О бедном тиране замолвите слово...

Палпатину жутко не нравился Вейдер в последние месяцы. Разумеется, поимка молодого Скайуокера была очень важной задачей, но был еще Альянс, о бесконечных мелких пакостях которого нельзя было забывать. А Темный Лорд неожиданно стал куда более терпим к мятежникам. Императору не хотелось думать, что Вейдер вдруг решил почувствовать себя отцом и надеется запоздало искупить вину перед мальчишкой. Это очень неправильное состояние: шаткое, опасное, грозящее наступлением жуткого психоанализа собственной персоны и последующим самобичеванием. И это в разгар гражданской войны! Нет, Палпатин перестал доверять ученику. Хотя он никогда ему не доверял, но всегда был в нем уверен. Сейчас уверенности не было. - Ваше Величество, принц Ксизор прибыл и просит аудиенции, - слышал Палпатин голос Сейта из динамика. - Пусть подождет, - отозвался император. Ксизор был отвратительнейшим типом с полным отсутствием моральных принципов. Может, для главы преступного синдиката это и было нормально, но в круг приближенных Палпатин бы его не ввел ни при каких обстоятельствах. Император был уверен, что стоит рядом с ним забыть об осторожности и не вслушиваться в колебания потоков Великой Силы, принц непременно воткнет в спину нож. Подлый и нечестный, но исполнительный и пока полезный. Возможно, в «Черном солнце» нашлись бы и более сговорчивые и послушные лидеры, но вряд ли они обладали бы тем же острым умом. Был минус – этот ум был заточен только под то, чем Ксизор занимался и что в итоге его испортило. Палпатин не чувствовал в нем Силу, не ощущал умственной гибкости, не верил, что он станет кем-то большим, чем обыкновенный мафиозный главарь, но он работал тихо и качественно. А еще он жутко не любил Вейдера, что очень стимулировало его сделать ту же работу, что и Дарт, более старательно и качественно. Палпатин очень любил соперничество. Себе он достойных противников не находил, разве что Сейта, да и то только за игрой в шахматы, поэтому приходилось довольствоваться лишь зрелищем борьбы за титул нового любимчика императора. Жаль, что мальчики не понимают, что он судит об окружающих по их полезности для Империи и лично для себя, а степень прогиба перед владыкой при этом не нужна. Нужен конфликт, обоснованный спор, а не поцелуи в щиколотки и слюнявые глазки, полные лицемерного обожания. В те редкие секунды, когда Палпатин позволял себе побыть сентиментальным стариканом, он отчаянно скучал по хаму Джереку. Даже по Дуку иногда. Не жалел, что использовал его, не переживал, что сгубил в угоду собственным целям, но все же тосковал. Примерно по паре минут каждый год. - Пусть Ксизор войдет, - вздохнув, произнес император. Покопаться в себе можно будет после победы над Альянсом. Выделить на это минут пятнадцать и бессердечно порицать себя за содеянное. Например, за излишний либерализм. Сенат было нужно не просто распустить. Нужно было половину служащих расстрелять за предательство, а другую половину заставить на это смотреть. Крайние меры для крайних болезней - это необходимость. Если бы его так называемая тирания и деспотизм имели место быть, Альянса не существовало бы. Может, и появилась бы банда не особенно умных существ с суицидальными наклонностями, но это была бы другая опера. И решалась бы она не всем имперским флотом, а специально обученным отрядом докторов с успокоительными. Увы, реалии говорили о том, что императору противостоит весьма обеспеченная структура с полным набором обученных военному делу людей и грамотных агитаторов. А Палпатин наивно готовился к вторжению с темных углов Вселенной, проморгав местных бунтовщиков. Что же, даже при самом неприятном исходе, при котором Альянс побеждает, всегда можно будет вернуться и заново отстраивать свою Империю на руинах уже новой республики. Мальчишки солдаты и их престарелые идеалисты учителя наверняка не знают, что угроза не в Империи, а за ее территориями. И что зыбкий незаключенный мир с новой расой продлится до того момента, пока они будут видеть угрозу в этой точке Вселенной. Обилие бездельников политиков и полная лицемерная свобода – признак слабой власти. Палпатин давно понял, что от демократии, как от идеологии, нужно резко отходить. Одним махом рубить все структуры и строить новые. Иначе нельзя. - Ваше Величество, - склонил голову Ксизор. – Готов выполнить любое поручение. - Готовы ли, Ксизор? Даже если скажу, что точно такое же поручение я дал Лорду Вейдеру? - Это неважно. Я сделаю то, что нужно. Надеюсь, Вейдер не будет мне мешать при этом, - пожал плечами принц. - Лорд Вейдер никогда никому не мешает. Не его стиль. Он просто убьет вас, если узнает цели вашей миссии. А цель вам уже известна. - Мальчишка Скайуокер. Я доставлю его вам, как только найду, - пообещал Ксизор. - Буду признателен, если вы не станете его калечить при попытке взятия. Видите ли, очень сложно что-то объяснять человеку, который стонет от боли и справляет надобности непроизвольно. Не то чтобы императору было жаль средства, которые нужно будет истратить на импланты. Нет. Просто не хотелось видеть рядом с собой Вейдера номер два. Еще одна пугающая статуя. Даже скучно представить. Впрочем, можно будет сделать ему другие доспехи и, впав в маразм и детство одновременно, нацарапать на нем нехорошие слова. Палпатин не знал Люка лично, но данные, полученные из разных источников, заставляли императора думать о мальчишке, как о неудачнике. Нет, ему очевидно изначально не везло. Зачат не у тех родителей, детство и отрочество не на той планете и не в той семье. И