***
— Драко, а где твоя мама и Мелисса? — спросила Гермиона, когда ребята проходили по первому этажу. — Они во Франции у моей бабушки. Ей нездоровится. Бабушке, имею в виду. — И в отсутствие мамы поместьем заправляю я! — гордо задрала нос Кассиопея. — Заправляешь поместьем? Как? — тут же заинтересовалась Грэйнджер. — Ты не знаешь, в чем заключаются обязанности жены-хозяйки большого поместья? Драко не рассказывал? — подняла брови девочка. — С чего бы мне рассказывать об этом, Касси? — недовольно протянул Драко, невольно слыша в голосе сестры скрытый упрек. — Мало ли о чем ты болтаешь с друзьями, братик. Вдруг поднимали тему «Кем работают ваши родители». Ты бы тогда вполне мог упомянуть о маминой заботе о Малфой-мэноре. Так Драко и Кассиопея перекинулись еще парой фраз, после чего девочка взяла Гермиону под руку и увела в ближайшую гостиную, захлопнув за собой дверь и припечатав напоследок: — Я расскажу Гермионе о роли хозяйки дома, вам, мальчишкам, это не нужно. Встретимся за обедом!***
В обед за столом собрались Люциус, Кассиопея, Драко, Гарри, Гермиона, Регулус и Фенрир. — Папочка, ты не знаешь, где дядя Север? Почему он не заходит к нам даже на обед? — спросила отца Кассиопея. — Северус занят в Хогвартсе, его вызвал директор и загрузил делами, — пояснил дочери лорд Малфой. — Не расстраивайся, Кассиопея. Он навестит нас в ближайшее время. В ответ девочка подняла уголки губ и слегка кивнула, вновь принявшись за еду. Гарри, в очередной раз услышав умпоминание Снейпа, вспомнил последний свой с ним разговор, который состоялся в день отбытия из Хогвартса.***
Гарри шел к апартаментам декана Слизерина, укутавшись в мантию-невидимку, чтобы случайный спешащий на поезд студент не заметил его. Поттер готовился к прощанию с отцом — тот оставался на лето в Хогвартсе. Открыв дверь Гарри, Северус усадил его на диванчик и поставил на столик перед ним голема, который находился у Снейпа с начала семестра. Поттер часто забегал в апартаменты слизеринского декана, чтобы побыть рядом с отцом, но забирать из помещения его Северус больше не разрешал. — Привет, сынок, — весело произнес Том. Гарри взял голема в руки и поставил на свои колени. — Привет. Я уезжаю домой к тете Петунии. Зашел попрощаться. — Я знаю, — согласился Реддл. — Ты уверен, что чувствуешь себя там в безопасности? Никто тебя не обижает? Петуния — хорошая тетя? — Я же сто раз повторял тебе раньше, — фыркнул Гарри. — Я люблю тетю Петунию и кузена, а они — меня. Меня никто не обижает, а если вздумает — большой Ди задаст им такую трепку, что в мою сторону больше и не посмотрят. — Так ты у нас принцесса, Гарри? Барышня, за которую горой стоит могучий рыцарь, потрясая кулаками? — насмешливо осведомился Том. — Это не серьезно! — возмутился Поттер. — Дома мне могут угрожать только магглы, но никак не маги. Я еще слишком хилый, чтобы дать им отпор кулаками, а с палочкой на них не пойдешь — нарушение Статута. — Лучше всего решать все конфликты дипломатически. Я тебе уже говорил об этом. Однако, в свете того, что большинство детей обычно не способно на ведение конструктивного диалога, я соглашусь, что силовые методы допустимы. Ты здоровый парень, Гарри, учись защищаться сам и защищать близких от обидчиков. Это очень полезные умения, пригодятся в жизни. Это штука длинная, заранее никогда не знаешь, какие фортели она может подкинуть. Так что лучше перестраховаться. Вот появится у меня тело, буду тебя лично тренировать. Научу метать ножи — очень тебе поможет улучшить координацию, а также научиться сосредотачиваться и контролировать свое психическое состояние. Подобная практика полезна для обучения ментальным наукам. Согласен со мной, Северус? — Согласен, — ответил Снейп, устраиваясь на диване рядом с Гарри, чего раньше обычно не делал — он предпочитал намеренно не слишком приближаться к Поттеру, чтобы не нарушать субординацию и личное