***
Белое. Белое. Белое. Все белое. Нескончаемо длинный коридор. Белый, белый, белый. Белые стены, белый пол, белый потолок. Пугающая белизна, слепящая глаза. Острые грани, четкие границы, разделяющие вертикальные и горизонтальные поверхности этого ужасающего монотонного места были одновременно видны и незаметны. В этом месте ничто не отбрасывало теней. Ни одна из стен, ничто. Кроме Авроры — маленькой девочки с длинными распущенными кудрявыми волосами, одетой в белоснежное платье в пол. Блэк могла и не заметить эту тень, ведь она падала ровно ей за спину. Она увидела ее, когда однажды попробовала поднять подол платья: от босых ступней тянулись черные-черные полосы, шевелясь вслед за движениями ног. У Авроры заколотилось сердце. Как? Почему она снова очутилась в этом месте? Как же Ловец снов? Что случилось? Ужасный холод волной пробежался по коридору, заставляя девочку вздрогнуть и поежиться. Пол начал леденеть позади нее, подбираясь к подолу ее платья. Отчетливо был слышен хруст нарастающего на все окружающие поверхности льда. «Бежать, нужно бежать», — билось в голове Авроры. Она мгновенно рванулась с места, убегая от догоняющего ее льда. Поворот, еще поворот: они, казалось, были нескончаемы. Блэк медленно, но верно выбивалась из сил. Пальцы на босых ногах немели от исходящего от пола холода. Дыхание давно стало видимо, превратившись в белоснежный пар, сливающийся с окружающим девочку коридором. С каждым мгновением, нарушая абсолютную тишину, становился громче уже привычный гул голосов, заставляющий душу испытывать холодящий трепет. Еще один поворот и… грудь Авроры сковал в тиски страх, не давая ей сделать вдох. Это был тупик. Напротив нее была стена; нет, не просто стена — вся ее поверхность являлась ничем иным, как зеркалом. Огромным, холодным зеркалом, отразившим застывшую девичью фигурку. Глаза были бешено открыты, волосы растрепались от быстрого бега, а губы шевелились от шумного дыхания, впускающего в легкие морозный воздух. Блэк замерла. Дыхание. Ее дыхание не могло быть таким. Таким по-звериному диким. Она перевела взгляд вверх и увидела огромного черного пса — такого огромного, что в отражении вмещалась лишь его голова и передние лапы, черные линии от которых тянулись к ее ступням. Вот оно — она никогда не смогла бы убежать от монстра позади себя, ведь он был привязан к ней этой черной, как бездна, тенью. — Теперь видишь меня, проклятое дитя? — рычит пес, и гул непонятных голосов за секунду смолкает. Аврора поворачивается к нему в надежде исчезнуть из этого места. Блэк проснулась, крича от ужаса. Она извивалась на кровати в панике, измяв простынь и скинув одеяло на пол. Гермиона нависала над Авророй, держа девочку за руки. — Аври, Аври, проснись! Очнись, Аври! Ты здесь, ты не во сне! Это не сон, Аври! — кричала Грэйнджер. Когда Блэк перестала кричать и продолжила лишь по инерции отбиваться от прикосновений, Гермиона прижала ее к себе, крепко стискивая в объятьях. Она почувствовала, что подруга насквозь мокрая от пота, будто бы у нее поднялась высокая температура. Проснувшиеся однокурсницы столпились вокруг постели Блэк, недоумевая, что происходит. — Идите спать, — сказала им Гермиона, когда Аврора обмякла, тяжело дыша.