Агрий и Орей

– Сегодня утром куда-то умчалась, - задумчиво ответил Виктор, не отрываясь от книги, расположившись в своем любимом кресле, на которое не рисковала посягать даже хозяйка дома. – Я спрашивать не стал, а если притащит кого-нибудь сосунка в дом, то полы от его крови будет сама отмывать. – Виктор, ей не пятнадцать лет… – Знаю. И мне все равно. Она – моя единственная дочь, и я не позволю ей загубить себе жизнь, связавшись с каким-нибудь отбросом, который запудрит ей мозги, а потом бросит, - спокойно ответил мужчина, переворачивая страничку, даже не удостоив супругу мимолетным взглядом. Та тяжело вздохнула. – А будет зубы скалить – дома запру на ближайшие лет тридцать. Пять. С половиной. – Ты неисправим. – Как и ты. Я знаю, что для нее лучше, - поверх книги взглянув на жену, он снова вернулся к чтению. Вова снова вздохнула, но пока решила закрыть эту тему. В конце концов, наверное, муж прав. А если и нет, то все равно мало что от этого меняется, ибо переубедить его, как и Холлидей, невозможно. Так что, в данной ситуации, было проще и лучше принять то, что он все-таки прав. – Я уже и не помню, когда видела в твоих руках какую-либо книгу… Что ты читаешь? – нерешительно присаживаясь на ручку кресла, робко и тихо поинтересовалась хвостатая, пытаясь взглянуть на обложку и прочитать название. Виктор, нежно ухватив ее чуть ниже талии, пересалил к себе на колени, точно маленькую девочку, положив указательный палец между страничками и поворачивая книгу обложкой к девушке. – «Ночной убийца»? Ты же вроде читал ее… – Да. Но это было давно. Словно в другой жизни, - почти одними губами ответил мужчина, вновь возвращаясь к чтению. Вова, несколько минут сидя на коленях мужа, беглым взглядом пробегала по строчкам. Наткнувшись на знакомое имя, она осунулась. – Бедная Меган… Я плакала на последних страницах. – Дурочка, - прокомментировал Виктор, переворачивая страничку. Девушка осунулась еще больше, сжавшись в маленький дрожащий комочек. – Тебе такое читать вообще не рекомендуется. Ты либо себя накрутишь, либо спать не сможешь. А по поводу Коннел я считаю, что все было предрешено. – Тебе не жалко ее? – с замираем спросила Хвост. – Нет. – А мне жалко, - обидчиво выдала та, надув губы. Крид усмехнулся. – И меня радует лишь то, что и этот умалишенный извращенец тоже помер. Тюрьма – слишком мягкое наказание. – Куп – идиот, - вновь переворачивая страницу, положив свободную руку на бедро жены, тем самым обнимая ее, сказал Виктор. – Он совершал идеальные убийства, пока не влюбился в эту Иенсен. Скорее, пока не влюбился в ее тело. После этого стал совершать одну ошибку за другой. Все сложилось бы иначе, если бы Куп поступил так, как и всегда – трахнул ее, а потом убил. Идиот, - напоследок повторил он. – Я не знаю, что там у него за такая извращенная любовь, но… - сглотнув, Вова облизнула пересохшие губы, - неужели ты и правда так считаешь? Я имею в виду, неужели ты бы тоже смог так поступить?.. Саблезубый, слегка нахмурившись, медленно оторвал взгляд от книги, переводя его на девушку. Хвостатая напряглась, словно струна, не двигалась, стараясь не дрожать. Когда рука блондина медленно поднялась вверх по талии девушки, та покрылась мурашками, не зная, как себя вести. В груди все сжалось. – Глупая моя Хвостик, - шепнул он, прижимая к себе дрожащую от страха жену, - неужели ты и правда считаешь меня таким зверем? Да, я совершил много ужасного… У нас были сложные времена, но я никогда бы не поступил с тобой подобным образом. Крепко зажмурившись, Вова молча уткнулась лицом в крепкую грудь супруга. Тот ободряюще водил рукой по ее спине, ничего не говоря, решив, что любые слова сейчас будут глупыми и ненужными. Раньше, еще много лет назад, он бы серьезно задумался над тем, смог ли поступить так же, как Куп, будь у него предмет воздыхания, как и у него, но сейчас ему не требовалось думать ни секунды, чтобы дать четкий и короткий ответ – нет. Хрупкая девушка, сидящая у него на коленях, не просто раскрыла перед Виктором другую часть жизни, но и полностью изменила ее. Теперь даже представить было сложно, как он жил до этого без нее… Какое-то время они сидели в тишине. Вова, успокоив дрожь во всем теле, просто прижалась к мужчине, слушая его сердцебиение, думая о чем-то своем. Виктор же продолжал медленно гладить ее по спине, коснувшись щекой макушки девушки. – Вик, - медленно открывая глаза, начала шатенка, - если же тебе не нравятся герои и ты не испытываешь к погибшим жалости, то зачем вообще читаешь эту книгу? Второй раз. – Из-за Лукаса Дэвенпорта, - ответил тот, закрывая книгу. – Мне нравится, как он мыслит. Как действует. И, знаешь, в какой-то мере он… Крид умолк, ибо девушка на его груди, согнувшись пополам, застонала, хватаясь за уже весьма округлый живот. Бросив книгу на стол, блондин поддержал Вову левой рукой, не давая ей съехать вниз. На висках у нее появились мелкие капельки пота, дыхание участилось, сердце билось быстро. – Вова… – Все нормально, - дыша ртом, провела ладонью по животу, медленно выпрямляя спину, но невооруженным глазом было видно, что сделать ей это было весьма непросто, - толкнулся… Наверное. В этот раз, правда, сильнее… – Знаешь что, воробушек, меня это уже порядком стало нервировать. Даже с Холли боль тебя не беспокоила до самого последнего месяца. Это ненормально. На УЗИ ты не хочешь идти, а о родителях даже заикаться перестала. Если ты так категорична по поводу больницы, то можно договориться с твоим отцом. Не думаю, что Ромул откажет в помощи. – Ну… - лихорадочно перебирая в голове возможные пути к отступлению, замялась та. – Не откажет… Наверное… Но я не хочу их беспокоить. Боль всегда быстро утихает. Так что я считаю, что нет повода для… – Вова. Хватит. Либо мы завтра едем в больницу, либо я звоню Талии, - зная, что пора действовать решительно, попер танком напролом Виктор. Но у Хвоста был и третий вариант, который она озвучила со смертельно-спокойным выражением лица. – Либо мы останемся дома и дочитаем этот детектив. – Чтоб меня громом трахнуло, упрямое ты создание! – Я бы сама тебя трахнула, но на шестом месяце беременности это непросто, тем более с таким-то животом.

