Следуй за мной

Зачем он только позволил себе коснуться ее, поддался секундной слабости? Кромешник никогда прежде не испытывал подобных чувств, у него не было нужды в сопротивлении столь острым желаниям, что наливаются пороком и крадутся прямо к сердцу. Как только они посетили его черную душу, вся холодность, напускная отстраненность ушли, не оставив и следа. Питч вновь наблюдал за ней… Теперь он не приближался. Эльзе снились горы, бесконечные пологие вершины и теплые эфирные ветра. Снег больше не скрывал под собой землю. Теперь покатые склоны были украшены лишь яркими весенними цветами. Некоторые из них еще даже не распустились, другие цвели уже несколько дней или даже недель. В свежем горном воздухе стояло сладостное благоухание тысячи цветов. Яркие краски искрились на солнце, становясь все насыщеннее и теплее… Бледно-розовое платье королевы развевалось на ветру. Он приятно щекотал ее бледную кожу, освежая, даруя долгожданный покой. Эльза гуляла по извилистым дорожкам, прямо как в тот раз, когда он впервые увидел ее. Пчелы жужжали, перелетая от цветка к цветку. Гул сливался в продолжительный гвалт тысячи непохожих друг на друга звуков… Где-то капает вода, слышится тихая музыка. Холод всегда окружал одинокую девушку, невидимым спутником сопровождал ее даже во снах. Вот и сейчас по узким дорожкам медленно бегают снежинки, падая на землю и растворяясь на теплом камне. Они не касаются цветов, точно боясь об их самочувствия после холодных поцелуев. Солнце играет со снежинками, словно с каплями воды. Оно светится на ледяной поверхности, медленно превращая ее в воду. На этот раз девушка быстро заметила молчаливого гостя и остановилась, повернувшись к нему спиной. Губы ее дрогнули то ли от страха, то ли от досады. Сейчас ей как никогда в жизни требовалось побыть одной, подумать над случившемся и постараться забыть все… Но существу нет дела до ее желаний. – Они меня ненавидят, – прошептала Эльза, понимая, что Питч услышит ее голос и ответит. Кромешник улыбнулся краешком губ, а затем вышел из тени огромного дерева. Ветви отбрасывали на землю длинные мрачные тени, а существо пряталось в них, укрываясь от скудного солнечного света. Королева не повернулась. Она так и стояла к Питчу спиной, ожидая его слов. – Да, – так же тихо произнес Питч. – Ты ведь не похожа на них. И Кромешник оказался прав. Всю жизнь Эльзу учили притворяться, делать вид, будто она одна из тех самых обычных людей… Но все это было лишь ложью. Грубой, как неотесанные камни, из которых сотканы эти самые горы. Девушка закусила губу, вспоминая уютную комнатку, в которой провела все детство, стены которой впитали столько слез и страданий. О, если бы не коронация, если бы не Анна и ее глупые детские капризы… Она могла бы всю жизнь находиться в безопасности. Изоляция – лучший выход для тех, кто не подходит под общественные стандарты. Эльза сделала глубокий вдох, набрав полные легкие воздуха. Аромат цветов приятно щекотал ноздри, а колючая трава щекотала голые щиколотки. Королева холодно улыбнулась, заставив себя повернуться к пугающему существу. – Сегодня утром я слышала… – Как служанки шептались о тебе, рассказывая друг другу гадкие истории? – перебил ее Питч. – Откуда… Откуда ты знаешь? – голос Эльзы стал еще тише, еще слабее, чем был. Королева моргнула, нахмурив тонкие аккуратные брови. – Ты следишь за мной? – Да. Питч сделал очередной шаг, выходя из тени. Его медовые глаза горели, словно солнце, что повисло над его же головой. Губы мужчины больше не растягивались в устрашающей улыбке, а на неприятном лице не было и тени прежней