Паутина теней

Душно, сыро, холодно – сидеть в тюрьме никому не пожелаешь. Но кто-то чувствует себя здесь по-настоящему дома, а кто-то желает всеми силами покинуть это зачарованное место; эту бездну, эту клетку с режущими ладони холодными прутьями. Одни уже смирились со своей участью, а другие же ждут того самого часа, когда можно будет воспользоваться своими силами и убежать в сторону апельсинового заката, подальше от толстых стен, давящих на подсознание. Все ждали… но не Хамелеон. Дмитрий Смердяков уже ничего не ждал. Он, одетый в смирительную рубашку, сквозь прутья смотрел на своих товарищей и смеялся; смеялся им в лицо. Они в очередной раз сбегут, их в очередной раз поймают и вновь усадят сюда – бесконечный цикл. А он давно потерял всякую надежду на свободу. Хамелеону плевать, ведь эти стены изменили его. Раз и навсегда. Первый побег – провал. Второй повторил участь своего предшественника. А на третий… Дмитрий уже сам себя не узнавал. Он – человек, способный копировать внешность других людей с помощью компьютерного пояса. Но никто не догадывался о том, что все те личности, которых он «сфотографировал», теперь сидят у него в голове. Третий побег… Перевоплотившись охранником, дежурившим в ночную смену, он буквально стал вести себя также. Он не сбежал, а сел на стул, закинув ногу на ногу, и стал читать утренний выпуск «Daily Bugle». И только другие увидели, что рядом с охранником лежит его побитая копия – Хамелеон в очередной раз был схвачен. И его личность разбилась точно так же, как и зеркало, которое когда-то упало со стола на пол; множественные осколки породили новые личности, которые теперь не умещаются в голове. Каждая поглощённая личность пытается выбраться из тюрьмы– подсознание давит, режет, убивает в нём настоящего. Их множество, их голоса кричат, не давая истинному «я» выбраться наружу. Хамелеон несколько месяцев бился с внутренним конфликтом, но их было не победить – поглощённые хотели на свободу, а он желал подавить их. Но они выбрались наружу. В его голове происходила война: другие личности связали в нём настоящего, навсегда заблокировав его. Теперь всё потеряно. Теперь нет уж настоящего Дмитрия Смердякова. Теперь нет уж Хамелеона. Осталась только его оболочка. Многие психологи бились над тем, чтобы вернуть Дмитрию его истинное «Я», но они каждый раз видели в нём другого человека: первый сеанс – молодая девушка в вечернем платье, покуривающая дешёвые сигареты, левша; второй сеанс – угрюмый старикашка, который вечно задевает всех острым словом, умеет красиво рисовать пейзажи; третий сеанс – молодой джентльмен, англичанин, любитель математики и кофе со сливками. Новый сеанс – новая личность. Их великое множество. С каждым новым сеансом появляются всё новые и новые личности, когда-то поглощённые Смердяковым, но самого Дмитрия никогда не было. Лишь иногда, в сутки, когда над небом восходит гранатовое солнце, можно увидеть в Хамелеоне прежнего себя, но лишь на секунду; его настоящая личность быстро гаснет, как и лучи горящей звезды в стенах старого здания. Прутья нагреваются-обжигают руки. Так же, как и множественные личности в голове. И сейчас, сидя в смирительной рубашке, он видит, как его товарищи пытаются сбежать из тюрьмы, пытаются выбраться на свободу, но он-то знает, что их вновь поймают и усадят в клетки, как каких-то животных. Они всё бегают и даже не стараются помочь Хамелеону выбраться из тюрьмы. Для них человек с множественными личностями в голове будет обузой. Смердяков знает, что ждёт заключённых в ближайшем будущем. И он смеётся… …не своим голосом. Смеётся в нём другой.