***
Элайя была в не себя от ярости. Муж сделал всё, чтобы привязать её к одному месту, к этому замку Северной звезды. Она металась по спальне из угла в угол, как разъярённая львица. Младенцы надрывались в своей люльке, разрывая сердце всем, всем, кроме матери. Казалось, её одну во всём замке не волнуют пищащие комочки. Хумарил уселся рядом с колыбелью и покачивал её лапой. Холёная замковая кошка - не из тех, что живут на улице и питаются тем, что сами поймают, а роскошная пушистая красавица, подаренная дочерью соседнего бонда, не боясь пса, забралась в саму люльку и улеглась между близнецами. Провокация! Принуждение! Обман! Эти мысли крутились в голове эльфийки. Мысли наконец выстраивались в ровную цепочку, спустя столько времени. Хотя Сефирус и не был причастен к гибели родителей Элайи, он этой ситуацией воспользовался в полной мере. растерянная, одинокая девочка потянулась к его силе, к обещанию помочь отомстить... Как ловко он её провёл, как всё подстроил.... Да знай бы Элайя, что Эриэль осталась жива!.. А что бы она сделала? Метавшаяся по комнате эльфийка даже замерла. Прижатые к груди сцепленные руки опустились. Ничего бы она не смогла сделать без его помощи. Даже сейчас, хоть и заперев её в замке, муж помчался вызволять из заточения её сестру, хотя кто она ему? Не строй ложных иллюзий! - сказала сама себе Элайя. Сефирус обещал Эриэль этому парню - Белому Волку - за верную службу. Мы все кому-то обещаны. мы все не принадлежим себе... От этой мысли ей захотелось взвыть. Её не спросили, когда отправляли в Академию. Родители настаивали на активном магическом таланте, который нужно развивать. она не сопротивлялась. Её не спросили, когда отправляли в Престол вместе с потенциальным женихом. Она думала, что сможет избавиться от него. Что ж, избавилась. Сефирус даже соблёл формальность, видимость выбора, предупредил, что цена, которую она должна будет заплатить за помощь, может быть для неё непреемлимой. Она согласилась. И думала, что сможет сбежать. Не смогла. Дракон преподнёс ей предложение о замужестве, как то, от чего она не сможет отказаться. И она не отказалась.Он дал ей видимость выбора и тогда, когда она уже таяла в его руках, когда ни о каком выборе не могло идти речи - всего лишь об отсрочке. Вся её жизнь, череда важных событий - были предопределены. Но кем? Кто посмел лишить её - свободную душу Мира - самой главной части личности? На какое-то время Элайя даже забыла о своей злости, погрузившись в эти мысли так далеко. Но потом очнулась словно ото сна, полная решимости. Сефирус запер её в замке, велел слугам следить, чтобы она не покинула его до возвращения мужа? Что ж, прекрасно! Магию-то он у неё не забрал. Однажды ей удалось... Удастся и теперь. Эльфийка ушла в свою старую спальню. Какая ирония - мел, которым она чертила печать перемещения год назад всё ещё был здесь. Никто из слуг не озаботился его убрать - что ж, тем лучше. Элайя принялась выводить рисунок на полу. И хотя она не была в Академии уже больше десяти лет, она помнила её залы и коридоры как и свой родной лес...***
Не молодая, но всё ещё красивая женщина в фиолетовой мантии исподлобья смотрела на Чёрного Дракона. Он наглым образом сидел перед ней в кресле, лицо его было непроницаемым. За его спиной стоял беловолосый мужчина-оборотень, тот недобро ухмылялся. Сама женщина сесть в присутствии Дракона не осмеливалась - так и стояла возле своего кресла, положив ладонь на спинку. Она не осмеливалась не то что сесть, просто двинуться. за её спиной в альковной нише мерцал огромный кусок хрусталя - огромный на столько, что внутри спокойно могло поместиться