Из огня да в полымя

      Только оказавшись в карете скорой помощи Рой Мустанг позволил себе облегчённо выдохнуть и начать обдумывать произошедшее. Руки его всё так же крепко, но осторожно прижимали к себе спящего Эдварда, но мальчишка больше не казался находящимся при смерти. Кровь из сдёртых участков кожи уже не текла — спасибо антисептику и повязкам, — разрушенная автоброня угрозы жизни не представляла, а бледный болезненный вид вполне компенсировался размеренным посапыванием и прижиманием к рубашке в поисках тепла. Стальной Алхимик сейчас как никогда выглядел на свой возраст, заставляя всех вокруг вспомнить, что, хоть он и живое оружие, прежде всего четырнадцатилетний ребёнок. Ребёнок, на чьи плечи свалилось слишком многое.       И всё-таки возраст не только не освобождал пацана от ответственности за необдуманные действия, но и предполагал послушание ответственным за него взрослым. И будучи официально оформленным как опекун, Рой не мог закрыть глаза на выходки мальчишки. Нужно было серьёзно поговорить со Стальным. Придумать такое наказание, что напугало бы сорванца достаточно, чтобы начать думать прежде чем что-либо вытворять. Потому что ни ругань, ни перепись отчётов по пять раз, ни даже угол не работали. Последний, правда, справлялся с непростым норовом, но недостаточно, чтобы надолго уберечь от необдуманных поступков. Всегда был вариант закрыть доступ в библиотеку, но Элрики практически жили там не потому что желали усовершенствовать свою алхимию, а надеясь найти зацепки к возвращению своих и тел и намеренно замедлять исследования казалось варварством. Тогда что?       Полковник легонько закусил губу, пытаясь мыслить шире. Чего он боялся, будучи мальчишкой? Какое наказание заставляло раз за разом пересматривать свои действия во избежание последствий непослушания? Ответ пришёл мгновенно, но именно в их со Стальным случае идея физического наказания не казалась решением. В первую очередь потому что сам Рой очень любил и уважал как Калмана, так и Бертольда Хоукай, а Эдвард относился к Рою в лучшем случае с тихим раздражением. Применение ремня в данной ситуации лишь усилило бы раскол, и мальчишка стал бы ещё более невыносимым. Второй причиной была неуверенность мужчины, что, начав, пороть сумеет довести наказание до конца: обездвижить мальчишку было секундным делом, но в моменты своей беспомощности Эдвард казался таким маленьким и уязвимым, что Рою приходилось прикладывать усилия чтобы просто отругать сорванца. Хотя те пару полушутливых угроз дать по попе определённо имели силу.       Словно услышав ход мыслей своего командира, Эдвард захныкал и заворочался у него на коленях. Рой машинально притянул мальчишку ближе, осторожно, опасаясь надавить на повреждённые участки. Провёл ладонью по белобрысой макушке, убирая с лица прилипшие пряди.       — Тш-ш, всё хорошо.       Стальной тихо застонал, и брови его свелись к переносице. Мальчику явно было больно, но Рой никак не мог понять, что послужило причиной: сам он не двигался, Эдвард своего положения тоже особо не менял. Взгляд мужчины пробежался по телу подопечного, остановился на изуродованном порту правой руки. Тонкий оголённый провод изогнулся под тяжестью обмотавшей крепление протеза тряпки, едва заметно касался металлического поручня машины. Моргнув, Рой аккуратно подцепил провод, вернув в кокон мягкой ткани. Стальной сразу перестал ёрзать и успокоился.       — Как ты, Ал? — Рой перевёл взгляд на сидящего напротив младшего Элрика. Подростка обнимала за плечи Риза, и, хоть он не выглядел больше напряжённым, как-то странно поглядывал то на брата, то на самого Роя. От вопроса нехарактерно вздрогнул, взволнованно, словно что-то ища посмотрел в глаза мужчине. Рою потребовалось немало самообладания чтобы не отвести взгляд: Альфонс так никогда себя не вёл. Игра в гляделки продолжалась около полуминуты, пока подросток не опустил глаза в пол.       — Нормально, — тихо ответил он. Немного подумав, добавил: — голова очень болит.       — Ты сильно ударился плюс долго пролежал в луже. Сотрясение наверняка будет, но я боюсь как бы не застудил мозг. Нет ощущения холода?       — Вроде нет, — Альфонс растерянно заморгал, неловко обхватив руками куртку, что накинула на него старший лейтенант. — Просто больно.       — Ясно, — кивнул полковник. — Если появятся новые симптомы — немедленно говори, понял?       — Да, сэр.       — Ты не армейский, так что вполне можешь звать меня Роем.       — А-а… — Альфонс заметно смутился, не зная, как реагировать. С одной стороны это было круто: даже Эд не мог так обращаться к полковнику, с другой — более чем неловко, ведь он был четырнадцатилетним мальчишкой и «тыкать» взрослому, высокопоставленному офицеру не казалось правильным. Даже если полковник сам так предложил. Всё существо младшего Алхимика возражало против такого панибратства.       — Я не заставляю тебя, просто говорю, что не буду против, — понимающе улыбнулся Мустанг, заметив волнение подростка, — зови как тебе удобно. Только не как Стальной, а то, честное слово, однажды он договорится и я вымою ему рот с мылом.       Хотевший уже заверять мужчину, что никогда не уподобится своему слишком порой раскованному братцу Альфонс вдруг понял, что полковник просто шутит и облегчённо улыбнулся. Из груди вырвался лёгкий смешок — как за язык Эда ни ругали, ничто не помогало. Некрасивые слова просто липли к нему как к магниту и он не скупился их использовать.       — Не думаю, что это сработает, — весело отозвался младший Алхимик, и Мустанг сделал серьёзное лицо:       — Тогда просто зашью ему рот.       — Это будет слишком жестоко, полковник, — с лёгким укором посмотрела на начальника Риза, слегка изогнув бровь.       — Ничего не знаю, — безапелляционным тоном отрезал мужчина и поудобнее перехватил начавшего сползать с него подростка.       Стальной по-прежнему спал, и Роя это начинало беспокоить. С другой стороны, сидящие через сиденье медики являли собой эталон спокойствия и призывали не разводить панику. А врачам полковник привык верить. Потому и молчал.       Водитель остановился плавно, и не смотрящий на дорогу Рой не сразу сообразил, что всё, приехали. Врач, перебросившись парой слов с водителем, удалился в корпус, а двое фельдшеров терпеливо дожидались выхода пациентов из машины. Каталка не понадобилась по той простой причине, что Стальной не выказывал признаков боли или неудовольствия, будучи на руках начальника, и вцепился в его плащ с такой силой, что отцепить его было задачей не из простых. А Рой не хотел будить мальчишку. Риза помогла Альфонсу спуститься с машины на землю, придержала, когда подросток чуть пошатнулся и покровительно опустила ладонь ему на плечо. Элрик мягко улыбнулся.       — Вы первые. — Хокай потянула на себя двери в госпиталь, пропуская сначала медперсонал, затем Альфонса, и строго посмотрела на открывшего рот для возражения начальника: — Живо.       Мустанг нахмурился, недовольно поджал губы, но сделал, как сказали. Джентльмен внутри возмущался, но спорить с девушкой посреди входа, да ещё и с спящим пацаном на руках, было бы не только глупо, но ещё и стыдно. Особенно если учесть, что, когда дело касалось безопасности, удобства или ещё чего в этом роде Риза не скупилась на резкость и нелицеприятные выражения. Войдя внутрь, мужчина покрутил головой в поисках сопровождающих их в дороге медиков и, заметив тех машущих им у лифта, уверенно двинулся вслед. Девушка из регистратуры заинтересованно посмотрела вслед, сделала жест идущей позади всех Хокай подойти для заполнения журнала учёта.       — Идите, я догоню.       Рой кивнул на слова подчинённой, махнул на миг замершему Альфонсу проходить вперёд и сам зашёл в лифт. Фельдшер нажал кнопку пятого этажа, и двери медленно закрылись, вызывая у Мустанга чувство дежавю: когда Стальной нарвался на мясника Барри, ситуация была очень похожая с той лишь разницей, что тогда пацан истекал кровью и лежал на каталке практически мёртвый. Рой передёрнул плечами. По крайней мере, в этот раз они успели вовремя. Даже хирургия не понадобится. Наверное. Ну, если только для портов автоброни, но этим занимаются механики, а не медики.       