Трибред

      Джокер.       «…Кто по лесу Миносов идет? Парам-пам-пам пам-пам, парам-пам-пам…».       Итак, позвольте представиться — Буратино-мутант с склонностью к каннибализму. Хе-хе. Все же я сошел с ума окончательно.       Казалось бы, что может быть проще, чем сожрать полторы сотни тупоголовых гигантов, которые даже не пытаются защититься, даже тогда, когда их начинают рвать на куски зубами? Но на деле даже это не так уж и просто, ведь где-то после семидесятого гилиана эти носатые уродцы начали убегать от меня, чувствуя силу, которую полностью так и не удалось скрыть.       А ведь начиналось все так неплохо, даже падение с черт знает какой высоты не испортило радужного настроения. Лес Меносов, встретил меня воплями гилианов, топчущихся на поляне, словно стадо коров. Уже после первой жертвы подпорченная экспериментами рука выросла до прежнего размера, а еще, наблюдая за своими «сородичами», я научился выпускать правильное сера.       Оказалось, что для выстрела в шаре энергии необходимо мысленно проделать дырочку, направляя ее в сторону от себя. Да, хоть и стыдно, но я признаю, что в первый раз получилось не совсем так, как надо, но вторая жертва помогла вновь восстановить утраченную конечность.       А дальше было скучно. Блуждания между колоннами мертвых деревьев, распугивание мелких пустых своими воплями и бесконечная охота. Пару раз на границе чувствительности появлялись источники энергии, гораздо большие чем мой, но хоть нынешнее тело и неповоротливо, однако по прямой способно развивать достаточную скорость, дабы не мозолить глаза сильным мира сего.       В конце концов, я съел сто тридцать гилианов, но этого не хватило для эволюции по той неприятной причине, что какой-то гад отхватил кусок моей маски. Кажется он это сделал просто для развлечения, ведь мог убить одним ударом.       Оказалось, если кусок маски пустого был съеден другим пустым, то такой неудачник практически лишается возможности эволюционировать. Грустно, ведь мне уже надоело быть ходячей пародией на небоскреб.       Сейчас я продолжаю бродить по лесу, охотясь на слабых гилианов, и, раз уж из-за вселенской несправедливости эволюция откладывается на неопределенный срок, мне остается тренировать свои силовые приемы дабы опять не вляпаться в неприятности.       Вот между деревьями появилась высокая фигура в несколько нестандартной маске. Отличительной чертой этого гилиана, были акульи клыки и лишняя пара глаз, огнем сверкающих во лбу.       Кажется, мне сегодня повезло, и в качестве главного блюда выступает такой же охотник, как и я. Разница лишь в том, что мой уровень энергии выше раза в три, а опыта так вообще на голову больше. Пока противник остановился, чтобы создать серо во рту, я сконцентрировал энергию на кончике носа, и в следующий миг тонкий луч разрезал шею неудачника, шокированного таким развитием событий. Его атака развеялась, даже раньше, чем обезглавленное тело рухнуло на землю.       «Жрать подано, господа».       С такими мыслями я опустился на колени рядом с трупом и длинными руками начал отрывать куски чтобы затем послать их по прямому назначению, прямо в рот.       На некоторое время все мои мысли оказались заняты поеданием жертвы, оказавшейся несколько более вкусной, чем сотня гилианов до этого. Однако, хорошее не может продолжаться слишком долго, и вскоре от тушки осталась только голова с необычной маской.       «Бедный Йорик! Я знал его, Горацио…».       Покрутив в руках голову, я начал отрывать маску. закрывающую лицо. Это оказалось не так просто, как думалось вначале, содержимое черепушки, вместе с остатками плоти рвалось на куски, и костяную защиту для лица приходилось выскребать когтями.       