How are you, Ангел?

В голове тоже иногда стоит проводить генеральную уборку: садиться в глухой тишине на пол, закрывать глаза и перебирать воспоминания. * С тобой связано очень много. Например, та зима, когда мы только познакомились. Снег был мокрый, ложился на шапку крупными хлопьями. Предновогодние огни сверкали в отражениях витрин. Было много машин и людей, город казался безумным. Я, уставшая после длинного дня, сидела на лавочке и пила кофе из пластикового стаканчика. Никогда не имела такой привычки, но в тот момент был необходим заряд бодрости. На улицы медленно опускались сумерки. Я вдыхала сладкий мандариновый аромат, наслаждаясь чудесной погодой, и совсем неожиданно рядом со мной присела ты. Ты заговорила без стеснения и каких-либо пауз. Мне понравилась твоя настойчивость. Мы говорили о поэзии, рассуждали на философские темы. Ты была очень откровенной, глаза у тебя горели задорным блеском. Я влюбилась почти мгновенно. Ровным голосом ты говорила о том, что безмерно любишь старое кино и хочешь встретить новый год в дождливом Лондоне. Позже мы пили чай в кафе на набережной. Наблюдали за ночным городом через панорамное окно, держась за руки. У тебя были горячие руки. Мне казалось, что мы знакомы уже сотни лет и успели объехать вместе весь мир. Ты рассказывала, что шотландцы категорически не любят, когда их называют англичанами, что нет ничего скучнее политики и что глаза у меня меняют цвет в зависимости от освещения. Я слушала. А в голове всё не укладывалось то, что такие потрясающие люди существуют. Той же зимой мы ходили в театр. Спектакль был в двух действиях, а ты пришла в таком великолепном вечернем платье, что мне было совсем не до сцены. Оно было чёрным как смоль, чуть покрывало колени и казалось почти воздушным. Мне хотелось пригласить тебя на танец посреди театрального холла. Мы молча посмотрели всю первую часть спектакля, вышли на антракт в буфет и в зал уже не вернулись. Мы шли по вечернему городу, собирая пушистый снег ресницами, и считали свои шаги. Потом сели в пустой автобус и проехали в нём до конечной. Ты рисовала длинными пальцами узоры на замёрзшем стекле, а кондуктор хмуро на тебя смотрела и пересчитывала рублёвые монеты. Мы грели руки одной парой варежек на двоих. Автобус собирал все кочки на дороге, и мы были несказанно рады, что доехали живыми. На часах было уже десять часов. Я предложила тебе выпить у меня по чашке чая, но ты сказала, что тебе в другую сторону. Попросила тебя не провожать, поцеловала меня в щёку и ушла. Темнота быстро забрала с собой очертания твоего силуэта, и я, достав телефон, позвонила тебе. Абонент был вне сети. Я убрала мобильный в карман и направилась к своему дому. Я долго грелась под горячим душем, когда вышла, обнаружила один пропущенный вызов и смс от тебя. Ты написала, что дошла хорошо и завтра собираешься на работу. Я просто пожелала в ответ спокойной ночи. А весной ты прогуляла несколько дней работы, потому что мне хотелось побыть с тобой. Мы сидели у тебя в гостиной на полу и слушали музыку. Мне нравился твой безупречный вкус, и я быстро выучила многие песни. Мы пели их вместе. Ты была лёгкой, домашней, совсем без косметики. Ты достала шашки, предложила мне поиграть. Пока закипал чайник на кухне, ты вела у меня с большим отрывом, забирая с доски мои чёрные себе. Я проиграла тогда, когда нужно было заваривать чай. Из колонок всё ещё звучало фортепиано, и даже на кухне его было отлично слышно. Твоя любимая кружка была белой с «happiness» из маленьких чёрных звёзд. Мне ты заварила чай в цветастой, положила две ложки сахара, а сама пила не сладкий. Мы говорили о странностях людей и красных розах. Ты любила белые, но всем своим видом пыталась это отрицать. Ещё ты любила море и дельфинов, по всей квартире висели картины с ними, и мне очень это нравилось. Из