Звуковой сигнал оповестил о прибытии, и двери лифта распахнулись так же медленно, как и закрылись. Девушка-фельдшер повернулась к своему коллеге и Мустангу:       — Вы пока проходите с мальчиком на рентген, а я отведу Альфонса в кабинет травматологии.       — Хорошо, — кивнул Рой, — но потом приведите нас к нему: не хватало ещё потеряться.       — Не волнуйтесь, — улыбнулась медик.       Рой проследил за ковыляющей фигурой младшего Элрика, поднял взгляд к потолку в мысленной мольбе чтобы с пацаном всё было хорошо, и медленно пошёл за махнувшим ему фельдшером. Столь поздно привычной очереди не наблюдалось, и в нужный кабинет они прошли без вопросов и возмущений. Выслушав от рентгенолога массу указов и рекомендаций, полковник наконец смог уложить Элрика как было велено и ушёл в защищённый от излучения кабинет. Было несколько жутко видеть, как его маленький подчинённый покорно лежит то в одной неудобной позиции, то в другой и не возмущается. Рентгенолог не успокоился, пока не просветил ему, наверное, все кости.       Результат тоже пришёл не сразу, и Рой даже успел занервничать, но в итоге вышедшая из кабинета медсестра с триумфальной улыбкой объявила, что всё хорошо — у Эдварда Элрика нет костных повреждений и других травм, о каких стоит волноваться. Можно было возвращаться к Альфонсу на обработку лёгких повреждений.       Мустанг облегчённо выдохнул.       Путь к кабинету травматолога занял около пяти минут, и Рой довольно улыбнулся, увидев возле двери старшего лейтенанта. Риза держалась по-военному прямо и строго, что казалось несколько неуместным, учитывая её наряд. Нежно-зелёное платье подчёркивало фигуру и создавало образ милой леди. В стенах Штаба разглядеть в Хоукай девушку было непросто, и Рой искренне скучал по редким вечерам, когда они могли побыть обычными мужчиной и женщиной, а не военными офицерами, к тому же начальником и подчинённой. В этот вечер Риза была особенно прекрасна, и Рой не мог не злиться на столь не вовремя влипших в очередную историю Элриков: совсем не так он представлял себе времяпрепровождение после театра.       — Господи, что с ним на этот раз? Привет, Рой. Добрый вечер, мисс Хокай.       Риза, заметившая доктора чуть раньше, кивнула, а Мустанг вздрогнул от неожиданности, повернулся в сторону голоса и только потом поздоровался. Рик Мэйер, шедший по своим делам и узнавший в ночных пациентах старого друга и его подчинённых, подошёл ближе и удивлённо вскинул брови, оглядывая подростка.       — Лучше не спрашивай, — Рой покачал головой и закатил глаза, — к счастью, на этот раз ничего серьёзного, но он слишком долго спит, как по мне. Хотя ваши говорят, что всё нормально.       — Мозг часто погружает тело в сон, когда происходит сильный стресс.       — Ну, полагаю, стычка с очередным психопатом, желающим ему с Алом смерти, была довольно сильным стрессом.         — Опять?! — в голосе Рика послышалось возмущение.       — Это же Стальной Алхимик, — ответил Рой таким тоном, будто алхимический титул подростка должен был всё объяснить, — он считает, что день прожит напрасно, если не прибавит мне седых волос или не доведёт до ручки. Сегодня вот превзошёл сам себя. Он должен был быть в общаге ещё когда начались сумерки, а не шастать по улицам чёрт знает где! Хвала Небесам, мы с Ризой чисто случайно проходили рядом и увидели их. Иначе… — мужчина поджал губы и замолчал, не в силах произнести страшные слова.       Рик положил ладонь ему на плечо:       — Не надо. Главное, что всё закончилось хорошо.       — Хм.       — Пойдём, ему надо обработать порезы.       Мэйер поманил за собой в кабинет травматологии, махнул пожилому доктору, что разберётся сам, и указал в угол. Рой послушно уложил подчинённого на кушетку, сам сел рядом, принявшись глазами искать Альфонса. Подросток обнаружился за стеклом второй комнаты с перебинтованной головой и голым торсом. Спина и грудь мальчика были испещрены порезами и кровоподтёками, но никаких страшных травм не наблюдалось. Во всяком случае в зоне видимости — окно открывало обзор только на верхнюю часть тела.       Мустанг прикрыл глаза, дождался, когда Рик подкатит к Стальному тележку с антисептиком, ватой и другими лекарствами и встал на ноги чтобы не мешаться. Пока мальчишка спал, доктору не нужна была помощь. Беспокоить своим присутствием Альфонса тоже казалось плохой идеей, и Рой тихо вышел в коридор. Следовало обсудить произошедшее с Ризой.