***

– Сразу нужно было ехать, - все бурчала себе под нос Талия, сложив руки на груди, прожигая взглядом Саблезубого. Тот, минуты две притворяясь бревнышком, в конце концов потерял терпение, и стал пилить взглядом синюю в ответ. Но молча. Материться не решался – шкура была дорога. В метре от них стояла Вова, а перед ней – Ромул. Древний просто изучающим взглядом осматривал дочь, время от времени останавливаясь на ее животе, который ну никак не тянул на срок шести месяцев. Скорее на все восемь. А если учесть рост и вес девушки, то и вовсе на все десять. – Пигментные пятна когда появились? – слегка приподняв тунику девушки, наконец, задал вопрос Ромул. Та нахмурилась, вспоминая. – Еще месяца полтора назад… - нерешительно ответила та, не понимая, к чему эти вопросы. Если отец хотел что-то узнать, то мог бы просто забраться к ней в голову и выковырять всю нужную информацию. Но древний словно специально хотел, чтобы вопросы и ответы звучали вслух. – Ноги отекали? Судороги в мышцах были? – опуская тунику на место, так же спокойно спросил Ромул. На этот раз Вова лишь кивнула. – Ясно. Про усталость, повышенный аппетит, прибавку в весе, и чрезмерное увеличение живота можно благоразумно умолчать. Все это началось полтора-два месяца назад. Слишком рано для такого срока. Так же было и у твоей матери. И мне не нужно делать никаких лишних обследований, чтобы узнать причину, - его клыкастая физиономия так и светилась. Вову пробрала дрожь с головы до кончика кисточки хвоста. – Что могу сказать… Ожидайте прибавление в виде двух волчат. Весьма шустрых и активных. – Как – двух? – хапнув ртом воздух, ахнула Хвостик, пошатнувшись. В глазах на секунду потемнело, и она готова была вот-вот в обморок брякнуться от такого известия. – Двух?! – следом воскликнула Ноктюрн, оторвав взгляд от Виктора и уставившись на мужа. – Как так?! – Она все же наша дочь, дорогая, - почти одобрительно легонько постучав по животу дочери пальцами, оскалился Ромул. – Зато теперь не только ты одна будешь грызть себе хвост с этими "близняшными" проблемами. Не так ли, Саблезубый? Но тот, бледный и растерянный, глядел на Хвостик, которая, часто-часто дыша, медленно стала оседать на пол, теряя сознание. Ноктюрн, вовремя среагировав, подхватила бездыханную дочь, не давая ей упасть, и тихонько усмехнулась, поднимая глаза на супруга. – Виктора ловить будешь ты, - захихикала она, кивком головы указывая на зятя. Тот с помощью невообразимых усилий стоял на ногах, цепляясь рукой за стену.