Это их мир. А мы в нём всего лишь живём. (с) Ходячие Мертвецы. Мы - ходячие мертвецы. (с) Рик Граймс. Ходячие Мертвецы.
Аллен глотает горькие слезы, задыхаясь и захлебываясь соленой влагой, и руки дрожат так, что уже едва держат черенок лопаты. Боже, все это - нереально, думает он, видя вокруг только алый закат, и где-то в дали виднеется земля обетованная; он слышит аромат счастья и спокойствия, чьи-то разговоры, беспечные, и голос незнакомцев совсем не полон отчаяния и дикой неконтролируемой паники. Он настолько обычен, что Аллена разрывает внутри на части. Боже, Боже, Боже... Аллен тяжело дышит, комкает в руках сухую землю - ногти полны чернозема и кажутся уродливыми - и она прилипает к ладоням. Руки дрожат. Как у старого пьяницы, и если бы Аллен не разучился смеяться, то расхохотался бы давно. Линали бы шикнула на него, и Уолкер бы в миг замолк. Аллен сжимает кулаки, кусает костяшки пальцев, сдерживая крик - лишний шум навлечет проблемы. Линали больше не скажет и слова, скрытая плотным слоем чернозема.*
Когда весь этот ад начинается, Аллен разносит пиццу - его последний заказ за смену, и мечтает поскорее оказаться дома. Лето в Атланте удушливое, сухое, словно Сахара. Пот течет ручьем - новая форма слишком плотная, и сколько бы Аллен не говорил работодателю, никто не собирался ее менять. Аллен не знает, кто виноват. Ему все равно. Первые три месяца он находится в ужасе. В полном отчаянии. Психика не выдержала, он начал скитаться по штату в поисках хоть какой-нибудь стабильности. Аллен тих, как мышка. Он находит одного ходячего рядом с железной дорогой. У монстра отсутствуют глаза, его рот полон опарышей, и воняет от него сильно, но Уолкер, сдерживая рвотные порывы, достает дрожащими руками нож и вонзает его ему в череп. Горькие слезы стекают по щекам. Аллена выворачивает спустя минуту, и только Бог знает чем - юноша не ел уже несколько дней. Когда его находит группа Линали, он с ног до головы в останках ходячих, с пустым взглядом и безумной улыбкой на лице. Аллену на момент Конца Света всего пятнадцать.*
Свой первый труп он хоронит спустя месяц. Линали молча стоит рядом, обхватывая себя за худые плечи. Ее глаза закрыты, губы что-то бессвязно шепчут, и ему кажется, что она умерла вместе с этим несчастным дураком, позволившим себе слишком много шума. Он не чувствует ни сожаления, ни боли, ни радости - пусто внутри, словно вакуум. Аллен не знает, что произошло. Просто что-то внутри сломалось. С людьми так бывает. Он не сожалеет. У него уже нет на это времени.*
Жара иссушает, душит, изнуряет. Асфальт покрывается большими трещинами, и это так символично - даже планета полна скорби; черная тень безликих мертвяков. Аллену шестнадцать - этот недо-апокалипсис длится год. У него на руках кровь трех выжившых когда-то групп, и серый пепел в душе. Солнце дарует веснушки, издевается, иронично приподнимая невидимые руки и касаясь ими его плеч - они горят от ожогов, и дождя бы, но небеса беспощадны. Аллен бредет по дороге в неизвестность. Руки дрожат до сих пор, он сжимает их в кулаки и упорно продолжает идти, глупый одиночка. У него в запасе еще триста грамм воды и целая магистраль Ходячих Мертвецов.