***

      Первое, что почувствовал Эдвард при пробуждении — запах хлорки и антисептика и невероятно жёсткий матрас под спиной. Тело ломило, левую руку и правую ногу неприятно щипало, а в ушах громко шумела кровь. Открыть глаза казалось задачей непосильной, равно как и издать хоть какой-нибудь звук. Зато отдалённо слышались голоса. Сначала смазано, будто сквозь толщу воды, затем разборчивее. Спустя некоторое время звуки полностью сложились в слова, стал понятен смысл, и Эдвард понял, что говорят полковник со старшим лейтенантом. Судя по тону, начальник снова был чем-то недоволен.       — …поверить не могу. Кто вообще носит пистолет под платьем?       — Мальчиков едва не убили, а Вас волнует только это?       — Ну разумеется не только! — возмутился полковник — Но это тоже важно…       Попытка сдержать смех привела к болезненному кашлю, и Эдвард так и не услышал окончания слов Мустанга. В голове мелькнула весёлая мысль, что Огненный Алхимик даже будучи на смертном одре будет думать в первую очередь о юбках, и лишь потом — о душе. Но нужных слов чтобы перенести образы в слова почему-то не находилось.       Над ним нависла тень, и Эдвард заставил себя разлепить глаза. Смысла притворяться спящим не было.       — Стальной, ты как? — в голосе полковника чётко слышалось беспокойство.       — Братик! — тотчас возник рядом с мужчиной Альфонс. Риза повторять уже озвученный вопрос не стала и лишь смотрела с волнением, прижимая к груди пухлую медицинскую карту. Эдвард подозревал, что его.       — Выспался, — зевнул подросток, потянулся рукой к лицу, желая потереть глаза. Он и правда чувствовал себя полным сил, несмотря на общую слабость. Странное сочетание, но точнее сказать было нельзя. — Меня словно отпинали и бросили на дорогу.       — Если опустить некоторые подробности, в сущности, так и было, — полковник скрестил руки на груди и его беспокойный взгляд сменился строгим: — Ал рассказал нам, что случилось, но я хочу услышать твою версию.       После слов начальника воспоминания буквально хлынули в голову, вызывая лёгкую мигрень, что никак не помогло итак болевшей голове. Полковник явно был зол. И раз он ничего не сказал о напавшем на них маньяке, значит — с большой долей вероятности — задержать того не удалось. Впрочем, лёжа на холодном мокром асфальте, Стальной не думал о таких мелочах, слишком занятый мысленными мольбами о пощаде, а сейчас — когда опасность миновала и он был в госпитале вместе с живым-здоровым младшим братом — над ними мрачной тенью нависал недовольный начальник, и беспокоиться следовало уже о сохранении собственного достоинства. Потому что с Мустанга станется сначала отчитать, а потом во всеуслышание объявить о причитающемся наказании. И интуиция противным голоском подсказывала, что это не будет чем-то несущественным вроде вычита с зарплаты на ремонт разрушенных улиц или комендантского часа. Потому что, хоть всё случившееся и было следствием цепочки случайностей, они должны были не возвращаться домой под покровом ночи, а позвонить Хэвоку и попросить их забрать. Как и приказал полковник ещё пару месяцев назад. Так что в глазах Мустанга Элрики явно были виновны.       «Ой».       — Ой! — передразнил Мустанг, и Эдвард, понявший, что случайно сказал вслух, залился краской. — Действительно «ой»! Почему в одиннадцать вечера шлялись по улице вместо того чтобы сидеть дома?!       — Полковник, ругайтесь потише, не то сюда сбежится весь этаж. — Спокойно заметила Риза, на что мужчина ощерился и фыркнул нечто вроде: «сам разберусь».       Эдвард непроизвольно вжал голову в плечи. Мустанг редко огрызался на замечания своего адъютанта и, когда такое случалось, был более чем недоволен. Риза поджала губы, но благоразумно замолчала.       — Мы нашли библиотекаршу, уволенную из пятой библиотеки незадолго до пожара… — неуверенно начал Эдвард, — она удивительный человек — наизусть помнит всё, что когда-либо прочитала. Обещала вручную восстановить все записи доктора Марко.       