***
Эдвард был зол. Нет, не так. Эдвард был зол. Очень зол! А причиной послужил один конкретный полковник, с чьей — Эдвард был уверен — подачи и возникла необходимость в наказании за драку. И ладно бы оттаскали за уши или посадили под домашний арест — можно было бы потерпеть или почитать книги, пользуясь днями безделья, — но нет! Заставили быть мальчиком на побегушках у всего преподавательского состава, да ещё бок о бок с нытиком Ником! Это было унизительно. Это смущало. И это никак не поднимало Эдварда в собственных глазах, а потому он наотрез не желал видеться с Мустангом в ближайшее время. До конца унизительных отработок. Вот только полковник с его мнением редко когда считался, а потому выбрал именно этот прекрасный субботний день — когда они с братом хотели просто отдохнуть — чтобы неясно зачем заявиться в их общежитие. Поэтому Эдвард был зол. — Ну и чего вы сюда припё… Э-э… Пришли? Эдвард сложил руки на груди, смерив стоящего на пороге Мустанга угрюмым взглядом. — А ты как всегда хамишь с порога, Стальной. Эдвард на замечание закатил глаза и скривился, но отвечать колкостью не стал: кто знает этого Мустанга, глядишь, решит, что мало наказал и выдумает ещё что-нибудь мерзкое. А Эдварду уже более чем хватило грядущей двухнедельной компании Николаса Вуди и визгливых поручений мадам Нелер вместе с другими учителями. — Доброе утро, полковник! — Привет, Ал. Как дела? Мустанг с улыбкой кивнул выскочившему из-за спины Эдварда Альфонсу и протянул ему руку. Эдвард удивлённо распахнул глаза на этот жест вежливости — ему полковник руку никогда не давал — и ещё больше удивился, когда младший брат с готовностью её пожал. «Когда это они успели так сблизиться?» — Нормально всё, только Эд дуется, что… Эдвард развернулся к брату, обхватил его за шею и поспешно закрыл ему рот рукой. — Ничего я не дуюсь, не выдумывай! Альфонс, первые секунды замолкший в удивлении, нахмурился и принялся вырываться. Металлические пальцы брата больно впивались в лицо и грозились остаться синяками, и подросток вцепился руками в автоброню, машинально пытаясь сжать как можно больнее. К счастью, Эдвард заметил свою оплошность раньше чем сумел вывернуть брату челюсть и сам отпустил его. Альфонс, почувствовав свободу, отшатнулся: — Пф, совсем обалдел?! — он потёр подбородок и скулы, смешно гримасничая в попытке проверить их целостность. — А чего ты меня каким-то нытиком выставляешь? — не остался в долгу Эдвард. — Я не выставлял! — Но собирался! — Так, закончили, — вмешался Мустанг. — А ты вообще не указывай! — по инерции вспылил Эдвард: — не мы у тебя на ковре, это ты в нашей комнате! — Стальной. — Что?! Правда ведь! Мустанг смерил его пронизывающим взглядом, и Эдвард едва сдержался чтобы не передёрнуть плечами: столько недовольства и строгости он видел только после своей выходки на параде да после вызова Мустанга на дуэль, будь она неладна. Но отступать было поздно, и подросток вызывающе поднял подбородок и сложил руки на груди. Пусть полковник и имел над ним власть, но стоя в своей маленькой комнатке в общежитии, Эдвард чувствовал себя куда увереннее. Мустанг удивил, ограничившись раздражённым взглядом и поджатыми губами. Впервые ничего не прокомментировал. Эдвард даже на секунду растерялся. Как-то не было опыта подобных мирных бесед — обычно они с Мустангом либо спорили до хрипоты, либо каждый пытался оставить за собой последнее слово. И уж тем более, мужчина никогда не упускал возможности поддеть своего подчинённого или выставить дураком. Так что столь нетипичное поведение Мустанга посеяло в душе подростка сомнения. — Так что вы хотели, полковник сэр? — несмотря на то, что вежливое обращение согласно задумке должно было сгладить наверняка назревающий конфликт, Эдвард умудрился вложить в два маленьких слова столько сарказма и яда, что сам смутился. — Я пришёл к вам, майор, — выделил Мустанг, и у Эдварда что-то ухнуло в низ живота, — с одной целью: вытащить вас обоих для закупки зимнего гардероба. «Ёлки, он никогда не называл меня майором, насколько сильно я его взбесил? И причём тут зимний гардероб, когда у нас нормальная одежда?» — Эдвард украдкой сглатывал ком слюны и одновременно пытался выглядеть максимально невозмутимо. Получалось откровенно плохо. Гнетущую тишину разрушил Альфонс. Он закончил исследовать своё лицо на наличие повреждений и, одёрнув задранный Эдвардом воротник рубашки, поднял глаза на Мустанга: — Вы хотите купить нам одежду на зиму? Мужчина кивнул, и в этом коротком движении Эдвард заметил усталость. Похоже, не только у него выдалась тяжёлая пятница — противная часть подростка злорадно потёрла ладошки. — Но у нас ведь есть… — Альфонс растерянно развёл руками. В