***
(На борту крейсера «Кирэс», сутки спустя) Мостик нового корабля оказался великолепен — просторный, двухэтажный, выдержанный в темных тонах. Инженерная палуба без установки сингулярности несколько огорчала тр'Галана, хотя и оставалась на высоте. – Лххеи Эриксен, я поручаю вам разобраться с оборудованием, функции которого не до конца ясны. – С охотой, капитан, — аугмент-террха скупо усмехнулся. – Очень жаль, что ваши прежние труды по усовершенствованию пропали вместе с «Алф'индором». – Жаль? Мне лично все равно. Решенная задача больше не интересна, лучше я возьмусь за другую. Деций немного удивился, но спорить со странным террха не стал, вместо этого проинспектировал главную палубу корабля, а потом отправился к себе в каюту, мебель в которой успели поменять на ромуланскую. Воча–стиль еще ощущался в грубом металле стен, но эту обшивку уже украсил тонко выписанный пейзаж ч'Мол'рихана. Перегородка отделяла небольшую «гостиную» с креслами и столом от «спальни» с кроватью и круглым иллюминатором. Деций убрал дизрпатор в сейф, расстегнул китель и лишь потом понял, что он в каюте не один. – Во имя Элементов! Рхэ! Вот так сюрприз… Мари Делоне, лейтенант Звездного Флота Федерации, стояла под аркой перегородки. Она обернулась, демонстрируя четкий профиль в обрамлении черного каре волос. Несмотря на яркую внешность и точеную фигурку, девушка была чистокровной террха, без примеси ромуланской крови, с розовой кожей и маленькими округлыми ушками. – Я ждала тебя, риов. – В моем личном помещении, вскрыв дверь отмычкой? Это, интересно, зачем? — поинтересовался тр'Галан, стягивая и бросая китель на спинку второго кресла. – Чтобы снова с тобой переспать. Она изъяснялась на ромуланском без переводчика, без тени улыбки и без кокетства в понимании риханнсу. Черные глаза Делоне из-за длинных ресниц казались бархатными — ночь без единого блика. Деций едва заметно вздохнул. – Я уже говорил, М'Ари, что это была неудачная идея и мы больше никогда… – Никогда — слишком долго, а мы, террха, живем слишком мало. – Может, нам стоит пожениться? — спросил тр'Галан с изрядной долей неуверенности, — Устроить свадьбу на Ризе, этот праздник всем понравится, а ты больше не будешь красться ко мне тайком. – Свадьба? Негодный вариант, мой милый. Я не собираюсь менять блестящую Федерацию на твой задрипанный Мол'Рихан, а временную стажировку у ромуланцев — на вечную службу этому хитрозадому лису Д'Тану. – Какие холодные слова, дорогая М'Ари… я что-то не заметил в числе твоих приоритетов себя. – Как раз тебя-то я обожаю. Ну, более-менее. Ты — самое приятное, что есть в ваших унылых краях. – Тут так уныло, а ты снова возвращаешься? Я тебя совсем не понимаю. – А ты поизображай вулканца, скажи, что я нелогична. – Не могу. – Вот и я не могу. Три вылета на истребителе за сутки. Несешься как угорелая, уворачиваясь от торпед, и каждый раз думаешь, что вот все — теперь конец. Мне страшно, Деций, страшно до дрожи. До сражения я верю, что вот-вот брошу тебя, а после него — сижу как привязанная и жду ночи. – Вообще-то, мы не виделись целых три месяца. Ни общих ночей, ни общих дней. Ты была в отпуске, а вовсе не на борту. – Верно… Я побывала у отца в Сан-Франциско, думала, останусь там при штабе… и не смогла. Эта война как наркотик — я ненавижу ее и не могу от нее отвязаться. Точно так же, я не могу отвязаться от тебя. – Ты просто устала. Устала и выдумала то, чего между нами нет. – Разве? Она протянула руку и дотронулась до руки Деция. Пальцы на миг соприкоснулись, а потом переплелись, но искра ментального контакта так и не возникла. – Я не вулканец, таким способом ничего не получится. – А что нужно делать? – Нужно прижаться лбами. – Как смешно… Мари встала на цыпочки, ее темные волосы, более мягкие, чем у риханнсу, щекотали Децию щеку. – Я все равно ничего не чувствую. Ты меня обманываешь? Это какой-то ромуланский трюк? – Нет. – Да ладно! Все ромуланцы врут. – Я не вру. – Скажи честно — ты нашел себе девушку с Нового Ромула? Наверное, хочешь