Гнев на лице Мустанга постепенно стёрся, уступив место обычной хмурости и чему-то очень похожему на понимание. Эдвард позволил себе незаметный вздох облегчения: когда начальник успокаивался, после мог максимум поворчать.       — Я знаю, что следовало позвонить Хэвоку, но в тот момент это совершенно вылетело из головы. А потом, когда наткнулись на того психопата, вообще не до того стало… — Мустанг открыл рот, и Эдвард поспешил закончить мысль: — и в мою защиту: я пытался дозвониться до вас, но вы трубку не брали.       — Это так, полковник, — робко подтвердил Альфонс.       Губы мужчины сжались в тонкую полоску, ноздри раздулись от глубоко вдоха, но он так ничего и не сказал. Только недовольно покачал головой. Риза Хокай улыбнулась краешком губ и протянула начальнику медицинскую карту, предварительно ткнув той мужчине в руку.       — Точно. Благодарю, лейтенант. — Полковник моргнул, присел на край эдовой койки и принялся аккуратно листать страницы. Взгляд его был слишком сосредоточенным, что невольно насторожило юного Алхимика.       «Не к добру это!»       Несколько минут в палате стояла тишина, нарушаемая лишь размеренным дыханием собравшихся да шелестом страниц. Наконец Рой нашёл, что искал, и поднял на старшего Элрика внимательный взгляд.       Стального передёрнуло.       Заметив нервозность своего подопечного, мужчина загадочно улыбнулся, обмахнувшись картой на манер веера, и вкрадчивым голосом начал издалека:       — Помнишь, когда я только подобрал вас и Марко, покойся с миром его душа, провёл обследование, избавив от необходимости посещать больницу…         — Ага, после его ухода ты почти две недели использовал меня как подушечку для иголок, забудешь такое! — перебил Эдвард, на эмоциях снова перейдя на «ты», и зло обхватил левой рукой себя за пояс, пытаясь скрестить руки на груди. Попытка вышла неудачная и жалкая. Строгий взгляд начальника напомнил, что в присутствии старшего лейтенанта лучше бы следить за языком, и мальчишка сдулся. — Простите.       — Так вот, — Мустанг прикрыл глаза, не заметив панибратства, — осмотр Марко избавил тебя и Ала от необходимости посещать больницу, но главного вопроса не решил. И если с Альфонсом разобрались во время послеоперационной реабилитации, то с тобой возникли некоторые… эм… трудности, так скажем. Я надеялся сделать всё тихо-мирно когда тебя чуть не порезал на ленточки Барри, но, видно, не судьба.       По мере развёртывания мыслей начальника Стальной Алхимик всё больше чувствовал, как потеет его спина. «Больница», «разобрались», «трудности», «тихо-мирно» — всё это сеяло в душе если не страх, то подозрения точно. Полковник намеревался сообщить ему нечто очень неприятное, и Эдвард был уверен, что не желает знать, что конкретно. Но и находиться в неведении тоже было так себе вариантом. А учитывая, что вести, судя по всему, были связаны если не с больницей, то с медициной наверняка, в голову Эдварда забралось одно крайне неприятное подозрение.       — Не томите, — выдавил Элрик.       — Ладно, — неожиданно легко сохранился Рой и продолжил спокойным тоном, не дав подростку времени на размышление: — согласно медобследованию, у тебя пропущены две обязательных прививки плюс реакция Манту. Надо их сделать как можно скорее.       Палата вновь погрузилась в тишину.       Стальной Алхимик смотрел на начальника широко раскрытыми глазами, изредка переводил взгляд на замерших брата и Ризу Хокай и пытался переварить услышанное. Прививки. Пропущены. Две плюс Манту. Три. В горле встал ком слюны и нервов, желудок скрутило, а по коже пробежал мороз. Свершилось. Один из его самых страшных ночных кошмаров грозился стать реальностью.       — Нет, — слова покинули рот быстрее, чем Эдвард успел подумать.       — Да, — с нажимом сказал Мустанг.       Эдвард яростно замотал головой.       — Стальной, — полковник нахмурился, в голосе появились металлические нотки, — не обсуждается. Это очень важно, и ты прекрасно знаешь, что, если понадобится, я лично буду держать тебя.       