пространство. Однако Северус признавался себе, что питает к мальчику определенную слабость — с некоторой стороны такое происходило из-за личности его матери, а также сам Гарри вызывал в Снейпе симпатию. Паренек был смышленый и обладал странной притягивающей аурой. Для себя Северус еще на первом его курсе решил, что относится к Гарри как к собственному сыну. Потому иногда он позволял себе проявлять свои маленькие прихоти. — Северус, не смотри на меня, как злобный коршун. У меня мурашки по глине побежали, — протянул Том. Снейп раздраженно зыркнул на него, выгибая бровь. — Я же вижу, что ты на гиппогрифью лепешку исходишь от еле сдерживаемой ревности. Гарри удивленно распахнул глаза, переводя взгляд с отца на профессора. — О чем вы говорите? — расстеряно спросил он. — Давай, Северус, обними Гарри и успокойся, — будто не слыша сына, продолжал Реддл. Снейп в ответ лишь фыркнул и сжал губы в линию, сидя с идеально ровной спиной, будто пытаясь абстрагироваться от происходящего. — Неужели не хочешь? Дело твое, упрямый ворчун. Гарри, дорогой, понимаешь ли в чем дело, этот упрямец никак не хочет признать вслух, как сильно он тебя любит. Ты вызываешь в Северусе сильный материнский инстинкт. — Я бы попросил не путать мою возможную социальную роль с женской, — сквозь зубы продробил Северус. Если бы Том мог, он бы посмотрел на своего зельевара настолько говорящим взглядом, что тот бы сказал вместо слов обо всем, что по поводу данного утверждения думает Реддл. Он-то знал об эксперименте, ставящем под сомнение его, так называемую, «социальную роль». Этот эксперимент перешел на новую стадию — наблюдение за результатом — буквально неделю назад. — Ладно-ладно, не ершись. В общем, Гарри, Северус видит в тебе сына, а во мне — соперника, отнимающего твое внимание. Вот так вот. Думаю, пусть даже чувства не поддаются контролю и их нельзя делить на черное и белое, но в каком-то смысле Северус прав, считая себя твоим отцом. Хотя, на самом деле он является тебе… отчимом? Как думаешь, Северус? — Никак я не думаю. Заканчивал бы ты рассказывать Гарри свои вздорные домыслы. — Они не вздорные, просто ты нелюдимый и слишком зажатый, чтобы честно признаться. Я тебе помогаю, милый друг. — А… А почему отчим? — робко задал вопрос Гарри. — Потому, сынок, что Северус без памяти любит Лили с детства. Если бы не обстоятельства, они бы уже точно сыграли свадьбу. — Тч-ч-ч-щ, — зашипел Снейп не хуже змеи. — Зачем ты рассказываешь это ребенку? — Потому что здесь нет ничего постыдного, мой юный друг. Гарри не помешало бы знать правду о нашем прошлом, а ты слишком смущаешься говорить о себе. Я понимаю, чем это вызвано, но не одобряю. Тем более семья Малфоев знает об этом, но ты на них не шипишь. Я про Драко, если что, — уточнил Реддл. Было естественно, что знало старшее поколение, ведь они практически выросли вместе, их многое связывало. Однако пару лет назад о любви Северуса прознал Драко, подслушав его с Нарциссой разговор. Сам Том о факте знания Драко узнал случайно — все от того же Малфоя-младшего, когда Гарри доверил отца своему партнеру, чтобы прилечь в покоях Слизерина. Это случилось в последний день Рождественских каникул. Драко сопротивлялся зову связи, зевал, но упрямо шел в лабораторию, где собирался продолжать мучить Рона. По дороге он перебрасывался с Реддлом фразами о Зельеварении. Так, слово за слово, они перешли на личности, а точнее, на личность определенного Мастера Зелий. И тут Малфой-младший заикнулся о том, что «не понимает, как крестный может быть влюблен в Лили Эванс, обычную смертную женщину, если будь его воля, он бы закрылся в лаборатории с котлами и век бы оттуда не вылезал — настолько фанатично он обожал Зельеварение как науку». — У тебя ее глаза, Гарри, — шепнул сыну Том. — Пусть Лили и не твоя биологическая мать, но рисунок ее магии точно вплетен в твой, не зря же высшие силы наградили тебя