на ней жениться? – Нет. – Ах, нет? Тогда я поступлю так, как собиралась. Она резко отстранилась, повернулась спиной, потянув за край подола, стащила через голову короткое красное платье, обнажив узкую спину с аккуратными лопатками и матовые плечи, плавно переходящие в высокую шею. Черные кружевные трусы не скрывали почти ничего и смахивали на тончайший рисунок на коже. Потом девушка медленно повернулась лицом и замерла — в этом движении не было вызова, лишь странная и наивная гордость. – Ты прекрасна, М'Ари, но лучше тебе одеться и уйти, — сказал Деций, стараясь глядеть мимо. – Почему? – Еще немного, и моя выдержка закончится… и это… будет не правильно. Ты стоишь лучшего варианта, чем оставаться моей любовницей. – Вот как раз эти ваши рефлексы и великолепны. — Ты говоришь «не правильно», а у самого глаза стали фиолетовые. Забудь о войне и о грязной политике, мой остроухий. Обойдемся без телепатии. Просто положи меня в постель как Волскайр Ташу Яр. «Возражения тут не помогут. Начну отказываться — получится смешно, а по меркам террха еще и невежливо. Как, все-таки, навредил репутации флота покойный генерал Волскайр». Мари позволила взять себя на руки и отнести на кровать. Кожа у нее была интересно-холодной, трусики слишком непрочными, а а ребра заканчивались выше, чем это было нормально у риханнсу. Она была приятна осязанию во всех смыслах, но легкая ментальная связь, распространенная среди ромуланских пар, все равно не возникала. Удовольствие явно получалось, но оставалось чисто физическим. В конце концов Деций разжал объятья, перевернулся на бок и поцеловал Мари в лоб. – Хэнн'йо. – Черт! Кроме своего «спасибо» ты в состоянии хоть что-нибудь сказать? – Ты прекрасна, а я просто подзабыл язык людей. – Ты забывчив ровно настолько, насколько вежлив. «Она не против поссориться, чтобы потом снова устроить гхау'юфев. Это какая-то замена страсти у террха». Столь явный эмоциональный изъян обескураживал Деция, однако риов предпочитал помалкивать, вполне обоснованно опасаясь вызвать град упреков. «М'Ари красивая, глупо желать чего-то еще. И все-таки… я отчасти понимаю проблему Волскайра, который пытался любить женщину-террха. Это как стучаться в глухую твердую стену. Хорошо хоть, между нами нет привязанности. Все, что сейчас было — лишь способ забыться». Мари ушла под утро, когда тр'Галан еще спал. Она наверняка тщательно оделась и не оставила ни одной забытой вещи.***
(Следующий день по корабельном времени) Сатра устроилась за столом в общем обеденном зале, увидев капитана, она приветствовала его по форме, но взглядом дала понять, что не против доверительного разговора. – Лххеи Мари вернулась, — сказала она с легким, едва заметным оттенком иронии, теребя серьгу в остром ухе. — Кажется, она… не склонна уважать субординацию. – Во имя Элементов! Проблема уважения ллоанн'нар не имеет для меня ни малейшего значения. Лейтенант делает свою работу? – О, да… – Тогда с нею все в порядке. – Наверное… Но порой она смотрит на тебя… очень странно. Мне кажется, она хочет, чтобы ты уделял ей побольше внимания. – Дхат! Тебе показалось, дело обстоит не совсем так. М'Ари много воевала, а вылеты на «Скорпионах» очень опасны, и сбитых пилотов часто некем заменить. Если ради сокращения потерь надо быть обходительным с заносчивой террха, я так и поступлю. Все лучше, чем хоронить доверенную нам союзницу, а потом писать рапорт Керереку. – «Заносчивая», «быть вежливым»! Ты умеешь подобрать слова, риов. — заметила Сатра с веселым сарказмом. — Можно подумать, твоя вежливость — жертва во имя Республики. – Йе! Не бери в голову и не ссорься с М'Ари из-за ерунды. – Ни за что. Кстати, по секрету… Она читала книгу про родителей императрицы Селы и просила меня разъяснить непонятные места. – Элементы, сохраните! Прошу, ради репутации Рихана, не очень вдавайся в такие объяснения. Ты же знаешь, какая чепуха эти романы. – А еще я узнала, что у террха нет ментальной связи с любимыми, они доходят до того, что расторгают