Разное: Telltale Games

- Прости, но – нет, - Женщина-Кошка улыбается, и в улыбке ее не видно особенного сожаления. Бэйн напрягается. Загадочник благожелательно осведомляется: - Почему нет? Она пожимает плечом: - Ты же знаешь, я привыкла работать одна. Он смеется. Это тихий смех, совсем не угрожающий. Селине нечего бояться. Он слишком ценит ее. Когда-то, в другой жизни, он сказал бы даже – любит, как своевольную дочь; в отличие от большинства тех, с кем ему приходится иметь дело, она не сгнила изнутри. Ее не страшно любить. Но он, кажется, теперь не способен даже на это. - Ну что ж. Нет так нет. Но если мне понадобятся твои услуги, я могу на них рассчитывать? Она усмехается: - По обычному тарифу. Она запрыгивает на свой мотоцикл и уезжает, послав им обоим воздушный поцелуй. Париж интересно сказывается на манерах людей. Бэйн спрашивает: - И ты дашь ей уйти вот так? - Она не знает ничего важного. А если и знала бы, то не рассказала бы. Кому нужен специалист по взлому, который не умеет хранить секреты своих клиентов? А что до властей, то она достаточно ловка, чтобы не попасться. - Может найтись кто-то более ловкий, - Бэйн хмурится. Загадочник смотрит на него снизу вверх: - Или более сильный. - Ты мне не доверяешь? Загадочник рассеянно постукивает тростью по мостовой. - Не знаю. А ты? Тогда как назвать это? Бэйн, выросший в тюрьме, не очень-то понимает, что за существа женщины, и не любит иметь с ними дела. Он привык сражаться с мужчинами, следовать за мужчинами. Он уважает силу и ценит верность. Простые радости. Он знает уже, что Загадочник не такой хрупкий, каким кажется, но все равно старается сдерживать себя. Тело Загадочника слишком ценно. Его кровь способна исцелить весь мир. Иногда ему снится, что весь мир тонет в его крови. Это больно, но еще – красиво. У Бэйна на шее справа – незаживающие следы от уколов Венома, под вязью татуировок – другие, застарелые шрамы: если его спросить о них, он мрачно замыкается в себе. В голове у него наверняка бродят такие мысли, до которых Загадочнику нипочем не добраться; он и не пытается. У него тоже есть секреты. Но Бэйн знает, что такое полжизни провести в клетке, быть заживо отданным на милость других людей. Он знает, что такое быть подопытным кроликом. И когда его ребята возвращаются с докладом, когда они становятся еще на шаг ближе к разгадке – он понимает, что чувствует Загадочник, и разделяет его торжество, и остается с ним до утра. Кожа к коже – тонкий слой – разделяет бешеную, горячую кровь, отравленную, но еще не потерявшую надежды очиститься, и ту, что давно перестала быть собой. Он уже не Эдвард; он не бог, и он никого не спасет. Он дышит смертью, и одну лишь смерть может принести. Он засыпает, уткнувшись носом в грудь Бэйну, под мерный стук его сердца. В нем не осталось ни страха, ни отвращения к самому себе. Только цель. Дальше он не заглядывает. - На завтра у нас назначена встреча, - сообщает Загадочник в самолете, подлетающем к Готэму. - Кто на этот раз? - Она тебе понравится. Бэйн недовольно ворчит. - Еще одна твоя старая знакомая? - Я знал ее отца. Он недавно умер. Выстрелил себе в голову из дробовика, - Загадочник пожимает плечами: - Должен же я принести соболезнования. Вежливость обязывает, как-никак.