принципе, Эдвард был склонен согласиться с братом. Погода стояла не слишком холодная и, если осенние куртки надевать поверх подаренных свитеров, то получалось вполне тепло, даже жарко. Вот только Мустанг, похоже, не был с ними согласен и горел решимостью затащить их в торговый центр. Эдвард внутренне содрогнулся: опять полдня впустую уйдёт. Когда Рой Мустанг впервые повёз их за одеждой, Эдвард не особо верил в добрые намерения мужчины и специально клал в корзину что ни попадя смотря в основном на реакцию своего спасителя, а не на необходимость той или иной вещи. На удивление Мустанг проявил чудеса щедрости, и поэтому у Стального Алхимика и его младшего брата скопилось куча ненужного хлама вроде напульсников, носков с отдельным кармашком для каждого пальца, халатов и прочей ерунды, которую ни один из братьев так ни разу и не надел. Если к текущему гардеробу прибавится ещё несколько вещей, им придётся алхимически расширять вместительность шкафа. Эдвард поморщился от предстоящей перспективы, но промолчал — если Мустанг собирался всё оплатить, он был совсем не против покупок. Всё же одежда имеет свойство пачкаться, рваться, становиться маленькой, в конце концов, и иметь пару запасной не было чем-то предосудительным. Да и кто знает, какие зимы их ждут в ближайшем будущем, вдруг ударят морозы под минус тридцать? — Кто предложил, тот и платит, так что я «за». Если нам не придётся тратить свои деньги, я готов закупаться сколько угодно. — Брат! Эдвард стал боком к начальнику и медленно прикрыл глаза. Удочка была заброшена, осталось только посмотреть, заглотит ли Мустанг наживку. — Ни к чему этот театр, Стальной. — Мустанг поправил воротник своего пальто, отряхнув от невидимых пылинок. — Как ответственный за вас взрослый я обязан позаботиться, чтобы вы не отморозили себе что-нибудь, поэтому собирайтесь живее. На всё про всё вам даю десять минут. Жду в машине. Прежде чем Эдвард успел придумать ответную колкость, мужчина развернулся на каблуках сапог и покинул их комнату. Эдвард и Альфонс озадаченно переглянулись, и первый, машинально повернув замок, обратился к потолку с риторическим вопросом: — И что это, блин, было? Двухэтажное здание крытого рынка с говорящим названием «Центральный» гордо возвышалось справа от Площади Победы и занимало просто огромную, по сравнению с другими подобными строениями, территорию. Ни Эдвард, ни Альфонс ни разу тут не закупались, а потому с неприкрытым интересом изучали как фасад, так и внутренности. Больше всего их впечатлил павильон с техническими новинками, где, несмотря на скромные размеры, было просто немереное количество механизмов и различных инструментов. Мимолётно Эдвард подумал, что будь здесь Винри, она бы пришла в восторг от обилия всей этой ерунды. Эдвард фыркнул, представив себе эту картину. К сожалению, вообразить дальнейший ход событий не получилось: Мустанг поднялся на второй этаж переступая через ступеньку и широким шагом направился вглубь, бросив через плечо короткое: «за мной». Элрикам пришлось чуть ли не бегом догонять резвое начальство. «Значит, павильоны тут делятся на сектора каждый согласно своей тематике…» — Эдвард с интересом крутил головой, стараясь запомнить где что находится. В принципе, всё было довольно просто: павильоны с товарами лёгкой промышленности стояли друг возле друга и рядом с лестницей, а вот лавочки с бижутерией и детскими игрушками расположились чуть дальше. — «Видимо, чтобы родители смогли затащить детей за покупками под предлогом дальнейшего выбора игрушек. Умно́». — Хватит глазеть по сторонам, Стальной, нам направо. Слегка недовольный голос начальника заставил Эдварда скривиться. Вечно Мустанг портил ему настроение своим ворчанием. Фыркнув, Эдвард показательно взмахнул руками к потолку, но всё же прошёл в указанном направлении. Они остановились перед павильоном под номером 27, с дощатой витрины которой «смотрели» всевозможные сапоги, туфли и даже тапочки. Эдвард непроизвольно затормозил. В голову закрались очень неприятные подозрения. Альфонс, заметивший напряжение в плечах брата, недоуменно выгнул бровь, а Мустанг совершенно невозмутимо — будто бы не он был причиной — поставил перед фактом: — Начнём с обуви. — Что не так с моими ботинками? — тут же взвился Эдвард. — Кроме того что они просто ужасны? — Мустанг умудрился сказать это с такой искренностью, что Эдвард растерялся. — В холод они не смогут выполнять свою функцию по согреву твоих ног, поэтому нужно купить зимний вариант. — Да всё нормально! Мне нравятся мои ботинки! — Не сомневаюсь. Но я уверен, что ты не заинтересован в потере ещё одной ноги, но в этот раз из-за её переохлаждения. Эдвард заскрипел зубами. Ему