свои браки, и даже по многу раз. Какой ужас! – Сатра! Давай договоримся — все эти сплетни я не слышал. Про лоанн'нар рассказывают и много лжи, и много незначащей правды, которая не стоит обсуждений. Хевам оправдывают свою репутацию не более, чем все мы — репутацию Волскайра. Давай лучше закончим прием пищи и отправимся на брифинг. – Я уже сыта. – В таком случае, пошли. Деций прошел по округлым и темным, не вполне привычным еще коридорам корабля. Инопланетный колорит нового корабля никуда не исчез, он пока что даже не стал привычным. Комната для брифингов представляла собой изогнутое помещение с панорамным иллюминатором и длинным, таким же чуть изогнутым столом. В помещении в этот час кроме Сатры и капитана тр'Галана, собрались его первый помощник Тован Хев, командир десантников Эйл, и начальник медицинского службы корабля Хивен и старший инженер Д'Векс, а также безымянный гость, который, откинув капюшон плаща, устроился в углу. Деций занял кресло председателя и обвел взглядом напряженные лица офицеров. Тревога, казалось, заполнила помещение, от нее, как от силового поля, по коже бежали мурашки. – Мы собрались здесь, чтобы выслушать лххаи Турека, нашего союзника, представителя ноимн сеха хви [тридцать первого отдела (ром.) ]. – Йе, — сказал Тован, который лучше остальных изображал спокойствие. – Этот Турек фаэссу… — приглушенно пробормотал Эйл, — В добавок меня много раз уверяли, что тридцать первого отдела не существует. Сатра промолчала, но ее зеленые глаза сверкнули. Вулканец, казалось, проигнорировал замечание командира десантников. Ровное, гладкое лицо лазутчика Федерации сохраняло замкнутое выражение. – Я буду краток, — начал он говорить низким глубоким голосом. — Все здесь собравшиеся, а в особенности капитан Деций тр'Галан, осведомлены, что проникновения рэманских кораблей через пространственно-временную аномалию участились. По донесениям наших разведчиков с другой стороны сингулярности концентрируется не просто флот, а большая армада кораблей, сходных с известным всем «Скимитаром». – Теневые рэманцы готовят вторжение? – Да, субкоммандер Эйл, ваша логика верна. – Тогда у меня еще один вопрос — чтобы увидеть их армаду, нужно пройти сквозь сингулярность и вернуться назад. Это не просто сложно, а практически невозможно без рэманских же технологий. Каким образом вы получили все эти сведения? Насколько мы можем им доверять? Напористая манера командира десантников смущала тр'Галана, но вопрос Эйла имел смысл и вытекал из всем известных обстоятельств. Вулканец, впрочем, ничуть не смутился. Недоверие казалось, не волновало его, словно все эмоции оставались лишь каплями дождя, стекающими по броне. – Я понимаю вашу тревогу, субкоммандер, — бесстрастным голосом продолжил он, —, но все сведения, касающиеся намерений рэманцев, я получил от самого себя, из будущего. – Как? – Моя собственная копия связалась со мной через тессеракт. – Значит, этот странный артефакт все-таки существует? — спросила явно взволнованная Сатра. – В будущем — бесспорно, мисс, но я вынужден не разглашать подробности. В любой случае здесь и сейчас тессеракта у меня нет, а принцип его работы тридцать первому отделу не известен. – Давайте, позволим нашему союзнику продолжать, — вмешался тр'Галан. – Благодарю вас, капитан, я продолжу. Ученые отдела в короткий срок разработали взрывное устройство. Если привести его в действие близ сингулярности, она исчезнет. Таким образом, угроза теневого рэманского вторжения перестанет быть актуальной. – Какое отношение ваши разработки имеют к Мол'Рихану? – Капитан Деций уже знает, что адмирал Керерек санкционировал наше сотрудничество. У Федерации сложные отношения с рэманцами, и тридцать первый отдел вынужден пока что воздерживаться от прямых акций. Осуществить операцию поручено крейсеру «Кирэс», технические подробности вам сообщит капитан. – Хэнн'йо, союзник, — сказал тр'Галан, облокотившись о стол и подавшись вперед. — Вы как нельзя более логично обосновали наше участие, а я же