Слизеринские заговорщики (18+)

      Ребята стремительно шли на звук, упорно борясь с желанием сбежать обратно в спальню и спрятаться под одеялом. Если точней, с таким желанием боролись по большей части Гермиона и Рон. Гарри был как само воплощение слова «сосредоточенность». Он упорно двигался вперёд, каким-то шестым чувством зная, что где-то там находится его отец и его, Томаса Марволо Реддла, тайны. Мальчик не знал, откуда в нем появилась эта странная уверенность, он просто ощущал что этой ночью не только он с друзьями решил пробраться в этот странный лабиринт. Гарри переживал, но в то же время злился на родителя за его скрытность и непонятную извилистость. Настоящая змея, пускай один знакомый Гарри представитель данного вида и то почестнее будет. Нагайна же не юлила и не пыталась удрать от него, как только мальчик задавал вопрос — в большинстве случаев. Но разговорить змею против ее воли — задача заведомо невыполнимая.       Вскоре, шагая по коридору, резко уходящему вниз, лжегриффиндорцы практически дошли до места, откуда раздавался тот стрекочущий и хлопающий звук, будто бы где-то бьется тысяча птиц или летучих мышей. Ещё было слышно шуршание и тихое позвякивание.       — Слышите? — прошептал Рон. — Как громко... Звуки исходил откуда-то сверху.       — Думаешь, это привидение? — спросил Гарри друга.       — Не знаю, — пожал плечами Уизли, оглядываясь. — Но вообще похоже на крылья. Ты видел крылья, например, у Почти Безголового Ника?       Поттер отрицательно мотнул головой. Мальчик задумался, вглядываясь.       — Там впереди свет. И я вижу, что там что-то движется, — Гарри глубоко вдохнул, будто собирая решительность из воздуха, и продолжил. — И чем бы оно не было, другого выхода у нас нет. Пошли.       Ребята дошли до конца коридора и очутились у входа в ярко освещённый зал с высоким дугообразным потолком. Зал был полон, на первый взгляд, кучей порхающих и кружащихся под потолком птиц, таких маленьких и ярких, словно драгоценные камни. На другой стороне помещения виднелась дверь.       — Интересно, они нападут на нас, если мы попытаемся пройти до двери? — задумчиво протянул рыжий.       — Вполне возможно. Не зря же они тут летают, должна быть у них какая-то роль. На вид-то они не особо опасны, но если нападут все разом... Ну что ж, другого пути нет... Я попробую. Если меня заклюют до смерти, бегите отсюда как можно скорее и пытайтесь найти другой выход, — Гарри было тошно самому от своих слов. Умирать он не хотел. Но и отправлять к неизвестным созданиям друзей тоже как-то не хотелось. Все решила жертвенность лжегриффиндорца. Поттер втянул в себя воздух, закрыл руками голову и метнулся к двери под изумленными взглядами друзей, не успевших и слова вставить. Гарри был готов к тому, что в любое мгновение в него вонзятся сотни острых клювов. Но этого, однако, не произошло, а потому волшебник удачно добежал до следующей двери, правда... она оказалась запертой.       Убедившись, что птицы не опасны, Гарри махнул рукой Рону и Гермионе, и они перебежали к другу.       Они дружно тянули и толкали дверь, но и втроём не сумели ее открыть. Не помогло даже заклинание Алохомора, произнесенное девочкой несколько раз.       — И что нам делать? — устало развёл руками Рон.       — Эти птицы... я же говорю — они не могут тут просто так летать! Для чего-то они же нужны! — буркнул Гарри.       Гермиона согласилась с мальчиком. Все трое подняли головы к потолку и стали разглядывать порхающих существ.       — Стоп, — Поттер нахмурился. — Это ж не птицы! Это ключи! Крылатые! Приглядитесь повнимательнее — сами увидите. Если это ключи, значит...       Мальчик огляделся и наткнулся взглядом на...       — Мётлы! Ну конечно, смотрите! Мы на мётлах должны поймать ключ от двери!       — Но их же тут сотни, — обречённо уставился на кружащий рой Уизли. — Хотя, — Рон обернулся и наклонился к двери, изучая замок. — Нам... нам нужен старинный... большой ключ... скорее всего, он такой же, как дверная ручка... такой же серебряный.       