***
— Что ж, не будем отвлекаться на наших влюбленных пташек, — хлопнула в ладоши Аврора и подвинула к себе один из фолиантов. — Почитаем. У меня «Армандо Диппет»... В итоге, просмотрев обе книги, ребята устало откинулись на спинки стульев и задумчиво переглянулись. — Так… это можно уточнить у лорда Слизерина, когда он вернется, но… думаю, и так очевидно, что здесь что-то нечисто. Не так ли, дядя Том? — спросила Блэк голема. В ответ тот согласно хмыкнул. — Директор Свотт проводил ритуалы в Хогвартсе практически… каждые два-три года. А директор Диппет… Это же логично, что если Свотт проводил их так часто в течение всего срока своей службы, то один-единственный ритуал, проведенный Диппетом практически в начале своей службы — это просто ничто. — Ну, может Свотт был просто помешанным, и проводил их по своей инициативе? — задумчиво скривив лицо предположил Рон. — Не думаю, что директор, о котором более-менее лестно отозвался лорд Слизерин, мог быть помешанным, — не согласилась с ним Гермиона. — Выходит, ритуалы в Хогвартсе перестали проводить после вступления в должность директора Диппета, — подвел итог Теодор. — Нашли что-нибудь? — внезапно раздался голос со стороны входа. В зал вплыл Салазар, сцепивший руки в замок за спиной. Сейчас, в приглушенном свете магических светильников, он выглядел жутче Кровавого Барона. — Да, — кивнул Орион и пересказал призраку их теорию. — Хм, верно. Значит, начало всему этому вопиющему беспределу положил Армандо Диппет! Ох, гадкий бес! И, говорите, он считается лучшим директором Хогвартса?! Что за чушь! Ох, подлец!.. Так навредить замку! Гнусный акромантул! — казалось, мог бы Слизерин колдовать, в сию же секунду от комнаты не осталось и камешка из-за мощного магического выброса. Его бледное полупрозрачное лицо, казалось, смогло покраснеть от ярости на пару тонов. — Мерзавец! Так испоганить своими же руками наше прекрасное детище! Это подобно киданию галлеонов со скалы! Сам взял и выкинул золото, которое имел! Подарил треклятой бездне! Мать-Магия!.. Сквозь зубы шипел Салазар, хватаясь руками за голову. Было видно, что ему нужно высказаться, иначе негативной энергии, наполнившей все существо призрака, было бы некуда выйти. Так недалеко и до становления злобным полтергейстом наподобие Пивза. — Кхм, что ж… Прошу простить мне мои манеры. Сегодня появилось слишком много поводов для моего искреннего негодования, — проговорил Слизерин. — Итак, раз вы нашли то, что хотели, не стоит ли нам продолжить путь? — А как же Гарри и Драко? — удивленно вскинулся Уизли. — Неужели мы пойдем без них? — К сожалению, ныне они оба почивают, а когда решат пробудиться — одной Матери Магии ведомо, — пояснил Салазар. — Однако же время идет, не стоит вам оставаться здесь надолго. Вас могут потерять живые. И, желаю поинтересоваться: неужто вы планируете взбираться обратно по тому же пути, по которому пришли? — Э? — невольно вырвалось у Авроры. — Значит, есть другой выход из Тайной комнаты? — удивленно вскрикнула она. — Конечно, юная мисс. Это ход, ведущий к окраине Запретного леса. Идемте, — обратился он к ребятам. — Оставьте фолианты на столе, Хогвартс сам уберет их на места. — Выходит, нам нужно будет топать до замка от Запретного леса? — загробным голосом уточнил Орион. Его глаза, перед которыми, казалось, уже пронеслась вся жизнь, потускнели. Мальчику хватило приключений в лесу, они ему не понравились и повторения бы очень не хотелось. — Так и есть, юноша, — кивнул Слизерин. — Что-то не так? — Но ведь это Запретный лес, лорд Слизерин! — таким тоном, будто это было самой очевидной вещью в мире возразил Блэк. — Там! Там…! Там такое водится! И до замка от него