холодности. Существо изо всех сил старалось выглядеть менее устрашающим, но не могло отказаться от собственной природы так просто. – Зачем? Но вопрос задавать и не нужно... Эльза уже угадала причину этой нелепой слежки, она лишь боялась признаться в порочном знании. Королева опустила глаза, прикрыв их дрожащими ресницами. Они не были длинными, как у младшей сестры, но жались друг к другу так тесно, сидели так густо… На бледных щеках Эльзы оказались несколько выцветших веснушек, что совсем скоро сотрутся с ее бледного лица насовсем, не оставив от себя и намека… – Мы с тобой связаны, – неторопливо ответил Питч, сделав шаг к королеве. – Ты и я, Эльза… – Ты пугаешь меня. Голос ее вновь начал дрожать, и Кромешник больше не радовался ее страху. Каждой клеточкой тела он ощущал дрожь, что рождается в ее хрупком девичьем теле. Питч чувствовал, как в его широкой груди теплится странное чувство, заставляющее существо ежиться то ли от неприязни, то ли от….. Желания? Существо позволило себе улыбнуться. Его светло-желтые глаза переливались в солнечном свете, напоминая самый сладкий в мире мед. Ширококрылая бабочка, разрисованная яркими синими красками, пролетела мимо Питча и тут же обернулась пеплом, осыпалась на разогретую солнцем дорожку. Эльза вздрогнула всем телом, но взгляда так и не отвела. Она стояла прямо, ожидая чего-то… – Я не причиню тебе вреда… Питч сделал шаг ближе, продолжая сокращать дистанцию. Их разделяло всего несколько жалких шагов… В тот страшный момент девушка поняла, что не может двигать, не хочет отходить. Губы ее задрожали от досады, а глаза подернулись пеленой слез. Почему она не может сделать и шага под его пристальным взглядом? Почему королева боится шевельнуться, прогнать пугающее видение одним лишь вздохом? Почему ей так тепло рядом с ним, таким жутким? Эльза стиснула губы, смотря за тем, как существо приближается к ней. Подол его одеяния шевелится не так, как должна двигаться ткань на ветру. Он точно живой. Сотканный из тысячи мелких черный песчинок, из самой тени, слитой в единую материю. Мурашки стайкой пробежали по бледным рукам, заставив молодую королеву осторожно дернуться в сторону. – Если ты меня не заставишь. Существо вновь коснулось ее лица, отводя от него светлую прядь. Волосы Эльзы были мягки на ощупь, приятны, словно самый нежный из шелков. Питч следил за тем, как сильно дрожат ресницы королевы, как щеки ее медленно наливаются ярким румянцем. Что-то в груди больно сжалось, ударило по ребрам, заставив Кромешника крепче стиснуть зубы. Эльза подалась вперед, и губы ее коснулись щеки существа. Питч не ожидал, что первый шаг на этот раз сделает она… Он все еще чувствовал страх, томящийся в ее душе, ощущал его на губах, в воздухе, окружившем прелестную деву… Кромешник никак не ответил на ее несмелый, слабый поцелуй. Он вновь притянул Эльзу к себе, заставив ее прижаться к сильному торсу. Все вокруг точно замедлилось… Пчелы, что перелетали от цветка к цветку, перестали издавать этот противный жужжащий звук, хлопая прозрачными крыльями. Ароматы цветов притупились, отошли на второй план, а птицы, что пели высоко в небе, мгновенно замолкли. Но Эльзе не было до этого никакого дела до окружения. Она словно почувствовала себя живой после долгой спячки, вновь ощутила на коже тепло солнца, выйдя из темного подвала. Искры прошлись по ее выбеленной морозом коже, остановившись на кончиках тонких пальцев. Существу требовалось наклониться, чтобы достать до губ Эльзы… Питч вдруг опустил руку к ее бедру, погладив его сквозь тонкую розовую ткань. Этот цвет ей совсем не шел… В легком розовом