Не знаю, сколько времени было потрачено на бесполезную, в сущности, работу. Мое тело успело подняться на ноги и зашагать в направлении, известном только моей шизофрении. Вот маска была готова к употреблению по назначению, даже дырочку для носа проколоть удалось, и, остановившись для большей эффектности, я медленно накладываю на свое лицо новый предмет гардероба.       «Я — Бэтмен! А кто не верит, получит по рогам».       Эх, жаль что в Хуэко Мундо нет зеркал, так хочется посмотреть на себя в новой маске… жуть как интересно! Даже завидую немного мелким пустым, прячущимся на ветках деревьев, и сейчас восхищающихся моей находчивостью. Хе-хе, я говорил, что сумасшедший?       Пришло время тренировок, а это значит, нужно усадить свое тело на песок, чтобы в самый неподходящий момент оно не набрело на какого ни будь адьюкаса, которых здесь хоть и немного, но чувство сострадания к более слабым у этих маньяков отсутствует как класс. Для того, чтобы опустить зад на землю, в среднем мне требуется три или четыре минуты, встаю я в два раза быстрей.       Вытянув перед собой руку, я сконцентрировал в ладони шар серо и начал его уплотнять, вливая в сферу дополнительную энергию и стараясь не увеличивать занимаемый ею объем. Не знаю, насколько сильней становится атака, но контроль становится лучше с каждым подобным упражнением. Один минус — скучно.       В памяти всплыли моменты, когда я потерял кусок своей маски…       …Спокойно иду мимо толстого дерева, кажущегося массивным даже в сравнении с соседями, поддерживающими потолок. Внезапно, чувствую опасность со спины и начинаю разворачиваться, одновременно формируя серо на кончике носа и в обеих руках.       Чувство опасности уже буквально ревет, а я понимаю, что не успеваю. Мощный удар отрывает правую ногу, а мое тело медленно заваливается на бок, выстреливая всеми тремя сера в разные стороны. Дальше была боль от удара по маске и голос адьюкаса, похожего на человека с козлиной головой:       — Ты ведь разумен? Это хорошо… — мучитель хихикнул, словно злобный ребенок. — Я забираю кусок твоей маски, а это значит, я лишаю тебя возможности эволюционировать. А теперь живи и помни, что на вечные мучения тебя обрек Тиран Великий!       После короткой, но пафосной речи адьюкас исчез, оставив меня лежать на земле и отращивать новую ногу. В итоге отломанный кусок маски также восстановился, но по ощущениям он был словно ненастоящий и совершенно не содержал в себе энергии…       …От охватившей меня злости я сжал кулак, совершенно забыв про шар серо, все еще находящийся на ладони. К удивлению одного сумасшедшего, уже готового к неприятным ощущениям, взрыва не последовало. После того как пальцы были разжаты, на ладони обнаружился небольшой (для гилиана) шарик красного цвета, похожий на засохшую кровь. Вопросов добавило то, что я чувствовал его, словно частицу себя.       «Ну, и что же ты такое?»       Некоторое время покрутив шарик в руках и не обнаружив ничего интересного, я размахнулся и метнул его вглубь леса, про себя добавив: «Да чтоб ты взорвался, обломщик!».       Каково же было мое удивление, когда шарик взорвался, но не как обычное серо, а как неслабая граната из моего родного мира. Не успели мысли сложиться в цепочку, чтобы осознать произошедшее, как голова взорвалась болью, а перед глазами возник печально известный конверт, тут же развернувшийся в письмо:       «Поздравляю!       Доступно новое умение: гранаты.       Всего умений: 1) сера, 2) гранаты.       Внимание: обнаружено повреждение маски, это может помешать эволюции».       — У-у-у! — письмо хоть и исчезло, но голова болеть не перестала.       «Хоть бы что полезное сказал, а-то все эти „важные новости“ я и сам знаю!».       К сожалению, мой крик души как всегда остался без ответа. Хорошо хоть боль постепенно затихла.       Постаравшись успокоиться, я снова создал шар сера и, уплотнив его до максимума, сжал в кулаке. На этот раз «граната» оказалась немного меньше и светлее. Наверное, это зависит от количества вложенной в нее энергии.       