гостиной звучали биты на мои любимые песни, и я прятала улыбку в глотках чая. Ты с ногами сидела на стуле, разворачивала блестящие обёртки и, только попробовав несколько конфет, так их и не доела. Предложила мне перекусить чем-нибудь посерьёзнее, но я отказалась. Ты отвела меня обратно в гостиную, посадила на пол и запела. Ты отлично знала слова песни, которую я слушала сотни раз. В твоём исполнении мне она нравилась ещё больше. На столе у тебя лежали пособия по прикладной физике и биологии и сборник русских пословиц. Я обнимала пушистую подушку и думала, что хочу остаться с тобой навсегда. Летом ты позвала меня за город. Сказала, что, кроме хорошего настроения, брать с собой ничего не надо. Мы сели в машину и поехали. Водила ты отлично. Казалось, что ты точно знаешь, куда ехать, но у тебя не было маршрута. Мы до вечера пересекали широкие и не очень дороги в области и смотрели на пролетающие за окном пейзажи. Ты переключала с одной радиостанции на другую, игнорируя политические новости. Говорила со мной о том, что очень хочешь в отпуск, подальше от работы и вечных отчётов. Я неизменно соглашалась, и телефон твой был отключен. Мы наблюдали закат солнца с полянки недалеко от дороги. Ты открыла бутылку вина, налила совсем немного в два бокала и предложила выпить без тоста. А потом поцеловала. В тот момент весь мир для меня потерялся. Я вроде и слышала вечернее стрекотание кузнечиков в траве, но оно не было слишком важным. Я чувствовала вкус твоих немного сухих губ и была непозволительно счастлива. Ты целовала чуть властно и настойчиво, что не могло не быть частью тебя. Потом мы сели прямо на траве, ты включила свою музыку, и мы пели. Было тихо, казалось, что в огромной Вселенной мы остались только вдвоём. Я опять держала твою руку, смеялась, говорила, как дорога ты мне. Чуть позже мы вернулись в город, где уже не работали светофоры. Ты довезла меня до дома, мы долго сидели в машине. Я не отпускала твоей ладони, внимательно вглядываясь в твои глаза. Они были дико красивыми, мне захватывало дух. Я поцеловала тебя на прощание и вошла в подъезд. Только через несколько минут загорелись фары, и ты отъехала. В середине лета я впервые увидела тебя на улице с маленькой девочкой на руках. Ты, погрязшая в собственных мыслях, быстро прошла мимо меня и не поздоровалась. Вечером ты не ответила ни на одну из моих смс. А на следующий день я встретила тебя в торговом центре. С тобой была та девочка и мужчина, крепко державший тебя за руку. Я, опустив глаза, свернула в ближайший магазин. Я была уверена, что ты меня заметила. Я сверлила взглядом твою спину, и понимание того, что произошло, не отпускало. Потом я узнала о твоём муже, о твоей дочери и о вашей счастливой семейной жизни. Мне показалось, что ты меня просто использовала. Я чувствовала себя мерзко. Не могла найти себе места. Включала твои песни, пела их вслух, но они не заглушали, а только усиливали боль. Гуляла по городу, ловила потоки воздуха со стороны реки, пыталась купить билеты за пределы области на вокзале. Я делала всё, чтобы о тебе не думать. Кормила в парке птиц белым хлебом, ходила в кино на несколько сеансов подряд, пила кофе из пластикового стаканчика. Не помогало ничего. Я бродила по магазинам, искала в витринах средства от одиночества и влюблённости. Потом купила себе тетрадку с ручкой и испортила все листы письмами тебе. Написала несколько желаний, сожгла их и выпила с глотками красного вина. Я лежала на полу и смотрела в потолок, думая, что жизнь закончилась на тебе. Она резко оборвалась, когда ты перестала быть моей. А потом ты написала «спасибо», и я удалила твой номер телефона. Пообещала себе тебя забыть. И почти сдержала обещание. * И генеральная уборка в голове, в любом случае, не поможет выкинуть все воспоминания, потому что твои песни так и стоят на повторе.