Just Me, You, And This Box of Matches

— Ты интересен мне только как друг, и я умолял Найла устроить эту встречу, чтобы сблизиться с твоим соседом по квартире. Луи пристально на него смотрит, а затем медленно опускает себя на стул. Он ещё и рта не успел открыть, но это уже худшее свидание вслепую за всю его жизнь (и это уже о чём-то да говорит). — Я так понимаю, ты Лиам? — говорит он, протягивая руку за стаканом ледяной воды и делая несколько успокаивающих глотков. (Было бы лучше, окажись в стакане что-то покрепче.) Парень напротив него кивает. У него густые брови, кажется, постоянно опущенные в извечном выражении озабоченности, а волосы коротко стрижены под овальную форму головы. Он довольно привлекателен, облегающая рубашка на пуговицах подчёркивает очертания его брюшного пресса, и даже при отсутствии должного разговора он уже умудряется зафрендзонить Луи. — Лиам Пейн. — Итак, — продолжает Луи после мучительно неловкой паузы, за время которой Лиам старательно штудирует меню (вероятно, даже не заметив, что оно открыто в детском разделе). — Тебе… нравится Зейн. Лицо Лиама тут же заинтересованно расцветает, и он — Луи готов Богу поклясться — достаёт шариковую ручку, будь она проклята, из внутреннего кармана своего пиджака и начинает что-то записывать в блокнот, который незаметно для Луи оказывается лежащим рядом с ранее открытым меню. — Зейн. Луи пристально его изучает. — Ты… ты делаешь заметки о нём? Лиам поднимает голову и со всей своей искренностью смотрит на Луи из-под опущенных бровей. — Я бы хотел как следует разобраться в этом. Всё это слишком хорошо. Всё это слишком хорошо. Луи едва ли сдерживает себя от гогота и наклоняется над столом, заглядывая в записи Лиама. — Это, конечно, мило, но, Лиам, его имя пишется через «е», а не через «э». Лиам начинает сиять, словно Луи вручил ему чудесный подарок, и лёгким движением исправляет свою ошибку. Официантка останавливается у их столика, перекидывает через плечо свои светлые волосы и натягивает на лицо вежливую улыбку. — Готовы сделать заказ? — Конечно. — Луи возвращает ей своё меню, даже не взглянув на него. — Мне бутылку вина и кусок торта. Неважно какого. Просто принесите мне торт. Она моргает разок, а затем медленно забирает меню. — Конечно. А вы что будете? — Мне порцию спагетти Рутит-Тутин, пожалуйста, — отвечает Лиам с абсолютно невозмутимым лицом. Официантка одаряет его снисходительной улыбкой. — Что ж, отлично. Ваш заказ скоро будет готов, джентельмены. — Там сказано «от 12-ти и младше», — недоверчиво произносит Луи, как только официантка оказывается за пределами слышимости. Лиам пожимает плечами. — Мне нравится детское меню. В нём очень разумные порции. Это, наверное, даже хорошо, что Лиам здесь только из-за Зейна, потому что Луи кажется, что, будь это свидание настоящим, ему бы пришлось либо разыграть сцену с экстренным вызовом и свалить, либо агрессивно подрочить Лиаму под столом, лишь бы тот заткнулся. Луи подумывает поделиться с ним этой мыслью, но вряд ли такое предложение оттолкнёт его. — Ну, так как вы вообще познакомились с Зейном? — Никак, — отвечает Лиам, будто это самая очевидная вещь на свете. — Вот для чего всё это. — Тогда как ты… узнал о нём? Лиам пожимает плечами. — Сексуальный парень на всех фотографиях Найла в Фейсбуке. Достаточно справедливо. — И почему, позволь спросить, ты не попросил Найла устроить тебе свидание вслепую с Зейном вместо меня? Лицо Лиама принимает выражение абсолютного шока. — Так нельзя! Вдруг я всё испорчу? Я не могу пойти на это, не зная о нём ничего! — Девятнадцать. — Что? — Сантиметров. Лиаму требуется немного времени, и, когда до него наконец доходит, непонимающее выражение на его лице быстро сменяется шоком, а затем искренним ликованием. Он щёлкает ручкой, чтобы вновь сделать запись, и его руки буквально дрожат от возбуждения. Луи смотрит на него и понимает, что добром это всё явно не кончится. — Милый, я дома! — Луи быстро стягивает с себя куртку и брюки на всякий случай. (Сегодня на нём была самая узкая пара его скинни джинсов — именно она всякий раз приближает его яйца на сантиметр к гибели, — на тот случай, если бы свидание вслепую закончилось сексом. Если бы.) В ответ, кроме доносящегося из кухни взрыва хохота, ничего не слышно. Луи хмурится и идёт в сторону смеха. На кухне двое парней. Ни один из них не Зейн. — Привет, Найл, — говорит Луи. — Привет, зажигалка. Что вы делаете у меня в квартире? На нём нет штанов, но нет худа без добра, ведь этим вечером он надел лучшую пару своих чёрных трусов, в которых его задница выглядит весьма эффектно (не то чтобы она когда-нибудь выглядела