так далеко! — Не волнуйтесь, молодой человек. Выход находится на самой окраине — вы наверняка замечали скопление больших валунов, что располагается рядом с лесом., если ходили в той местности. В них он и сокрыт. — Ох, а нас вообще впустят в школу?.. — нервно закусила губу Гермиона. Проследив за ней, Аврора отвела взгляд и ответила: — Сейчас каникулы, контроль за учениками снижен, вряд ли сейчас контролируются все, кто выходит за двери замка. Филч не вездесущий. — А сигнальные чары? Вдруг они наложены на главный вход? — Вряд ли. Иначе они бы звенели у кого-нибудь ежедневно. Зачем такая морока? — протянул Блэйз, тыкая идущему спереди него Теодору под ребра пальцем. Тот молча терпел такое панибратство, изредка дергаясь в сторону. Забини словно испытывал на крепкость нервы однокурсника, дожидаясь того переломного момента, когда Нотт не выдержит и взорвется. — Смотрите внимательнее, — окликнул ребят Слизерин. Они уже прошли обратно в комнату, подобную гостиной змеиного факультета. Призрак подлетел к двери на противоположной стене и прошипел на парселтанге: «Откройся, хвост». Дверь отворилась, и стало видно пространство за ней: это был темный каменный коридор, стены которого были полны разнообразных неровностей. Повсюду парили и угасали, чтоб появиться вновь в ином месте, загадочные синие огоньки. — Что это? — шепотом спросила Гермиона. — Это? Прирученные болотные фонарики. — Но как же?.. Они же обитают на болотах да и приручить… такое… — растерялась Грэйнджер. — О, это особые фонарики. Этот вид вывела сама Хельга при помощи моих зелий и расчетов Ровены. А Годрик изловил обычных болотных фонариков в их естественных местах обитания. Это был очень долгий и изнуряющий эксперимент, хочу я вам поведать. Если что касается фауны и флоры нашей, в том наша Хельга всегда была неутомима. Что ж, не беспокойтесь понапрасну: эти фонарики совершенно безвредны. Обитают в темных местах и указывают путь. Мы назвали их «огоньки надежды», ибо они способны вывести заблудшего путника из самой темной и густой чащи…***
Тем временем как Салазар водил своих гостей по лабиринтам Тайной комнаты, в остальной части Хогвартса мирно текла своя жизнь. Профессор Люпин, сидящий за столом в своих апартаментах, был обеспокоен. С самого утра его дети не попадались ему на глаза. Последний раз он видел их на завтраке. Обычно Ремус раза три за день ловил взглядом проходящих где-то поблизости близнецов, да и сами они исправно забегали к нему раз-два в течение суток. Сейчас же — ничего. Может быть, предполагал оборотень, они могли засесть на целый день в гостиной факультета или в библиотеке. Однако это было совсем не в их духе, да и в библиотеке профессор сегодня был аж трижды. Чего только не было там: и целующиеся, спрятавшись за кипой книг, рэвейнкловки, и загадочно вскрикивающий откуда-то из глубин запретной секции фолиант, и мадам Пинс — совершенно бесстыжая женщина — что с начала года усердно строит глазки более-менее молодому профессору ЗОТИ — даже двум. Все было! Лишь детей не было! Родительское сердце было не на месте, и Ремус, не сумев побороть волнение, отправился к Гриффиндорскому общежитию. Расспросив Полную Даму, он выяснил, что, уйдя с утра, обратно данные студенты не возвращались. Следующим пунктом назначения Люпина были покои Слизеринского декана. Дверь оборотню открыл злой, как сто чертей, встрепаный Северус. — Вечер добрый, профессор Люпин, — припечатал Снейп. — Что привело Вас в мою скромную обитель? — И тебе добрый вечер, Северус, — нервно поднял уголки губ несчастный отец. — Ты не видел Аврору и Ориона? Я не замечал их с завтрака. «Се-е-ев, верни-и-ись! Я больше так не бу-у-уду!» — разнеслось