такой чертой внешности. Поттер молча обработал полученную информацию, отставил отца на столик и, робко подняв голову, посмотрел на Снейпа, набираясь решимости. Мальчик едва слышно вздохнул, быстро подвинулся к Северусу еще ближе и обхватил его руками за торс, прижимаясь щекой к теплой груди, запечатанной в привычный черный сюртук. Зельевар на миг опешил от такого поворота событий, но в итоге осторожно опустил руки на спину Гарри, обнимая его в ответ. Поттер вспомнил первый курс, когда Мастер Зелий укачивал его в своих объятьях, чтобы успокоить после встречи с отцом в лесу. Гарри припомнил, как стыдно ему было за свою бурную реакцию на следующее утро, но в то же время понимал, что тогда, в ту секунду, когда ему нужна была помощь, объятья Снейпа подарили ему ощущение покоя и защищенности наравне с умиротворяющим бальзамом, что мальчику пришлось принять сразу же, как слезы иссякли. Северус пару раз провел рукой по волосам Гарри и отдалил его от себя. — Гарри, ты только не подумай, что… — с трудом подобрал слова Снейп, — что я вижу в тебе лишь ее. Это не так. Ты — это ты, и я отлично понимаю это. Я хочу, чтоб ты помнил, что я всегда приду тебе на помощь, только попроси. Не лезьте с друзьями на рожон, не подвергайтесь опасности, зовите меня или Люпина — кого угодно из нас — с собой. Мы обязательно поможем вам. Не заставляйте нас волноваться. — Я постараюсь, чтоб больше таких ситуаций не случалось, — пообещал Поттер. — Гарри, теперь обними и меня, — делая обиженно-просящий тон, протянул Том. — Ты уже знатно здесь задержался, скоро поезд отойдет, а тебе еще добежать до него нужно, — напомнил Реддл. Гарри обнял голема, даруя ему фантомное ощущение тепла, после чего вернул его на столик. — Нагайна, защ-щищ-щай моего нас-следника как с-с-следует! — на паргселтанге прошипел голем, на что из-под рубашки мальчика раздалось ответное: «Будто бы я без-с-с тебя не раз-с-собралась, что мне делать!» — До встречи, отец, профессор Снейп, — попрощался Гарри и пошел к выходу. Уже взявшись за ручку, он обернулся и, пару мгновений растерянно побегав глазами по полу, произнес то, что собирался. — Я тоже люблю вас обоих. Буду скучать. Гарри скрылся за дверью, оставив Северуса и Тома в растрепанных чувствах.***
Поттер припомнил, что стоило ему тогда выйти к парадным дверям Хогвартс, как он занервничал — практически все студенты уже толпились в Хогсмиде на станции. Он тогда так заторопился, что чуть не забыл, как его зовут. Гарри улыбнулся воспоминаниям и наколол на вилку очередной картофельный шарик. Когда обед был закончен, Люциус пригласил всех пройти в большую гостиную, где, устроив всех на диванах и креслах, начал разговор, ради которого и созвал всех ранее. Он предлагал ребятам себя в качестве преподавателя по изучению тонкостей магического мира. Малфой-старший также уточнил, что его собственным детям тоже не помешало бы посетить эти уроки, чтобы закрепить существующие знания или же получить новые. Гермиона была рада открывшейся возможности научиться чему-то новому, а потому без долгих раздумий сразу же согласилась. Гарри поддержал энтузиазм подруги. Ему не хотелось признаваться, но он чувствовал себя ущемленным. Мальчик был подавлен из-за того, что он знал об этом, магическом, мире меньше, чем его партнер, он ощущал себя неравным ему. Он понимал, что это глупо, — ведь условия их жизней были различны — но ничего не мог с собой поделать. Драко чувствовал, что определенная тревога мучает его партнера со вчерашнего дня, но так как тот не стремился открывать ему причины своего состояния, Малфой решил выждать и понаблюдать за ним, прежде чем с напором выбивать из него информацию. Вдруг Поттер все же решится признаться? Тем временем Люциус представил Гермионе Регулуса и Фенрира, после чего слово взяли последние. Пересказав их разговор с ребятами в доме Ремуса, Блэк и Сивый заявили, что могут потренировать их и что опробованный ими дуэльный зал Малфой-мэнора прекрасно им подходит для проведения заданий. Идею с тренировками по боевой магии Грэйнджер тоже приняла на ура. Ей очень хотелось научиться защищать себя с помощью магии. Таким образом она желала повысить уверенность в собственных силах, заставить тот рубеж, что глубоко в ее душе разделял ее с чистокровными друзьями, рухнуть. Девочка хотела физически ощущать, что она равна им, что она достойна их и не станет в будущем их обузой.***
