Ноуфелл

Чтобы не увлечься, и не пропустить время прибытия Старка, Питер попросил Карен напомнить ему о времени за час до полуночи. Как и ожидалось, работать с устройством дополненной реальности было невероятно. Карен заменила ему все сразу: десяток одновременно открытых вкладок в браузере, засаленный справочник, который отныне будет пылиться на полке. Заменила ему сотню исписанных бумажек: ведь теперь все схемы и черновики можно было сделать прямо в воздухе. Несколько раз Питер останавливался, готовый восхищенно охнуть, когда Карен предлагала оптимизацию некоторых процессов: сама искала необходимую информацию, создавала таблицы параллельно Питеру. Работа ладилась и шла быстрее, чем Питер это делал в одиночку. Интересно, мистер Старк позволит ему оставить сайбил после того, как ситуация с экстремисом стабилизируется? Увлеченный процессом, Питер просидел неподвижно на кровати больше часа, прежде чем заметил как сильно у него онемела спина и ноги. Он встал, потянулся и посмотрел в окно — уличный фонарь светил прямо в него, делая и без того залитую светом комнату еще ярче. Питер любил этот фонарь за свет и спокойствие, которое он приносил. — Карен, выведи мне пожалуйста статью доктора Коннорса, — попросил Питер, готовый продолжить работать прямо стоя, — ту что была опубликована во время научной конве… Первым погас фонарь за окном и свет, включенный на кухне. Питера в одно мгновение словно отрезали от остального мира, оставив в одиночестве на островке света. Не успел он обдумать произошедшее, свет погас и в комнате. Сердце Питера сбилось с ритма и гулко застучало в груди, он почувствовал как холодеют конечности. Питеру стало жизненно необходимо, чтобы Карен заговорила с ним вновь. Он развернул интерфейс сайбила и сделал его таким ярким, насколько это было возможно. Голограммы осветили часть комнаты, но темнота, неестественно черная словно поедала этот свет. — Ого, — чтобы начать говорить ему пришлось прочистить высохшее горло. Язык во рту словно распух и едва ворочался, — видимо, авария. Тишина в ответ сначала удивила Питера, а потом напугала — до этой минуты ИскИн не замолкала и предпочитала отвечать даже на размышления в слух. — Карен, света нет во всем доме? — с нажимом спросил Питер. И снова тишина. Когда Питер был готов позвать Карен еще раз, она ответила: — Нет, Питер. Обесточена только эта квартира. Механический голос стал еще более безобразным и неестественным и Питер пожалел, что Карен и вовсе ответила ему. — Почему… Почему это произошло? Почему нет света? — Не могу найти причину неполадки. Питер, твой пульс повысился до 140 ударов в минуту, а уровень адреналина в крови на 25% превышает норму. Тебя напугало отсутствие света? Как ты себя чувствуешь? Заботливая и болтливая Карен вернулась и даже ее металлический голос на мгновение перестал резать по ушам. Он тяжело и продолжительно выдохнул и присел на краешек кровати. — Я не очень люблю оставаться в темноте один. — Но ты не один, Питер, — возразила Карен и дыхание Питера оборвалось. — Что?.. — Я рядом с тобой и предупрежу тебя об опасности. Питер понял, что он слишком сильно перенервничал из-за пустяка. Подумал о лежащем в кармане толстовки клонаксине, но та была на кухне и даже апокалипсис не заставит его сейчас сойти с этой кровати, пока свет не включится вновь. — Интересно, долго так будет? — Я могу оставить заявку в электросетевую компанию, закрепленную за этим домом. Но скорее всего это просто сбой в системе подачи электроэнергии и скоро все заработает вновь. — Хорошо, спасибо тебе, Каррен. — Не за что, Питер. — Ты же сохранила проект? — Конечно. Питер вздохнул и растянулся на кровати прямо на покрывале. Прикрыл глаза и сжался, спиной ощущая, что все происходящее не с проста. Он уже сталкивался с этим чувством, привык называть это интуицией. Но на самом деле, не нужно было большого ума или шестого чувства, чтобы усвоить главную