Напоминание о пережитом пару месяцев назад унижении заставило уши и щёки подростка вспыхнуть. Второй раз позориться не хотелось; но терпеть уколы не хотелось ещё больше. Смяв в пальцах одеяло, Эдвард отполз к стене, лихорадочно соображая, что такого можно ответить, чтобы полковник передумал. Словно прочитав его мысли, мужчина вдруг мотнул головой, хлопнул ладонями по коленям и поднялся.       — Я сообщу доктору, что ты проснулся, а ты пока подумай и реши, когда лучше покончить с прививками: сейчас или уже утром. — С этими словами Мустанг вышел из палаты. Никогда — хотел было крикнуть ему вдогонку Стальной, но горло упорно сжималось от нервов и буквы никак не желали складываться в слова.       Альфонс, наблюдавший за изменением выражения лица брата и знавший про его фобию, ободряюще улыбнулся и положил ладонь ему на колено. Обычно физический контакт несколько успокаивал Эда, но, видно, не в этот раз. Стальной вздрогнул всем телом, хватанул ртом воздух и с ужасом посмотрел в глаза брата. Мысленную мольбу о помощи можно было практически услышать. Альфонс закусил губу и отвёл взгляд. Что он мог сказать? Врать, что уговорит доктора и полковника не мучить брата? Так никто его мучить и не собирался, наоборот, намерения были самые чистые и адекватные. Вот только Эдвард до дрожи в коленках боялся всего, что так или иначе должно было проникнуть под кожу и никакие уговоры и доводы не могли его успокоить.       Помощь пришла в лице Ризы Хоукай.       Девушка тихо подошла к пустующей соседней койке, взяла сложенный в ногах пушистый плед и набросила на плечи старшего Элрика со словами «дыши глубже». Эдвард вздрогнул от неожиданности, моргнул, машинально провёл левой рукой по приятной на ощупь ткани. Голос старшего лейтенанта был на удивление мягкий, и подросток даже забыл, что вообще-то жутко стесняется, когда взрослые видят его страхи. Её голос хотелось слушать. Закрыв глаза, Эдвард сделал глубокий вдох, а затем — медленный выдох. И так несколько раз, пока едва заметная дрожь в плечах не прекратилась. Страх никуда не делся, но уже не так сильно сдавливал грудную клетку. Риза положила ладонь на плечо, и Эдвард чуть не заурчал. Плед согревал, разумеется, но это было совсем другое, неживое тепло. Рука же что-то переключала в мозгах, вызывая ощущение безопасности и умиротворённости.       Потихоньку подросток расслабился. Упав на подушку всем своим весом, Эдвард улыбнулся приятному чувству мягкости, поправил сползший с бока плед, заворачиваясь в него как в кокон. Будто прочитав его мысли, Альфонс накинул на ноги одеяло. Тепло полностью опутало уставшее и избитое тело, даря блаженные минуты покоя; мысли об уколах практически выветрились. Эдвард закрыл глаза, позволив себе лёгкую улыбку.       Полковник выбрал этот момент, чтобы вернуться и всё испортить.       — Привет, — снимая медицинскую маску, с улыбкой поприветствовал Эдварда вошедший вслед за Мустангом уже знакомый ему Рик Мэйер. — Рад, что ты наконец проснулся, как себя чувствуешь?       — Здрасте, — буркнул Эдвард. — Нормально.       Мустанг бросил на подопечного предупреждающий взгляд, который тот, впрочем, успешно проигнорировал. Выяснять отношения с полковником Эдвард настроен не был — в данный момент его гораздо больше волновал приход врача и возможная вакцинация. Да и то что старший лейтенант с приходом доктора отошла к окну, давая проход, напрягало. Девушка казалась единственной защитой и то, что она оставила его на растерзание врачу, вызвало противное тянущееся чувство где-то внизу живота. Пусть рациональная часть сознания и понимала, что ему нужен этот медосмотр.       Рик пробежался глазами по съёжившейся фигурке старшего Элрика, перевёл взгляд на мнущегося рядом Альфонса. Подросток неловко улыбнулся и отошёл к Ризе. Тихое «предатель» от Эдварда осталось безответным; лишь Рой сложил руки на груди и картинно закатил глаза. Впрочем, реакция начальника сейчас волновала Стального Алхимика в самую последнюю очередь и, если бы не подошедший почти вплотную к нему Рик, мальчишка даже позволил бы себе показать язык. Доктор подвинул маленький табурет к койке, сел и хлопнул себя по коленям:       — Ну что, Эд, давай посмотрим, как ты.       