***
Очень странно было вновь оказаться в школе. «Вроде бы даже не изменилась», — подумалось Драко. Все те же стены, замок тот же, но что-то было не так. Как-будто в последней битве Хогвартс потерял свое былое величие, былую мощь. Будто он разделял мысли, чувства и ту боль, которую сейчас ощущали многие волшебники. Потери в войне были огромны, особенно среди маглорожденных и полукровок. Министерство не располагало точными данными: ни в деньгах, ни в ресурсах, точно не смогли установить даже количество погибших волшебников. Многие маги просто пропали. Семьям только и оставалось верить, что их родственники и друзья укрылись где-то, возможно, потеряли память, но все еще живы. Эта вера помогала идти дальше, не сломаться, строить свое будущее. Но, увы, не все верили в лучшее. Не все могли заставить себя поверить в это. Те, кто участвовал в битвах, операциях, те, кто непосредственно защищал свое право на спокойную жизнь, понимали, что вера может быть напрасной. Скорее всего, она напрасна. Ведь война не пощадила никого. По мере приближения к замку, Драко все больше нервничал. Ему жутко хотелось курить, но на территории, практически у главного входа, этого делать не стоило. Малфой слишком дорожил своей свободой и мнимой возможностью нормальной жизни, чтобы пренебрегать элементарными правилами. Сейчас казалось, что его могут посадить за любую мелочь. Толкнув тяжелую дверь, Малфой вошел внутрь и ахнул. Если бы не привитая отцом и воспитанная в себе годами хладнокровность, он бы точно открыл рот от изумления и застыл в таком виде минут на десять. Драко надеялся на то, что изнутри школу уже восстановили. Как оказалось — зря. Груды камней, осколков стекла, какие-то вещи и даже куски одежды устилали пол. Парень поморщился. Ему не хотелось окунаться в воспоминания о последнем проведенном здесь дне. «Так, Малфой, соберись! Иди дальше и не смотри по сторонам. Ты же наследник старейшего чистокровного рода! Не будь тряпкой!» — уговаривал себя он, пока поднимался в кабинет директора: Слизеринец подошел к горгулье, буквально секунду он решался, но все же назвал пароль, который, кстати, так и остался со времен Дамблдора неизменным. — Лимонные дольки! — громко сказал Малфой, и зашел на крутящуюся лестницу.Незадолго до этого: день суда над Малфоями.
Было ранее утро, солнце еще не взошло. Драко стоял в своей комнате у зеркала и придирчиво себя оглядывал. Сегодня решалась судьба семьи Малфой. Надо сказать, он нервничал. «Только бы маму не посадили. Она же ни в чем не виновата!» — думал Драко. Он был готов на коленях ползать перед министром, чертовым Гарри Поттером и его грязнокровой подружкой, лишь бы мать осталась на свободе и смогла спокойно жить. За себя Драко тоже боялся, но не так как за мать. Судьба отца была уже решена. Парню было непонятно зачем эта показуха, если Люциус точно отправится в Азкабан за свои преступления. Но это его мало волновало. На днях Поттер прислал письмо, где обещал, что Нарциссу не посадят за решетку. Также он обещал свидетельствовать в ее защиту, так как она спасла его в последнюю ночь войны, и этим помогла победить Волан-де-Морта. Но о нем, о Драко, Поттер ничего не написал. Будто специально промолчал. Малфоя это дико взбесило. Он даже порвал письмо и хотел сжечь, но потом передумал и просто кинул кусочки на стол. Позже слизеринец склеил его и еще несколько раз прочитал, решив все-таки ответить. Черкнув одно слово «Спасибо» и подписав листок, он открыл окно и, сказав: «Доставь Поттеру», выпустил филина. Часы пробили два часа ночи, но Драко было наплевать, что мальчик—который—выжил скорее всего уже спит. Он ухмыльнулся этой мысли, достал сигарету и закурил.***
На заседание Люциуса привели отдельно, в магических наручниках. А Драко и Нарциссу просто попросили пройти к креслам обвиняемых. Это было даже мило, что их попросили, потому что Малфой думал, что их будут пинками загонять в эти кресла. Все прошло на удивление быстро. Люциуса приговорили к тридцати годам Азкабана, ведь его причастность к деяниям Лорда была неопровержима. Он молча попрощался с Нарциссой, взглянул на сына, после чего его вывели из зала. Дальше Драко отключился. Он на автомате отвечал на вопросы, кивал и снова не слушал. — Драко Люциус Малфой, встаньте, пожалуйста! Вам все ясно? У Вас нет возражений? Вы согласны с приговором? — Малфой вздрогнул, встал