человеческое тело. Или эльфийское... Эриэль лежала в омуте хрустального ложа, как живая, только грудь её не вздымалась даже самым слабым дыханием. Халлгараф с потаённым вожделением поглядывал за плечо чародейки, ожидая, когда же хозяин даст отмашку - разрешение вытащить невесту из хрустального плена. Во всей его позе было застывшее напряжение, готовность вот-вот сорваться с цепи, а в улыбке кровожадность, с которой он готов был начать разрывать женщину в фиолетовом. Чародейка этого не замечала, она не отрываясь смотрела в змеиные глаза хозяина. "Чего он ждёт?" - недоумевал Халлгараф. Ответ на невысказанный вопрос явился скоро. В воздухе появилось напряжение магических потоков. Белый Волк понял, что вот-вот откроется портал. Они ждут гостей? - Ну наконец-то! - нарушил висящую тишину Сефирус, когда на полу залы проступили контуры печати, а в ней - изящная фигурка Элайи с коротким клинком в руке. - Я уж думал, ты не решишься. Элайя скрипнула зубами, пропуская реплику мужа мимо ушей. Она появилась в зале ровно лицом к чародейке. У той на морщинистом лице пробежала вся гамма чувств: от страха и удивления до уверенности и даже радости. - Добро пожаловать, hirin Элайя! - расточилась мёдом Сириджина. - Как же я рада видеть тебя, деточка! - А я тебя - нет! - прошипела эльфийка. - Это ты? Это ты похитила мою сестру? Столько лет скрывала? - Я и тебя похищу, раз уж ты пришла, - Сириджина внезапно осмелела, так словно бы не наблюдали за ней жёлтые драконьи глаза, словно не хотели её разорвать прямо здесь на месте волчьи зубы. - Теперь мне не нужна эта малявка, раз уж у меня есть ты, твоя молодость и красота. - Меч в брюхо тебе, а не моя молодость, - рыкнула Элайя. И откуда в ней нашлось столько грубости?... - А вот это хорошая мысль, - Дракон как бы невначай напомнил о своём присутствии. - Заканчивай, melli. У нас впереди ещё много дел. - У нас? - Элайя обернулась к мужу, опустив меч. - У нас или у тебя, любезный супруг мой? Что ещё у тебя припасено для меня? - А девочка умнее оказалась, а Сефирус? - из-за спины эльфийки раздался голос Сириджины. - Милая моя, ты - лишь оружие в его руках, которое он будет использовать для своих целей. - Melli, ты хотела отомстить за смерить родителей? Ну так вот он - объект твоей мести. Спроси у госпожи Сириджины, чьих рук дело был пожар в Линдакронэ. Элайя снова обернулась к чародейке. Та ухмылялась. - И ты... ты была на моей свадьбе... сочувствовала моей потере... ты... - Да, Элайя, я. Не он, Элайя, а я. Но это не важно теперь. Теперь, когда ты в моей власти. Теперь, когда я использую твоё юное тело для обретения бессмертия... О, я могу даже отпустить твою сестричку, если ты так пожелаешь - в благодарность за предоставление твоего тела. Хочешь? Элайя забыла как дышать. Происходящее было на столько непонятным и неприемлимым для неё... В этом было что-то такое же противоестественное, как в планах на бессмертие и божественную мощь Сорлана. И этому надо было противостоять. Разбираться с мужем она будет позже. Сейчас надо остановить это... - Ты сдохнешь. Сдохнешь не менее мучительно, чем мои родители. Чем все те, кого мне пришлось хоронить в Линдакронэ. Никакое переселение, ни в моё, ни в её тело, - Элайя указала пустой рукой в сторону хрустального ложа Эриэль, - не спасёт твою насквозь гнилую душу! - Да что ты знаешь о душе? - закричала Сириджина. - Что ты, вся такая холёная и избалованная, бессмертная и никчёмная! Да! Никчёмная! Тобой можно купить бессмертие на нас двоих, на нашу вечную любовь! И это будет больше, чем твоё предназначение! Подумать только - суженная бога! Толку с тебя, суженная! - Что ты