Дима вдруг обрёл возможность говорить, то он бы обязательно высказал всё, что у него накопилось за эти долгие годы. Я бы высказывал вместе с ним, кричал бы, как сегодня утром. Наши крики летели бы не только в адрес наших родителей. Мы посвятим эти громкие вопли о наших страданиях и желаниях каждому человеку, окружающему нас всё это время: учителям, чьи ноги трясутся при виде даже самой маленькой и незначительной царапине на одном из нас, служанкам, столь верно хранящим молчанием и играющим с нами в «найди близнецов», доброму слепому псу у нас во дворе, являвшемуся единственным животным, который умер своей смертью, а не от наших безумных рук с канцелярскими ножами, всем изодранным нами плюшевым игрушкам и особенно завистникам, распускающим о нашей семье слухи. Из-за всех проблем, что мы приносим семье нашим заболеванием, мы с Димой нередко подумывали сбежать из дома, но сразу же отбрасывали эту идею, понимая, что привлечём так только больше внимания. "Единственные наследники Кнопов пропали, что же будет со всеми богатствами?!" - трубили бы все газеты и новостные каналы. Ох, да уж, даже расположение нашего места обитания вдали от города не спасает нас от популярности.       Помнится, когда мы были теми ещё маленькими засранцами, для нас не было редкостью съездить в деревню к бабушке. В той деревне, кроме старых бабушек, чья жизнь держалась на одних лишь сплетнях, никто не обсуждал нас и наши странности. Помните, что я говорил о наших «невнимательных» родителях, чей взор пал на наши руки только в 13 лет? Забудьте этот бред. Всё начало намного раньше. Уже в 5 лет за нами начали замечать неладное, а в 6 начался сущий ад. Однако, детство было достаточно хорошим периодом в нашей жизни, не считая, конечно же, все эти беготни по врачам, перелёты из страны в страну, от специалиста к специалисту. Спустя годик мы подстроились под необычайно быстрый ритм жизни и даже начали получать удовольствие от всех этих частых перелётов и смен обстановки. Из каждой страны мы привозили с собой на новое место всё больше и больше только что приобретённых вещей. Из Японии - мангу, из Германии - множество сладостей, из Швеции - часы с настоящим маленьким брильянтиком.

Да, мы были те ещё rich bitch.       Однако, нам это быстро надоело. Наши взгляды менялись, а программа обучения, спешившая вперёд, делала нас старше намного раньше назначенного срока. В семь лет мы уже многое знали, даже включая такую тему, как гомосексуализм. В наш десятый день рождения мы уединились на нашей излюбленной полянке в лесу и просто лежали, наблюдая за проплывающими мимо облаками. Я не помню почему, но мы внезапно начали драться, так, в шутку, по-братски. Началось это всё лёгкой щекоткой, а закончилось моими губами, накрывающими его губы. Такое повторялось изо дня в день, заставляя меня задумываться об этом всё серьёзнее и серьёзнее. С 13 лет я начал читать различную литературу, не очень детского характера, которую приходилось прятать как можно подальше ото всех. Читая, я набирался смелости и опыта, чтобы однажды сделать это со своим милым и невинным Димой. Сделать не абы как, а на самом высшем уровне.       А готовился-то не зря. В ночь нашего теперь уже четырнадцатого дня рождения у нас случился первый раз, о котором можно вспоминать долгое время, несмотря на юный возраст.       Пока что мой братик не может закричать. Так что мне приходиться кричать за двоих. От всех этих мыслей и переживаний на моих глазах проступили слёзы, капающие на протяжении всей дороги Диме на щёку, от чего казалось, что он тоже плачет. Я вытер его щёки большим пальцем и тепло улыбнулся, шмыгнув носом. Хорошо, что Алиса сидит спереди и не может увидеть мои красные глаза. Я посмотрел в окно. Начало рассветать, мы почти были у пункта назначения.       Подушечки моих пальцев скользили по лицу Димы, почти не касаясь его бледной кожи. - Всё будет хорошо, маленький мой, - тихо шептал я, наклонившись к ушку с серёжкой в хряще, - Всё обязательно будет хорошо.