и кивнул. Он ничего не услышал и не понял, но разве его мнение что-нибудь бы изменило? — Тогда дело семьи Малфой закрыто! — стукнул молоток, и гул голосов на секунду оглушил Драко. «Стоп, а мама? Неужели я все пропустил!? Гребаное дерьмо!» — он поднялся и увидел Нарциссу, которая улыбалась и нежно смотрела на него. Она подошла и обняла сына. Это было настолько нетипично для Малфоев, что многие волшебники изумленно уставились на них, но почти сразу же отвернулись. Люди расходились, а Драко и Нарцисса так и стояли, обнявшись. — Кхм, миссис Малфой, Драко, я рад, что решение суда оказалось в вашу пользу. Спасибо Вам, миссис Малфой, еще раз за то, что не выдали меня тогда в лесу. И я рад, что смог вам помочь, — быстро выговорил Поттер, будто заготовил эту речь. — Мистер Поттер, спасибо за Драко. Я очень рада, что он сможет начать все сначала. Что мы сможем, — сдержано, но приветливо отозвалась миссис Малфой. — Драко, — Поттер теребил край мантии, и выглядел весьма нелепо, — я попробую поговорить с профессором Макгонагалл, чтобы она взяла тебя на должность учителя зелий, — и тихо добавил, вопрошающе взглянув на слизеринца: — Ты же вроде неплохо в них разбираешься? Драко потребовалось собрать всю силу воли в кулак, чтобы не высказаться насчет смущения Поттера и его глупого вида, но он сдержался и сказал: «Спасибо, не стоит так напрягаться». Гриффиндорец лишь пожал плечами, попрощался и быстро вышел из зала. Вернувшись домой, Малфой первым делом отправился за бутылкой вина для матери и огневиски для себя в винный погреб, где отец хранил весь алкоголь. Не хотелось доверять выбор вина домовикам, ведь был большой повод праздновать. Правда, он так и не понял, что за приговор ему вынесли. Это Драко и собирался обсудить с Нарциссой, которая ожидала его в гостиной. — Мама, я взял тебе красное полусладкое урожая 1749 года. Ты будешь? — Конечно, сынок! Сегодня такой прекрасный день! — отозвалась миссис Малфой. Они присели: Драко в отцовское кресло, а мать — на софу, позвали домовика, чтобы тот сервировал стол, и каждый, окунувшись в свои мысли, стали медленно потягивать спиртное. Повисла тишина. Примерно через полчаса от выпитого алкоголя, язык у Драко понемногу развязался, и он решился на разговор. — Мам? — Да, дорогой. — Я сейчас покажусь тебе идиотом, но что за приговор мне вынесли? — выпалил Драко на одном дыхании и неуверенно глянул на мать. Миссис Малфой удивленно вскинула брови, но, никак не прокомментировав его слова, ответила: — Нам надо будет выплатить компенсацию некоторым семьям погибших и отдать часть денег на восстановление Хогвартса. — Нарцисса замолчала, решив сначала отпить еще вина. «Выплатить компенсацию? Да ладно!? Все так просто? Неужели им хоть раз в жизни повезло!?» — было подумал Драко. — И, — продолжила она тихо, — ты должен будешь проработать в Хогвартсе пять лет. Драко как-будто стукнули мешком по голове. Он разом протрезвел, вскочил и начал ходить по комнате кругами. Тысячи мыслей крутились у него в голове: «Что мне теперь делать?! Пять лет! Они что издеваются?! Я же никого не убивал. Да, у меня есть метка, но я не убийца! Почему я должен это делать?!». Но внутренний голос ему ответил: «Ради мамы». Все это время, а прошло приблизительно пятнадцать минут, Нарцисса обеспокоенно наблюдала за метаниями сына, не решаясь что-то сказать. Она не могла понять, почему Драко задал этот вопрос, и почему он был так удивлен, можно сказать, шокирован ее ответом. «Неужели, сын не понял еще в зале суда, что ему это предстоит? Да и Поттер подошел и предложил помощь в трудоустройстве. Неужели, он был настолько уверен, что его, как и мужа, посадят, и даже не слушал приговор судьи?» Сердце матери сжалось от страшных догадок, и она решила сказать то, что собиралась уже многие месяцы. — Драко, милый, присядь, пожалуйста. Я хочу с тобой поговорить. — Мама, я не в настроении разговаривать, — угрюмо отозвался парень. — Сын, это очень важно для меня, — с нажимом повторила она, — пожалуйста, это не займет много времени. Драко посмотрел на мать, и понял, что ему не отвертеться. Он завалился в кресло, закинув ногу на ногу, прикрыл глаза рукой, и приготовился слушать. — Драко, — начала Нарцисса, — я давно хотела тебе сказать, еще за месяц до конца войны. Но Люциус все время был рядом, наш дом был полон Пожирателей, да и моя сумасшедшая сестра