завывание из глубин апартаментов. — Это… Люц? — удивленно поднял брови Ремус. — Проходи, — раздраженно бросил Северус, отходя в сторону и резко захлопывая дверь за вошедшим Люпином. — Ни слова, — прошипел он и быстро зашагал в сторону спальни. «Цисса от тебя беременна, да-а?! Это в-вы-ы скрыва-аете?! У меня будет па-а-асынок?! Я ведь уг-да-аал!!!», — проревел Малфой, и, судя по звуку, упал. — Люц, а кто говорил, что больше не будет? — едко кольнул Снейп. — Хватит твоих беспочвенных бредней! Сомниум! Люциус замер и замолк, вскоре раздалось посапывание, периодически переходящее в зычный храп. Зельевар поднял блондина на руки и уложил на свою кровать. Он несколько мгновений смотрел на спящего мужчину, недовольно хмуря брови, но в конце концов занес над ним руку и пригладил пару растрепавшихся прядей. «Дурак ревнивый», — подумал Мастер Зелий и удалился из комнаты, прикрыв за собой дверь. — Что ж, Ремус, поболтаем о насущном. Что тебя встревожило? — деловито протянул он, садясь в любимое кресло и приглашая гостя сесть напротив. — Я не видел своих детей с утра. Ты что-нибудь знаешь об этом? — Я знаю лишь то, что в их дружной компании сейчас обитает один небезызвестный серый кардинал. Одному Мерлину известно, куда он мог завести этих детишек. — Ты имеешь в… Том с ними?! — выпучил глаза оборотень. — Дражайший друг, где были твои глаза на протяжении последних дней? Неужели рождественская мишура застила тебе очи? Голем, которого Гарри везде таскает с собой. Уж ты-то должен был его заметить. — Мерлин, так это Том, — казалось, Люпин поседел еще на пару волосков. — Близнецы в последнее время очень интересовались Тайной комнатой Слизерина… А Том… Открывал ее… — Ремус резко замолчал, оглушенный своей догадкой, и вперил страшные, почти волчьи, глаза в Северуса. — О, нет…***
Гарри медленно пришел в себя и открыл глаза. На нем не было очков. Да, именно в такие моменты мальчик вспоминал о минусах плохого зрения. Очки привычны, они не мешают в повседневной жизни, даже, можно сказать, незаметны. Однако стоит оказаться без них, и сразу вспоминается собственная ущербность. Все, вроде бы, хорошо видно, однако очертания предметов несколько размыты, не видно мелочей… Вот и Драко, посапывающий на соседней подушке виделся весьма нечетко. Поттер приблизил к нему свое лицо, чтобы разглядеть получше. Вблизи все стало четко, как в очках. Трепещущие в полудреме светлые длинные ресницы, кожа цвета белого нефрита, розовые, слегка приоткрытые губы — и вся эта прелесть украшена ниспадающей на лоб светлой прядью волос. Гарри неосознанно улыбнулся. Такое совершенство, да полностью принадлежит ему, Гарри Поттеру, Мальчику-Выросшему-В-Чулане. Знал ли тот, маленький-маленький Гарри, что всего через парочку-другую лет у него появится такое необычное счастье? Конечно, нет. Сказал бы кто ему тогда, он принял бы это за дурацкую, совершенно не смешную шутку или сказку. Однако сейчас сказка была явью, и, от очередного осознания такой простой истины, мальчику захотелось смеяться. Изо рта Гарри не вырвалось ни звука, но рукой он прикоснулся к уху Драко, поглаживая большим пальцем нежную щеку. — Милашка, — все же не удержался от комментария Поттер, умильно щуря подслеповатые зеленые глаза. — Змея твоя — милашка, — открывая недовольный глаз, горящий серебристым пламенем гнева, проворчал Малфой, — а я брутальный мачо. Вот увидишь, вырасту — стану выше и сильней тебя, Потти! Гарри в ответ только рассмеялся, смиренно соглашаясь. Вскоре мальчики окончательно проснулись и вышли из комнаты, отправившись искать своих друзей. Драко дергал полы мантии, оглядываясь по сторонам: — Ох, надеюсь, мы не заблудимся...