хотелось высказать сующему не в свои дела нос начальничку всё что на душе накипело, но понимание, что доля здравого смысла в его словах была, не дало наговорить лишнего. Оставалось послушаться и посмотреть ботинки. В конце концов, если ему ничего не понравится, он ничего и не купит, ну, а если Мустанг не захочет его слушать и купит сам, то он просто не будет это носить. И тут противный взрослый его никак не заставит. Кивнув самому себе, успокоившись доводами разума, Эдвард вяло прошёл в салон магазина. Позади раздался восхищённый вздох Альфонса, и Эдвард закатил глаза: вечно младший братец приходил в восторг от разной ерунды. Ну чем можно восторгаться в обувном магазине? Ладно бы библиотека была — ещё понятно, но обувь… — Добрый день, я могу вам чем-нибудь помочь? «Да. Идите своей дорогой!» Усилием воли Эдвард заставил себя проглотить рвущуюся наружу грубость и поднял глаза на нагло вторгшегося в их личное пространство. Как оказалось, путь им преградила миниатюрная девушка-продавец. Ростом она была всего на голову выше Эдварда, и кофта её немного обвисала в плечах, что впрочем не делало её неопрятной. Каштановые вьющиеся волосы были собраны в длинный боковой хвост и лежали на правом плече, закрывая часть приколотой булавкой бумажки с номером торговой точки и именем продавца. Тёмно-синие глаза были слишком большими для маленького лица, что визуально убавляло ей пару-тройку лет. Если бы не блеснувшее на безымянном пальце кольцо, её вполне можно было бы принять за студентку. — Здравствуйте… — Мустанг чуть наклонился и прищурился, силясь разобрать написанное от руки имя. — Виолетта, мальчишкам надо подобрать что-нибудь тёплое и непромокаемое на зиму. Примерно тридцать седьмой и тридцать восьмой размеры. — Поняла. Вы можете присесть, а я пока подберу подходящие модели. — Благодарю. — Мустанг кивнул удалившейся продавщице и положил ладонь на плечо подрагивающего от гнева Эдварда. — Успокоился. Эдвард дёрнул плечом, сбрасывая ладонь. — У меня есть глаза, могу и сам выбрать! — Так будет быстрее. — Ничего не быстрее. Эдвард сжал кулаки и опустил голову, мысленно проклиная и раздражающе правильного начальника, и девушку-консультанта, и саму обувь. Ему ведь уже исполнилось пятнадцать, он почти взрослый, а все возятся с ним как с младенцем беспомощным. Альфонс его мысленных терзаний, увы, не замечал и, сев на ближайшую скамью, продолжал осматриваться. Наверное в глазах младшего брата можно было увидеть звёзды, но Эдвард был решительно не настроен говорить с предателем. «Мог бы и поддержать меня, а не таращиться вокруг как дурак». Мустанг указал на место рядом с Альфонсом, и Эдвард, скорчив самую неприязненную рожу, выполнил молчаливый приказ. Идея мести оформилась в белобрысой голове на удивление быстро, но чтобы всё прошло на «ура» следовало дать Мустангу думать, что он прекратил упрямиться и согласился с его мнением. Держать себя в руках — дело непростое, но Эдвард был готов терпеть сколько нужно, лишь бы конечный результат его удовлетворил. — Померяйте эти модельки, натуральная кожа, выдерживает довольно низкую температуру. Продавец появилась словно из воздуха. Эдвард и Альфонс синхронно вздрогнули и так же синхронно перевели взгляды на принесённую обувь. Выглядели обе пары вполне прилично: не броские, но и не скучные, с элементами декора по бокам, они казались довольно тёплыми. Эдвард поджал губы, поняв, что девушка действительно принесла два разных размера и, прежде чем Альфонс успел опередить его, притянул к себе те, что побольше. — Брат! — На них не написано где чьё, так что меряй свои и не ной. Альфонс смерил его недовольным взглядом, но спорить не стал и, после нескольких попыток втиснуть стопу в явно малые ему ботинки, оставив эту идею. В свою очередь Эдвард не чувствовал себя комфортно в обуви, великой ему на полтора или даже два размера. Нога ехала вперёд, ботинки «хлюпали» и ходить было невозможно. Но показывать дискомфорт перед надувшимся младшим братом и всезнающе ухмыляющимся Мустангом было бы неразумно, а потому Эдвард старался контролировать лицо и ничем себя не выдать. И это было непросто. Разувшись, отставив ботинки в сторону, Эдвард поднял глаза на выжидающих брата и Мустанга и ляпнул первое, что смог придумать: — Мне не нравится, вид дурацкий. Альфонс нахмурился, явно ему не поверив. — Нормальные они, просто большие тебе. — Нормальные они мне! — ушёл в оборону Эдвард. — Просто не мой стиль! — Да просто признайся уже! — Не в чем мне признаваться! — А вот и да! — А вот и нет! — Не ври, Эд! — А ты не лезь ко мне! — Сбавьте тон, на нас все смотрят, — прошипел Мустанг. Его замечание подействовало на спорящих как ушат ледяной воды на дерущихся, и