Внезапно, как это обычно и бывает, мне в голову пришла интересная идея, тут же приведенная к исполнению. Всего час потребовался на создание двух десятков гранат и выкладывание дорожки из них, пусть и не очень ровной.       Отойдя на достаточное расстояние, я послал мысленную команду: «Взрыв» и затем наблюдал, как с промежутком в несколько мгновений «гранаты» расцветают огненными цветками. Это было похоже на перекатывающийся огненный шар, оставляющий после себя следы на оплавленном песке.       «Да… взрыв — это искусство! А из этого следует, что искусство — это взрыв!».       Не теряя времени, я прислушался к своему ощущению энергии и обнаружил два мощных источника, быстро приближающихся ко мне. Это было плохо, ведь эти неизвестные, могли быть только адьюкасами, которые вряд ли оставят жить гилиана, если узнают про его необычную способность.       Спешно создав в обеих руках по «гранате», я бросил их себе под ноги, и с максимально доступной скоростью, пошел в сторону, противоположную адьюкасам. Оставалось лишь надеяться, что монстры передерутся между собой, и не обратят внимания на бедного меня.       «Ну почему, среди моих умений нет способности быстрого бега?»       Словно в ответ на вопрос в голове появилась картинка бегущего небоскреба, сметающего на пути любые преграды.       Тем временем два сильных источника встретились в одном месте, и спустя несколько секунд, вспыхнули звездами. Отголоски энергии, достигающие меня с той стороны где дрались адьюкасы, почти сбивали с ног словно порывы ураганного ветра.       Оба источника начали медленно меркнуть, видимо силы расходовались достаточно быстро, а противники оказались равными. В таком случае, сражение ведется до первой ошибки, или же до момента пока не вмешается кто-то третий, полный сил и полностью здоровый. В таких условиях пришедший со стороны сражающихся «зов» уже не был чем-то удивительным.       Почти сразу, в зоне моей чувствительности, появились несколько источников, сравнимых со слабыми гилианами. Я же в данный момент, если бы не скрывал большую часть источника, то вполне мог бы сойти за очень слабого новорожденного адьюкаса.       Дабы не выделяться на общем фоне (это с второй маской, надетой поверх своей собственной) черепашьим шагом возвращаюсь на поле боя. Как и рассчитывалось, «сородичи» прибыли на место раньше меня и уже начали плеваться серо, разделившись на две команды, примерно равные по численности.       Вытянув перед собой руки, я начал создавать между ладонями большой красный шар, полностью сконцентрировавшись на уплотнении энергии. В это же время, шизофрения, отслеживала ход сражения, чтобы враг не подкрался незамеченным.       Алые лучи с завидной упорностью выкашивали ряды гилианов, а адьюкасы метались по сотворенной просеке, изредка сходясь в рукопашной. Кажется, они уже не рады тому, что вообще начали бой, но гордость не дает отступить, а голод требует продолжать схватку.       Наконец, «гранд граната» была закончена. Кровавый шар, размерами превосходящий мою голову, почти не фонил энергией, заточенной в нем, а ведь я потратил две трети своего резерва. Оставалось подгадать момент для броска, чтобы взрыв задел обоих противников.       От примерно шестнадцати гилианов осталось всего пятеро, один из адьюкасов лишился руки, второй получил дополнительную дыру в животе. На несколько мгновений, они остановились друг напротив друга, чтобы перекинуться оскорблениями и слегка восстановить силы, и тут на просеку вылетел кроваво-красный шар.       — Это че…? — осведомился однорукий адьюкас.       Не успел его оппонент ответить, как где-то в стороне прозвучали два взрыва, а спустя секунду шар вспыхнул белым и разлетелся на тысячу осколков, распространяя вокруг нестерпимо горячее пламя. Каждый осколок, в свою очередь также взрывался, только намного слабее, нежели шар.       «Взять на заметку: „гранд гранату“ не взрывать на расстоянии километра от себя. Еще лучше минировать пространство на расстоянии дня пути».       Подобные мысли были следствием того, что несколько осколков добрались и до меня, проделав в теле несколько дырок, оторвав часть руки и заставив треснуть мою новую маску. Другим гилианам, досталось куда больше, взрывная волна просто раскидала их, превратив обе группы в кучи малоаппетитных ошметков.       Однорукому адьюкасу сильно не повезло, он мог бы пережить взрыв, хоть и не без повреждений, если бы один из осколков не врезался прямо в шею, и, взорвавшись, не оторвал голову. Его оппоненту повезло чуточку больше, взрыв отбросил его на ствол ближайшего дерева, сломал руки и ноги, но живучий гад все еще оставался в сознании и даже пытался осмыслить произошедшее.       «Не дадим собрату по несчастью мучаться слишком долго».       Сформированное на кончике носа серо врезалось прямо в треснувшую маску, раскалывая ее на две части. Адьюкас взревел, попытался подняться, но получил еще одно серо, уже с руки, и только теперь успокоился.       Думаю, если бы я встретился с любым из этих парней, когда они были здоровы и полны сил, вряд ли даже «гранд граната» помогла бы не то что победить, просто выжить.       Опыт лет, проведенных в Хуэко Мундо, заставляет меня отбросить философствования и приступить к пожиранию тел павших противников, пока на устроенную тут шумиху не сбежались хищники пострашнее. Как бы странно это не выглядело, я начал с ошметков гилианов, так как сомневался, что вообще смогу сожрать даже мертвого адьюкаса, ведь их структура была гораздо более плотная чем моя.       Когда с третью «мяса» было покончено, а тело зарастило повреждения, в зоне чувствительности появились еще три источника, достаточно сильные и приближающиеся с одной стороны. Надеяться на то, что и эта группа передерется между собой, было бы наивно, а потому я как можно быстрее схватил тело ближайшего адьюкаса, закинул его в рот и поспешил удалиться от поля боя.       Как и ожидалось, адьюкас хоть и был намного меньше гилиана, но перевариваться совершенно не спешил. Это бесчестное существо, хоть и было убито, но не желало даже разжевываться, что не могло не огорчать. Решив все же попытаться поглотить столь упрямую добычу, я стал его рассасывать как засохшую конфету, и на этот раз добился успеха — очень медленно энергия, составляющая тело пустого, становилась моей.       Источник, в который стала поступать новая энергия начал изменяться, становясь более вместительным, а его содержимое более структурированным. Однако, надежда на эволюцию после поглощения адьюкаса разбилась на миллион мелких осколков, когда изменения остановились, едва успев начаться.       «Печально…»       «Взрывай всегда, взрывай везде! Взрывай на суше и в воде!»       Вот такой нехитрый стишок блуждал в моей голове, когда я брел через лес время от времени, роняя на землю красные камни, создаваемые в обеих руках. Охота на гилианов, с момента изобретения «гранат» стала проще во много раз и уже не доставляла удовольствия, да и пользы приносила немного.       Мне все же удалось научиться взрывать отдельные «гранаты», не затрагивая все остальные. Для этого всего лишь потребовалось точно представить какой камень должен детонировать, а так как я чувствую их словно частицы себя, в совокупности с расширенной зоной чувствительности к источником энергии открываются просто невероятные перспективы охоты.       Стоит достаточно сильному источнику энергии оказаться над «гранатой», как я отдаю приказ ей взорваться. Тут в дело вступает эффект внезапности и необычности оружия, от чего уже успели пострадать несколько слабых адьюкасов. Жаль, только ни одного из них мне так и не удалось добить, слишком уж шустро бедняги удирали за зону чувствительности.       