Just Me, You, And This Box of Matches

Эффектное возвращение Луи на кухню несколько омрачается, когда он спотыкается о мусорное ведро и валится на пол в районе дверного проёма. Зейн поворачивается к нему лицом и смотрит вниз, где Луи распластался по кафелю. — Где пожар? — спрашивает он, после чего начинает хохотать, как будто пироманиакальный юмор всё ещё смешит кого-то в такое нелёгкое время. Луи воздерживается от ответа, вместо этого с трудом поднимаясь на ноги и уставившись на него. — Зейн. Улыбка Зейна немного гаснет, он медленно возвращает кофейник, который был у него в руках, на столешницу. — …Луи? У тебя такой вид, как будто ты приведение увидел. — Зейн, — повторяет Луи. — Ты переспал с Лиамом. Зейн пристально на него смотрит. — …это его имя? Ох, это плохо. Это очень, очень плохо. Это ужасно, чудовищно, невероятно плохо. — Да, это его имя. — Я не понимаю. Ты знаешь этого парня? — Зейн всё ещё выглядит растерянным. — Знаю ли я… конечно, я его знаю, мы встречаемся несколько недель и… не в этом дело, не в этом дело. Зейн бледнеет. — Что значит «не в этом дело»? По-моему, очень даже в этом. Я случайно подцепил парня, к которому ты присмотрелся первым? — Ну, — отвечает Луи. — Не совсем присмотрелся. Скорее. Прищурился. Это была чудовищная метафора. Лучше обсудить ту часть, где ты подцепил его. Бледность Зейна сильно контрастирует с его волосами цвета вороного крыла. — Луи, я не хотел… — Где ты его нашёл вообще? — В клубе! Я не знаю. Он попросил меня потанцевать с ним, угостил выпивкой, и я предложил поехать ко мне. Это было всего на одну ночь, Господи, Лу, клянусь, я понятия не имел… — Хватит извиняться! Мне плевать, что ты переспал с ним, — меня волнует, что ты не захочешь выйти за него замуж! Зейн пялится на него. — Я… совсем запутался. Подожди секунду. — Он вытягивает шею, как будто пытается заглянуть в коридор за спиной Луи. — Кстати, где сейчас этот парень? — Лиам, — поправляет Луи. — Я закрыл его в ванной. Возможно, Луи нанёс Зейну душевную травму, и его отвисшая челюсть больше никогда не сомкнётся. — Ты… ты закрыл его в ванной. Ты закрыл моего парня на ночь, который на самом деле твой бойфренд, в нашей ванной… зачем? — Я запаниковал, ясно? — Луи. — Может, тебе стоит проведать его! — Мне извиниться за то, что я заставил его изменить тебе? Разве ты уже не изменяешь ему с Гарри? — Я не… ну, ладно, может, чуть-чуть. Но вообще-то мы не встречаемся, так что всё в порядке. — Из ванной доносится грохот. — Вот и он. Ты должен пойти и спасти его! На нём нет рубашки, и выглядит он очень хорошо, если тебе интересно. Снова грохот. — Я не понимаю, что тут происходит, — говорит Зейн, — но выпущу бедолагу. — Выпусти, — подталкивает его Луи. — Если захочется оседлать его, пока будешь заниматься его вызволением, не стесняйся. Не обращайте на меня внимания. Зейн только слабо трясёт головой, а затем уходит, пока Луи прислоняется к прохладной стене и начинает прислушиваться сначала к мягким шагам по коридору, а после к щелчку открывающейся двери. На мгновение воцаряется тишина, а затем по квартире разносится оглушительный стук. Звучит не как стук в дверь, а так, будто чьё-то тело с силой прижали к стене. Луи мысленно даёт себе пять. Он спускается по лестнице в холл, когда проходит мимо женщины с ярко-фиолетовыми волосами и розовым рюкзаком за спиной, поднимающейся наверх. Луи кивает ей в знак приветствия, и она кивает в ответ, добавляя: — Привет, Луи, — прежде чем продолжить свой путь. Он останавливается. Моргает. Оборачивается и, прищурившись, смотрит туда, где она заворачивает за угол, чтобы подняться на второй этаж. — Постой-ка. Я тебя знаю? Она тоже останавливается, и некоторое время они изучают друг