Элрики, вмиг отвлёкшись друг от друга, ошалело огляделись. Они и думать забыли, что на рынке не одни. И теперь все на них откровенно пялились. Лицо Альфонса пошло красными пятнами стыда, и Эдвард был уверен, что сам он выглядит не лучше. Откровенно недовольный взгляд Мустанга тоже не помогал. — Мне просто не понравились эти ботинки… — тихо пробурчал Эдвард и нахмурился, мысленно готовясь к очередной лекции от начальника. Зная Мустанга, тот бы не упустил шанс выставить его в неловком свете. Однако полковник удивил молчанием и ограничился строгим взглядом. Девушка-продавец, до этой минуты растерянно наблюдавшая за развернувшейся сценой, взяла себя в руки и вернулась к профессиональной модели поведения: — У нас обувь на любой вкус и цвет, не волнуйтесь, рано или поздно найдётся то, что придётся вам по душе. Пока примерьте вторую пару, а я подберу что-нибудь более интересное. Смущённо кивнув, оглядевшись по сторонам и убедившись, что зеваки вернулись каждый к своему делу, Эдвард облизнул пересохшие губы и подтянул к себе вторую коробку. Внутри оказались коричневые полусапожки с меховой опушкой. Альфонс тихо хмыкнул, а Эдвард не сдержал гримасу недовольства: он же не Винри, чтобы носить такое, ещё бы каблуки приделали! Рой тихо вздохнул и прислонился спиной к стене, скрестив руки на груди. В обувной лавке они проторчали уже больше сорока минут, а поставленная задача была выполнена лишь наполовину: сапоги на зиму нашли только Альфонсу. С третьей попытки. Отстранённо наблюдая за то и дело кривящимся Стальным, Рой подумал, что что-то тут нечисто: много отличной предложенной обуви мальчишка браковал просто так. Правда, больше не пытался выдумывать сказки относительно размера и находил более тривиальные причины: то пошив узкий, то «что-то колет», то каблуки слишком большие — «прямо как у девчонки!», то ещё что-нибудь. Восьмая пара не подошла, так как была с зауженными носами, девятая — из-за слишком жёстких задников, десятую выбраковал сам Рой — за слишком экстравагантный вид, одиннадцатую и двенадцатую постигла участь второй пары. Продавец Виолетта постепенно перестала улыбаться. С каждым последующим разом в синеве её глазах усиливался холод, а губы всё больше сжимались в тонкую полоску. В один момент Рою даже показалось, что она близка к тому чтобы просто выгнать их из своих владений. А этого Рой допустить не мог. Извиняющее улыбнувшись, когда хмурая девушка вновь вернулась с несколькими коробками, он мысленно пообещал себе разобраться, в чём причина. Поначалу мальчишка определённо умышленно отклонял все предложения, очевидно, издеваясь над Роем за отпущенные ранее комментарии, но постепенно загорелся азартом и уже и сам хотел найти подходящую обувь. Но что-то постоянно мешало ему сделать выбор в пользу покупки. Особенно очевидно это стало на пятнадцатой паре. Тёмно-коричневые с металлическими вставками сапоги Стальному явно понравились — глаза прямо светились — да и сидели на его ногах как влитые, но несмотря на это он отложил их в сторону и покачал головой. Что бы ему ни мешало, это явно не было связано ни с внешним видом сапог, ни с их пошивом или размером. Была другая причина. Настолько важная для Стального, что вынудила его отказаться от понравившейся вещи. И Рой внезапно понял. «Ну конечно, это же очевидно!» — он едва не хлопнул себя по лбу за тугодумство. Как он мог забыть самую главную и самую отличительную черту своего младшего подчинённого? Комплекс низкого роста! — «Надо подобрать ему что-нибудь на платформе. Желательно самой высокой. Чтобы выше Ала стал». Повинуясь внезапному озарению, мужчина оставил двух вновь начавших спорить подростков на своих местах, поманил взглядом Виолетту и, когда они отошли на достаточное расстояние, поделился своими догадками. Лицо девушки засветилось облегчением и робкой надеждой. Чуть скованно кивнув, она метнулась к стеллажам, что-то быстро просмотрела и скрылась за пределами своей точки, вновь направившись к соседней. Рой по привычке сложил руки за спиной, ковырнув носком ботинка пол, поднял глаза в потолок. Прежде чем возвращаться к Элрикам, он хотел сам посмотреть отобранную обувь, чтобы вовремя предупредить очередное фиаско. Виолетта задержалась чуть дольше, но по возвращении принесла сразу четыре коробки. — В этих самая высокая. — Отлично. — Кивнул Рой. — Можно я гляну? — Да, конечно. Быстрым взглядом пробежавшись по предложенным сапогам и ботинкам, Рой решительно отмёл сначала чёрно-зелёную пару, аргументировав, что у его подопечного не найдётся вещей, сочетающихся с данной моделью и цветом, а потом и светло-серую — за излишнее количество декора. Критичным взглядом осмотрев оставшиеся две пары и