Тропинка к порогу

Володарь Вистейн был высоким, плотным мужчиной, сохранившим еще и стать, и силу. Гвозди, правда, уже пальцами не сгибал, как в молодости, но коня, что как-то по двору нёсся, всё на ходу сметая, ударом кулака в лоб остановил, Дан лично видел. Сегодня был день, когда хозяин замка принимал всех, у кого есть тяжба или иное неразрешённое дело, а потому был Вистейн при княжеском венце — серебряный обруч украшен крупными сапфирами, будто глыбками льда — и вышитой рубахе. Верхнюю одежду мужчина снял — в трофейном зале было тепло и от камина, и от накала страстей. Двое, с виду зажиточных, крестьян стояли перед князем, били себя кулаками в грудь и громко спорили. Под стенками стояли еще человек десять просителей, шумно обсуждая происходящее, да человек тридцать стражники сдерживали в коридоре и на лестнице, так что Дану пришлось протискиваться — пускать вне очереди никто не хотел, в толпе ворчали, пока вояки равнодушно не ткнули в людей пиками. — Доброго здравия, — магу пришлось повысить голос, чтобы его услышали. — О, Ардан! — Заметно обрадовался володарь, — а ну-ка, помоги мне рассудить. Второй год уже ходят, сил моих нет — кляузничают друг на друга, что межа не правильно проведена через их поля. А бумаги сгорели вместе с церковью. Что посоветуешь? Маг прищурился. Рожи у обоих крестьян были круглые, сытые и плутоватые. Тут уже видно речь шла не о том, чтобы не помереть с голоду из-за трех аршинов земли, нет, хотелось обойти, уделать соседа. — Да проще не бывает, — усмехнулся Стрей и зажег на ладони синее пламя. Поднес вторую руку и разделил вспышку на две. — Протягивайте руки, господа хорошие. У кого огонь запечет, тот и лжет. Так-то пламя холодное. Князь довольно прищурился, провел рукой над огнем, хмыкнул. — Ну, что рты разинули? Протягивайте руки, сейчас всё выясним, кто из вас межу стёр, да заново ночью провел, в свою пользу. Угрюмые мужики еще больше пригорюнились, но руки протянули, — а то бы князь их обоих да в подземелье, за ослушание. Все, кто был поблизости, замолчали, даже стражники из коридора заглядывали, чтобы узнать, чем же дело кончится. Поначалу ничего не происходило, минуту, другую, третью. Мужики смотрели друг на друга, на синие огоньки, которые разгорались всё ярче, и тут один не выдержал, затряс рукой, пытаясь сбросить пламя: — Ай, жжет, жжет! Печёт! — закрутился на месте, засунул руку подмышку, пытаясь унять боль. Его тут же схватил стражник и поволок до разбирательств — сколько штрафа выплатить — за решетку. Дан усмехнулся, а Вистейн хлопнул его по плечу. — Ну, пойдем, перекусим и дела обговорим. Обернулся к притихшим просителям: — Буду через время, нужно важные вопросы с магом нашим обсудить. А вы подумайте, так ли уж хотите в просьбой обратиться? Видели, что с лжецами бывает? Отсидит обманщик положенное, плетей получит, да еще и расплачиваться будет, ой долго! Дан не сомневался, что, когда князь вернется, в зале почти никого не будет. В коридоре их встретила Крисания, похлопала в ладоши, слегка кривляясь. — Старый ведь трюк, — проговорила шепотом. — Старый, — улыбнулся Дан, — но действенный. Девушка зашла следом за ними в комнату, где слуга накрывал лёгкий завтрак: каша, пирог с мясом, яблоки, запеченные с мёдом, ягодный отвар. Однако за стол с мужчинами не села, остановилась у окна, отламывая по крошке от сдобной булочки. — Княжна выходит замуж? — с надеждой спросил Стрей, намекая на визит Радомира с отцом. — Нет, — недовольно ответил князь, разрезая пирог, — думает еще. А жених-то видный! Он бросил на дочь недовольный взгляд, но та только задрала подбородок повыше и фыркнула. Отломила кусочек булки и бросила голубям, приоткрыв створку окна. — Видный, сильный и неглупый. — Володарь стукнул кубком по столу. — В придачу содержит хорошо обученных воинскому делу людей, может помочь в случае опасности. И денег даёт, чтобы рудник восстановить. — Рудник? — Дан не донес ложку с душистой кашей до рта, - тот, серебряный, возле Зеркального Озера? — Ну да, у нас ведь их всего два. Мы почти его открыли, ремонт начали, а тут обвал. Но в чем беда-то, для чего я тебя позвал — не хотят людишки там работать, твердят нечисть внизу! Вот бестолковые! — Люди говорят, на них нападают призраки, — добавила Крисания, которая внимательно слушала. — Призраки? — уточнил Дан. — Так говорят, — пожала плечами девушка. Маг про себя вздохнул — это могло быть что угодно — от действительно злобных духов до любой нечисти. Хотя профиль как раз его, тут обратились по адресу. — Съездишь, разберешься? — постановил володарь, делая вопросительную интонацию только из вежливости. — Радомир денег дает на лес, на лебедки. Отправится с отрядом, чтобы самому всё посмотреть. — И я поеду с вами, — добавила девушка. — Нет! — в один голос воскликнули князь и Стрей. — Я прокачусь, развеюсь, познакомлюсь поближе с сударем Радомиром, а в рудник спускаться не буду, обещаю, — ласково запела княжна, усаживаясь напротив отца. — Ну, хорошо, езжай. Только в рудник — ни ногой! — смилостивился Вистейн в надежде, что вдруг и понравится девчонке жених. Стрей нахмурился, но смолчал. Дальше обсудили его жалованье, планы на осень, и расстались весьма довольные друг другом. Спускался по лестнице Дан не спеша — наелся, да и обдумывал, что нужно сделать в ближайшие два дня, до отъезда. Поэтому княжне легко удалось его нагнать, придержать за локоть. — Тот мальчишка — твой сын? — Крисания долго мучилась, умирая от любопытства, но в конце концов решила, что проще всего — спросить. — Да. — Тёмные брови Дана сошлись на переносице, - сын. Недавно узнал об этом… и у него дар. Девушка сочувственно покачала головой, коснулась пальчиками рукава куртки мага: — Тогда заедем к ним по пути, повидаешься. И поспешила вниз. Стрей постоял в раздумье, покачал головой, мол, что это было? И продолжил перебирать в уме предстоящие хлопоты. А княжна подобрала подол, и быстро стуча каблучками — будто бы беззаботно и весело, сбежала по лестнице. «Сын! Родной сын, да еще и маг!» — девушка до боли закусила губу, пытаясь сдержать злые слезы. Вдохнула-выдохнула, раз, другой. Подумала. Ну, ребенок, красивенький, здоровый. Это же хорошо. Уже большой, живет с матерью. А она захочет — родит Дану другого, крохотного, своего. Возьмет мужчина его на руки, и никуда не денется уже! Возможно. Если она еще захочет.