Директор довольно поглаживал бороду, вернувшись в свой кабинет. Он только что был в Министерстве, где смог добиться охраны Хогвартса от беглого Сириуса Блэка дементорами. То, что к темным тварям прилагался также и наряд авроров, было совершенной мелочью по сравнению с провернутой махинацией: Фадж и Скримджер были свято убеждены, что идея с дементорами — чисто их инициатива. Дамблдору удалось повернуть диалог с ними таким образом, что он, в начале упоминая вскользь о защите школы стражами Азкабана, к концу лишь недовольно поджимал губы и нехотя соглашался под напором министра и главы Аврората с выставленными ему условиями. Схватив пальцами лимонную дольку, директор с радостью отправил ее в рот, подумывая о том, чтобы пригласить в кабинет Снейпа. Ему требовалось поручить изготовить зелья и навести чары для еще одной задумки Дамблдора. Блэк Блэком, дементоры дементорами, но то совершенно не повод отказываться еще от кое-каких планов на год. Он уже договорился обо всем в Министерстве, пусть это было делом не из легких с учетом вызвавшего в магической Великобритании панику Сириуса. Снейп был знатоком ЗОТИ, потому для своих целей директор выбрал именно его. Можно было бы вызвать Люпина, но, в отличие от зельевара, у него была кое-какая семья — как понял Дамблдор, именно он присматривал за близнецами Блэк. По какому праву он это делал, старый маг еще не разобрался. Скорее всего, предполагал он, Ремус знал о детях Сириуса и решил взять на себя заботу о них как верный друг. С другой стороны, Люпин был оборотнем, что должно было побудить его избегать заведения детей и вообще семьи — уж характер Люпина Дамблдор знал. Крайне бесхребетное пугливое создание. Директор понимал, что нечто он в общей картине упускает, но все никак не мог сообразить, что же именно. — Что такое, Альбус? Если бодроперцовое без моего присмотра решит вспениться и выкипеть — это будет только Ваша вина, и варить новое для мадам Помфри будете именно Вы, — сразу решил дать знать, что время ограничено, Северус, врываясь в кабинет директора. — Как хорошо, что ты так поспешно пришел, мальчик мой. У меня есть для тебя задание…***
Стоило Снейпу уйти, Дамблдор откинулся на спинку кресла, довольно улыбаясь в бороду. Все шло просто за-ме-ча-тель-но. Это был первый день за неделю, когда у директора было просто прекрасное настроение. В прошлый раз он был так благодушно настроен в прошлый вторник, когда получил письмо от Аластора Грюма — тот сообщал, что навещал академию авроров, и готов поручиться, что им на смену растет достойное поколение, придерживающееся правильных взглядов на мир. Дамблдор был жуть как доволен, ведь пару лет назад он впихнул в эту академию многих полезных студентов Хогвартса, в том числе и Нимфадору Тонкс, метаморфа. В общем, обеденное время в прошлый вторник принесло ему славные вести, да и вечер… Чем же он был занят вечером? Дамблдор задумался на пару секунд, но, так как память не спешила услужливо подсказывать ему, отбросил этот неважный вопрос. Все же у директора было много дел, он не обязан был помнить все, чем ему пришлось заняться неделю назад. Старый маг не заметил и вряд ли когда либо заметит в будущем, что пропали не только воспоминания о вечере вторника, но и о паре часов последнего четверга мая, и о нескольких минутах первого майского вторника. Ведь это все — такие мелочи, не правда ли?***
