***
На следующий день Ник встречается с Эйми. Когда он отправляет ей СМС с предложением перекусить где-нибудь вместе после шоу, она отвечает «ДА» с таким количеством восклицательных знаков, что у Ника рябит в глазах. Он сразу чувствует вину, что в последнее время вёл себя, как говнюк, избегая её и остальных друзей. Когда Ник приезжает в кафе, Эйми уже сидит за столиком. Девушка не выпускает его из своих объятий минут пять, безостановочно спрашивая, в порядке ли он, после чего даёт Гримшоу затрещину и так же долго отчитывает его за то, что не брал трубку. Вот за что Ник любит Эйми, поэтому он только улыбается, позволяя ей вдоволь выговориться. Ему до сих пор до конца не верится, что он умудрился начать и закончить отношения длиною в год, не рассказав об этом лучшей подруге. Если она узнает, она, вероятно, убьёт Ника. Она может. — Я не понимаю, — снова возмущается Эйми, когда приносят их напитки. — Ты действительно просто встал и ушёл, Грим. Ты просто ушёл и был чёрт-знает-где с чёрт-знает-кем. Я же чувствую, что происходит что-то важное. Только не понимаю, почему ты молчишь об этом. Ник вымотан. Он знает, что мог бы поделиться с подругой всем, но тогда она непременно потребует подробности, а для Гримшоу это будет уже слишком. Он предпочитает, чтобы его мысли о Гарри оставались настолько абстрактными, насколько возможно. И ему совершенно не хочется вспоминать те маленькие детали, по которым он скучает больше всего. — Эймс, я очень люблю тебя, но давай сменим тему, — просит он, глядя в свой бокал водки с лимонадом. — Это действительно не стоит того, и я не хочу об этом говорить. Ни с кем, — прибавляет Ник на случай, если Эйми подумала, что кому-то другому он доверяет свои проблемы более охотно. Может, он и правда это делает, если считать Луи. Но Ник не уверен, что Луи считается. — Просто волнуюсь за своего друга, — девушка склоняет голову на бок. — Если ты не хочешь обсуждать это — пусть так. Но я умоляю тебя: не исчезай больше. Не игнорируй моих звонков. Я должна знать, что с тобой всё нормально. И Гримшоу кивает, зная, что он сдержит это обещание. Он не будет больше закрываться от своих друзей, ведь они для него - всё. Ник уже потерял одного друга. Он не может позволить себе ещё потери.***
В пятницу Луи приходит к нему, держа в руках две коробки еды навынос, купленной по дороге. Они едят карри, сидя на диване, и Ник заставляет себя не концентрироваться на этом слишком сильно. Они друзья. И это ничуть не странно. Ничуть... Нет. Кого, чёрт возьми, он обманывает? То, что у них с Томлинсоном вошло в привычку проводить время вместе, просто до ужаса странно! Накануне Луи написал ему, спрашивая, свободен ли Ник сегодня, и вот теперь они у Ника в гостиной, уплетают красное карри и наблюдают за сёстрами Кардашьян по телевизору. Ужасно странно. Конечно, не в плохом смысле, но просто это... Необычно. Не говоря уже о сексе. Ник не уверен, есть ли в этом какие-то правила и стоит ли, к примеру, рассчитывать на что-то сегодня, если они трахались в прошлые выходные...? И в позапрошлые...? Может, всё это вообще были единичные, никак не связанные случаи. Проблема в том, что Ник действительно хочет Луи и мечтает о том, чтобы их странное общение и дальше двигалось в том же направлении — то есть, включало в себя обилие оргазмов. — Это нарощенные волосы, — заявляет Луи, указывая вилкой в экран. — Настоящие волосы никогда так не растут. Ник хмурится, глядя в телевизор. Луи, скорее всего, прав. — Сейчас у многих нарощенные волосы. Что тут удивительного? Томлинсон улыбается во весь рот и ползёт по дивану к Нику. — Готов поспорить, твои тоже нарощенные. Поэтому они такие высокие. Его улыбка довольная и искренняя, и Ник ловит себя на том, что засматривается. — Уверяю тебя, у меня всё натуральное, — он опускает голову и с преувеличенным вниманием начинает помешивать карри. — Ничего нарощенного. Он тыкает вилкой в картофелину и отправляет её в рот, в то время как Луи недвусмысленно перекидывает ногу через его колени. Вот оно. Знак, которого Ник ждал. Они снова переходят эту черту. — Единственный способ проверить, — голос Луи падает на октаву, когда он двигается ещё ближе. — Это хорошенько