скажу следующее. Конфликт с хавраннсу и мятеж Шинзона произошли в прежней ромуланской Империи, но последствия — наше наследие. Сингулярность нужно закрыть, иначе проблемы будут в первую очередь у ч'Мол'Рихана. Хочу добавить еще кое-что… Я уже потерял один боевой корабль и не хочу, чтобы в сингулярность затянуло другой, поэтому бомбу к аномалии мы доставим на «Кестреле» под сопровождении звена «Скорпионов», а крейсер прикроет нас пушками на расстоянии. «Кестрель» поведу я сам, в напарники понадобится доброволец. – Полечу я, — сказал Тован Хев. – Нет, эрей'риов, вы мой первый помощник и должны оставаться на мостике «Кирэса». – Из меня выйдет хороший помощник пилота, к тому же техника на корабле в моем ведении, предложил Д'Векс, который до сих пор хранил молчание. – Исключено по то же самой причине… Ты, Хивен, тоже не предлагай самого себя — близятся горячие дни и я не могу обезглавить медицинскую службу. – Конечно, с тобой полечу я, — усмехнулась Сатра. — У меня нет конкуренции. – Ошибаетесь, — раздался низкий хриплый голос. Эта реплика прозвучала так неожиданно, что Деций дрогнул, и через миг четыре выхваченных дизраптора оказались нацеленными в террха, который развалился в одиноко стоящем кресле. – Ну-ну… — недовольно протянул аугмент, — уберите свои стволы, остроухие джентльмены. Обратите внимание, я за оружие не хватаюсь. – Как вы очутились здесь, лххаи Эриксен? – Пришел с устройством невидимости, капитан. – У вас нет доступа на секретные совещания, и дела Ромуланской Республики вас не касаются. По правилам безопасности за такую выходку следует отправлять на корабельную гауптвахту. – Как пожелаете, но только какой в этом прок? — Эриксен дернул плечом и небрежно вытянулся в кресле. — Я не шпион, у меня нет друзей среди ваших врагов. Я побывал в стольких изоляторах и тюрьмах, что ваша гауптвахта меня не напугает. Наконец, если бы я хотел доставить проблемы, я бы их уже доставил. – Тогда чего вы хотите? – Сначала хотел удовлетворить свое любопытство. Теперь хочу стать вашим напарником на «Кестреле». – Зачем вам заведомый риск? – Зачем? Я отличный пилот. Я меткий стрелок. Я желаю развлечься. — Эриксен жестко усмехнулся. — Меня создали для войны, это факт, — продолжил он. — Без риска и насилия мне нестерпимо скучно. Лучший из лучших солдат не против продемонстрировать свои возможности. К тому же в силу некоторого генетического изменения, или, как некоторые думают, дефекта, я равнодушен к смерти. – Равнодушны? – Ну, почти… страх гибели, свойственный людям, у меня с рождения заменен простым инстинктом выживания. Да, как у зверей, если вы про них подумали, капитан. – Фвад! Жаль, я не знал, кого брал на борт. – Не беда, в секторе Ксарантин вы сделали правильный выбор. Теперь я настоятельно предлагаю еще раз выбрать меня. Если «Кестрель» уцелеет — это будет моя заслуга. Если я погибну — не велика утрата для вашей Ромуланской Республики, — довольно ехидно добавил аугмент. – Предложение мистера Эриксена выглядит логичным, — внезапно вмешался Турек. – Ну не знаю… — проворчала Сатра. — Неужели ты, капитан, выберешь в напарники какого-то хевам? – Только на одну операцию, к тому же адмирал Керерек намекал, что мы плохо сотрудничаем с другими расами. – Разве что поэтому, — Сатра скроила гримасу, означавшую насмешку. – Вы все еще хотите участвовать в наших делах, лххаи Эриксен? – Теперь даже больше, — отрезал аугмент. – Хорошо, будем считать, что мы договорились, с одним условием — вы сдадите свое устройство невидимости Д'Вексу на хранение и не попытаетесь изготовить другое. – Хорошо. – Поскольку дисциплина на корабле едина для всех, после операции вы отправитесь на гауптвахту. За сегодняшнее нарушение регламента безопасности. На три дня. – Мне все равно, где спать. Три дня — годный срок для отдыха. – Очень хорошо. – Если выбор группы завершен, я попрошу мистера Д'Векса организовать доставку бомбы с корабля тридцать первого отдела, — невозмутимо продолжил Турек. — следует учесть некоторые детали…