Живой

      Не смотря на то, что петухи еще спали, а глашатаи, зевая изо всех сил, только получали свитки с последними новостями, бар уже начал наполняться людьми. Мне это не нравилось - я надеялся передать сверток без лишних глаз. Да еще и сказать, что я не нашел винтовку, держа ее за спиной, посреди полной таверны... А оставить ее дома нельзя - Фелиция точно ее к себе утащит и играться начнет. Ладно. Черт с ним. Я живой, а остальное утрясется.       Я сел за дальний столик в темном углу таверны и стал оглядывать посетителей. Два молодых эльфа что-то довольно громко и активно обсуждали, но на фоне общего гула просыпающейся таверны я слышал лишь их голоса, слова разобрать я не смог. За столиком у входа развалился пьяный рыцарь. Даже не так - пьянющий. На коленях у него сидела официантка, которую, судя по всему, он держал насильно. Она улыбалась натянуто, а глаза в страхе бегали по бару в поисках подмоги. Черт. Не могу я сейчас светиться. Заказ надо отдать. Мне еще неустойку с винтовкой оплачивать. Я снял шляпу и положил на стол, и вскоре под нее отправился сверток. Никто не заметил, кроме бармена. Ну ничего, он мне сам этот заказ передал. Ему знать можно.       - Вы Феликс Виктон? - Обратился ко мне скрипучий голос старика, севшего за мой стол.       Черт, теряешь форму, парень. Как я мог прозевать момент, когда он ко мне подсел?       - Да, это я, чем могу служить? - Спокойно ответил я.       - Я по поводу своего заказа. Того, что под Вашей шляпой, молодой человек, - улыбнулся старик. Белоснежная борода его опускалась до пояса и забавно дрожала в такт его речи, а седые локоны выбивались из-под ярко-голубого колпака. Я думал, такие маги только в сказках бывают.       - Двести золотых?       - Двести, - закивал старичок и улыбнулся еще шире.       Я положил руку на шляпу:       - Я немного параноик и привык отдавать заказы лишь после того, как узнаю имя заказчика. Времена сейчас неспокойные, сами понимаете.       - Да-да, знаю-знаю. Моя фамилия - Аларион, имя - Фридрих.       Я молча приподнял шляпу над столом. Рука старика исчезла в рукаве и появилась уже с холщовым мешочком. Она скользнула под шляпу, вернулась со свертком и вновь исчезла в складках мантии.       - Приятно иметь с вами дело, молодой человек, - улыбнулся старик, встал из-за стола и бодро зашагал к выходу.       Я проводил его взглядом. Странный он какой-то. Слишком дружелюбный. Ладно, не мое дело. Спрятав мешочек в плащ, я вспомнил про рыцаря и официантку. Ничего не изменилось ни в лучшую, ни в худшую стороны. Ладушки, так уж и быть. Будем нести добро в люди. Я встал, надел шляпу, взял винтовку и пошел к ним. По привычке подметил, что броня у него на груди толстая, но навскидку в руки-ноги пробиваю. Я прокашлялся и вежливо начал:       - Уважаемый, вы не могли бы оставить эту девушку в покое? - Официантка взглянула на меня так, будто увидела оазис посреди пустыни.       - А тебе че, малой, жить расхотелось? Я ж и тебя потискать могу, гы-гы-гы!       - Ржешь как конь, да и ума не больше, судя по шуточкам. Отпусти эльфийку, иначе ее заставят отмывать тут все от твоих мозгов, - мои слова, и то, насколько спокойно я это ему сказал, повергли меня в шок. Господи, он же голыми руками мне что угодно оторвет! Винтовка заискрилась, и я на автомате передернул затвор. Только сейчас я заметил, что в таверне идеальная тишина, и все смотрят только на нас.       - Ты че сказал, мелкий? - Взревел он и вскочил. Боже, какой амбал! И зачем я в это влез? - Тебя не учили мамка с папкой, как со взрослыми общаться? Они у тебя что, сов...       Я не дал ему договорить. Весь страх пропал.       - Никто не смеет говорить про моих родителей хоть слово. Они умерли на моих глазах. Их убили на глазах моей сестры.       Я навел винтовку ему на забрало и до упора вжал спусковой крючок. Винтовка заискрилась, треск молний бил по ушам будто кувалдой. Выстрела не было секунды две, но затем прогремел такой оглушающий взрыв, что в баре полопалось все стекло. Я выронил винтовку, упал на колени и закрыл адски заболевшие уши. В такт моему пульсу по мозгу били, били нещадно, причем, судя по ощущениям, наковальнями. Из ушей пошла кровь. Передо мной упал рыцарь. Боже, что это за винтовка? Головы не было и в помине. Она была не оторвана - отрезана. Аккуратный ровный срез. Я видел его позвоночник, видел жилы, из которых вытекала темная кровь. Видел глотку, судорожно дрожавшую в рефлекторных попытках легких втянуть воздух. Я упал на четвереньки и меня стошнило. И откуда был этот приступ гнева? Непохоже на меня. Я себя не узнаю. Что происходит со мной?       Я подобрал винтовку и рванул из таверны изо всех сил. Я будто пытался убежать сам от себя. Остановился я лишь через пару кварталов. Руки дрожали. Колени тоже. Что со мной? Теперь каждому голову сносить за грубые слова, сказанные в пьяном угаре? Ненавижу алкоголь. Все беды от него. Почему я просто не прошел мимо? Героем побыть захотел? Убить человека, который себя не контролировал, но для такого состояния вел себя довольно сдержанно - это и есть геройство?       - Приди в себя, дурак! - Я шлепнул себя по больной щеке и, стиснув зубы, простонал он жгучей боли, вернувшей меня в сознание относительно адекватного человека. Ауриель. Он подскажет. И с щекой поможет, и с винтовкой.       Я отдышался, вытер пот со лба тыльной стороной ладони и медленно побрел к Ауриелю, погруженный в свои мысли.