В горле подростка запершило от дурного предчувствия, но возразить было нечего. Нехотя разворошив удобный тёплый кокон, Стальной с обречённым видом сел в кровати. Следующие двадцать минут Рик то щупал его пострадавшие конечности, то просил сделать какое-нибудь движение, то светил фонариком в глаза и делал много других вещей, от которых юных Алхимик то рычал, то испытывал навязчивое желание убежать. Наконец с осмотром было покончено и, не успел Эдвард вздохнуть с облегчением, как на него обрушилась новая волна испытаний.       Доктор открыл дверь в палату, что-то кому-то крикнул и буквально через минуту вошла средних лет медсестра, катя перед собой тележку. Присмотревшись, подросток с ужасом понял, что женщина прикатила склянки с лекарствами, ватными дисками и — самое страшное — шприцами. Похоже, полковник не шутил, заявив, что покончить с вакцинацией стоит в ближайшее время. По позвоночнику пробежал озноб, и Эдвард шарахнулся к стене.         — Ни за что!       — Стальной, — угрожающе протянул Мустанг.       — Нет!       — Ну же, Эдвард, это для твоего же блага, — доктор поднял ладони в успокаивающем жесте, — обещаю, что больно не будет. Как комарик укусит.       — Да пошёл ты! — Стальной вжался в стену, отбрыкиваясь ногой от поднявшегося с места доктора, — ни за что, никаких уколов! Убирайтесь все вон!       Реакция Рика дала подростку надежду: мужчина замялся, растерянно перевёл взгляд на застывшую от неожиданности медсестру. Женщина осторожно пожала плечами и, тихо пробормотав что-то, поспешила покинуть палату. Стальной победно ухмыльнулся: одним врагом меньше.       — Брат, пожалуйста…       — Нет, Ал! Я твой старший брат, ты не можешь мне указывать. Я не дам их сделать мне уколы!       — А я твой начальник, Стальной, и приказываю тебе эти уколы сделать, — жёстко напомнил о своём присутствии Рой, по-прежнему опираясь о дверной косяк и неодобрительно качая головой на поведение подчинённого. Слова подействовали лишь на пару секунд и скоро промелькнувший страх в золотистых глазах подростка сменился вызовом.       — Не буду.       — Ладно, — неожиданно легко согласился полковник, и у Эда засосало под ложечкой от дурного предчувствия. Подросток незаметно сглотнул, впился в начальника настороженным взглядом. Мустанг тем временем не спеша отошёл от двери, снял больничный халат и принялся закатывать рукава рубашки. — Старший лейтенант, Альфонс, покиньте палату. Доктор — готовьте вакцины.       — Т-ты чего?..       Эдвард вмиг растерял всю свою храбрость и с ужасом проследил за поспешно вышедшими в коридор братом и старшим лейтенантом. Теперь в палате оставались только он, доктор и Мустанг, и оба взрослых явно были настроены решительно. А Эд не мог не то что алхимией воспользоваться — отбиться при случае. А то что полковник не просто так рукава закатал было ясно даже идиоту. Память услужливо напомнила недавнюю угрозу начальника держать в случае крайней необходимости, и Эдварду захотелось побиться головой обо что-нибудь твёрдое. Чтобы потерять сознание и проснуться когда весь позор уже закончится.       «Кто-нибудь, помогите!»       Полковник воспользовался мысленными обращениями мальчишки к потолку и, тихо обойдя Рика, обхватил подопечного талию, притягивая к себе на колени. Стальной заверещал, попытался отбиваться, но преимущество явно было не на его стороне. С двумя отсутствующими конечностями, без алхимии, с синяками по всему телу и общей слабостью Элрик мог сделать очень не многое. Тем не менее, сдаваться без боя он не был намерен.       — Пусти! Пусти меня, гад!       Мужчина не обратил на истерику никакого внимания, осторожно прижал руку подростка к телу, ногами зажал дрыгающуюся ногу. Мэйер тем временем подготовил шприцы.       — Куда колоть будешь?       — Ну не на-а-адо!       — Давай один в плечо, другой — в бедро.       