не найдя ничего особого, к чему можно было бы прицепиться, Рой удовлетворённо кивнул и забрал их из рук девушки. Мысленно попросив Небеса помочь разобраться наконец с обувью, Рой подошёл к хмурому подопечному. — Померяй эти. Подросток смерил его подозрительным взглядом и, прищурившись, посмотрел на протянутые коробки. — Даже думать не хочу, какую гадость вы могли выбрать. — Хватит паясничать. Меряй и не трать наше время зря. Стальной фыркнул, но продолжать спор не стал — очевидно, и сам уже устал от бесконечной примерки. Лениво открыв крышку коробки, мальчишка скользнул взглядом по ботинкам и замер. В отливающих золотом глазах появились звёздочки, а губы изогнулись в тихом «о». Стальной аккуратно достал ботинки из коробки, поднёс к лицу и внимательно осмотрел со всех сторон. Эгоистичная натура Роя гордо надулась внутри: угадал. Стальной явно влюбился в эти ботинки (и их великолепную, просто огромную платформу) и теперь переживал только из-за размера и ширины стопы. Медленно, почти высунув коник языка от волнения, подросток сунул правую ногу в ботинок, зашнуровал и поднялся. Сделав пару мелких шагов туда-сюда, поджал губы. «Неудобно», — понял Рой, но наглый мальчишка, посмотрев на своё отражение и на брата, изрёк совершенно другое: — Вроде нормально. Во взгляде Роя можно было прочитать: «Не верю!», и он присел на корточки, обхватив ногу подопечного рукой. Прежде чем тот успел возмутиться, сказал не терпящим возражений тоном: — Ну-ка, подвинь ногу как можно ближе к носку. — Когда смущённый и оттого послушный подросток последовал указанию, Рой попытался просунуть указательный палец между его пяткой и задником ботинка, но не смог, как бы ни пытался. Обувь явно была мала. — Померяй ещё одни. Эти впритык. — В этих удобно, — заупрямился Стальной. — Померяй, — приказал Рой, закатив глаза. С великой неохотой Стальной снял ботинок, потянулся к другой коробке и открыл. Реакция оказалась ещё более забавной, чем на только что снятую пару, и Рой заставил себя держать лицо. Столько очарования во взгляде, столько затаенной надежды. — В самый раз, — С удовлетворением прокомментировал Рой, когда палец спокойно прошёл внутрь ботинка, оставляя подростку место для роста стопы или тёплых носков. — Берём? — Предыдущие тоже хорошие. Стальной скрестил руки на груди. В его глазах появилось что-то очень похожее на смущение и упрямство одновременно, и Рой подавил порыв закатить глаза. Мальчишка не желал открыто признавать, что выбор начальника оказался удачным со всех сторон и собирался взять ту пару, что Рой забраковал. Нужно было срочно исправлять положение, пока этот дурень не упёрся всеми конечностями в неподходящую обувь. Даже если ему был больно в ней ходить. — Да, мне они тоже нравятся в разы больше: без этих глупых красных вставок и ремешков. Да и по ноге они тебе как раз — вряд ли ты быстро вырастешь… — Заткнись! — рявкнул Стальной, в раздражении взмахнув руками. Люди вокруг снова перевели на них свои взгляды. На миг Рой задумался, не слишком ли далеко он зашёл и не усугубит ли и без того непростой комплекс Стального, но последующие слова мальчишки дали понять, что всё в порядке. — Однажды я стану выше тебя, а ты состаришься и сморщишься, прямо как бабуля Пинако, и тогда уже я буду обзывать тебя коротышкой! Мне нравятся эти ботинки, так что я беру их! Стальной поспешно сунул чёрно-красные ботинки обратно в коробку, небрежно закрыл её и, сунув под подмышку, воинственно протопал в сторону продавца. Альфонс проводил брата растерянным взглядом и повернулся к Рою, прижав к груди коробку с собственными ботинками. — Он просто стесняется показать, что ему очень понравилось. Извините. Рой лишь махнул рукой. Примерно на такую реакцию он и надеялся, задевая Стального за живое — иначе наглец обязательно упёрся бы и попросил продавца завернуть совсем не то, что хотел. Кивнув в знак благодарности облегчённо вздохнувшей Виолетте, мужчина снял с плеча сумку и принялся искать бумажник. Нужно было расплатиться за добытые в столь тяжёлом бою ботинки. Эдвард не знал, какое из чувств овладело им больше: смущение или злость. С одной стороны, было жутко неловко, что из всех людей именно Мустанг поволок их с Альфонсом за обновками и при этом вёл себя так, словно для начальника естественно заботиться о гардеробе своих подчинённых. С другой — этот человек умудрился уже десять раз за последние два часа вывести его из себя. Сначала в обувной лавке, теперь и в павильоне одежды. И если пуховик и две куртки Мустанг позволил им выбрать самим, то когда дело дошло до более тривиальных вещей вроде маек и свитеров, начал активно вмешиваться. — Нет, Стальной, в таком ты ходить не будешь. Мустанг