иначе) (ну, серьёзно, к чему эти скромности). Найл игнорирует его вопрос, облокачиваясь вместо этого на столешницу и играя бровями. — Как прошло свидание вслепую? Луи усмехается и отталкивает его в сторону, чтобы порыться в шкафчиках в поисках чего-нибудь съедобного. — Ты в курсе, что свёл меня с фанатиком Зейна? Найл пожимает плечами, откусывая от яблока, которого — Луи клянётся — пять секунд назад у него в руках не было. — Ну, да? — Ты был на свидании вслепую? — впервые заговаривает Гарри. В отличие от того случая, когда Луи последний раз видел его два дня назад, он полностью одет и ни капли не потный. Он, несомненно, как следует над собой потрудился. (Хотя кончики птичьих крыльев из-под выреза его рубашки наверняка торчат специально. Хрена с два это совпадение.) — И на тебе нет штанов. — Да, я был на свидании вслепую, и да, на мне нет штанов. — Луи сдаётся и закрывает шкафчик. — Не обязательно так ревновать, зажигалка. Я нужен был ему только из-за Зейна. О чём Найл, судя по всему, знал… — Ой, да брось, друг. Он забавный. — Он делал заметки. — Зато он в хорошей форме, нет? — Он делал заметки. — Зейну это пойдёт на пользу. Ему нужен милый, тихий, славный парень. Эти забитые татуировками бандиты погубят его. Я пытаюсь быть хорошим другом. — Не для меня, для меня ты не хороший друг. Я чувствую себя использованным, Найл. Почему никто не разрабатывает изощрённые планы по преследованию меня? — Оу, я уверен, где-нибудь есть и твои сталкеры, Лу, — успокаивает его Найл. (Гарри не бросается на него с утешениями, но его взгляд непоколебимо зафиксирован на том месте, где отсутствуют штаны Луи. Это можно счесть вполне понятным отвлекающим фактором.) — Это, конечно, очень мило, Ни, но что ты тут делаешь? Откуда ты вообще знаешь Гарри? — О, Гарри мой друг, чувак. На днях познакомились на занятиях по керамике. — Найл первым выставляет кулак, и Гарри ударяет по нему своими костяшками, не прекращая ухмыляться в сторону Луи. — Я устроил ему экскурсию по квартире. Луи даже не утруждает себя попытками представить этого татуированного, устраивающего пожары и пользующегося подводкой Гарри Стайлса на занятиях по керамике. — Ты ведь в курсе, что это даже не твоя квартира? — Да, но у тебя больше еды, чем у меня. — Справедливо, — вздыхает Луи. — Не хотите посмотреть фильм? В конечном итоге все они оказываются на диване за просмотром «Титаника» («Один из лучших фильмов за всю историю», — искренне подмечает Гарри, а Луи думает: «Кто ты вообще такой?») Поскольку Луи всегда твёрдо отрицал необходимость в личном пространстве, он растягивается на обоих парнях ещё до окончания вступительных титров, прижимаясь ногами к животу Найла, а головой — к коленям Гарри. Рука последнего тут же опускается, чтобы погладить Луи по волосам, и это должно казаться странным и чересчур интимным, но, как ни странно, это даже приятно, поэтому Луи просто закрывает глаза с довольным мычанием. — У тебя в кармане спичечный коробок, или ты просто рад меня видеть? — Хм? А, это спички. Луи сонно хлопает по его ноге. — Наши спички? Он чувствует, как Гарри пожимает плечами. — Возможно? — Господи, я вижу тебя второй раз в жизни, а ты уже воруешь у меня. — Заткнитесь, — Найл шикает с другого конца дивана, а затем издаёт слабый всхлип, и Кейт Уинслет отпускает Леонардо Ди Каприо погрузиться в глубины Атлантического океана. (Какой позор. Ди Каприо 1997-го года сыграл немаловажную роль в осознании Луи его сексуальной ориентации.) Луи не замечает, что задремал, пока не падает головой на диван. Он зевает, потирает глаза кулаками, как маленький ребёнок, и, поднимая затуманенный взгляд, замечает, как Гарри натягивает на себя пальто. На другом конце дивана никого нет. — Кудатыуходишь? — бормочет он. Гарри поглядывает на свой телефон, и Луи видит, как на его экране всплывает текст зелёного цвета. — Долг зовёт. Мне пора. Луи становится интересно, что это за долг. Должно быть, что-то связанное с огнём. — Где Найл? — Пошёл домой. Уже час ночи, а нам завтра на работу. Зейн вернулся, кстати, просил передать тебе «привет» и «иди на хер». Не знаю почему. Луи надеется, что тот получил первые пару сообщений от Лиама. — Ладно. Спокойной ночи, Гарри. Постарайся не спалить наше здание. — Не могу обещать. — Погладив на прощание Луи по голове, Гарри выходит за дверь. Луи пялится в потолок и вздыхает. — Поглаживания по голове — это так платонически, — грустно высказывает он в штукатурку. — Почему я нравлюсь всем только как друг? Штукатурка не отвечает, но Луи точно уверен, что, обрети она волшебным образом дар речи, первое, чем бы она занялась, — это недвусмысленно начала бы его френдзонить.