Ребята быстро оседлали мётлы , найденные в комнате, и, поднявшись вверх, немедленно очутились в облаке ключей. Сначала они наобум пытались ухватить то, что им нужно, но получалось это весьма неважно. Заколдованные ключи уворачивались, резко пикируя или набирая высоту, так что казалось, что поймать их просто невозможно.       Но... не зря же Гарри стал самым молодым ловцом за последние сто лет? Он что, снитч поймать может, а какой-то там ключ, размером больше золотого мячика - нет? У Поттера был дар замечать вещи, которые не замечают другие! Сколько раз ОН, к примеру, отыскивал уроненную на пол швейную иглу тёти Петунии или затерявшееся кольцо? Сколько раз ОН замечал в считанные секунды пропажи, которые Дадли не мог отыскать неделями?       Покружив несколько минут в водовороте из разноцветных перьев, Гарри заметил серебряный ключ с помятым крылом. В голове Поттера сразу зазвенел колокольчик — недавно этот ключ кто-то ловил. И скорее всего это был его отец. Было похоже, что ключ с силой всовывали в замок.       — Вот он! — крикнул Гарри. — Он с ярко-голубыми крыльями! Вот он... нет, там! Уже там!       Рон устремился в показанном другом направлении, врезался в потолок и чуть феерично не грохнулся с метлы, еле удержавшись. Сердце рыжика билось, как сумасшедшее.       — Нам нужно его окружить! — снова крикнул Поттер. — Гермиона, оставайся внизу! Рон, лети вверх!       Все так и сделали, только ключ извернулся, не попав в руки Грэйнджер и Уизли. Изворотливая серебряшка была намерена уйти ещё и от Гарри, но тот спохватился быстрее и припечатал трепыхающийся ключ к стене рукой. Раздался неприятный хруст, но его быстро заглушили восторженные возгласы Рона и Гермионы.       Ребята поспешно приземлились, и зеленоглазый волшебник как можно быстрее метнулся к двери, потому что чувствовал, что крылатое чудо-юдо сдаваться не намерено. Ключ пытался вырваться из руки мальчика. Гарри с силой втиснул его в замочную скважину, повернул до щелчка, и в этот самый миг ключ вырвался из замка и тяжело взмыл вверх на ещё более помятых крыльях, чем до этого.       Лжегриффиндорцы переглянулись.       — Готовы? — спросил Поттер, держась за дверную ручку. Друзья кивнули ему, и мальчик потянул дверь на себя.       В следующем зале было темно. Настолько темно, что вообще ничего не было видно. Однако стоило им сделать несколько шагов в комнату, как ее внезапно залил яркий свет.       Все трое с изумлением уставились на огромную шахматную доску, на краю которой они стояли, прямо за чёрными фигурами. Эти фигуры были выше лжегриффиндорцев, даже долговязого Рона. На другой стороне доски стояли белые фигуры, но, в отличие от чёрных, они внушали некий ужас – по спинам всех троих лжегриффиндорцев бегали мурашки – у фигур, обращённых к ним, не было лиц.       — И что нам теперь делать? — прошептал Гарри.       — По-моему, это очевидно, — заметил Рон, косясь на товарища. — Нам нужно оказаться на другой стороне зала, а для этого – выиграть партию.       Да, так и есть – на обратной стороне зала виднелась следующая дверь, это нельзя было отрицать.       — И как мы это сделаем? — нервно спросила рыжика Гермиона.       — Я думаю... мы должны стать фигурами.       — Что?! — вскрикнула девочка. — Это ж как?!       Уизли смело шагнул вперёд и, подойдя к чёрному всаднику, игравшему роль шахматного коня, коснулся его лошади. В одно мгновение каменная скульптура ожила. Конь начал рыть копытами землю, а всадник повернул голову в шлеме к Рону и посмотрел на мальчика сверху вниз.       — Нам, э... нам надо присоединиться к вам, чтобы перебраться на ту сторону, так? — запинаясь, спросил рыжик.       Рыцарь кивнул. Уизли повернулся к замершим друзьям.       — Хм... полагаю, нам надо занять места трёх чёрных фигур.       Гарри и Гермиона молча ждали, пока Рон закончит свои размышления. Обстановка угнетала. Безлицые бледные фигуры будто бы пялились на них своими несуществующими глазами.       — Короче так, — наконец произнёс Рон. — Вы только не обижайтесь, но в шахматы я играю куда лучше вас.       — Да и не думали обижаться, — быстро уверил друга Поттер. — Просто скажи, что нам делать.       — Угу, — согласно кивнул Уизли. — Ты, Гарри, должен встать на место того слона. А ты, Гермиона, займи место этой ладьи.       — А ты? — в один голос спросили рыжика.       — А я буду конем, — уверенно заявил Рон, оглянувшись на данную фигуру.       Похоже, фигуры внимательно слушали их разговор, потому как названные чёрные конь, слон и ладья повернулись и ушли с доски, освободив три клетки. Ребята заняли их не раздумывая. И партия началась.       — Белые всегда ходят первыми, — произнёс Рон, глядя на ту сторону доски. — Ага, вот оно!       Белая пешка шагнула на две клетки вперёд.       Рыжик начал руководить чёрными фигурами, которые покорно вставали на те места, на которые он указывал.       Поттер почувствовал, что у него дрожат колени. А голове вертелась только одна мысль: что будет, если они проиграют? Это ведь не обычные маггловские шахматы. Это волшебные, те самые, в уменьшенную версию которых они с Роном и Орионом играли на зимних каникулах фигурками Симуса. А в тех шахматах проигравшие фигуры...       — Гарри, переместись на четыре клетки вперёд!       И в первый раз им стало не по себе. Это случилось, когда противник напал на их второго всадника. Белая королева сбила его на пол и стащила с доски – лежавший лицом вниз рыцарь не шевелился.       — Мне пришлось им пожертвовать, — прошептал Рон потрясенно. Он не ожидал такой жестокой расправы. — Гермиона, теперь ты можешь взять этого слона.       Белые фигуры были безжалостны. Вскоре у доски лежала целая гора чёрных неподвижных тел, а значит, скоро мог прийти и черёд лжегриффиндорцев. Уже дважды рыжик только в самый последний момент успевал заметить, что Гарри и Гермиона находятся в опасности. Сам Уизли беспрерывно метался по доске, и следовало признать, что, несмотря на жестокость противника, белых фигур на ней осталось ненамного больше, чем чёрных. Если уж в учебе или в чем-то другом Рон беспрерывно тормозил и не мог чего-то сразу понять, то на шахматы это однозначно не распространялось. Он был чуть ли не гением.       — Мы почти у цели, — вдруг лихорадочно зашептал мальчик, широко открытыми и, казалось, сумасшедшими глазами осматривая доску. — Дайте немного подумать... подумать...       Белая королева повернула к нему своё отсутствующее лицо.       Это было по-настоящему жутко, но после этого ее действия Рон кивнул сам себе, соглашаясь с решением.       — Да, это единственный выход. Я пожертвую собой. По-другому не получится.       — НЕТ! — запротестовали Гарри и Гермиона. Чтоб Уизли сделал ход? Чтоб его раздавили белые безлицые статуи?! НЕТ! Ребята хотели бы подойти к Рону, но если бы они сделали это, то их шаги были бы засчитаны ходами. И они стояли недвижимы, лишь глазами умоляя не делать этого.       — Но это шахматы! — крикнул в ответ Рон. — Здесь приходится идти на жертвы! Иначе не выиграть! Я сделаю один шаг вперёд, и она меня заберёт, и тогда ты, Гарри, сможешь объявить королю шах и мат!       — Но... — начал было Поттер.       — Ты до камня добраться хочешь или нет?! — голос рыжика был твёрдым и уверенным.       — Но, Рон, — вмешалась Грейнджер.       — Слушайте, если вы не сделаете, как я скажу, то и не мечтайте добраться до комнаты с камнем! Вас туда просто не пропустят! И меня, в общем-то, тоже! Я останусь здесь, а вы уйдёте!       Рон был прав. Скрепя сердцем Гарри и Гермиона оставили попытки отговорить друга и с гулко стучащим сердцем да закусив губу старались не смотреть на друга.       — Готовы? — спросил Рон. Его бледное лицо было полно решимости. Эх, раньше бы он, наверное, не смог бы так уверенно смотреть в лицо неизбежной опасности. Что-то изменилось за этот год в характере Уизли. Может быть, на него повлияла дружба с такой необычной и разношерстной компанией? — Я пошёл, а вы, когда объявите им мат, не теряйте времени. Бегите к двери.       Рон шагнул вперёд, и белая королева метнулась к нему. Размахнувшись, она с силой опустила свою каменную руку на голову мальчика, и тот тяжело рухнул на пол. Гермиона закричала от ужаса, но все равно осталась в своей клетке и завороженно смотрела, как королева стаскивает рыжика с доски. Гарри показалось, что Рон потерял сознание.       Ощущая пробивающую все тело дрожь, Поттер сдвинулся на три клетки влево.       Белый король стащил с себя корону и кинул ее к ногам зеленоглазого волшебника. Белые фигуры расступились, путь был свободен.       