друга через зазор между лестничными пролётами; её голова опущена вниз — его обращена вверх. — Ох, прости, мы ещё не встречались! Я иногда путаюсь. Привет, я Перри. — Она протягивает руку. Луи смотрит на неё пристально, а затем осторожно протягивает свою несмотря на то, что их по-прежнему разделяет не меньше пяти шагов. Они имитируют воздушное рукопожатие, после чего она добавляет: — Перри Эдвардс, если быть точной. — Э-э… Здравствуй, Перри. Откуда ты знаешь моё имя? — Я терапевт Гарри, — весело произносит она. — Ты терапевт Гарри, — повторяет он бездумно, а затем: — Гарри говорит обо мне на терапии? — О да. Вообще-то ты одна из основных тем на наших сеансах. — Правда? — Гарри так сильно хочется, чтобы Луи ему подрочил, что ему пришлось обратиться к терапевту. Это… очень лестно. — И ты узнала меня по его описанию моей обворожительной внешности? Он говорил о моих скулах, да? — О, нет, — Перри смеётся. — Я видела твои фотографии. Луи изумлённо моргает. — У Гарри есть мои фотографии? — Фотографии? О, милый. У него целое святилище в твою честь. — Она одаривает его улыбкой и, перекинув за спину рюкзак, продолжает подниматься по лестнице. — Приятно было познакомиться, Луи! — Святилище? — выплёвывает он. Он не получает никакого ответа — лишь захлопнувшуюся за ней дверь. Луи принимал много неправильных решений, но самую большую ошибку в жизни он совершил в эту пятницу, когда в восемь вечера решил выпить чашечку чая в соседнем кафе. Тогда это не казалось ошибкой. Ему было холодно, и он остался без дома — Луи бы ни за что не рискнул принять участие в тройничке с Лиамом, а Найл не открывал ему дверь и не отвечал на звонки, что означало, что он, скорее всего, заперся в своей комнате за просмотром «Дневников Вампира», — и идти к Гарри не вариант, поэтому самым разумным решением было отправиться в какое-нибудь тёплое место, где подают кофеин в чашках. Луи сидит за столиком в глубине зала — ему пришлось пинком отодвинуть от себя второй стул, чтобы не выслушивать лишний раз о том, что у них здесь только столики на двоих, а он очень даже один — и сжимает в руках бумажный стаканчик с Эрл Грей, когда входит не кто иной, как Эйден-гончар. — Дерьмо, — шепчет Луи, пряча лицо за стаканчиком с чаем. Эйден останавливается, улыбается кому-то позади себя и придерживает дверь для следующей посетительницы, которая благодарит его, убирая с лица растрёпанные ветром фиолетовые волосы, после чего девушка оборачивается, чтобы взять за руку человека у неё за спиной, чьи щеки немного запачканы сажей. — Дерьмо, — Луи бубнит и глубже усаживается на своём стуле. Эйден подходит к стойке — Перри и Гарри стоят у него за спиной, склонив головы друг к другу и изучая меню с главными блюдами дня, — как вдруг дверь снова распахивается, и входит Ник грёбаный Гримшоу в фетровой шляпе, прикрывающей его чёлку. — Ёбаная канистра дерьма, — шипит Луи, так низко сползая со своего стула, что его растрёпанная чёлка едва выглядывает из-за стола. Старбакс, очевидно, — единственное место, где в пятницу вечером могут оказаться все, кого Луи пытается избегать. Он выглядывает из-за стола как раз вовремя, чтобы заметить, как Гарри, светясь от счастья, целует Ника в щеку. Луи быстро ныряет обратно и достаёт из кармана свой телефон. «КОД ТРИЖДЫ КРАСНЫЙ НУЖНА ПОМОЩЬ» Он сразу получает два ответа: «что это вообще значит» и «хаха не могу прости отсасываю твоему бойфренду :) х» И Луи уже почти отвечает ему («гарри/его парень/эйден здесь помоги» и «ого вот это многозадачность», собственно), но кто-то вдруг хлопает его по спине. Луи прижимается пальцем к клавиатуре и, отправив Найлу последнее «сдоиджщдаффф», медленно высовывает голову из-под стола. Сверху ему улыбается