***
Когда они подходят к комнатам Зейна, одетые в неуклюже сочетающиеся наряды (они поняли это, лишь когда подошли уже почти к двери), Луи уже весь как на иголках. - Найл Хоран, ты прямо сейчас вернешься в квартиру и переоденешься. Мои подтяжки соответствуют цвету твоих брюк. ЭТО неприемлемо. - Наши рубашки тоже сочетаются. - НАЙЛ! К счастью, Найл на эмоции людей слеп. - Тук, тук! - кричит Найл по другую сторону дубовой двери, живое воплощение анти-застенчивости. - Это грубо. Я должен был это сделать, - хмурится Луи. - Почему? - Потому что я их знаю. - Я тоже их знаю! - Не так хорошо, как я! - Я знаю их дольше. - Эта фраза здесь не работает - вы все, богатенькие, знаете друг друга или даже кровно связаны! Это будто инцест! Голос прерывается. - Заходите! - пропевает Лиам, смотря в примерную точку, где стоит Найл; Луи открывает дверь. Комната, как всегда, изумительна. Столовый сервиз в Викторианском стиле, фарфор, кидающий блики из-за обилия солнечного света, что ложится в каждый темный уголок комнаты, свежие розы и гортензии, отдыхающие в стеклянных вазах. На элегантных позолоченных подносах аккуратными горочками сложены булочки, печенье и бисквиты. Сквозь бордовые атласные портьеры веет теплый ветер, принося с собой пьянящий запах травы, обвитой по стенам университета. Великолепно. Луи ужасно жалеет, что пианино стоит нетронутое, неоткрытое - немного приятных нот идеально бы вписались в картину. - Ты снова себя превзошел, Зейн, - здоровается Луи, Зейн улыбается, сидя во главе стола, смотрит на Лиама, наливающего ему чай. - Луи! - радуется Лиам, сверкая улыбкой и накрахмаленной рубашкой. - Привет, привет. Это вот- Луи не успевает сказать. - Привеет, парни! Рад снова вас видеть, - шокирует Найл, нежно пожимая руку Зейна и повторяя действие с Лиамом, выглядящим в восторге от всего происходящего. - Рад видеть, Хоран. Как там старик? - спрашивает Лиам с наигранным этикетом. Найл улыбается так, будто бы сейчас громко рассмеется, руки расположены на бедрах, позиция властная. Дракон вышел и готов играть. - Прекрасно. Заходи как-нибудь, сам проведаешь. Обычно он в студии. - Да, мне бы следовало. Так много времени прошло, с тех пор как мы устраивали встречу, - четко прозвучали слова Лиама, его манера говорить тошнотворно аристократическая, интересно, учили ли его читать, следуя наставлениям этикета. В отличии от Найла с красивыми часами, огромными белыми туфлями и разинутым ртом. - Да. Ты ему действительно нравишься, он будет рад твоему присутствию. Ты можешь прийти вместе с Биллом! - Какая прекрасная идея! Отец не был в неформальной обстановке вечность - из-за работы он всегда очень занят. Он с удовольствием посетит Джонатана. Господи. - Я же говорил, он дружит лишь с мужчинами среднего возраста, - ухмыльнулся Зейн, поднося стакан воды к своим идеальным губам. Чем больше Луи смотрел на Лиама и Найла, тем больше чувствовал себя не в своей тарелке. - Достаточно. Ну что ж, чай? - он садится по правую сторону Зейна, как на том первом ужине, моментально подносит чашку к Лиаму, беззастенчиво хлопая ресницами. Лиам усмехается и наливает из чайника; Найл садится рядом с Луи. - Спасибо, - улыбается Луи, подносит чашку к своим губам и делает большой глоток. И сразу же выплевывает. - Это что за херня? - возмущается он, чуть не роняя бесценный фарфор. - Что не так? - удивленно интересуется Лиам. - Это виски? - Луи кашляет, испуганно хватается за горло. Зейн сладко - под кайфом - улыбается. - Не глупи, Луи. Это дарджилинг и