истину: темнота = неприятности. А темнота, которая появилась по своей воле — неприятности катастрофические. Он пролежал в полной тишине, во мраке, с трудом разгоняемым светом сайбила, некоторое время, когда начал различать шаги. Тихое шуршание босых ног, шаркающих по линолеуму. Питер отчетливо слышал, что шаги доносятся с кухни. Кто то ходит по его кухне. Шорохи были едва различимыми, но Питер, мигом превратившийся в один сплошной комок нервов, слышал каждый шаг. Его зрение, подгоняемое адреналином и тяжелыми ударами сердца, различало каждый силуэт в темноте, а слухом он без труда смог определить, что расстояние между ним и «идущим» сокращалось. Он шел в комнату. Шаги разносились по небольшому коридору, стали более отчетливыми, различимыми. Идущий дошел до распахнутой настежь двери в спальню и остановился. Но Питер никого в дверном проеме не увидел. — Карен! — Да, Питер? — Здесь есть кто-нибудь? — Питер забрался ногами на кровать и отполз в самый ее угол. — Кто-нибудь кроме меня? Прямо сейчас, в этой комнате! — Нет. Питер с трудом удержал рвущийся из горла крик. Вместо него он издал тихий и протяжный стон. Словно повторяя за ним, так же тихо и протяжно заскрипела дверца шкафа, стоящего напротив двери. Голова Питера, как у шарнирной куклы мотнулась влево, в сторону шкафа. Краем глаза он вновь посмотрел в окно и только сейчас понял, что именно его настолько сильно пугало: за окном не было ничего. Абсолютно ничего, лишь непроглядная тьма. Он не увидел ни силуэтов соседних домов, ни света, который всегда отбрасывает большой город. Даже голограммы сайбила не отражались в оконном стекле. Все, что видел Питер глядя на это окно: зияющую темноту. — Карен, я сплю? — задал он вопрос, ответ на который объяснил бы все происходящее. Питер лишь заснул и видит страшный сон. В реальной жизни они никогда не действовали так нагло. — Нет Питер. Я на 100% уверена, что ты находишься в состоянии бодрствования. — Как мне убедиться в этом? — WikiHow предлагает способ с чтением: достаточно открыть любой текст и начать его читать. Если текст окажется понятным и логичным — ты не спишь. Открываю «Пролетая над гнездом кукушки». Стандартный интерфейс сайбила сменился на страницы с текстом и Питер честно попытался начать читать и вникнуть в текст. Он читал первые строчки, но мозг не желал их воспринимать и Питер практически убедился, что он спит. Но не успел подтвердить свою догадку, потому что почувствовал, как кровать сбоку от него продавилась под чьим-то весом. Мерцающая голограмма перед его лицом мигом потеряла в интенсивности и стала едва различимой. Питер почувствовал, как заледеневшие конечности одеревенели и отказались ему подчиняться. Он замер неподвижно и, сам того не желая, задержал дыхание. В миг в его голове пронеслась тысяча мыслей. Почему это происходит? Это не должно происходить! Правила, которые задали эти твари в самом начале постепенно переставали действовать. Питер чувствовал, как они медленно осыпаются — эти непреложные истины. Пока ты на свету — ты в безопасности. Пока у тебя есть собеседник — ты в безопасности. Пока ты на четвертой стадии — они не тронут тебя сами. Они будут лишь поджидать удобного момента. Чтобы изувечить, напугать. Сделать слабее. А что если он больше не на четвертой стадии? Какая ожидала его дальше? Питер не знал. Он надеялся, что четыре (из семи возможных) станет его пределом, но сейчас он ощущал этот вес на кровати рядом с собой. Он ощущал могильный холод и запах гари, который никогда не чувствовал до этого. Что если на пятой стадии они начнут действовать тогда, когда им хочется? Что если они сами будут создавать обстоятельства, удобные для их появления? Он знал что стадий семь. Он знал это с того самого момента, когда очнулся от череды кошмаров в этом городе. Но не знал ничего ни об одной из стадий ровно до того момента, пока они не наступали. Питер заставил себя выдохнуть