за них потянуть... Ник никогда особенно не любил, когда кто-то прикасался к его шевелюре, но сейчас ему действительно хочется, чтобы Луи запустил пятерню ему в волосы и с силой потянул. — Да? Тогда почему бы тебе этого не сделать? — игриво спрашивает он и кладёт ладони Томлинсону на бёдра — ведь теперь он уверен, что можно. Луи улыбается и с готовностью выполняет просьбу, пропуская шелковистые пряди сквозь пальцы. И Ник снова доверяет парню, уверенный, что он не сделает ему больно намеренно. Его голова слегка откидывается назад с каждым движением, которое совершает Луи, и Ник порывисто вздыхает от удовольствия, когда Томлинсон наклоняется и прижимается губами к его шее. — Тебе хорошо? — спрашивает Луи между поцелуями, и Ник чувствует, как влажный язык порхает по его коже, едва касаясь. Гримшоу хочет кивнуть, но пальцы Луи всё ещё запутаны в его волосах, сжимая довольно ощутимо. — Да, хорошо. Только... Не дёргай слишком сильно. — Я не об этом, — Томлинсон нежно целует его под подбородком. — Я о сексе вообще. Ты не против продолжать заниматься им? В смысле, со мной?.. Ник едва сдерживает смешок. — Я полностью за, — отвечает он и обнимает Луи за талию, чтобы в следующее мгновение поменять их местами, оказываясь сверху. — Не стоит придавать этому слишком большое значение, верно? — говорит Луи, теребя волосы у Ника на затылке. — Мы ведь можем спать вместе и оставаться друзьями без разговоров на тему «Что всё это значит?»... Ник хмыкает, потому что это ещё один аспект, в котором Луи так отличается от Гарри. Стайлс сказал бы именно эти слова. — Что всё это значит? И Ника более чем устраивает предложение Луи. Ведь, каким бы очаровательным ни был Томлинсон и как бы сильно Нику ни нравилось проводить с ним время в постели и вне её, Гримшоу не готов к повторению ситуации с Гарри. — Конечно, — соглашается он с улыбкой. — Секс и дружба. Звучит отлично. Замявшись лишь на мгновение, Луи тоже улыбается и целует его снова. — Тогда отнеси меня в постель, — шепчет он в губы Ника. И тот рад ему повиноваться.***
Утром Ник выскальзывает из постели осторожно, чтобы не разбудить Луи, и идёт прямиком в душ, желая поскорее смыть с себя запах пота и присохшую сперму. Душ обжигающе горячий, как Ник и любит, и некоторое время он просто стоит под струями воды, вспоминая события прошлой ночи. Он помнит хриплый сорванный голос Луи: парень шептал, как ему хорошо, рассказывал, как ему нравится больше всего, и Ник был готов исполнить любое его желание. Это было невероятно, правда, и Гримшоу хочется делать это снова и снова, если бы не одно «но». Каждый раз, когда в его голове всплывает образ Луи — прекрасного, лежащего на спине, обхватившего его ногами — он невольно вспоминает последнего человека, который оказывался под ним в таком же положении. Ник не может не думать о Гарри, о ночах, которые они проводили, изучая тела и предпочтения друг друга. Ник знал наизусть всё, что любил Гарри, и Гарри знал то же самое о Нике. У Гримшоу никогда и ни с кем не было подобных отношений, и он задумывается о том, может ли возникнуть подобная близость и у них с Луи, даже если они и не встречаются. Ник не уверен, что сможет выдержать это. Услышав, как открывается дверь, он с любопытством выглядывает из-за занавески, встречаясь взглядом со всё ещё обнажённым и явно недовольным Луи. — Уйди, — ворчит он. — Мне надо отлить. Улыбаясь, Ник снова скрывается в душе и принимается намыливать голову. Однако не успевает он смыть шампунь, как Томлинсон, резко отдёргивая занавеску, влезает к нему. Хмурое выражение его лица, к счастью, немного смягчилось. — Ты явно не жаворонок, да? — Ник делает шаг назад, чтобы предоставить своему неожиданному гостю больше места, но Луи, качая головой, только прижимается к нему ближе. Обнимая парня за плечи, Гримшоу поворачивается так, чтобы вода попадала и на Луи тоже. — Никогда им не был, — вздыхает Томлинсон, наклоняясь, чтобы намочить волосы. — Я бы умер на такой работе, как у тебя. Ник только усмехается, протягивая Луи шампунь и меняясь с ним местами, чтобы ополоснуться. — Навороченный, — комментирует Томлинсон, повертев бутылочку в руках. — Вот скажи мне, кому есть дело до