скотч. Ох, конечно же. - Здесь точно есть дарджилинг? Зейн смотрит на пожимающего плечами Лиама. - Я наливал немного, вроде бы. - Вроде бы? - Это просто охуенно! - хвалит Найл, выпивая собственную чашку как стакан воды. Луи изумленно смотрит, все еще ощущая жжение в горле. Найл в своем репертуаре. - Не все из нас вылезают из утробы с бутылкой виски, - Луи продолжает смотреть, втайне восхищаясь тем, что Найл сразу же пополняет стакан и заливает в глотку, даже не сморщившись. - Прекрасно, - расплывается Зейн в улыбке, предлагая Найлу сигару. - Спасибо. Это Black Petite Lancero? - принимает Найл, поднося ее к носу, чтобы зачем-то понюхать. Луи никогда не поймет богатых. - Правильно. Единственные, что мне нравятся. По крайней мере, в августе, - добавляет Зейн; от заливистого смеха Найла его улыбка становится шире. - За здоровье, приятель, - смеется Найл, поднимая чашку. Сервиз звенит, когда Лиам и Найл стукаются чашками, он слащаво улыбается Лиаму, пока тот откусывает круассан, и Луи смотрит на них, вскинув брови. Как так получается, что Найл ладит с абсолютно. каждым. человеком. находящимся рядом? И что это за херня такая - Black Petite Lancero? - Ты словно бабочка, питающаяся энергией людей как нектаром цветов, - вздыхает Луи, качая головой, Найл откусывает румяную булочку. Найл пожимает плечами, намазывая на булку джем. - Думаю, я больше стрекоза, чем бабочка, но хорошее сравнение. Луи хочет остроумно ответить, но замечает, что Найл фокусирует взгляд на чем-то позади Луи. - Гарри, дружище! - восклицает он, мгновенно вставая и приближаясь к источнику всего зла. Луи поворачивается и видит Гарри, проскальзывающего в комнату в бледно-желтом костюме, индейском ожерелье (это больше похоже на ловец снов) и фирменной бабочке, выглядит он - в точности кот, наевшийся сметаны. Ох, только посмотрите. Он снова привел гостей - в этот раз красивый парень и красивая девушка. Как мило. - Найл Хоран, - здоровается Гарри привычным бархатным голосом, пожимает руку и очаровательно улыбается. - Как поживаешь, мой мальчик? - Не так хорошо, как ты, видимо. Как зовут твоих гостей? - Ох. Это Рокси и Колыбел. Колыбел? Существует такое имя? Серьезно? - Кто из них Колыбел? - Луи смотрит на фигуры, стоящие по обе стороны Гарри и смотрящие на него, как на бога. Похоже, Гарри все еще игнорирует существование Луи. - Не отказывайте себе в удовольствии. После вас, мои дорогие. - улыбается Гарри, позволяя Найлу, Рокси и Колыбел идти вперед. Прекрасная девушка с пышными голубыми волосами, в белом платье, спадающем с ее худых плеч. Парень еще прекраснее, его шелковистые золотистые волосы взъерошены и немного спадают на лиловые глаза - привет, контактные линзы. Его одежда искусно растрепана, лишь дорогая одежда может так сидеть. - Как ты, Гарри? - спрашивает Зейн тихим голосом, заботливо рассматривая его лицо. Луи встрепенулся, глазами сосредотачиваясь на подносе с оладьями, но навострив уши; вопрос звучал слишком искренне, не нужно показывать, что он это заметил. Гарри лишь легко улыбнулся, элегантно разворачивая салфетку и кладя на колени. - Дивно. Ты? - Безупречно. - Хорошо видеть тебя в отличном настроении, - сверкает Лиам, Луи смотрит и ожидает реакции Гарри, но ничего, кроме любезного одолжения не отражается. - Разве он не всегда такой? - добродушно спрашивает Найл, Гарри смеется, все улыбаются, и не-совсем-чайная вечеринка начинается.***