— Итак, ребята, как вы понимаете, запрет на колдовство летом не распространяется на дома волшебников — здесь присутствуют взрослые маги и уж точно нет магглов. Законы никто не нарушает, — вдохновленно вещал Регулус, словно сев на своего любимого конька. — Начнем наши занятия с теории, без которой нельзя начинать серьезное обучение боевой магии. Кто может ответить, что такое волшебная палочка? Да, Драко? — Волшебная палочка — это проводник магии, он помогает волшебнику использовать свою силу более точно, увеличивает вероятность успеха правильной работы заклинаний. — В общих чертах, все сказано верно, молодец. Но есть одно «но»! Да, палочка — это проводник, но чего? Личной магии волшебника! А если в источник магии скрыт в самом волшебнике, это значит что? — Что волшебник сам является проводником? — предположил Гарри. — Именно! Тело волшебника — это самый что ни на есть проводник его личной магии! Первичный, в то время как палочка — вторичный. А это значит что? — Это значит, что волшебники могут колдовать без палочек? — удивленно подняла брови Гермиона. — Да. — Но, я читала, считается, что беспалочковое колдовство доступно лишь сильнейшим волшебникам! — А вот это уже бредни старых бесполезных маразматиков, — скривился Блэк. — Колдовать без палочки может любой волшебник, просто никто не пытается пробовать, опираясь на подобные распространенные бредни. Стереотипы вообще сильно сковывают личность, хочу заметить, так что лучше от них избавиться. — Но почему же тогда вообще сложился подобный стереотип? — опередил Грэйнджер с вопросом Поттер. — Хороший вопрос. Сейчас разъясню. Человек сам по себе — существо ленивое. По крайней мере, основная часть этого вида. Так что если у человека нет стимула развить что-то, он вряд ли будет это делать. А уж если облегчить ему задачу, снабдив средством для упрощения ее выполнения, так уж и подавно желание осваивать что-то более сложное технически у него отпадет. Волшебная палочка — это и есть то вспомогательное устройство, упрощающее колдовство. Оно как костыль, который помогает ходить. Так же палочка облегчает процесс творения заклинаний волшебником. Какой вывод можно сделать? — Колдовать без палочки сложнее, поэтому не каждый может полностью освоить беспалочковое колдовство? — предположила Гермиона. — Именно так. Подобное колдовство требует определенного усердия, усидчивости и сосредоточенности — по крайней мере, на начальном этапе. Когда же оно освоено, колдовать выходит так же просто, как дышать. В зависимости от магического резерва определенного волшебника, у него будут получаться или не получаться определенные заклинания. Некоторые могут выходить слабыми. Чем больше резерв, тем выше способности к магии. Слабым же магам очень помогает волшебная палочка — с ней маг способен добиться большего, имея даже мизерный запас личной магии. — Но ведь, получается, колдовать с палочкой намного выгоднее, чем без нее, разве не так? Особенно слабым магам, — поинтересовался Гарри. — Так для чего же им даже пытаться изучать беспалочковую магию? — Как интересно ты вывернул мои слова, Гарри. Но ты прав, задавая этот вопрос. На него необходимо ответить, — кивнул Регулус и посмотрел на Фенрира в молчаливой просьбе продолжить рассказ за него. Сам Блэк отошел в сторону, чтобы вызвать домовика и попросить воды — из-за разговора у него пересохло горло. — Что ж, позвольте рассказать, что беспалочковую магию можно оценивать с двух сторон. С одной стороны, она плохо поддается слабаку, с другой же стороны, она помогает добраться до сути магии, познать ее собственными ощущениями, почувствовать ее течение по венам и то, как она вырывается наружу, преобразовываясь в нужное колдовство. Это очень важно, чтобы научиться оценивать силу, вкладываемую вами в ваши заклинания, чтобы четко осознавать, что именно вы делаете, желая сотворить какие-либо чары. Беспалочковая магия не увеличит ваш