отобрал у Эдварда джинсовку с шипами на плечах и огромным блестящим черепом на груди и швырнул в сторону вешалок, не особо заботясь, приземлится ли та на пол или всё-таки на перекладину. На лбу Эдварда запульсировала жилка. — Слушай, мы пришли выбирать шмотки мне, а не тебе! Вот и дай выбрать то что я хочу! — Если мы будем брать лишь то что тебе нравится, мы не купим ничего действительно нужного. Ты гоняешься за экстравагантным видом и совсем не задумываешься о качестве вещи и о том, нужна ли она тебе вообще. Вспомни те ужасные носки-перчатки, уверен, ты ни разу их не надел. Эдвард прикусил губу, стараясь ничем не выдать накативший на него смех. Носки и правда были стрёмными и легли в корзину лишь из-за необычного вида. Ни он, ни Альфонс так ни разу и не рискнули надеть это на свои ноги. Не то чтобы Мустангу стоило о том знать. — Так что в этот раз я прослежу чтобы все вещи были прежде всего тёплыми и удобными, поэтому все свои «фе», Стальной, засунь куда подальше. Эдвард зарычал и демонстративно закатил глаза. Не то чтобы эта джинсовка или те кожаные штаны с цепями были ему нужны, просто хотелось чего-то… нового. На поддержку Альфонса рассчитывать не приходилось — младший брат почти сразу исчез среди павильонов с одеждой и появлялся лишь изредка, прося их с Мустангом оценить ту или иную вещь — поэтому Эдвард сам, как мог, пытался разбавить рутину. А лучшим средством сделать это для подростка всегда был спор. Хмурясь и искоса наблюдая за последующими действиями начальника, Эдвард к собственному неудовольствию отметил, что тот отбирает вполне неплохие вещи. Будь на его месте сам Эдвард, вполне вероятно, что просто не обратил бы на них внимания. Уязвлённое самолюбие кричало не идти на поводу у Мустанга и игнорировать все его замечания и советы, но, чтобы отделаться от назойливого начальства следовало сначала заставить его потерять интерес ко всей этой истории. А поскольку Мустанг всегда демонстрировал своё великолепие, то лучшим способом казалось принизить его. — Ты несовременный, полковник, всякую фигню выбираешь. — Я несовременный? — Мустанг скептично выгнул бровь и не глядя взял в руки отложенный ранее красный джемпер с каким-то рисунком. — Это у тебя, Стальной, совсем вкуса нет. Вот, померяй. Эдвард поймал летящую в него вещь непроизвольно, с толикой удивления. Моргнув несколько раз, растерянно приоткрыл рот. Не по плану это. Он надеялся, что после его слов начальник психанёт и уйдёт с глаз долой, позволив ему выбрать приглянувшиеся вещи, но тот, похоже, вообще не среагировал должным образом. Только посмотрел как на несмышлёное дитё и продолжил своё дело. Смущённый Эдвард медленно отошёл к шторке и обернулся на Мустанга, чтобы бросить в него очередную колкость, но был нещадно опережён родным братом. Альфонс появился в поле зрения с тремя вешалками и, судя по выражению лица, срочно нуждался в совете.***
Продавец завела в калькулятор цену последней покупки, и с явным облегчением нажала на подбивку суммы. Восторженно озвучив получившуюся цифру, приняв наличные от хмурого офицера и с энтузиазмом откопав в кассе несколько мелких монет на сдачу, девушка поблагодарила за покупку, порывшись в тумбочке, протянула скидочную карту своих павильонов и призвала приходить ещё. Машинально согласившись, Рой сграбастал не влезшие в руки мальчишек пакеты, скривился под тотчас впившимися в ещё не отдохнувшие фаланги тонкими ручками и поспешил к выходу. Стальной с Альфонсом уже ждали его возле машины. Младший Элрик тихо стоял возле задней двери, а вот старший непрестанно закатывал глаза и корчил рожи, всячески показывая своё недовольство. Заметив появившегося на улице командира, нетерпеливо махнул рукой в немом призыве поторопиться. «Подождёшь, малявка», — Рой мстительно поджал губы, недовольный, что даже в такой ситуации Стальной не может вести себя хоть чуточку уважительно. Хотя, какое там уважение… Мальчишка плевать хотел на правила хорошего тона и не стеснялся обзывать и оскорблять его даже в присутствии команды. Спасибо Небесам, что вышестоящее начальство редко захаживало в его офис, предпочитая вызывать к себе, а не то бы не отмыться Рою от порочащих слухов. Ветеран войны, полковник и самый опасный Алхимик страны не может приструнить одного вздорного мальчишку — смех да и только! Рой подавил усталый вздох, натянул на лицо маску невозмутимости и пошёл к машине, стараясь не слишком явно ёжиться от пронизывающего ледяного ветра. Осень пришла поздно, но сразу в завершающей стадии. — Ну ты и тормоз, полковник, — цокнул языком Стальной и поспешно юркнул внутрь салона, стоило Рою отпереть машину. Альфонс опередил его в части увещевания, но, судя по вялой