все время таскалась за мной. Она мне никогда не доверяла. Ну, так вот… — помолчав, она продолжила: — Я люблю тебя и хочу, чтобы ты начал все сначала. Надеюсь, ты понимаешь о чем я? Мне все равно какую работу тебе дадут в школе, и что за путь потом ты сам выберешь. Я всегда буду тебя поддерживать. Ведь самое главное: ты живой и здесь со мной. — Нарцисса расплакалась. Она впервые за очень долгое время дала волю слезам. Драко в секунду подскочил к матери и обнял ее. Он решил, что даст ей выплакать все те слезы, которые накопились за несколько лет. Ей это было просто необходимо! Через некоторое время Нарцисса успокоилась и вновь заговорила: — Драко, послушай! Хоть ты и Малфой, но не забывай, что в тебе еще течет кровь Блэков. Драко поморщился, при воспоминании о тете Белле, и хотел было возразить, но мать продолжила: — Да, твоя тетка — Беллатриса была не в себе, но вспомни Сириуса Блэка. Он, кажется, был крестным Гарри Поттера. Конечно, так не подобает вести себя чистокровным волшебникам, но Сириус был очень смелым и благородным человеком. Я прошу тебя, нет, я умоляю, забудь все, что отец тебе внушал долгие годы! Не совершай глупостей! И равняйся лучше уж на Сириуса Блэка, чем на своего отца. — Нарцисса улыбнулась, поцеловала сына в лоб, резко встала и отправилась в свою комнату. Ей срочно требовалось отдохнуть. Да и хотелось, чтобы Драко обдумал ее слова в одиночестве. Чтобы он переварил все и взвесил. Позже она поговорит с ним. Малфой снова уселся в кресло и потянулся к стакану. В эту ночь он так и не уснул. В эту ночь он впервые закурил в гостиной, в доме. Отец бы убил его, но теперь он тут хозяин. Эти мысли были последними, промелькнувшими в его голове, потом парень отключился. Было уже утро.Настоящее время. Кабинет Макгонагалл.
Драко потребовалось несколько минут, чтобы собраться и постучать в дверь. — Войдите! — послышался голос профессора или вернее сказать директора, — о, приветствую, вас, мистер Малфой! Проходите и садитесь. Чаю? — Добрый день, — холодно произнес Драко, присел в ближайшее кресло, закинув ногу на ногу, и чуть не закурил, вовремя опомнившись, — профессор, то есть директор, нет, спасибо. Я бы хотел сразу начать разговор. — Что ж, тогда ладно, — она присела за стол и внимательно посмотрела на Малфоя. Было странно видеть ее на месте Дамблдора, но надо сказать, Макгонагалл всегда больше нравилась Драко, чем старый маразматик, упокой Мерлин его душу, — тогда сразу к делу. Примерно пол часа она рассказывала слизеринцу в каком состоянии сейчас находится школа и как им нужны помощники, явно намекая на него. Еще немного и Малфой задремал бы, но она начала говорить о новой должности. — Знаете, Драко… можно я вас буду так называть? — «С чего это она решила назвать меня по имени», — удивился парень. — Да, конечно. — Эм, Драко, называйте меня Минерва. Мы же с вами теперь коллеги. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы переварить услышанное. «Стоп! Стоп! Стоп! Коллеги!? Я что не стану новым завхозом?! Я буду преподавателем!?» — он не мог поверить своим ушам. — Дирек… Минерва, я не ослышался, — голос был тихий и неуверенный, — вы сказали коллеги? Это же означает, что я получил должность преподавателя?! — Драко, именно так. Вы не ослышались. Я тоже, как и Гарри, хочу дать вам шанс. Вы будете преподавать Зельеварение. Насколько я помню, Северус всегда хвалил вас,и обучал — профессор немного помолчала, подумав о Снейпе, но потом продолжила: — Мне кажется, вы отлично справитесь. Тем более, с двумя вашими будущими коллегами вы знакомы по школе. Это мисс Гермиона Грейнджер и мистер Невилл Долгопупс. Они будут преподавать трансфигурацию и гербологию. — Что ж занятные будут пять лет… — скривившись, протянул Малфой. «Вот дерьмо! Ему придется опять видеть эти рожи! Ну что им в Министерстве не сиделось?! Хотя Грейнджер его заинтересовала. Отличница, хорошая девочка, подружка великого Поттера и курит!» — подумал Драко. Но это не самое главное. Тогда у Министерства ему показалось, что им есть о чем поговорить, что они в чем-то даже похожи. Что она тоже мучается и не знает, как жить дальше, в отличие от своих друзей. Ему всего на секунду показалось, что ее тоже прожевала и выплюнула война. Хотя, конечно, кого он обманывал, они были совершенно разные люди: она была грязнокровка, а у него никогда не было настоящих друзей.