— Все будет в порядке. Ей просто приснился кошмар. Простите, что потревожили. Девочки с тревогой посмотрели на хозяйку постели и, согласившись с Грэйнджер, пошли к своим кроватям. Магглорожденная осмотрелась и мгновенно увидела причину произошедшей ситуации — на изголовье кровати не было Ловца Снов. Видимо, его сбили во время битвы подушками, а Блэк даже не подумала осмотреть свое спальное место перед тем, как счастливо засопеть в обе дырочки, пуская слюни на коряво уложенную на место подушку. — Герми, это ты? — тихо позвала очнувшаяся Аврора, не в состоянии различить силуэт в темноте. — Я, — отозвалась Гермиона. — Подожди секунду. Полежи. Я сейчас найду твой Ловец. Кажется, его сбили подушкой. О, вот он, — шепотом воскликнула лжегриффиндорка, доставая ловец из-под кровати. Она повесила его на место и села рядом с подругой, запахнув полог кровати. — Аври, ты вся мокрая. Где твоя запасная пижама? — Там, — она рукой махнула в сторону, где предположительно находился ее чемодан. — Ох, так и думала, что ты и половины своих вещей не разгрузила. Подожди, сейчас принесу, — Гермиона удалилась к чемодану. Послышался шелест ткани. Вскоре Грэйнджер нашла то, что ей было нужно, и вернулась в постель. — Переодевайся. Я отвернусь. — Да чего уж там, — отмахнулась Аврора, хотя щеки ее предательски покраснели. Гермиона не увидела этого, так как все же отвернулась. — Мы же обе девочки, чего стесняться… Блэк надела новую пижаму и легла, предварительно расправив простынь и достав с пола одеяло. Все же в комнате было отнюдь не жарко. Девочка не хотела признавать этого, но страх все еще окутывал ее, подступая к горлу и сдавливая его так, что сложно было дышать. Ночь еще была впереди, но Аврора была не уверена, что сможет заснуть. — Герми… — тихо окликнула она подругу. — Герми, можешь сегодня лечь со мной? — сердце Блэк екнуло от осознания того, что она произнесла. — Ох, конечно, Аври. Нет проблем. Думаю, нам будет немного тесно. Сейчас принесу свою подушку. Гермиона, ее любимая Гермиона согласилась. Аврора была настолько счастлива, что страх, ледяными бинтами душащий ее, растаял в считанные мгновения. Она снова, как летом, сможет поспать рядом с Грэйнджер и проснуться, первым увидев спящее лицо этой кудрявой, любимой ею девочки. В оставшиеся до утра часы Аврору не посещали кошмары. В голове лишь иногда всплывало «Теперь видишь меня, проклятое дитя?», произнесенное рычащим голосом, а также «проклятое дитя», часто повторяющееся щебечущим рокотом тысячи голосов, что преследовали ее в лабиринте коридоров.***
На завтрак Аврора шла вместе с Гермионой. Несмотря на то, что она смогла спокойно проспать остаток ночи, ее вид был изможденным, на лице появилась болезненная бледность. За столом Гриффиндора, как обычно, было шумно. Звон столовых приборов сопровождался разговорами. Орион сидел напротив сестры и с подозрением смотрел на нее. Он видел, что с ней явно что-то не так. Когда Аврора закончила уныло гонять вилкой цветную капусту по тарелке, мальчик встал из-за стола, подошел к ней, положив руки на плечи, и сказал друзьям: — Хэй, мы с сестренкой пораньше уйдем, ладно? Нам нужно срочно переговорить. О своем, о девичьем, — он строго посмотрел на сестру, когда та недоумевающе нахмурила брови, буравя его взглядом. — Встретимся у кабинета Трансфигурации. Пойдем, Аври-и-и… — Блэк потянул сестру из-за стола.***
— О, Орион и Аврора. Привет, — протянула Миртл, когда близнецы вошли в ее туалет. — Привет, Миртл, — улыбнулся ей Орион. — Прости, что так сразу, но можешь ненадолго уйти? Мне нужно сестру допросить о том, о сем, — неопределенно покачал головой Блэк. — Ох, конечно-о. Но не увлекайтесь сильно, я могу вернуться в любой момент, — с игривыми нотками в голосе ответила призрак, улетая из помещения. — Я только что слышал голос Блэйза. Жуть какая, — проворчал Орион, смотря в стену, сквозь которую просочилась Миртл. — Итак, утра доброго, сестренка. Только не похоже, что для тебя оно доброе. Ты