интонации, был солидарен с братом и возмущался лишь из вежливости. Рой стиснул зубы, убеждая себя, что минутное желание поджарить мальчишек вызвано лишь чувством оскорблённой гордости и на самом деле он совершенно не желает применять к ним какое бы то ни было насилие. Вообще. Самовнушение мало помогло. Втянув носом холодный воздух, пожалев, что не взял шапку — уши снова замёрзли — Рой решил игнорировать Элриков с их подростковыми колкостями и, забрав из салона из рук мальчишек остальные пакеты с вещами, направился к багажнику. Выгрузив покупки, встряхнув кистями рук и наконец вернувшись в машину, Рой устало плюхнулся на место водителя и прикрыл глаза. Как же он устал. Пальцы и предплечья всё ещё ныли от пакетов, кожа в тех местах всё ещё была красная и пережатая, но само знание, что всё — с закупками покончено! — заставляло сердце трепетать от радости. Рой улыбнулся сам себе, довольный, что свою самую главную работу по присмотру за Элриками он выполнил, и теперь можно не волноваться, что они слягут с ангиной или воспалением лёгких потому что щеголяли в мороз в осенних шмотках и лёгкой обуви. И всё-таки присматривать за двумя детьми оказалось не так просто, как он думал, когда только подписывался на это дело. С одним Альфонсом, быть может, проблем и не было бы — он тихий и спокойный мальчик, послушный и вежливый. Но вот Эдвард — ходячая катастрофа. Рой вздохнул, понимая, что в торговом центре отделался малой кровью — в духе Стального вполне было бы закатить грандиозный скандал, а не ограничиваться ворчанием с оскорблениями. И это ещё хорошо, что комментарий консультанта прошёл мимо ушей нахального мальчишки, иначе… Рой боялся даже предположить масштабы разрушения. — Эй, мы так и будем сидеть или поедем уже? — Эд. Рой насилу разлепил веки, помассировал их большим и указательным пальцами, прикрыл ладонью зевок и демонстративно медленно, игнорируя вопрос, повернул ключ зажигания. Машина затарахтела и моргнула лампочками, показывая, что готова трогаться. — Как улитка, честное слово, — не смог не прокомментировать Стальной. — Поговори мне ещё, — фыркнул Рой. Автомобиль моргнул фарами, переключаясь с дальнего света на ближний, медленно выехал с парковочного места и, пропустив иномарку, понёсся по дороге. Элрики поспешно ухватились каждый за свой надголовный поручень, и Рой усмехнулся на такую синхронность. Он мог и нормально ездить, но порой так хотелось подразнить малых, что не мог удержаться. Было забавно наблюдать через зеркало заднего вида напряжённые, чуть вытянутые лица мальчишек и притом делать вид, что его не сильно заботит ситуация на дороге. Иногда — если встречных и попутных машин не было — Рой позволял себе и пару финтов выкинуть, но особо подобным не увлекался: мало ли что. Да и невероятным образом — наверняка Стальной будучи под впечатлением настучал — прознавшая про его невинные розыгрыши Риза была слишком зла и слишком убедительна, чтобы он пообещал больше так не делать. И нет, он ни в коем случае не боялся этой девушки. Просто не хотел лишиться великолепного специалиста и телохранителя в её лице. К военному общежитию они добрались ближе к девяти вечера. Централ уже полностью погрузился в ночной мрак, и даже горящие фонари не могли нормально осветить улицы. Рой по-настоящему любил это время суток: всё вокруг будто разом меняло очертания, приобретало таинственность и помогало остаться незамеченным, если то было нужно. В отличие от Ризы или других своих коллег он не мучился кошмарами слишком богатого воображения и легко отличал собственные страхи от реальности. Спасибо отцу за столь ценный урок — это по-настоящему помогло не сойти с ума во время и после ишварской резни. Образы прошлого мучили, порой сильно, но никогда не покидали пределы сновидений и не рисовались в темноте в реальной жизни. Рой хлопнул водительской дверью и направился к багажнику, чтобы забрать пакеты. Элрики неохотно покинули тёплый салон. Альфонс обхватил себя руками и слегка притопнул ногой от резкого перепада температуры в то время как Стальной старательно стискивал зубы, не желая показывать свою слабость брату и командиру. Рой неодобрительно покачал головой, но промолчал. В конце концов, они уже приехали, да и у пацана теперь были тёплые вещи — если он собирался мёрзнуть только из упрямства, Рой не желал с этим возиться. Он свой долг выполнил. Пакеты снова повисли на настрадавшихся за день пальцах, и Рой стиснул зубы, напоминая себе, что не вина мальчишек, что он не позаботился обо всём заранее и по мере необходимости — тогда не пришлось бы набирать столько всего. — Эй, вы двое, не стойте столбами и помогите мне, — обратился к мнущимся у машины мальчишкам Рой, понимая, что