магический резерв, но повысит качество творимых вами заклинаний. Умения, рождаемые беспалочковой магией, очень помогут вам обуздать боевую магию. Да и согласитесь, полагаться во всем на вспомогательный проводник, особенно в минуты опасности, очень ненадежно. Палочку могут отобрать или выбить из рук. Что дальше вы будете делать? Молить о пощаде? То-то. Теперь понимаете, почему вам необходимо изучить беспалочковую магию? Ребята согласно закивали, дружно воскликнув: «Да, сэр!» - на что Сивый криво ухмыльнулся. — Скажите, а насколько сильны вы? Вы же владеете беспалочковой магией, раз будете нас ей учить? — спросил Драко. — М-м-м, я начал изучать такую магию во времена учебы в Хогвартсе, — ответил Регулус. — У меня вполне неплохо получаются заклинания средней сложности, но вот, например, трансгрессировать я могу только с палочкой. Иначе, опасаюсь, я расщеплю себя в процессе на сотню маленьких Регулусов. — Один маленький Регулус у тебя есть и сейчас, не хочешь, чтобы я сегодня вечером уделил ему внимание? — похабно блестя глазами, прошептал Фенрир партнеру в самое ухо так, чтобы только тот его слышал. Поджав губы, Блэк отвесил оборотню по затылку и возвратил свое внимание своим новоприобретенным ученикам. Сивый ухмылялся, явно довольный реакцией на свои слова, а в его глазах плясали черти. — Что я хочу сказать! У меня достаточно опыта, чтобы обучить вас основам беспалочковой магии! Можете не сомневаться, — заверил ребят Блэк. После этого мужчина решил, что его ученикам можно показать принцип беспалочкового колдовства на примере. Он несколько раз вызвал Люмос, описывая, что ощущает, если прислушивается к магии в своем теле. Регулус предложил каждому ученику попробовать, их успехи были неплохи: все более или менее поняли, что пытался до них донести наставник. — Вау, Гарри, у тебя получилось! Молодец! — воскликнула Гермиона, разглядывая мерцающий магический сгусток света, приютивщийся над ладонями Гарри. — Но он совсем слабый, — возразил Поттер. — Гермиона права, Гарри. Ты молодец — справился с заданием. Это всего лишь первое занятие. Не пытайся овладеть всем и сразу. Это дело наживное и постепенное. Вызов даже слабого по силе заклинания на первом занятии — это значительный успех. Продолжай стараться и твой Люмос будет светить как Полярная звезда, — улыбнулся Блэк. — Эх, было б здорово, если бы мои племянники были тут. Но они сегодня навещают Сириуса. Ну ничего, я приведу их сюда на следующее занятие, объяснив заранее все то, о чем сегодня рассказывал вам. Фенрир добавил, что успех также зависит от возраста: — В центре магической системы каждого волшебника лежит магическое ядро. Оно формируется в течении первых семнадцати лет жизни — потому и совершеннолетними в магческом мире считаются лишь те, кому исполнилось семнадцать. Сейчас ваши тела нельзя перенапрягать сильным колдовством, иначе это может повредить ядру, нарушить его развитие. В общем-то, и сама магия сейчас дается вам труднее, она сама не позволяет вам использовать весь ваш потенциал. — Она — это магия? — все же уточнила Грэйнджер. — Да. Магия в вас до совершеннолетия работает как защитный механизм. Она по возможности ограждает вас от магического истощения или травм, которые вы можете причинить своей магической системе сами. Стихийные выбросы магии в этот перечень не входят — это явление произвольное и ничем не контролируемое. И опережая вопросы, которые могут у вас возникнуть относительно меня, как наставника, поясню, что тоже способен к колдовству и с беспалочковой магией знаком. Другой вопрос, что в школе меня никто не обучал, у нас, оборотней, в основном свои методы… получения знаний. На этом первый урок ребят по боевой магии кончился. Все голодные и окрыленные полученной пищей для размышлений, направились в столовую, переговариваясь между собой.***