Спустя сорок пять минут вечеринку приходится прервать, потому что все уже напились, а Гарри и Найл требуют игры в гольф. Чай-ликер кажется бесконечным - Луи почти уверен, что Лиам солгал, когда сказал, что добавил дарджилинг в чайник. В чашках абсолютно точно налит лишь скотч и больше ничего - и маленькие булочки да куски пирога не могут заглушить эффект пьянения. Элегантная чайная вечеринка со звенящими ложками и вздернутыми кверху мизинцами превратилась в дрянное шоу; лоб Луи сияет, он искренне и громко смеется от ужасной шутки, только что произнесенной Лиамом, пытается сделать фотографию, а он даже в трезвом виде в этом не мастер. Зейн тоже весьма подвыпивший, закинул руки на Рокси и Колыбел будто на перила лестницы, говорит-пропевает строчки из любимых книг, волосы небрежно растормошились, пиджак смялся. И самые шумные - Найл и Гарри, полуобняв друг друга, поют песни из пабов и буйно танцуют, резко поднимая чашки вверх, расплескивая ликер прямо на деревянный пол, представляющие угрозу для любого, кто пройдет мимо. А всего-то 4.30 вечера - Пойдемте играть в гольф! - внезапно кричит Найл, Гарри позади него повторяет фразу; щеки порозовевшие, глаза сияющие. - Гольф? Ненавижу гольф! - протестует Луи, все еще обнимая Лиама за шею. Он замечает, что кто-то на него смотрит, встречается с взглядом Гарри и, так как Гарри не перестает на него смотреть, старается выглядеть настолько дружелюбно, насколько позволяет бушующий внутри алкоголь. Ублюдок. - Мы можем посмотреть, попивая чай, - предлагает Лиам, наливая остатки из чайника в свою чашку. - Черт с ним, попьем вермут. - Или вино, - протяжно говорит Зейн влажными губами. - Или и то, и другое, - добавляет Луи, замечая восторженную улыбку и пьяные глаза Лиама. - Я буду играть, Найл, - говорит Зейн, наконец отцепляя себя от гостей Гарри. - Прекрасно! - гремит голосом Гарри, дико улыбаясь. - Рокси? Колыбел? Вы должны присоединиться. Мне нужна моральная поддержка, если я проиграю. - Ты не проиграешь, малыш, - урчит мальчик. - Я поддержу тебя, мой милый, - хихикает девушка. - Я в хороших руках, - Гарри ухмыляется, обнимая их за талии. Луи сейчас вырвет. - Пойдем! - выкрикивает Найл, стремительно шагая к двери. - Я позвоню Нельсону! - Кто такой Нельсон? - озадаченно смеется Гарри. - Мой водитель! - Великолепно! - Лиам сцепляет пальцы, и идет вслед за Найлом. Гарри хватает цветы, проходя мимо кувшина. - Для создания атмосферы, - объясняет он, замечая взгляд Зейна. Луи готовит себя к худшему.***
Гольф - это пиздец. Скучно, тихо, Луи даже не на что отвлечься, поэтому остается только наливать себе вино, передавать бутылку глупо смеющемуся Лиаму и отвечать отказом на его просьбу взобраться по дереву. - Темнеет, - задумчиво произносит Луи, пьяный еще к тому моменту, когда смотрел, как Гарри "учит" своего блондинистого мальчика гольфу. Будто так сложно замахнуться клюшкой. - Да. Мы скоро пойдем. Нужно найти какую-нибудь вечеринку, - улыбается Лиам, откидываясь на роскошное сидение гольф-машины. - Давай ляжем на траву. Вся задница затекла. Лиам усмехается и качает головой. - Останутся пятна, Луи. Останемся здесь. - Пятна? Минуту назад ты, блять, на дерево хотел забраться! - Но не на траве же лежать. - А на дереве ты бы протер себе всю одежду. Лиам беспричинно смеется, закрывая лицо руками, Луи все равно ложится на землю. Отсюда, по какой-то причине, чей-то смех, доносящийся издалека, кажется еще более звонким, всплески радостных эмоций - более громкими, бутылка все так же гуляет из рук в руки; яркое оранжевое солнце постепенно сменяется россыпью звезд; время от времени относительную тишину возле гольф-машины прерывает Найл, подбегающий, чтобы пощекотать Луи и убежать обратно.***