Ник Гримшоу: в его тёмных глазах светится шальной огонёк. — Здравствуй, Луи. — Миленькая федора, — произносит Луи, потому что фильтр между его мозгом и языком — если он существует — никогда не функционировал должным образом. От этих слов улыбка Ника становятся шире, и он уводит за спину руку, чтобы пододвинуть стул с соседнего столика. Женщина оттуда восклицает: — Эй, там сидела моя дочь! На что Ник отвечает ей непринуждённо: — Скажи ей отвалить и найти другой, — а затем вскакивает и подсаживается к Луи с лучезарной улыбкой, будто он никогда не был так рад случайно встретиться с кем-то в кафе. — Тебе от меня что-то нужно? — нахмурившись, интересуется Луи. — Что ж, Луи, я мог бы попросить тебя отдать мне мои снимки сексуального характера, но у меня такое чувство, что они вернуться ко мне в подержанном состоянии. Луи скалится, что, вероятно, можно было бы принять за улыбку, если хорошенько прищуриться. — Не обольщайся. Я бы не смог даже близко притронуться к своему члену, если бы пялился на твой голый зад. Но воспоминания о нём всегда помогают мне избавиться от неловкого стояка. — Ах, неловкий стояк, — встревает Перри, плюхаясь на стул рядом с Ником. — Тема, которая мне очень знакома. Луи даже не знает никого из этих людей. — Это как-то связано с твоими сеансами терапии с Гарри? — Да, вполне, — отвечает она с невозмутимым лицом. — Особенно когда мы говорим о тебе. — У меня новый друг, — объявляет Гарри, придвигая стул сбоку от Перри. Эйден смеётся и тоже хватает стул, передавая Гарри его кофе. Луи подумывает о том, чтобы залезть под стол и никогда больше оттуда не выходить. — Нас сблизил отказ Луи. — Гарри непринуждённо лезет рукой в сумку Эйдена, чтобы достать оттуда глиняную табличку. — Ну то есть мне перепал поцелуй, пока он не слился, но у Эйдена есть гравировка с номером его телефона. Думаю, мы оба понимаем, кто победил. — Меня Луи не отвергал, — гордо заявляет Ник, пытаясь приобнять его за плечи одной рукой. Луи шипит и смахивает её, а Гарри с Эйденом радостно торжествуют. — Добро пожаловать в клуб, приятель. — Гарри даёт Нику пять. За всё это время он ни разу не посмотрел Луи в глаза, и последнему кажется, что его вывернет прямо в стаканчик с чаем, если Гарри продолжит смеяться над тем, что они делали, прямо на глазах у своего парня. Луи скатывается со своего стула чуть ниже и достаёт телефон. У него одно новое сообщение от Найла. «делена: (» Это всё, что там написано. «что» Ответ приходит практически сразу. «он скрывает свой свет, она — свою тьму. они предназначены друг для друга: (» Похоже, Найл в стельку. Луи вздыхает и тянется обратно к карману, чтобы убрать телефон, но чья-то рука внезапно выхватывает его. — Эй! — протестует Луи, резко оборачиваясь и замечая, как Ник большим пальцем снимает блокировку на экране его телефона и листает сообщения. — Эй! — У-у, — протягивает Ник, без особых усилий сопротивляясь попыткам Луи заполучить обратно своё имущество, даже когда он подпрыгивает. — Кто такой Лиам и почему после его имени стоит знак «меньше» и тройка, а, Лу? — Я тебя даже не знаю, не называй меня Лу. Верни мне мой телефон! — Я не… о-хо-хо, — Хватка Ника на телефоне ослабевает настолько, что Луи удаётся вырвать его из рук. Ник поворачивается к нему с приподнятой бровью. — Так ты поклонник римминга, хах? Луи с радостью бы его придушил его же шерстяным шарфом. — О, римминг — это здорово, — весело замечает Перри. — Перри, — присоединяется Гарри, в его голосе полно восхищения. — Вы, ребята, в курсе, что у вас имена рифмуются? — спрашивает Эйден. — Гарри, Перри, — пробует Гарри. — Знаешь, с чем ещё они рифмуются? Луи прячет лицо в ладонях. — Дай угадаю. С «черри». — Да, — восклицает