можешь знать о любви? - прохрипела Элайя. - Что можешь знать о ней ты, предназначенная?! Предназначенная, но не спрошенная. Какая же тебе разница, кому быть принесённой в жертву? Быть подстилкой этого божка или дать вечную жизнь нам с Сорланом? - Элайя, заканчивай, - голос Сефируса звучал ровно, но в нём был неукоснительный приказ, ослушаться которого эльфийка чувствовала себя не в силах. Ей вдруг перехотелось убивать чародейку - просто из сопротивления той силы, которую источал сейчас Дракон. Но сил - собственных сил - на сопротивление у неё не было. Воля Дракона входила в неё с той же настойчивостью, с какой он сам ночами проникал в её тело. Элайе показалось, что за плечами её раскрываются крылья, подобные тем, что она видела у самого Дракона, но оглянуться смелости не хватало. Вспотевшая ладонь судорожно стиснула рукоять клинка. В теле появилась необычная лёгкость, от которой она успела отвыкнуть за год тяжёлой беременности. Элайя шагнула из круга печати. Заклинания - самые опасные, самые жестокие - сами ложились на язык. Сила Дракона, текущая в неё, накачивала меч в её руке сокрушительной мощью. Всего за пару шагов она достигла чародейку. Несколько взмахов меча - женщина не по возрасту ловко уклонилась. Элайя не использовала хитрые приёмы, отработанные на многочисленных тренировках, она шла напролом. Рано или поздно Сириджина выдохнется, оступится, отвлечётся, и клинок настигнет цели. Чародейка однако тоже не бездействовала. Она плела и запускала разрушительные заклятия, которые Элайя отбивала тем же мечом. Вся тонкость магической науки шла прахом под напором силы Дракона. Он же сам всё так же сидел в кресле, в расслабленной позе. - Ты не сможешь вернуть сестру без моей помощи! - Сириджина, зажатая в угол, предприняла последнюю попытку переманить на свою сторону. - Если потребуется, я отдам свою жизнь за жизнь сестры. За неё, но не за вас. И сказано это было ею самой, без воли Сефируса. Клином описал замысловатую фигуру и прошёл сквозь плоть чародейки. Та хрипло вскрикнула, изо рта полилась кровь, женщина грузно осела на пол. И тут же буквально на глазах она начала разлагаться и рассыпаться прахом. Все магические силы, которые поддерживали в ней жизнь, распались под силой, напитавшей меч. Кровь, вытекшая изо рта чародейки, была единственной, что полилась. Больше крови в ней не было. Прежде, чем понять до конца, что произошло, Элайя сама повалилась вслед за тем, что осталось от Сириджины. Краем сознания она успела заметить довольную улыбку на лице мужа. Потом её приняла темнота, что расступилась зелёным туманом. - А вот теперь можешь забирать свою невесту, - проговорил Дракон, когда мумифицированное тело магички развалилось под весом эльфийки. - Тебе не кажется, что это как-то... не по-мужски - выполнять такую работу женскими руками? - Халлагараф к собственному удивлению не испытал удовлетворения от разрешения. - Нет, не кажется. Я обещал Элайе, что она отомстит за смерить родных, а я ей в том помогу. Я - помог. Она - отомстила. Всё честно. А теперь пора возвращаться. Белый Волк пересёк залу и осторожно вынул тело Эриэль из хрустального ложа. Та обмякшим машком повисла у него на руках. Сефирус наконец-то поднялся. Медленно подошёл к Элайе, поднял её и закинул на плечо. Не смотря на обморок, эльфийка не выпустила меч из руки. Хотя возможно её руку просто свело судорогой. Придерживая Элайю за бёдра, свободной рукой Сефирус сгрёб разноцветные кристаллы, оставленные некогда Сириджиной на рабочем столе. С девушками на руках Дракон и Волк покинули замок Академии и вышли на место, где горела созданная Сефирусом печать перемещения.