Наконец, игра заканчивается. - Куда теперь? - медленно спрашивает Гарри, облизывая малиновые губы и смотря на всех блестящими от ветра глазами. Он стоит очень близко к мальчику, пока девочка потирает его плечи, она тянется рукой к его волосам, хочет взъерошить их, но он отталкивает ее руку, словно летучую мышь, безмолвно делая шаг в сторону от нее. - Паб? - предлагает Найл, помогая встать Луи с земли. Луи нахально улыбается, быстро целуя Найла в нос, прежде чем отпрыгнуть от него в недосягаемую зону. Гарри наблюдает за ними, затем резко поворачивает голову и смотрит в другую сторону. - Пойдемте на вечеринку. Зейн, любимый, что и где сегодня устраивается? - с нежностью спрашивает Лиам, обнимая его. Зейн пьяно улыбается, медленно водя руками по спине Лиама. - Есть одна в летнем доме Кейны, - он закрывает глаза, открывает их и достает кейс для сигар. - Идеально, - утыкается в его макушку Лиам. - Чего ждем! - восклицает Луи (хотя не должен, он должен предложить всем пойти домой, принять душ и отрезветь), поднимает бутылку вина в воздух и напевает Селин Дион, совершенно этого не стыдясь.***
Дорога до Кейни состояла из сумрака и смеха. Они чокались бокалами на задних сидениях лимузина Найла перед каждым большим глотком. Найл хохотал над каждым словом, сказанном в перерыве между очередной стопкой, Зейн звучал так же искренне, только тише, и все время поправлял съезжающую шляпу, Лиам хихикал и ерзал на сидении, кидая в них пробки от бутылок. - ЭТА НОЧЬ НАША, ПАРНИ! - прошумел Гарри низким голосом. Рокси и Колыбел сидели на его коленях, наливали шампанское в его рот и блуждали своими пальцами по его бабочке и ожерелью. - Наша! - радостно и громко согласились все - кроме Луи - и запили тост очередным бокалом любезно разлитой Лиамом жидкости. Хотя Луи мог бы и обойтись без отвлекающего изображения: Гарри облизывал и целовал шеи Рокси и Колыбел (Луи все еще не уверен, кто есть кто), он не мог ни на что жаловаться, потому что сидел в лимузине со своими тремя друзьями, попивал шампанское и направлялся на многообещающую сокрушительную вечеринку. Он запил тост за ночь и засмеялся из-за Найла, пытающегося сильно его обнять.***
Дом шикарный. Он огромный, окружен зеленым замысловатым садом, с балконами, террасами, мраморный пол внутри отполирован до совершенства. Атмосфера невероятная, и если бы Луи не был настолько пьян, он бы потерял дар речи. - ОН ТАКОЙ ГИГАНТСКИЙ! - он попытался перекричать гулкий шум. Их встретил приветливый молодой человек в спандексе, держащий в руках поднос с розовыми шотами. - Не такой уж и большой! - ответно крикнул Найл, принимая три предложенных шота и глотая их с ошеломляющей преемственностью. - Это ты так можешь говорить, - Луи закатил глаза. - Заходите, парни! - прокричал Лиам с ликованием на лице, схватил Зейна за руку и утащил его в толпу. Спустя пару секунд они полностью потерялись в обилии красиво одетых людей и пузырьках, появляющихся ниоткуда. - Я же говорил тебе, что он становится сумасшедшим! - засмеялся Найл, двигаясь почти по стенкам и пытаясь избежать сильного давления танцующих людей. - Вот теперь я понемногу понимаю. Но, должен сказать, я жутко удивлен, что ты не плаваешь в толпе среди самых лучших, Найлер! Найл корчит лицо и трясет головой. - Не. Я не люблю толпу. Вот здесь хорошо. Луи кивает, замечает Гарри - теперь вокруг него обвились уже три новых человека - и пытается противостоять искушению шпионить за ним. Попытка проваливается.***