выглядишь больной. — Не понимаю, о чем ты, братик, — Аврора нервно хихикнула, облокотившись о стену. — Аври, с каких пор ты нечестна со мной? — угрюмо уставился на нее брат, мрачно скрестив руки на груди. — Раньше между нами не было секретов. — Ха-ах, — Аврора шумно выдохнула, поднимая руки в знак поражения. — Я не хотела беспокоить тебя. И папу. Потому ничего не говорила. Ори, меня мучают кошмары. Один и тот же кошмар. Я стою в белом коридоре. Он везде белый. Я будто нахожусь в белоснежной длинной коробке. Все тело замерзает, там все такое холодное и острое. И сзади сидит какой-то монстр. Раньше… ммм… Этот кошмар менялся со временем. Сначала я могла выбраться из него, повернувшись назад. Я знала, что там есть что-то, но все забывала. Когда просыпалась, я не могла издать и звука, а тело парализовало. Это было так страшно… Потом Герми попросила профессора Снейпа зачаровать мне Ловец снов. Кошмары пропали. Однажды, когда летом я сбежала к Герми, я забыла Ловец и провела одну ночь без него. Кошмар вернулся, но после пробуждения я могла двигаться и говорить. Я проснулась с криком, а Герми была вся в слезах, так я ее напугала… И вот сегодня… Мы вчера немного почудили с девчонками и Ловец… сбили. Я не заметила этого и заснула. Этот кошмар отличался от предыдущих. Все начало покрываться льдом, я побежала вперед, повороты коридора все не кончались, но, в конце концов, я добежала до тупика. Вся стена напротив меня была огромным зеркалом, и я наконец увидела то, чего так боялась: это была здоровенная собака, черная-черная. Глаза этой псины были такими красными, они будто горели алым пламенем. И от ее лап к моим ногам тянулись какие-то черные полосы, тени. Такие насыщенно-черные. Обычная тень не может быть такой черной в тех условиях, какие были там. Самым страшным был звук. Сначала это был просто гул голосов, непонятный мне. А в итоге та собака… Она сказала: «Теперь видишь меня, проклятое дитя?», — Аврора ненадолго замолчала и посмотрела на брата. Тот был задумчив. — Когда я проснулась, я помнила это. И, как сказала Герми, я громко кричала и вырывалась, когда она пыталась разбудить меня. В помещении повисла тишина, прерываемая капанием воды. — Аври, мне же не нужно говорить, что я злюсь на тебя, чтобы ты поняла это, так? — Да, — Блэк снова опустила голову. — Прости, что не говорила. — Мы с тобой одна семья. Мы близнецы, наконец! Не нужно скрывать от нас с папой свои проблемы. Мы будем волноваться намного больше, если увидим, что ты страдаешь, но не будем знать, в чем дело и как помочь тебе, — отчитал сестру Орион, подходя ближе, чтобы легко стукнуть по голове ладонью. — Сдаюсь-сдаюсь, ты прав! — выдохнула девочка, улыбнувшись уголками губ. — Больше так делать не буду… наверное. — Аври, — обреченно протянул Блэк. — На что я еще рассчитывал… Аврора широко улыбнулась, обнимая брата. — Да все в порядке, Ори! Не беспокойся так! Я буду внимательнее и больше не лягу спать без Ловца. — Да тебе нельзя верить, ты всегда была рассеянной! Ты много на что можешь обратить внимание, но обязательно забудешь о чем-нибудь обыденном! И… насчет собаки… Я тоже видел ее. Нет, нет, не смотри на меня так! Я думал, у меня галлюцинации! Она мерещится мне в зеркалах, когда я прохожу мимо, а иногда снится, но не в кошмарах. Просто черная красноглазая собака сидит на белой поверхности. Иногда бегает. Кстати, сегодня она мне снилась. Она бегала за луной, — сказал Блэк, и его взгляд случайно зацепил блеск кулона Авроры. Перед гриффиндорским галстуком свисала тонкая дуга спадающего месяца. Убывающая луна. — Ох, Мерлинова борода…