того, содержится в шампуне глютен или нет? Разве это не для продуктов питания? Или это надпись для тех, кто ест свой шампунь? Ник не может удержаться от смеха. Вода хлещет ему по лицу, и он убирает волосы от глаз, всё ещё хихикая. — Может, это на случай конца света? Когда пищевые ресурсы Земли закончатся, и всё, что тебе останется — это есть свой шампунь? — И что? — в голубых глазах парня появляется привычная хитринка — впервые за это утро. — Думаешь, кто-то скажет: О, этот шампунь — единственное, что отделяет меня от смерти! Ах, нет. В нём же долбаный глютен! А значит, я умру от голода... Какой бред, — он фыркает, и тут Ник целует его. Это внезапное желание. Просто импульс, которому Ник следует, когда наклоняется и прижимается к губам Луи, проглатывая его удивлённый вздох. Гримшоу не уверен, что Луи — любитель утренних поцелуев, но, чёрт побери... Он сам залез к нему в душ! И Ник готов рискнуть, даже если Томлинсон и оттолкнёт его. Луи не отталкивает его, нет. После того как момент замешательства проходит, он отвечает на поцелуй, скользя руками по мокрым плечам Ника, притягивая его сильнее. Вскоре он оказывается прижат к кафельной плитке, позволяя Нику снова и снова вылизывать его рот, пока головокружительные ароматы апельсина наполняют воздух вокруг них. Несколько минут они просто целуются без каких-либо намерений зайти дальше, пока Луи, наконец, не отстраняется. Его губы стали на тон темнее, а взгляд слегка затуманен. — Твой двадцатифунтовый шампунь растворит к чёртовой матери мои волосы, если я сейчас же не смою его. — Он стоил тридцать фунтов вообще-то, — замечает Ник, целуя его напоследок. Луи бормочет «Господи...» и снова встаёт под душ, хотя на губах его продолжает играть лёгкая улыбка. Он нравится Нику. Гримшоу старается не задумываться лишний раз о том, куда всё это приведёт, но, наблюдая за Луи в своём душе, за тем, как вода стекает по его шее на грудь, он не может не улыбаться. Это то, что есть. (*) (*) Имеется в виду татуировка - It is what it is. Ник читает эту надпись у Луи на груди, и она оказывается созвучна его мыслям)***
Это чудесно. То, что между ними происходит. Луи приходит пару раз в неделю, и они дурачатся, ужинают вместе, смотрят телевизор. Они даже состязаются в видеоиграх, в которых Ник абсолютный профан, из-за чего Луи без конца подшучивает над ним. Впрочем, Гримшоу всегда мстит младшему парню, бросаясь на него и безжалостно щекоча, и каждый раз их потасовки заканчиваются тем, что оба тяжело дышат, а Луи оказывается прижат весом Ника к полу или к дивану. И секс. Они занимаются им везде. Во всех возможных позах, в каждой комнате квартиры. Они как будто закрашивают старые воспоминания, которые ещё смотрят на Ника со стен, новыми, свежими. Но старые всё ещё там. И, хотя Ник чувствует их присутствие, они уже не причиняют столько боли. Ник уже не думает о них так часто, как раньше. Странность ситуации — помимо очевидного — ещё и в том, что Луи остаётся одним из лучших друзей Гарри. Они проводят вместе много времени. Иногда, когда Луи приходит, Ник может поклясться, что чувствует запах туалетной воды Стайлса — вероятно, от того, что они с Томлинсоном обнялись на прощание. Конечно, это могут быть проделки воображения, но всё-таки странно сознавать, что, хотя Луи и Гарри и существуют в одном мире, для Ника они остаются отдельными и совершенно несовместимыми частями его жизни.***
Они с Луи уже многое узнали друг о друге. И всё-таки остаётся один вопрос, который Ник хочет, но побаивается задавать. Правда, Гримшоу пока не разобрался, опасается ли он того, что может услышать в ответ, или того, что сам вопрос покажется Томлинсону слишком личным. Однажды вечером, когда они лежат в кровати после взаимного ублажения друг друга, ладонь Ника начинает путешествие вверх по бедру Луи, пока его большой палец не касается очертаний чёрного сердца. В этот момент вопрос едва не срывается у Гримшоу с языка. Ему не обязательно знать подробности — он просто хочет услышать, насколько тяжело далось Луи расставание, как давно случилось. Однако не успевает от открыть рот, как Томлинсон сам помогает ему. — Хочешь спросить? — интересуется он мягко, переворачиваясь к