Гарри целует глубоко каждого, кто крутится рядом, придавая губам влажный блеск, светящийся под мерцанием источников цвета. Он уже спотыкается, но все выпивает и выпивает каждую предложенную стопку, и смеется так громко, что слышат даже небеса. Иногда Луи слышит возглас "Гарольд!", прежде чем тот оказывается окутанным роем людей, скользящими по спине и груди руками, некоторые пытаются коснуться его волос, и каждый раз Гарри резко отшвыривает тянущиеся руки (странно), он смеется над своими колкими замечаниями, жадно улыбаясь и показывая ямочки. На самом деле, это отвратительно. Эти люди ему поклоняются. Но даже если Луи презирает парня, он прекрасно понимает причину их влечения. Гарри чрезвычайно красив, очарователен, обаятелен, эксцентричен и, будто бы, послушен. У него хорошие манеры, впечатляющий уровень интеллекта и обворожительные ямочки. Вот только Луи не уверен, видят ли люди в нем все качества, что видит он. Кажется, они даже не принимают его за живого человека (хотя, он может таковым и не являться, если честно), лишь цепляются, хватают его, тыкают телефонами в его лицо и оборачивают руки вокруг его талии, будто он предмет, стоящий на магазинной полке и ожидающий, пока его оценят и присвоят. Гарри особо и не возражает. На его лице по-прежнему натянута улыбка, глаза незримы, тело напряженное и поддатое, он слизывает соль с их ключиц и... втягивает носом кокаин? Луи сужает глаза, наблюдая как Гарри запрокидывает голову назад и глубоко вдыхает. Да. Закатив глаза, Луи находит Найла, и они удаляются в другую сторону дома, подальше от Гарри Стайлса.***
Кружащиеся тела, танцующие тела, неоновые огни, сверкающие украшения и клубы дыма перегружают все чувства Луи. Идеально уложенные волосы в такт подпрыгивают под биты, Louis Vuitton купажирует с Burberry, с потолка падает приглушенный свет разных оттенков. - Хочу провести остаток своей жизни именно здесь! - воспевает Луи, плавая на границе реальности и дыма с огнями. - Уверен? - смеется Найл, прыгая вверх и вниз, его поло сырое от пота и пролитого алкоголя, ресницы сверкают. - Вечность это очень долго! О да, они бессмертные, неприкасаемые, и все, что их ждет впереди - жизнь. Луи смеется, тонет в музыке, раскидывает руки и ловит свет, покрывающий его звездами, на потной коже.***
Луи даже ванную найти не может, пиздец, если он ее не найдет, то сходит в туалет прямо на вот эти кусты роз. Он открывает каждую попадающуюся дверь, натыкаясь на шкафы, кладовки и учебные комнаты. А теперь еще и на очень интимную сцену. - Извиняюсь, - произносит Луи, мгновенно закрывая глаза и захлопывая дверь. Он разворачивается, готовый бежать на поиски дальше, но на пути сталкивается с широкой грудью и индейским ожерельем. - Осторожнее, - предупреждает Гарри, делая шаг назад, пристально смотрит, не пытаясь убрать мешающие прилипшие кудри. Он потрясающе пахнет, что распаляет гнев Луи лишь еще больше. - Ничего, переживешь, - усмехается Луи и проходит мимо, но Гарри хватает его за руку. Он смотрит на него суженными глазами. - Что надо? - Прекрати вести себя так, будто ты лучше меня, - рычит Гарри, но слышна толика дрожания в голосе, его зрачки, расширенные и нетрезвые, впиваются в Луи, как пальцы - в теплое плечо. Луи почесывает кончик носа свободной рукой, нагло щурясь. - Тогда перестань быть собой. Гарри отдергивает свою руку, будто обжегся, смотрит на Луи взвинченным, злым взглядом; Луи задается вопросом - если бы Гарри не был