Гарри. — Динь-динь-динь. Десять очков в пользу Луи. Что тоже рифмуется, теперь, когда я… — «Луи» не рифмуется с «черри». — Но рифмуется с «Перри»? — Не говори ерунды! Конечно же, нет. — Сдаётся мне, он слишком много протестует. — Леди слишком много протестует, сдаётся мне. — Луи не утруждает себя тем, чтобы оторвать лицо от ладоней, но он прекрасно представляет себе выражение лица Гарри: красные губы, искажённые в гримасе, нахмуренные недовольством брови буквой V. — Что? — Это точная цитата. Ты цитируешь неправильно. — А. — Не цитируй мне Шекспира, если не делаешь это правильно. — Как скажешь, — отрывисто отвечает Гарри, и Луи слышит шлепок ладони о стол. — А теперь, если вы меня извините, леди и Эйден, я вынужден посетить уборную. Луи отсчитывает десять Миссисипи после того, как стул со скрипом отодвигается, и добавляет одиннадцатую для пущей уверенности, прежде чем поднять голову с рук. Он обнаруживает, что Перри, Эйден и Ник пристально на него смотрят. — Что? — Он вытирает рот тыльной стороной ладони. — У меня что-то на лице? — О, милый, — ласково произносит Перри. — Вот это я называю неудовлетворённым сексуальным напряжением, — говорит Эйден. — Как думаете, кто будет сверху? — спрашивает Ник. — Луи, — отвечает Перри. — Гарри! — восклицает Эйден. — Вы видели эту задницу? — Я здесь, народ. — Ставлю на Луи, — добавляет Ник. — Он маленький, но языкастый. — Я всё ещё здесь, и… разве ты не встречаешься с ним? Ник выглядит удивлённым, а затем разражается заливистым смехом. — О, Луи, дорогой. — Не называй меня так, ублюдок. — Ох, малыш Лу, ты просто удивительный баран. Ты у нас приверженец моногамных отношений, да? — Ты только что назвал его бараном? — спрашивает Эйден. — Удивительным, — уточняет Перри, подперев подбородок рукой, с таким видом, будто испытывает глубокое наслаждение здесь находиться. — О, Николас, дорогой, — говорит Луи с издёвкой, его голос на добрую октаву выше гнусавого нытья Ника. — А ты у нас приверженец оргий, травки и единства мироздания, да? — Кажется, ты путаешь хипстеров с хиппи, милый. Большая разница, — любезно подсказывает Перри. Луи сердито на неё смотрит. Ник фыркает. — Луи, отвечая на твой вопрос: Гарри не мой парень. — Значит… типа, служба в дружбу? — Это рифмуется, — замечает Перри. Теперь Луи может представить, почему они с Гарри поладили. — Конечно, — отвечает Ник, пожимая плечами. — Братишки по сексу. Мы развлекаемся, пьём и периодически снимаем порно-фотки на его старый Никон. Официант с отрешённым взглядом останавливается у их столика с пластиковым подносом в руке. — Ваши напитки готовы, — монотонно объявляет он и со стуком ставит поднос на стол, прежде чем продолжить свой путь, ни разу не посмотрев никому из них в глаза. — Этот человек мёртв внутри, — высказывает Луи. — Возможно, причина в детской психологической травме, — предполагает Перри. — Кстати о детских травмах: на меня как-то покакал пёс моего друга, — говорит Ник. — Простите, это было грязно. — Твоя мать грязная, — бросает Луи рассеянно, его глаза уже находят табличку с надписью «ТУАЛЕТЫ», висящую в задней части кафе. — О-хо-хо, это было неплохо, Луи, — отвечает Ник. — В кого ты такой остроумный? — Заткнись. — Луи резко встаёт, едва не опрокидывая стул под собой. — Сейчас вернусь. — Возьми его, — поддерживает его Перри, ободряюще сжав кулаки. — Заприте дверь, — добавляет Эйден услужливо. — Предохраняйтесь. — Ник крадёт глоток забытого чая из стаканчика Луи. — Фу, сахар. Гарри стоит у писсуара, когда входит Луи. — Привет, — бросает он безучастно. — Что ж, романтично, — отвечает Гарри, запихивая свой член обратно в трусы и натягивая брюки. — Как дела, Лу? — Писсуар вспыхивает. Ни один из них не