Кивнув, полковник одной рукой стянул больничную майку с плеча вырывающегося подростка, покрепче прижал его к себе, полностью фиксируя положения и не позволяя дёргаться. Обездвиженный Эдвард мог только протестовать да широкими глазами наблюдать как подходит к нему доктор, как уверенно смазывает ватным диском оголённую кожу плеча и поднимает руку со шприцем. Пискнув, Стальной вновь попытался вырваться из жёсткой хватки начальника, но, так и не добившись успеха, беспомощно уткнулся носом ему в ключицу. Раз уж не было никакой возможности избежать вакцинации, морально проще было не смотреть на иглу и попытаться представить, что всё происходящее — страшный сон. Жуткий ночной кошмар, который никак не связан с реальностью и который вот-вот закончится.       Иголка впилась под кожу, вызвав довольно неприятные ощущения, а когда доктор достал и с силой надавил на место укола, стало действительно больно. Уже полностью позабыв про гордость, Подросток тихонько заскулил и сильнее вжался лбом в начальника.       — Тш-ш-ш, всё хорошо, Эд, расслабься. — Рой успокаивающе провёл ладонью по спине подопечного, но хватки не ослабил. — Не бойся, малыш.       — Н’млш. — недовольно прохныкал Элрик.       — Конечно нет, — Рой позволил себе добрую улыбку и, продолжая поглаживать спину подростка, пока тот постепенно не обмяк у него в руках, взглядом призвал Рика поторопиться со второй инъекцией.       Рик максимально незаметно приспустил подростку штаны, оголяя верхнюю часть бедра, быстро продезинфицировал кожу и поставил второй укол. Элрик зашипел, но стараниями Роя остался неподвижен.       — Всё, юноша, — весело сообщил Рик, отходя от подростка и выбрасывая использованные шприцы в специальный контейнер под тележкой. — Реакцию Манту сделаем послезавтра, когда ты освоишься после этих вакцин.       — Нет!       — Стальной, — Рой отпустил подростка и снова вернулся в режим строгого начальника, — это не та ситуация, где ты можешь торговаться. Всё уже решили.       — Но!..       — Никаких «но», — Мустанг демонстративно сложил руки на груди, после чего нехорошо улыбнулся: — кроме того, неужели ты хочешь показаться трусишкой перед своей подружкой, м?       — А?       — Она здорово перепугалась, узнав что вы с Алом в госпитале и заявила, что приедет утром.       — Но…       — Ну не мог же я оставить своего непослушного подчинённого без протезов. Тебе нужны четыре конечности чтобы нормально двигаться, и так как мисс Винри лучше всех знает, что и как конкретно тебе она устанавливала, пришлось её потревожить. Она даже не задумывалась, когда сказала, что приедет с утра пораньше — цени таких людей, Стальной, вот кто действительно твой друг.       Эдвард почувствовал, как краска залила лицо и уши и стало невыносимо жарко. Он плотно сжал веки и стиснул зубы, надеясь хоть немного унять охватившее раздражение: никто —особенно один конкретный полковник — не смел заводить разговоры о Винри и тем более звонить ей посреди ночи только чтобы напугать. Ничего страшного ни с ним, ни с Алом не случилось — да, были близки к смерти, но спаслись же! Чудом, правда. Эдвард старательно отогнал вмиг затопивший тело и разум страх, стоило воспоминаниям о маньяке воскреснуть в памяти. К горлу подступил ком, на глаза навернулись слёзы ужаса, а сердце заколотилось с утроенной силой. Подросток заморгал и попытался сделать глубокий вдох и успокоиться.       Ничего не случилось. Они в госпитале, в безопасности. Маньяк сбежал, спасибо полковнику и старшему лейтенанту.       «Полковник мог и не оказаться рядом», — предательская мысль разрушила так старательно собираемую по кусочкам видимость спокойствия. Плечи пробила дрожь от озноба, что не осталось незамеченным Мустангом. Мужчина слегка надавил на плечо почти не сопротивляющегося подопечного, вынуждая принять лежачее положение, поправил край одеяла.       — Ладно, Стальной, на тебе лица нет. Ложись спать и хорошенько отдохни.       — Я не устал, — попытался возразить Элрик, но из-за подрагивающего голоса вышло крайне неубедительно.       — Я вижу, — недовольно цокнул языком Рой, — Утром перед подругой геройствовать будешь, а сейчас — делай, как говорят взрослые. Идём, Рик.       Прежде чем Эдвард нашёл слова, чтобы огрызнуться, начальник вместе с врачом покинули палату, предварительно выключив свет. Ему не оставили выбора кроме как последовать прямому приказу.