***
В то же время в своих комнатах красовался перед зеркалом Гилдерой Локхарт, обладатель самой сияющей улыбки. На нем волной шелковых складок струилась фиолетовая мантия. Локхарт готовился к подвигу: атаке на апартаменты профессора Зельеварения. С того самого дня, когда Гилдерой решил открыть Дуэльный клуб, его стало все сильнее тянуть к мрачному зельевару. Ему в целом нравились интересные люди. Профессор Снейп сначала не показался ему кем-то, способным привлечь к себе внимание: не особо красив, одет всегда в наглухо закрытые черные одежды, больше молчалив, чем разговорчив, ибо большая часть его речей состоит из едких замечаний. Однако со временем Локхарт разглядел, что в том-то и заключается его прелесть! Северус Снейп был неповторим, а его истекающими ядом речами можно было запросто заслушаться, если они были направлены на кого-то другого. Да, Гилдерою очень сильно захотелось найти общий язык с этим человеком и, если такое вообще возможно, подружиться! Вооружившись своей неотразимостью и бутылкой эльфийского вина, профессор ЗОТИ двинулся навстечу своей цели.***
В покоях зельевара царила мрачная атмосфера. Люпин ни в какую не пожелал удалиться к себе и действовал на нервы Снейпу одним своим присутствием. Своим отчужденным видом, появившимся благодаря бальзаму, он до жути напоминал Ксенофилиуса Лавгуда и вызывал весьма смешанные чувства. Единственным оплотом постоянства и стабильности в помещении являлся похрапывающий Люциус, чьи серенады порой было слышно через дверь. — Надо бы наложить на спальню Заглушающее, — протянул Северус намереваясь встать, но его опередили. — Давай я сам, — подскочил Люпин. — Если ты не против. С одной стороны, зельевару ой как не хотелось впускать данного индивидуума в свою спальню, но с другой стороны, наблюдать в поле зрения его постную, бледную физиономию было не намного желаннее. Северус в приглашающем жесте махнул в сторону своей опочивальни. Ремус удалился. Стоило Люпину войти в нужную комнату и закрыть за собой дверь, как со стороны входа в апартаменты раздался стук. Снейп вопросительно поднял бровь, совершенно не понимая, кого могло принести к нему в поздний час, помимо озабоченного своими чадами оборотня. Только открыв дверь, Мастер Зелий понял, что это было главной ошибкой в его недолгой тридцатидвухлетней жизни. Ох, почему он не мог просто проигнорировать этот стук! Да, за дверью стоял тот, кого профессор меньше всего ожидал видеть, — Гилдерой, Моргана его прокляни, Локхарт — собственной единственной и неповторимой персоной! — Профессор Локхарт, что привело Вас ко мне в такой час? — холодно спросил Снейп, крепко вцепившись одной рукой в дверь, а другой загораживая проход. — Профессор Снейп, как я рад, что сумел застать Вас здесь! — радостно защебетал Гилдерой, будто бы не видя степень дружелюбия и гостеприимства, сквозящих в позе и голосе коллеги. — Позвольте пройти? Я принес изысканное эльфийское вино, пятьсот лет выдержки! — как ни в чем не бывало продолжил тараторить обладатель самой сияющей улыбки, странным образом тесня зельевара и проскальзывая ужом внутрь апартаментов. — Профессор Локхарт! — прошипел Северус. — Не могли бы Вы уйти? Вам не кажется, что слишком поздно для визитов? — Ох, о чем вы, Северус! Разве может такой час быть поздним для нас? Мы же с Вами не студенты. Да и Вы коротаете этот чудный зимний вечер в одиночестве. Так почему бы мне не составить Вам компанию? — Не уверен, что нуждаюсь в подобной компании, — продробил Снейп. — Зато я уверен! Будьте спокойны, Северус, я точно смогу скрасить Ваше время. Где у Вас бокалы? В голове зельевара билась одна мысль: «Что, Мордред их всех поимей, делать? В спальне спит на моей постели совершенно никакой Люциус, с ним же в комнате находится Ремус. Какого драккла я оказался в подобной ситуации?! Как выпроводить этого слащавого идиота?» — В шкафу. Слева, — отрезал зельевар таким тоном, будто от этих слов ему стало дурно. — Благодарю, — засверкал зубами Локхарт, разливая по бокалам кроваво-красное вино эльфйского производства. — Объясните мне общедоступно, Гилдерой, — Снейп выделил голосом имя нежеланного гостя, — ибо мне до сих пор не ясна цель Вашего прихода. — Северус, признаюсь честно, — профессор ЗОТИ сделал театральную паузу, поправил мантию и, прокашлявшись, продолжил. — Я симпатизирую Вам, как личности. Мне бы очень хотелось познакомиться с Вами поближе, многоуважаемый коллега, — сверкнул улыбкой Локхарт, протягивая Снейпу бокал. Тот принял его и, задумчиво окинув взглядом подозрительного посетителя, решил-таки удостоить его ответом: — Не имею ни малейшего понятия, что у Вас могло вызвать… симпатию к моей… личности, однако заранее предупрежу, что не нуждаюсь в любовнике. Гилдрой на мгновение замер с вытянувшимся лицом, но быстро взял себя в руки, снова начав сверкать: — Ох, что Вы, что Вы, Северус! Не горячитесь так, с чего такие нелепые домыслы? Вы мне нужны исключительно как друг! Северус уже приоткрыл рот, желая ответить, но краем глаза заметил, что дверь в спальню начинает медленно открываться. Широкими шагами дойдя до спальни, профессор захлопнул дверь рукой и подпер ее, облокотившись спиной. Внутри комнаты Люпин, только пожелав выйти, лишь при открытии двери услышал чей-то голос. До этого он находился в собственноручно наложенном коконе звукоизоляции. Когда к нему помчался зельевар, захлопнув дверь перед носом, Ремус понял, что нечто пошло не так. Гость явно был не самым желанным, да и видеть Люпина, выходящего из спальни Мастера Зелий, ему было нежелательно. Снять заглушающее Ремус не мог: иначе гость услышит храп Люциуса. Если же сделать область заклинания меньше, то есть вероятность, что чем-то выдаст себя сам Люпин. Оставалось ждать в комнате и надеяться, что Северус сам откроет дверь, когда будет можно. Намотав от безделья три круга по комнате, оборотень сел на край кровати рядом с Малфоем. К сожалению, Ремус не знал, что у хмельного спящего Люциуса сложные отношения с хватательным рефлексом — он был как у младенца. Стоило чему-то попасться к нему в руки, как это «что-то» мгновенно зажималось в тиски и не отпускалось до пробуждения. Каким-то образом почувствовав, как прогнулся сбоку от него матрас, Малфой поворочался, а потом внезапно схватил Люпина за руку и с нечеловеческой легкостью повалил на кровать. Ремус не успел даже пискнуть, как оказался скован всеми конечностями блондина. Еще через мгновение оборотень понял, что пошевелиться он больше не может. «Залюби меня Моргана, Вот это я попал»