поворачивается, чтобы взглянуть. — Они… хорошо. Да. — В реальной жизни пенис Гарри выглядит даже больше, чем на четырнадцати некачественных снимках размера 4×6. Похоже на какой-то научный феномен. (Однажды Луи удастся рассмотреть его ближе. Во имя науки.) — Эм… твои как? — Бывало и лучше вообще-то. — Гарри склоняется над раковиной и качает мыло из дозатора, может быть, с большей силой, чем требуется. — Я просто гулял по парку, знаешь, как вдруг какой-то тип стал домогаться меня и пытался мне подрочить. Но хуже всего то, что он даже не закончил. И я тоже. — Любопытно, — огрызается Луи. — Какая наглость с его стороны. Как он мог не продолжить этот фантастический процесс только потому, что вокруг него горел лес? — Что ж, хорошо, что он не продолжил, а то моему парню это бы не понравилось. Луи награждает его сердитым оскалом. — Ты хотел сказать, твоему братишке по сексу? Гарри прожигает его свирепым взглядом. Рука на дозаторе всё больше и больше набирает скорость, и, если бы не агрессия, это выглядело бы почти эротично. — Ты просто завидуешь, потому что ему перепало мне подрочить, а тебе нет. — Мне нет? — Луи забирает свои слова обратно. Эта фигня с дозатором для мыла определённо выглядит эротично. — Мне показалось, ты довольно легко сдаёшься, когда я пытаюсь, Стайлс. — Ты хочешь, чтобы я сопротивлялся? — Рука Гарри становится просто размытым пятном. — Хочешь, чтобы я сказал тебе «нет» в следующий раз? Скажи мне, Луи, хоть кто-нибудь в твоей жизни когда-нибудь говорил тебе «нет»? — Ну, — отвечает Луи, — не зря моя семья никогда не звонит мне по большим праздникам. Гарри замирает, его ладонь на дозаторе слегка замедляется. Белые пятна простираются по всей длине его руки, пропитывая рубашку до локтя и стекая к плечу. Они размазываются по ботинкам и джинсам, а на полу медленно растекается лужица. — Луи… Луи наклоняется, чтобы зачерпнуть полную ладонь белой пены, и бросает её прямо Гарри в лицо. — Не жалей меня, — шипит он в потрясённую физиономию Гарри. Его глаза плотно зажмурены, а пухлые губы слегка приоткрыты от шока; пена медленно стекает по его бледным щекам, отливая блеском на длинных ресницах. — Никогда, никогда не жалей меня, мелкий засранец. Гарри всё ещё выглядит так, словно его охватила контузия. Его руки безжизненно висят по бокам, мыло медленно стекает с ушей на плечи. — Ну? Это всего лишь мыло, Хаз. Давай. Я знаю, ты всё ещё где-то там. Гарри открывает глаза, закрывает рот и внезапно нападает на Луи. Тот издаёт хриплый крик, прежде чем одна мыльная рука зажимает ему рот, а вторая опускается на футболку, размазывая по торсу порцию вязкой жидкости. Луи отворачивается и сплёвывает, чтобы избавиться от горечи во рту, тщетно оттягивая руками футболку. Он чувствует, как мыло течёт по его животу и заползает в пупок. — О, ты этого хочешь, Стайлс? Следующую порцию мыла он размазывает прямо по рёбрам Гарри. — Мухлёж, мухлёж! — Луи запыхался, пока извивался на полу, где они оказались, верхом друг на друге. Правой рукой Гарри наносит ответный удар прямо по его чёлке. — Мелкий кусок дерьма, я угробил на неё целый час. И принимается энергично втирать мыло в волосы, как будто делает Луи жёсткий массаж головы. Луи пытается запихнуть пену в ботинки, когда Гарри переворачивается и, зачерпнув пригоршню мыла, со злобной ухмылкой проскальзывает ему обеими руками сзади под джинсы. Он вскрикивает — отчасти потому, что мыло холодное, и это приводит в небольшой шок его голую задницу, а отчасти потому, что руки Гарри очень большие и очень тёплые и могут полностью обхватить сразу две ягодицы, что действительно впечатляет. Дверь открывается. Они замирают. В дверях возникает официант с мёртвым взглядом и останавливается