плохая компания в настоящем – вот что было у мальчишки. «Лично нацарапаю на шлеме слово «неудачник», - решил Палпатин. - Если, конечно, он выживет после встречи с никчемным папашкой и лидером хулиганов». - Приложу все усилия, - заверил Ксизор. – И меня совершенно не пугают нечестные методы Вейдера по избавлению от соперников. - Нечестные методы? У лидера криминального синдиката они честнее? Не лицемерьте, мой друг, просто делайте свою работу. И постарайтесь не ввязываться в конфликт с Вейдером, пока я не захочу увидеть сие зрелище лично, - погрозил пальцем Ксизору император. - Как прикажете, - спокойно отозвался Ксизор. Хотя покорности в его голосе не было. Но и других претендентов на поиски блудного мальчишки у Палпатина тоже не имелось. Владеющие Силой исключались, так как Скайуокер их почувствовал бы. Разве что Джерек годился на эту роль, но терять одного из своих самых обласканных вниманием инквизиторов не хотелось бы. Или ученика, которого он много лет готовил на эту роль и впоследствии помогал вжиться в нее. Оба слишком ценные, а их возможная встреча непременно бы закончилась смертью одного. Расточительность бессмысленна. Наемники тоже не подходили на роль ищеек и почтальонов. К тому же продажные, хуже старых политиков. На них мало надежды. Можно было бы поднять свои запыленные кости и рвануть навстречу Люку самому, но это не столь эффектно, как принимать его в своем кабинете, подготовив речь. Так что Ксизор был одним из тех, на кого можно было надеяться и кого не жалко будет потерять. В принципе, провал принца и подпишет ему смертный приговор, так как Палпатину осточертели пьяные загульные выходки любителя джумы и красивых женщин Ксизора. Император уже давно хотел поведать фоллинецу, что его возвышение в синдикате лишь результат вмешательства одного очень нетерпеливого ситха, а не обилие талантов. А еще хотел напомнить, что совершенно не считает его третьей по величине фигурой в галактике. И что даже не смотря на неюный возраст Ксизора, тот оставался по-детски мстительным и обидчивым. И то и другое Палпатина раздражало. Но он спокойно терпел принца, даже иногда прислушивался к нему. «Он ценен, но легко заменяем. Вейдера же мне пока заменить некем». - Запомните еще кое-что, мой друг. Я терплю «Черное Солнце», «Консорциум Занна» и прочие организации не потому, что боюсь вас. Вы - сила, с которой стоит считаться, но нагнать страх вы могли только на политиков Старой Республики. Все дело только в пользе. Пока вы приносите больше пользы Империи, чем вреда, я закрываю глаза на ваши противозаконные действия. Но будьте осторожны, так как мне не нужно поднимать вопрос в Сенате о целесообразности использования целого флота и уничтожении ваших основных баз. Мне достаточно отдать приказ, и ваш лучший друг Вейдер первый поспешит избавить вас от телесной оболочки. Ваша задача - Скайуокер, и не берите на себя больше, чем вам приказано. - Вы сомневаетесь во мне? Разве я давал вам повод? Впрочем, ваше недоверие к Вейдеру покрывает всецело мою обиду, - Ксизор улыбнулся. – А имперский флот пусть лучше занимается Альянсом. И это не потому что я вас боюсь. За войной Империи с Альянсом наблюдать куда веселее, чем участвовать в боевых действиях и стравливать своих людей только потому, что два лидера не смогли договориться. Или потому, что они не нравятся друг другу. Стоит ли разворачивать боевые действия лишь потому, что глава синдиката вам не люб? - Вопрос доверия слишком серьезный. Я не доверяю никому из тех, кого знаю. И особенно подозрителен к приближенным. Я снисходителен, но не добр. Я закрою глаза на ваши ошибки, но никогда не прощу вам провала. Считайте меня параноиком, который даже в кружке горячего шоколада видит врага и спит с открытыми глазами. Но не думайте, что сможете подобраться ко мне слишком близко, разбередить сердце и заставить меня к вам прислушиваться. Все хорошие советы касательно управления всегда высказываются неосознанно. Я поручаю вам задание, но ни о каком доверии речи быть не может. Забудьте это слово перед входом в мой кабинет. И о колкостях в сторону Вейдера тоже забудьте. Не равняйтесь с ним – это мой вам совет. Мне любопытно увидеть ваше сражение с ним, но слишком оно будет коротким и результат его мне очевиден. - Я могу идти? – спросил Ксизор, которому наскучил Палпатин. - Можете. Берегите себя, - пожелал Император. Желание вымыть руки после общения с Ксизором не стало неожиданностью, даже несмотря на то, что принц не прикасался к нему. Все равно было ощущение, будто ковырялся в отхожем месте. Отвратительные субъекты эти криминальные элементы. На их фоне Палпатин ощущал себя законопослушным гражданином. В принципе, это было не трудно, так как законы он писал сам, но в них не было второго дна. Была жесткость, но не было подлости, которой насквозь пропитан внутренний Устав синдикатов. Даже временами смахивающий на террористическую организацию Альянс выглядел сборищем рыцарей в сравнении с продажными корпорациями. Палпатин признавал их пользу, но жутко презирал всех, кто хоть как-то с ними связан. И он был уверен, что лидеры этих мафиозных скопищ посмеиваясь ждали окончания войны, чтобы или добить Империю, или разогнать не успевших порадоваться власти повстанцев. Провоцировать конфликт и участвовать в нем – это честно. Наблюдать, как две гончие кат делят кусок мяса, а самому тихонько подбираться и выкрасть его, когда кошки увлечены друг другом – это низко. - Сейт, свяжи меня с Лордом Вейдером. Я жду доклада о базе повстанцев на планете Хот, - приказал Палпатин.