Ложкой дегтя в бочке меда оказался неприятный факт того, что я практически перестал расти в количестве силы. Если в самом начале поедание гилиана давало мне около тридцати процентов к резерву энергии, то теперь эта цифра уменьшилась до одного и с каждой жертвой продолжает уменьшаться. Зато растет мастерство владения как «гранатами», вмещающими в себя все больше энергии, так и обычным сера, в моем исполнении уже почти не уступающем новорожденным адьюкасам.       С каждым прожитым днем и подорванным пустым растет вероятность начала охоты на мою скромную персону. Дабы никто меня не узнал пришлось предпринять меры и замаскироваться, так что теперь по Хуэко Мундо бродит гилиан в новенькой маске на лице и еще нескольких масках, прикрепленных к плечам, груди животу и бедрам. Зрелище поистине ужасающее, зато точно никто не догадается, что это я.       Остановившись на очередной поляне, я полностью погрузился в ощущение энергии. На несколько километров вокруг лежали разбросанные «гранаты», изображая подобие «минного поля». Конечно, надо бы было их закопать в песок, но тело гилиана плохо приспособлено для такой работы. Остается надеяться, что жертва не будет смотреть под ноги.       Что я делаю? Объявляю открытие сезона охоты на адьюкасов, пока они не догадались сделать то же самое, но уже в отношении меня. Я не злой, просто осторожный, и не люблю, когда вокруг есть существа, способные убить одним взмахом руки. За это надо сказать спасибо Бэтмену и его детишкам, а также другим извращенцам в обтягивающих трико.       Вот на границе чувствительности появился источник энергии, двигается медленно, кажется, даже без особой цели. По опыту понимаю — это Гилиан, причем вероятнее всего неразумный.       Внезапно, с противоположной стороны возник более сильный источник, двигающийся быстрыми рывками. Первый посетитель моей ловушки сразу становится забытым, а все внимание сосредотачивается на адьюкасе, движущемся почти ровно на меня.       «Взрыв».       Приказ отдан, и «граната», которая должна оказаться под жертвой при следующем рывке, расцветает огненным бутоном с ярко-алыми лепестками. Кажется, адьюкаса зацепило, но повреждений не причинило. Видимо, придется устроить для несчастного подопытного первый из своих концертов, и что-то мне подсказывает, что далеко не последний.       «Взрыв, взрыв, взрыв!».       Три «гранаты», поочередно разбрасывают языки огня, заставляя адьюкаса отступить глубже на минное поле. Следом произошла детонация сразу десятка зарядов, создавших на пути жертвы огненную стену.       Источник энергии снова отступает, даже не догадываясь, что предыдущие мои шаги, служили только для одной цели, а именно: загнать его на участок, просто усеянный кровавыми камнями.       «Взрыв!»       Участок в две сотни квадратных метров мгновенно превращается в филиал ада в Хуэко Мундо. Адьюкас не успел среагировать, и теперь я чувствую как затухает его источник энергии.       Первая охота завершена успешно, меньше минуты сражения и несколько дней подготовки. Жаль, точка уже засвечена, и в следующий раз придется готовить новую площадку. А оставшиеся незадействованными «гранаты», будут гарантией того, что никто не помешает мне во время трапезы.       Шредер.       От первых дней в академии шиноби я был несколько разочарован. Разумеется, надежд на то, что детей сразу же начнут учить резать глотки, никто не питал, но реальность оказалась страшнее любых вымыслов.       Целую неделю нашему классу промывали мозги, под разными видами продавливая пропаганду, про то что наша деревня — это рай, а все остальные — демоны в человеческом обличии. Даже на обучение таким дисциплинам как математика, грамматика и география в совокупности, времени уделялось меньше.       Единственным светлым пятном оставалась физическая культура, которую здесь называли «обучение тайдзюцу». На деле же, строгий чунин раз за разом заставлял детей отжиматься, приседать, отрабатывать перекаты и — очень редко — заучивать движения какого-то примитивного стиля рукопашного боя.       