и крепко закрыл глаза. Прошло слишком много времени с его последнего сеанса с Мистером Бэком — сейчас он уже не способен вспомнить даже самые простейшие приемы борьбы со страхом, о которых он ему рассказывал. Все что он помнил — это упражнение с фиксацией пространства. Оно помогало Питеру не терять связь с реальностью. «Я вижу белую машину, зеленую траву, вижу синие футболки с надписью «Посети Скай-офф Сити» на группе туристов». Но сейчас он не видел ничего, только тьму. И тьма сидела с ним на одной кровати. Прикосновение. Сначала нежное. Его можно было бы принять за дуновение ветра — что то словно погладило его по израненной ладони и легло на предплечье. Легкое и невесомое. Прикосновение, которое хотело утешить, но заставляло замирать в ужасе. — Нет… пожалуйста. — шепот Питера в тишине комнаты прозвучал громче колокола в воскресное утро. А ведь в обычное время стены в квартире были такие тонкие, что он слышал, как соседи сверху обсуждают ужин. Неожиданно, кожа на руке начала гореть. Питер, парализованный страхом, даже не обратил на это внимание. Он почувствовал, что все его предплечье стало горячим, а потом понял, что всю руку охватила резкая пульсирующая боль. По ладони потекла кровь. Сдернув с себя наваждение, Питер закричал и вскочил с кровати. — КТО ЗДЕСЬ, КАРЕН?! КТО ЭТО? — не успел он скинуть вторую ногу с кровати, нечто сидящее там схватило его за щиколотку и потащило на себя. Питер стал барахтаться и кричать что есть сил. Шум в голове, заполнивший своим шорохом все сознание не дал ему даже шанса услышать, что именно говорила Карен ему в ответ. Говорила ли? А может это были они? В попытках выдернуть ногу из болезненного захвата, который вот-вот грозил стать вывихом, Питер сильно ударился об пол локтем. Больная рука, липкая от крови превратилась по ощущениям в кусок мяса с раскаленным железным стержнем внутри. Боль снова рассыпалась по всей руке тонкими осколками стекла. Питер почувствовал, как схватившая его рука обволокла всю ногу и дернула его наверх. Сошедший было на нет крик заполнил комнату с новой силой — протяжный и хриплый. ПОЖАЛУЙСТА! ПОЖАЛУЙСТАПОЖАЛУЙСТАПОЖАЛУЙСТА! Вернувшийся свет ослепил и дезориентировал Питера. Глаза, на поверку оказавшиеся опухшими от слез, катастрофически заболели, словно кто то изо всех сил надавил на глазницы пальцами. В комнате никого не было. Дверь в комнату была прикрыта, какой ее оставил Питер в начале вечера, а фонарь за окном пару раз моргнул и продолжил заливать половину комнаты своим ярким светом. Ногу, которая уже начала неприятно ныть, Питер обнаружил застрявшей в одеяле и чтобы вытащить ее, Питеру пришлось постараться. Снять одеяло с кровати вместе с ногой и только после распутать. И только одна вещь продолжала держать Питера на плаву, не позволяя ему поверить в собственное сумасшествие. Все произошедшее ему не привиделось: рука горела огнем, а кровь практически лилась из ран, что слишком отчетливо напоминали следы от когтей большой кошки. До нынешнего момента такие раны Питер видел только в кино. — Карен! Что это? Как это произошло? — стал звать Питер, но больше ИскИн ему не отвечала. — Карен! За долгое время, проведенное в этом городе, у Питера впервые появилась возможность зафиксировать нападение, найти этому живое подтверждение. Умная Карен могла объяснить все, Питер верил в это. Поэтому он продолжал звать ее, в панике мечась по комнате. Когда стало окончательно ясно, что ответа он не дождется, Питер схватил с полки бинт, свою толстовку из кухни и побежал к выходу. Подальше от квартиры, в которой более не было безопасно. Дождаться мистера Старка на улице — вот решение, которое ему показалось хорошим. Он захлопнул дверь, бросил ключи в почтовый ящик и, не рискнув воспользоваться лифтом, спустился на улицу по лестнице. Это был последний раз, когда Питер находился в своей квартире в Скай-офф Сити, прежде чем она сгорела до тла.