Последний раз оглянувшись и бросив на Рона полный боли взгляд, Гарри и Гермиона открыли дверь, оказавшись в следующем коридоре.       — А что, если он... — тихо прошептала дрожащим голосом девочка.       — Не произноси это, — остановил ее Поттер. — С ним все будет хорошо, — Гарри, скорее, хотел убедить самого себя, чем Грэйнджер. — Как думаешь, что нас ждёт впереди?       — Ну... Дьявольские силки были заданием профессора Стебель. Ключи... заколдовал их, наверное, профессор Флитвик. Шахматные фигуры оживила... МакГонагалл, это ее работа. Остаются профессор Квиррелл и профессор Снейп...       Ребята оказались перед очередной дверью.       — Пошли? — шепнул вопросительно Поттер.       Гермиона кивнула, и Гарри потянул дверь на себя.       Их встретил такой отвратительный запах, что глаза лжегриффиндорцев начали слезиться, а с желанием зажать нос бороться было просто невозможно. Да если бы они этого не сделали, наверняка, потеряли бы уже сознание. На полу они наконец-то смогли разглядеть тролля, значительно превосходившего размерами того, которого они победили в Хэллоуин. Тролль явно был без сознания, а на его голове багровела гигантская шишка.       — Это, верно, отец постарался... как хорошо, что не пришлось с ним сражаться, — прошептал Гарри. Затаив дыхание, они с Гермионой перешагнули через толстенные ноги смердящей туши. — Пойдём отсюда, дышать нечем совсем.       Гарри аккуратно приоткрыл следующую дверь и с опаской заглянул внутрь. Там могло быть что угодно. Профессор Зельеварения не переставал быть оригинальным и непредсказуемым. Мало ли что он решил сделать своим заданием. Может, прямо с порога они вдвоем бухнутся в огромный котёл на всю комнату и будут плавать в ядах? Но в комнате, однако, не было ничего страшного. Посередине стоял стол, на котором в ряд выстроились семь разнокалиберных сосудов, наполненных какими-то жидкостями.       — Тролль был заданием Квиррелла, но отец стукнул его по макушке, разобрался, — как бы пошутил Гарри, пытаясь успокоиться.       — Ты так уверен, что это именно он? Твой отец? — уточнила Грэйнджер.       — Да. Что-то мне подсказывает, что это именно он. Я не знаю, как он мог оказаться здесь тогда же, когда решили пойти и мы. Но я чувствую, что он здесь.       — Может, ему сказал профессор Снейп? Мы же внезапно побеспокоили его со странными вопросами. Вот он и насторожился.       — Ты права, такое могло случиться, ведь Снейп... кстати, а что «Снейп»? Это ж он придумал испытание этой комнаты! Кто ещё мог испытывать непонятными на вид жидкостями. Только вот что с этим всем делать?       Он подошёл к столу, и вдруг позади них из-под пола вырвалось пламя, отсекая путь назад. Судя по ярко-фиолетовому цвету, это был волшебный огонь. Тут же языки огня заплясали перед той дверью, которая находилась впереди, только оно было чёрным. Ребята были в ловушке. Ни вернуться назад, ни пойти вперёд. Отступать некуда.       — Смотри! — Гермиона схватила со стола свиток пергамента.       Гарри перегнулся через ее плечо и прочитал:       — Впереди опасность, то же позади, Но две из нас помогут, ты только их найди. Одна вперёд отправит, ещё одна - назад, В двух – вино всего лишь, а ещё в трех – яд. Ты хочешь здесь остаться на долгие века? Тогда ищи – к тому же подсказка тебе дана. Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд, Найти его не сложно – от вина левый ряд. Второе – в крайних бутылях налито не одно и то ж, Но если вперёд тебе надо, помощи ты зря ждёшь. Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдёшь, А если из второй слева и второй справа глотнёшь, Сам убедишься – налито одно и то же в них, Хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвёртых.       Гермиона глубоко вздохнула. Гарри поразился: она улыбалась. Этого он ожидал от девочки меньше всего. В такой ситуации это даже казалось ненормальной реакцией.       — Да профессор – поэт, — только шепнул он.       — Да... это гениально, — произнесла Гермиона. — Это логика. Не магия. Логическая задача. Между прочим, величайшие волшебники были не в ладах с логикой и, попади они сюда, остались бы здесь навечно.       — Как и мы? — мрачно предположил Поттер. — Разве не так?       — Пф, конечно же нет, — удивилась Гермиона. — У нас есть я и свиток. А в свитке написано все, что нужно. На столе семь бутылей: в трёх – яд, в двух – вино, ещё одна даст нам возможность вернуться обратно, а ещё одна – пройти вперёд.       — И как узнать где какая? — поинтересовался зеленоглазый, вглядываясь в свиток, развёрнутый в руках подруги.       — Дай пару минут, сейчас разберусь, — сказала Гермиона и несколько раз прочитала написанное. Затем она начала прохаживаться вдоль стола, тыкая пальцем в бутылки и что-то неразборчиво бормоча. Наконец девочка хлопнула в ладоши, глаза ее засветились радостным блеском.       — Я поняла! — сообщила она. — Глоток из самой маленькой бутылочки даст нам пройти вперёд, к камню.       Поттер взглянул на маленькую, крошечную бутылочку.       — Но здесь хватит только на одного... здесь только на один глоток.       Они посмотрели друг на друга.       — Конечно же пойдёшь ты, Гарри, — склонив голову на бок, сказала девочка.       — А какая даст тебе возможность пройти сквозь фиолетовый огонь?       Гермиона тыкнула пальцем в крайнюю справа бутыль.       — Да, тебе следует глотнуть из неё. В самом деле. Вернёшься назад... а там надо забрать Рона. А когда доберетесь до комнаты с ключами, возьмёте мётлы и улетите в замок... Мётлы вас пронесут мимо Пушка. А потом... пожалуйста, бегите к Снейпу. У меня какое-то плохое предчувствие... Со мной или с отцом может что-то случиться. Он нам нужен. Да и как иначе я выберусь отсюда? Вдруг в следующей комнате нет выхода? Вдруг она последняя? Как я тогда проберусь сквозь это фиолетовое пламя?       У Гермионы задрожали губы, и, казалось, она была готова расплакаться. Девочка не хотела оставлять друга одного. Она резко метнулась к Гарри и крепко обняла его.       — Гермиона! — изумлённо воскликнул Поттер.       — Я обязательно позову профессора. И Рона вытащу. Не беспокойся только о нас, иди вперёд, — девочка отстранилась. — Пусть ничего не мешает тебе поговорить с отцом, если он и правда там, и найти правду. Ты удивительный. Ты все сможешь, поэтому я тоже постараюсь не волноваться, как ты тут…       — Удивительный? — пробормотал недоверчиво смущённый мальчик.       — Да. Вокруг тебя собираются разные люди, события! Ты умеешь дружить, и ты храбрый. Пусть даже иногда ты и ведёшь себя странно, но это тебя не портит, — губы Гермионы чуть-чуть тронула улыбка. — Гарри... будь осторожен, если... если вдруг что-то пойдёт не так. Я постараюсь так быстро, насколько возможно.       — Обещаю, — кивнул Поттер. — Ладно, пора... Ты уверена, что правильно разгадала головоломку?..       — Абсолютно, — кивнула Гермиона. Она поднесла к губам круглую бутыль и, сделав большой глоток, поёжилась.       — Это не яд? — взволнованно посмотрел на неё зеленоглазый.       — Нет. Но это зелье просто ледяное. Аж зубы свело.       — Тебе надо уходить, и побыстрее, — напомнил Гарри, хотя оставаться одному ему вовсе не хотелось. Пускай он знал, что за дверью должен был быть его родитель, все равно было страшно. А вдруг отца там нет?.. Вдруг он уже ушёл? Или не появлялся, а его, Поттера, предчувствие — лишь фикция? Иллюзия, в которую он сам решил поверить?       — Да, точно, — спохватилась девочка и, бросив последний взгляд на друга, кинулась сквозь пламя обратно.       Гарри остался один. Он перевёл дыхание и выпил нужное зелье из самой маленькой бутылочки. Гермиона была права и нисколько не преувеличивала – у мальчика появилось ощущение, что он проглотил глыбу льда. Поттер поставил пустую бутылочку на стол. Мальчик собрался с духом, подходя к чёрному пламени, и в следующую же секунду оно лизнуло его, но сам Гарри ничего не почувствовал. На какое-то мгновение огонь закрыл от него то, что находилось впереди. А затем он оказался в следующем зале. В самом последнем зале.       И вот он увидел: там стоял человек. Лжегриффиндорец долго размышлял, кто мог быть ТЕМ человеком, которого он никогда не видел, но знал о его существовании в роли незримой тени. И тот, кто стоял сейчас перед ним, был не кем иным, как профессором ЗОТИ – Квиринусом Квирреллом.