Нику лицом и позволяя тому с любопытством изучать свою татуировку. Ник кусает губы, чувствуя внезапное волнение. — Наверное. Луи улыбается, хотя это и грустная улыбка. Ник не видел раньше у парня такого выражения, и это немного тревожит. — И что именно ты хочешь знать? Гримшоу неловко пожимает плечами. Он хочет узнать всё, но боится причинять Луи боль, заставляя вновь встречаться с тяжёлыми воспоминаниями. Внезапно ему в голову приходит идея. — Расскажи мне это как сказку. — Сказку? — Луи насмешливо вздёргивает бровь. — Как сказку на ночь, да? Тот кивает. — Да. От третьего лица и всё такое. — Ну... Хорошо, — растерянная улыбка ещё играет на губах Луи. Он молчит некоторое время, собираясь с мыслями, затем поднимает на Гримшоу глаза и начинает рассказ. — Итак, жил-был один парень, — произносит Томлинсон медленно. — И как-то раз он повстречал девушку. Настолько прекрасную, что дыхание перехватывало у парня в груди, когда он смотрел на неё. Но Красавице оказалось этого недостаточно, поэтому она забрала и сердце парня тоже. И тот был не против. Он был рад, что теперь Красавица будет заботиться о его сердце. Тем более, сам он никогда не был в этом особенно хорош. Красавица заботилась о сердце довольно долго — три года — и парень был счастлив. Он даже сделал татуировку в напоминание о том, что его сердце теперь не принадлежит ему. Это было важным событием в его жизни, которое он хотел запомнить навсегда и отметить на своём теле... Ник слушает очень внимательно, нежно проводя большим пальцем по чёрным контурам сердца, а Луи меж тем продолжает рассказ. — Но пришло время, когда Красавица перестала заботиться о сердце, и тогда на нём стали появляться трещины. Оно стало для Красавицы обузой. Она таскала его за собой, не обращая на него внимания, пока однажды, наконец, не приняла решение вернуть его, покрытое синяками и царапинами, обратно. Она хотела другое, новое сердце, это ей надоело. И парень забрал его назад и держал в руках, не зная, что с ним делать. Ведь оно всё ещё принадлежало Красавице, даже если она не хотела больше владеть им. Луи умолкает на секунду, уголок его губ приподнимается в полуулыбке, и Нику хочется поцеловать его прямо сейчас. — В конце концов, он положил сердце на полку, где оно могло болеть и болеть и где парень мог игнорировать его. Так он и делал долгое время, пока не почувствовал однажды, что скучает по нему. Хотя сердце и не было больше новым и сверкающим. И тогда парень забрал его с полки, стёр пыль и принялся залечивать все шрамы, которые мог залечить. Когда он закончил, сердце по-прежнему не было сверкающим и новым, но этого было достаточно. Луи снова останавливается, очевидно решая, как закончить свой рассказ, и Ник терпеливо ждёт, ободряюще стискивая его колено. — С тех пор он стал заботиться о своём сердце сам. Тот чёрный символ на его теле теперь казался неправильным, но парень не хотел избавляться от него, не хотел забывать о случившемся или притворяться, что этой истории никогда не происходило. Поэтому он изменил татуировку, превратив её в разбитое сердце — в то, с чем Красавица оставила его. Едва ли, рассказанная в форме сказки, эта история становится менее трагичной, — думает Ник. Но Луи не выглядит расстроенным — разве что глаза выдают грусть от того, что ему пришлось вспомнить и заново пережить. — Так значит, сердце всё ещё разбито? — Гримшоу не может удержаться от вопроса. — Нет, — Луи качает головой. — Раны больше не кровоточат. Но они превратились в шрамы, которые уже ничем не залечишь. Ник вздыхает и кивает. Он не знает, что сказать, а фраза: «Мне очень жаль» вряд ли будет уместна в данной ситуации. — Как давно это случилось? — интересуется он вместо этого. Ему нужно знать, сколько времени требуется, чтобы открытые раны на сердце превратились в шрамы. — Мы расстались чуть больше года назад, — признаётся Луи нехотя, давая тем самым понять, что не хочет больше разговаривать на эту тему. И тогда Ник просто наклоняется к нему и, наконец, целует, вновь убеждаясь, что ему по-настоящему нравится этот парень. Нику нравится ощущать его в своих объятиях, в своём доме. Ему нравится, как новые воспоминания скрывают под собой старые.