платье королева походила на пустоголовую кокетку, коей никогда не была. – Мне страшно, – шепнула Эльза, разорвав поцелуй. – Я знаю, – ответил Питч, улыбаясь. На узкой извилистой дорожке вдруг возникла кровать. Высокую пуховую перину укрывало бледно-серое покрывало. Доски ее оказались резными, их украшали многочисленные снежинки, держащие друг друга за тонкие палочки рук. Королева не сразу шагнула за Кромешником, увидев, что он тянет ее к ложу. Откуда Эльза могла знать о том, как порочны могут оказаться ласки? Всю жизнь она провела под покровительством толстых стен, прячась от посторонних: их взглядов и слов. Окно из ее комнаты вело во внутренний двор, показывая маленькой девочке чудесный сад, в который ей нельзя было выходить. Ее словно дразнили свободой… Однажды, лишь однажды Эльза видела, как целовались конюх и ее молодая служанка… И ничто не дрогнуло в сердце королевы в тот момент. Она знала о любви лишь из книг и предпочитала перелистывать страницы с описаниями чувств, что пылают в душах влюбленных. Сейчас же ей хотелось продолжить, хотелось касаться мраморно-бледной кожи Кромешника, ощущать под подушечками пальцев его тепло, а на коже – его ласку. Кромешник протянул Эльзе руку, ухватив вторую ее ладонь. Так приятно было находиться рядом с ней, чувствовать себя нужным, даже желанным. Питч знал, что девушка, находящаяся в его руках, не может знать всей прелести любви, спрятанной под одеялом двух любовников. Он мечтал о том, что сможет научить ее порочному таинству, сделать богиней запретного искусства… Эльза легла на кровать, а Кромешник придавил ее к высокому матрасу. Тонкие руки ее обвились вокруг его шеи, бедра прижались к его упругому животу. Питч осторожно расшнуровал корсет королевы, помогая ей стянуть с себя платье. Девушка не сразу поняла, зачем именно ей следует лишаться одежды… Но когда теплый язык Кромешника прошелся по ее шее, спускаясь все ниже и ниже, Эльза вздрогнула. Тонкие губы обвились вокруг ее соска, заставив королеву вскрикнуть, приподняться над подушкой. Руки Кромешника тут же скользнули вниз, подхватив спину девушки. Он прижимал ее к себе, продолжая тянуть нежную бесконечно чувствительную кожу, языком ощупывать чувственную плоть. Эльза вновь вскрикнула, ощутив теплые пальцы существа, что пробежались по внутренней стороне ее бедра. Кромешник вновь поцеловал ее. На этот раз нежнее, мягче, чем в прошлый. Его губы были теплыми, они рождали в душе девушки сладостный трепет, коего прежде не было. Эльза могла бы закричать, но губы ее оказались в порочной ловушке. Питч осторожно коснулся ее там, внизу… Теплые пальцы прошлись по месту, которого никто, кроме нее, видеть не должен. Девушка смутилась еще сильнее, ощутив тепло его кожи рядом со своей. Существо скинуло свое одеяние… Серая кожа светилась под солнечными лучами. Она казалась безупречной, как отшлифованный годами фарфор, гладкой, как лепестки самой свежей розы. Эльза прикусила язык, вновь почувствовав, что Питч коснулся ее нижних губ. Что-то заставило Кромешника улыбнуться, медленно наклониться к покрасневшему уху девушки и громко прошептать ей: – Не бойся… Ему уже давно не приходилось произносить этих слов. Питч приносил с собой лишь кошмары и страхи, дарил людям незабываемый ужас перед снами… Кромешник давно не испытывал ничего подобного. Тепло чужого тела, ласка: стали ему дороже, чем крики ужаса и мольбы о пощаде. Теплые пальцы мужчины вновь прошлись по нижним губам Эльзы, нащупав самое чувствительное место. Королева вскрикнула, ощутив, как в животе ее завязался узел, как он потянул вниз, щекоча кожу. Питч