всё унести за раз просто не в состоянии. — Конечно, простите! — тут же встрепенулся Альфонс и, подбежав, забрал несколько пакетов. Стальной совести брата не разделил. Скрестив руки на груди, нахмурился и остался стоять на месте. — Сам, что ли, не можешь? — У меня не десять рук, — огрызнулся Рой. Наглый мальчишка в ответ закатил глаза и то-то проворчал, но на удивление Роя перестал подпирать дверь автомобиля и подошёл. Протянув руки, взял два самых маленьких пакета, показал язык и быстро зашагал к ступенькам общежития. Рой даже возмутиться не успел. Цокнув языком, он покачал головой и кивнул Альфонсу не тащить слишком много. Раз Стальной не собирался помогать по нормальному, ему не будет лишним смотаться туда-сюда несколько раз прежде чем багажник опустеет. — Рой, не сердись на него. — Тихий, едва слышный голос Альфонса был насквозь пропитан смущением и чуть заметно дрожал. Рой моргнул в удивлении и в следующее мгновение по-доброму улыбнулся. Подойдя к сжавшемуся от собственной смелости подростку, ободряюще коснулся локтем его плеча. — Не волнуйся ты так. Я же сказал, что только «за», если ты отбросишь официоз и начнёшь вести себя более раскованно в моём присутствии. А то как-то несправедливо получается, не находишь: старший брат без конца паясничает, а младший и слова лишнего сказать боится. — Спасибо. Альфонс нашёл в себе силы кивнуть и поднять глаза на взрослого. Тот не выглядел хмурым или затаившим обиду и, наоборот, казался искренне довольным его смелостью. Альфонс облегчённо выдохнул, только теперь осознав, что задержал дыхание. Затопивший щёки румянец постепенно сошёл, сердце перестало отбивать чечётку и почти вернулось в нормальный ритм. Подросток улыбнулся во весь рот, как в детстве, блаженно прикрыв глаза. Как будто стена между ним и Роем Мустангом не просто дала трещину, а наполовину разрушилась. Это было потрясающее чувство. И всё-таки Альфонс пока не был готов выставлять новый уровень их отношений напоказ, о чём и поспешил поделиться: — Только можно я пока буду называть тебя на «ты» и по имени когда мы одни? Не хочу объясняться с Эдом, да и перед остальными неловко как-то… — Без проблем. Как тебе комфортно. — Спасибо! Рой легко улыбнулся и моргнул, слегка кивнув. Похоже, в карете скорой помощи он успел вовремя и Альфонс не успел почувствовать себя никому не нужным. Ну или эти мысли были успешно уничтожены предложением позабыть формальности и принять его (Роя) не как какого-то страшного, постоянно контролирующего и кричащего взрослого, а как друга. Рой бесшумно выдохнул. Хоть где-то он не облажался. Было бы крайне обидно потерять контакт с этим добрым, чуточку наивным и изо всех сил старающимся понравиться окружающим мальчиком. Просто поразительно, насколько велика разница между ним и не в меру наглым, покрытым колючками Стальным. А ведь Альфонс младше всего на год. Ручки одного из пакетов натянулись до предела, грозясь вот-вот оборваться и высыпать содержимое на холодную грязную землю. Рой крякнул, извернулся, подхватил проблемный пакет под дно, из-за чего левая рука взвыла от дополнительной нагрузки. В голове мелькнула мысль, что, возможно, не стоило пытаться дотащить всё за раз и надо бы разделить на несколько подходов. Но последовать голосу разума сейчас значило бы столкнуться с очередными насмешками да подколами со стороны Стального, а ещё больше терять авторитет в глазах этого мальчишки Рой не был готов. Так что оставалось собраться с силами, отбросить мысли о неудаче и героически двинуться вперёд, надеясь, что пакеты выдержат и он не станет посмешищем перед комендантом. Альфонс поравнялся с ним, также придерживая один из пакетов — кажется, с пуховиком — под низ, и в свете фонаря Рой разглядел на натянувшейся ручке расползшуюся дыру. Вовремя пацан среагировал. — Эй, ну где вы там?! Рой закатил глаза. — Если бы кое-кто, — он намеренно выделил это слово, — не выделывался и помог нам, были бы уже внутри! — крикнул появившемуся в дверях общежития Стальному, показательно приподняв сумки с вещами. — Вы и без меня справляетесь, погляжу, — махнул рукой Стальной, параллельно скривившись от своеобразного выговора. Не дождавшись ответной реплики Роя, наглец вдруг как-то подобрался и с волнением посмотрел на младшего брата: — Ал, нам весь вечер, оказывается, Ческа Бутч звонила! Мне комендант сказал! Говорит, здорово достала его, всё нам что-то сообщить хотела! — Может по поводу книг? Надо ей позвонить. — Тотчас оживился Альфонс. — Уже, — самодовольно ухмыльнулся Стальной. Глаза его заблестели восторгом. — Она ещё круче, чем показалась вначале. Представляешь, сказала, что пять из двадцати книг готовы и мы можем забрать их хоть завтра.