на месте с пустым выражением на лице. Он пробегается глазами по помещению — писсуар, безмятежно тлеющий в углу комнаты, мыло, постепенно стекающее по стенам и собирающееся на кафеле в лужи, двое скрючившихся парней на полу, чья одежда насквозь пропиталась мылом, а руки притаились в штанах друг у друга, — после чего один раз долго, мучительно медленно моргает. — Прошу прощения, — произносит официант очень тихо и, перешагнув через их сплетённые ноги, идёт в направлении ряда кабинок. Он пробирается внутрь последней, предназначенной для инвалидов, и защёлкивает за собой замок. Гарри пялится в сторону кабинки. Луи пялится на Гарри. — Это брендовые ботинки от Луккезе, — говорит Гарри. — Гарри, вытащи из моих штанов руки, — говорит Луи. — Что, — уныло произносит Ник. Луи хватает пальто со спинки стула и натягивает на себя, не обращая внимания на то, как оно поскрипывает у него в руках. — Мыло. Перри пялится на него, раскрыв рот. — Мыло? — Много мыла, — отвечает Луи. — Я пойду, пожалуй. — Не думаю, что мыло для рук — безопасная альтернатива для смазки, Луи. Он вырывает стаканчик с чаем — стаканчик с его чаем — у Ника из рук. Тот оказывается пустым, поэтому Луи бросает его ему в голову. Стаканчик отскакивает от чёлки. — Заткнись. Он уходит с таким достоинством, какое только возможно, что говорит не о многом. Трудно выглядеть презентабельно с мылом в заднице. Луи нужна сигарета. Он никогда не курил и не собирался никогда начинать — Зейн вынужден высовываться из окна каждый раз, когда курит у них в квартире, потому что Луи считает, что сигаретный дым невыносимо липнет к одежде и отдаёт горечью на языке, — но ему правда очень не помешала бы сигарета прямо сейчас. Луи слышит, как у него в обуви на каждом шагу хлюпает мыло и продолжает останавливаться каждые несколько метров, чтобы сплюнуть полный рот мыльной слюны и вытряхнуть несколько капель пены из уха. Ещё хуже то, что повсюду витает дешёвый пудровый аромат арбуза. В ближайшие дни Луи планирует выставить квартире 2В довольно солидный счёт за химчистку. Так что, когда звонит его телефон — на рингтоне запись крика Найла «возьми сраную трубку» на повторе, которая казалась смешной, когда они были пьяные, но на трезвую голову это не выглядит так остроумно, — Луи облегчённо вздыхает. Он прячется под навесом ближайшего магазинчика, нажимает «ответить» и, не взглянув на ID абонента, прижимает телефон к липкой щеке. — Алло? — Луи, — произносит запыхавшийся голос. — Лиам? — Луи обводит взглядом пустую улицу. Лиам позвонил ему прямо в разгар секса? Так делает Зейн. Может, они родственные души. — Лиам, что ты…? — Он выгнал меня, — отвечает Лиам, с трудом сдерживая рыдания. — Он забыл моё имя. — Люк. — Ох, Лиам. — Люк. — Ну, он запомнил первую буку. Это плюс, да? — У нас был секс дважды. — Это… больше, чем мне нужно было когда-либо знать. Когда-либо. — И всё это время он думал, что меня зовут Люк. Луи очень, очень, очень хочется сказать: «Я же тебе говорил», но, наверное, это чересчур подло, даже для него. — Что произошло с нашим планом, Лиам? — Я… я не знаю, — отвечает Лиам. Он в ступоре, лицо поразительно бледное в неимоверном контрасте с багровеющим засосом под подбородком. — Я даже не ожидал его там увидеть… Я был там с друзьями, и он танцевал там, и я… — …и ты не смог удержаться, — подытоживает Луи, и Лиам заливается слезами, как будто сдерживал их всё это время. Луи беспомощно пялится вниз, на пол, где развалился сосед Лиама с банкой пива на груди, лениво щёлкая каналы; копна его светлых волос разбросана по подушке. — Не смотри на меня, — говорит тот, не поднимая головы. — Я не страдаю херней и не реву после расставаний. Это ваша работа. — Кретин. — Я бы придумал