знал, что ей будет больно. Он уже чувствовал под пальцами влагу, но понимал, что это лишь немного смягчит… Его любовь. Кромешник поцеловал Эльзу, надеясь, что так сможет отвлечь ее, расслабить, прогнать те жалкие остатки испуга и посеять в девичьей душе лишь чувство удовлетворения. Первое движение его было резким. Эльза сдавленно вскрикнула, ощутив острую неприязнь. Она подалась в сторону, но Кромешник удержал ее на месте, теплой рукой сжав ее бок. Из глаз королевы полились слезы, а зубы оказались плотно сжаты. Она не хотела продолжать поцелуй, хотела остановиться, перестать… Но это длилось недолго. За болью юную королеву ждало удовольствие. Пальцы существа вновь нашли тот чувствительный бугорок и начали массировать его, заставляя Эльзу выгибаться в пояснице, томно закусывать тонкую губу и краснеть все сильнее и сильнее. Девушка вновь вскрикнула, но стон ее сдавили губы Питча, так требовательно прижатые к ее собственным. Каждое новое движение приносило Эльзе тысячи эмоций и чувств. Хотелось кричать в лапах жестокого монстра, вырваться из его цепких объятий и упасть в руки реальности, вернувшись в безопасную комнату… Но что-то останавливало королеву, заставляло ее выгибаться мужчине навстречу, извиваться в его сильных руках и краснеть, краснеть все сильнее… Стало жарко. Невыносимо, томительно жарко. От теплых рук существа, ласкающего девушку так умело, становилось все страшнее. В один момент девушке показалось, будто она не выдержит, умрет в его сильных руках, получив слишком острое удовольствие. Королева в очередной раз закрыла глаза… На спине Кромешника остались длинные борозды, что медленно краснели на его пепельно-серой коже. Эльза и подумать не могла, что в могучем теле пугающей твари есть жизнь, что по венам его струится кровь, настоящая, так похожая на ее собственную. Королева вскрикнула, почувствовав, что неизведанное раньше чувство эйфории заполняет ее, рождаясь где-то внизу живота и растекаясь по стройному телу, подобно приливной волне. Питч опустился на Эльзу, плотнее прижав ее к матрасу. Он двигался быстро, дыхание его сбилось, стало рваным и громким. Пальцы, что до этого были ласковы и бережны, больно сжали бедро Эльзы, впились в тонкую белую кожу, оставив на ней свои отметины. Но это не принесло девушке боли… Она лишь закусила губу, ощутив, как что-то теплое скользнуло в ней в последний раз. Кромешник гладил ее по растрепанным волосам, изредка целуя покрасневшие щеки королевы. Он и не знал, что способен чувствовать что-то подобное, заставлять кого-то получать столь приятные ощущения. Кромешник улыбался, оголив свои острые зубы… Но отталкивающее существо больше не казалось Эльзе пугающим. – Ты выше всех их, Эльза, – прошептал Питч, целуя ее в висок. – Они не достойны такой королевы, они достойны лишь… Все кончилось слишком резко, оборвалось, подобно непрочной золотой нити… Девушка распахнула глаза и вновь оказалась в собственной постели. Эльза поспешила моргнуть несколько раз, прежде чем осознала, что снова оказалась в пустой комнате за плотно закрытыми дверьми… Яркое утреннее солнце только начало подниматься, на горизонте уже растеклась длинная бледно-розовая полоса. Королева привстала с кровати, откинула одеяло и улыбнулась… Простыни, что еще вчера были белыми, словно снег, искрящийся на вершинах самых неприступных гор, стали серыми. Прямо как во сне… В чарующем видении, что так долго будет преследовать юную королеву всюду, напоминая о запретной сладости, о наслаждении, что ждет ее в другом мире. Стоит лишь закрыть глаза, и все повторится. Существо явится не за тем, чтобы пугать…