— Регулус, Фенрир, жду вас после ужина в своем кабинете. Есть важная информация, — стоило компании войти в столовую, обратил на себя внимание Люциус, стоящая рядом с ним Кассиопея любопытным взглядом окинула Драко, Гарри и Гермиону. Она явно ждала их рассказов о том, как прошло их занятие. Саму ее не допустили до занятий — девочка была еще слишком мала, магическое ядро не развилось достаточно — да и Малфой-младшая лично не выражала желания начинать тренировки боевой магии. Ей по душе были более мирные виды времяпрепровождения. Сегодня домовые эльфы учили ее готовить соус Жю-лие.***
— Слушаем, — крякнул Регулус, плюхаясь в кресло, стоящее напротив стола Люциуса в его кабинете. Фенрир опустился в такое же кресло, находящееся рядом. Не успел лорд Малфой начать говорить, как в помещение ворвался Снейп. — Добрый вечер, господа. Для вас послание от Тома, — на ходу оповестил о цели прибытия Северус. — И именно поэтому я вас сюда вызвал, — поддакнул Люциус. — Он передал, где находится еще один его крестраж. Он отдавал его на хранение Беллатрисе Лестрейндж. Регулус, нет идей, где твоя кузина могла спрятать что-то столь ценное? По словам Тома, это чаша. — Или у нее в родном доме был какой-то тайник, в чем я сомневаюсь, — начал перебирать варианты Блэк, — или нечто подобное могло иметься в поместье Лестрейнджей. Также, что более реально, она могла спрятать крестраж в банковский сейф. Другой вопрос, в какой именно, ведь их несколько. Один — ее личный, другой — отошел ей после замужества от Лестрейнджей, а там и общий супружеский сейф имеется. — И как собираешься отсеивать варианты? — спросил Сивый. — На основе данных о Белле, которыми я располагаю, естественно. Начнем с ее психологии. Она боготворила Тома, следовательно, вещь, полученная от него, и попавшая под ее ответственность, должна быть в месте, которому она безоговорочно доверяет. Место, где она в любой момент сможет забрать этот дар обратно. Так отпадает ее родное поместье — она после замужества там не была несколько лет, исключая редкие посещения. Белла поостереглась бы оставлять что-то ценное без своей личной защиты. Другое дело Гринготтс, где за охрану отвечают гоблины — самые дотошные в плане материальных ценностей существа. — А что насчет поместья Родольфуса и Рабастана? — напомнил Снейп. — Она, конечно, ладила с мужем и деверем, но не настолько, чтобы считать их дом самым защищенным местом на Земле. Я больше склоняюсь к версии с банком. Ее личный сейф от Блэков, от Лестрейнджей и общий супружеский, который мы можем смело отметать. Почему? Потому что Белла не стала бы делить свою ответственность с мужем. Она ревностно относилась ко всему, что приказывал сделать лично ей Том. Потому полностью доверяла она только себе и Тому. Итого, у нас на выбор два сейфа. Хотелось бы надеяться, что она больше верила в защиту своего рода, в полную неприкосновенность именно этого сейфа. — И как мы это проверим? Как вытащим крестраж? — Не нарушая закона? Не знаю. Может быть, доступ в ее сейф есть у главы рода — я без малейшего понятия, никогда не обладал этим титулом, да и желания особо не было, я рассчитывал в этом деле на непокорного Сириуса. Сейчас он, кажется, как раз готовится к принятию этой ответственности. Потому на данный момент у рода Блэк нет главы. А потому, пока старший братец корпит над фолиантами, повторяя кодекс рода и другие заумные труды, у нас есть время продумать незаконные методы проникновения в сейфы для плана Б. — Оборотное зелье? — предложил Малфой, поглядывая на Снейпа как на авторитетного зельевара. — У нас есть ее волосы или иные части тела? Нет? Прекрасно, этот вариант отбрасываем, — ответил на взгляд блондина Северус. Мужчины предложили и отбросили по разным причинам еще варианта четыре, после чего наступила тишина, которую никто не решался нарушить. Но вдруг раздался голос Фенрира, отдающий еле заметной хрипотцой: — А почему бы нам… не устроить Беллатрисе побег из Азкабана?