гейскую шутку, но мне уже слишком плевать. — Кретин — Энди, или Рэнди, или как там его — приподнимается на локтях и поднимает голову к Луи, практически выкрикивая, чтобы заглушить рыдания Лиама: — Эй, у тебя есть сёстры? Луи моргает. — Э… да? — Они свободны? Луи мог бы его ударить, но для этого пришлось бы вставать с дивана, а у него на коленях сейчас плачущий Лиам. — Самой старшей пятнадцать. — Оу. — Кретин откидывается назад с разочарованным видом. — Просто ты симпатичный. Хорошо бы смотрелся девчонкой. Луи закатывает глаза и собирается ответить ему, как вдруг Лиам издаёт вопль, напоминающий звук умирающего морского животного. — Тшш, тшш. — Луи неловко поглаживает его по лбу, проводя пальцем по складке между бровями. — Всё будет хорошо, Лиам. — Нет, не будет, — причитает тот. — Я всё испортил. Луи щёлкает его по носу. — Лиам, обещаю, я всё исправлю. Честно. — Правда? — Лиам открывает опухшие глаза и смотрит на него снизу, надув губы. — Да. Мы с Зейном соседи. Нахваливать тебя будет не трудно. Ты же, ну, знаешь. Милый. И всё такое. — Спасибо, Лу, — благодарит Лиам, зарываясь лицом ему в футболку. — Почему ты липкий? — Эм, — говорит Луи. — Из-за мыла, наверное. Лиам неуклюже поднимает руку, чтобы одёрнуть задранную футболку, его речь звучит невнятно и прерывается жалобным заиканием: — Ты принимал ванну -ик- в одежде? Поэтому -ик- у тебя -ик- ирокез? — Серьёзно? — Луи проводит свободной от лица Лиама рукой по своим волосам, покрытым коркой засохшего мыла. — Наверное, мне идёт. — Не идёт, — любезно подсказывает Кретин. — Тебя никто не спрашивал, Кретин. — Не груби -ик- Энди, Луи, — просит Лиам. — Я не грубил. В некоторых культурах Кретин — ласковое обращение. Кретин закатывает глаза и переворачивается, зарываясь лицом в ковёр. — Ох. — Лиам сильнее прижимается к груди Луи. — Отнесёшь меня -ик- в постель? — Лиам. Ты же в два раза тяжелее меня. — Думаешь, Зейн… — Лиам начинает слегка задыхаться после упоминания имени, и его глаза опять застилаются слезами. Луи видел, как его младшие сёстры и то лучше справлялись с разбитым сердцем, а ведь они самые драматичные девочки-подростки по эту сторону Атлантики. — …не -ик- хочет меня, потому что я толстый? — Похоже, Лиам на грани очередного приступа истерики, но Луи действительно слишком трезв и на нём слишком много мыла, чтобы пережить это снова. — Нет-нет, Ли. Я просто пошутил, слышишь? Вот, лёгкий как пёрышко. — Луи крепко обхватывает Лиама, а затем пытается встать, что весьма трудно, учитывая, что Лиам сантиметров на десять и килограммов на тридцать больше него. — Даже не -аргх- напрягаюсь… господи. Луи удаётся просунуть руки ему под мышки и протащить по ковру в его спальню. (Завтра у него появится громадный ожог от ковра на пояснице, где задралась футболка, но это ожог от ковра, сделанный с любовью.) К тому времени, как Луи совершает слабую попытку накрыть его одеялом, Лиам уже крепко спит: его лицо по-прежнему искажает тревога. Луи проводит ладонью по его короткой стрижке и небрежно целует в лоб. — Спи сладко, Лиам. Во имя сохранности Зейна, Луи надеется, что к его возвращению домой у него не окажется под рукой кухонных ножей. непрочитанное сообщение [неизвестный номер] 02:04 взял твой # у пез непрочитанное сообщение [неизвестный номер] 02:06 ну ладно-ладно я украл его. но она украла его у хазы а он скорее всего украл его у тебя так что в конце концов всё сработало лучше некуда правда дорогой непрочитанное сообщение [неизвестный номер] 02:07 короче просто хотел попросить тебя настроиться на моё шоу в 6 утра непрочитанное сообщение [неизвестный номер] 2:07 на радио непрочитанное сообщение [неизвестный номер] 02:13 сладких снов намыленный хохохохохох