лишен эмоций и жизни, были бы его эмоции всегда такими сильными? Может, именно поэтому Гарри лишь оболочка - его слишком много даже для самого себя. - Ты меня не знаешь, - четко произносит Гарри, выпрямляя спину и разглаживая черты лица. - Думаю, что знаю, Гарри Стайлс, - произносит Луи, позволяя выплеснуть жалостливое неодобрение. - Ты топишь себя в красивых словах, шампанском и черт знает каких наркотиках. Ты трахаешь все, что движется. Тебе не плевать только на себя, и слушаешь ты лишь себя, ты ничего не чувствуешь и абсолютно равнодушен ко всему миру. Ты наблюдаешь, как люди любят тебя и никого не любишь в ответ, - Луи объясняет смиренно, с отвращением, алкоголь и ярость сжимают кости, подстрекая язык. Гарри смотрит из-под мерцающих огней, под глазами глубокие тени, выражение лица непроницаемо. - Любят? - с отвращением спрашивает он. Рот Гарри скручивается в болезненный оскал, глаза еще никогда не были такими холодными - единственная появившаяся эмоция. - Разве ты не слышал, Луи Томлинсон? Мы убиваем тех, кого любим. - Его улыбка гаснет. - Трус убивает поцелуем. - Он делает шаг ближе к Луи, наполняя воздух дыханием, пропитанным алкоголем, и удушливым запахом дорогого одеколона. - Храбрец же убивает мечом. - Он заканчивает слово почти шепотом, краешек губ поднят в ухмылке. Но Луи видит его глаза. Взгляд, способный порезать стекло. Взгляд дикий. Глаза дикие, мученические, они смотрят на Луи, они наполнены чем-то, тревожно напоминающим нечто реальное. Луи лишь может смотреть в ответ, отчаянно пытаясь найти зеленый взор, он мечтает забраться внутрь и исследовать мозг парня, вникнуть в глубины и узнать, что и когда пошло не так. В мгновение ока Гарри исчезает в никуда, оставляя Луи с гудением в ушах и полным мочевым пузырем.***
- Поехали! - кричит Найл позже, опьянение начало понемногу сходить, наполняя конечности тяжестью. - Где Лиам и Зейн? - Недавно видел Лиама, прыгающего в бассейн как безумец. Думаю, они еще здесь останутся. Луи кивает. - Окей. Я пойду попрощаюсь с ними. Найл вопросительно на него смотрит. - Зачем? - Чтобы они знали, что мы уходим. Он моргает и хмурит брови. - Хм, окей... Не понимая, чего не понял Найл, Луи подмигивает ему и направляется обратно к бассейну. Как и ожидалось, Зейн сидит в сторонке, с нежностью наблюдает за плескающимся Лиамом, курит сигару, перемешивая дым с лунным светом. - Мы собираемся уезжать, - говорит Луи сразу же, как подходит к нему. - Отлично, приятель. На тебе... - Зейн указывает на покрытую блестками одежду и открытые участки тела Луи. Он смеется, пожимая плечами. - Ну, а что поделать? Мне идет блеск. Зейн улыбается, затягивась и пожимая Луи руку. - Хорошей ночи, Луи. Увидимся завтра? - Да, напиши мне, - широко улыбается Луи, затем машет, прощаясь, Лиаму, который готовится прыгнуть бомбочкой. Он возвращается обратно в дом, пробираясь сквозь толпу людей, и практически уходит за угол, когда дверь напротив открывается. Гарри выходит, спотыкаясь, волосы в полном беспорядке, следы от губной помады по всей линии челюсти и острых ключицах. Заправляет разорванную рубашку трясущимися руками, ширинка наполовину расстегнута, с блеском завоевания в глазах. Он холодно ухмыляется Луи, вытирает остатки кокаина с носа тыльной стороной руки и пропадает в море людей, напоминая о себе лишь неоновым блеском часов. 'Мы убиваем тех, кого любим.' Луи слышит режущие слова, отдающиеся эхом в глубине сознания, с омерзением поворачивается в нужную сторону и отправляется на поиски Найла.