Прошел уже месяц с тех пор как началось обучение, и вот я сижу за партой, тщательно вырисовывая символы при помощи кисточки. Кому это надо? Понятия не имею, зато есть время отдохнуть и подумать.       Юкио и Икира сумели-таки подружиться с Наруто. Это произошло, когда блондина зажали в углу четверо старшеклассников из числа обычных горожан, решивших улучшить свою самооценку за счет парня, за которого никто не заступается. Но на этот раз им не повезло, и в итоге двое из четверых попали в больницу.       Икира первым заметил происходящее и привлек внимание Юкио. Недолго думая, парни вспомнили мои слова, относящиеся к подобным ситуациям, и с криком «Наших бьют!» набросились на любителей экзотических развлечений.       На крик отреагировали еще несколько сирот, один с нашего курса и двое со старших, а также пара одноклассников самого Наруто. Драка завертелась красивая, парням удалось отвести удар от блондина, но в тот день от тренировок их пришлось освободить. По словам Юкио, остальные участники схватки «все против всех» отделались еще хуже.       Кстати, уже на второй день проживания в общежитии я начал сплачивать всех живущих на этаже сирот. Не все они пошли по пути шиноби, но моим помощникам было не интересно выслушивать оправдания, из-за которых те или иные ребята отказывались от ежедневной разминки на свежем воздухе.       Почти все соседи после первой утренней побудки хотели оторвать мне голову, как организатору этого беспредела. Однако, после нескольких рукопашных, в которых я доказал свою силу и выносливость даже по отношению к более старшим ученикам академии, выражения недовольства приняли тихую форму. Гадость старались подстроить все, но как-то беззлобно и скорее из принципа, чем из-за серьезной обиды.       Постепенно, народ втянулся в новый график жизни, и уже к двадцатому дню перед общежитием стала выстраиваться довольно ровная шеренга его обитателей, одетых в легкую спортивную форму. К нам присоединялись обитатели второго этажа, хоть далеко и не все, но то ли еще будет?       Сперва я показал общий разминочный комплекс, рассчитанный на разрабатывание гибкости суставов и ускорение течения крови в мышцах. Кто же знал, что в этом мире подобные упражнения так же воздействуют на систему циркуляции чакры, стимулируя источник и ускоряя течение энергии?       Разумеется, это был я, упражняющийся так с возраста трех лет. Да и заметные успехи будут видны разве что через год, а пока дети просто чувствуют прилив бодрости.       После разминки те, кто не выбрал путь шиноби (или не прошел отбор в Академию), отправлялись обратно по комнатам готовить есть, умываться и собирать вещи, понадобящиеся днем. А будущие убийцы начинали отрабатывать движения рукопашного боя до того момента, когда мышцы начинают нестерпимо ныть. За этим следовала еще одна легкая разминка, а потом уже бег вокруг общежития, отжимания и приседания.       В какой-то момент, глядя на то, как два десятка учеников повторяют за мной взмахи руками и ногами, я вдруг почувствовал себя в давно забытой шкуре учителя. Вроде бы, примерно так я занимался с первыми последователями, ставшими костяком клана убийц в том мире, где остались проклятые черепахи.       Старик, изредка выходящий из своей каморки, чтобы понаблюдать за нашими тренировками только снисходительно улыбался. Ему было важно, что в вверенном доме ничего не ломается, а остальной мир пусть хоть огнем горит.       Ненавязчиво, с помощью Икира и Юкио, я вкладывал в головы сирот, что все мы никому не нужны, кроме таких же сирот, а потому должны держаться вместе, помогая и поддерживая друг друга. Особых результатов пока не было, но тот факт, что на крик «Наших бьют!» хоть кто-то отреагировал уже является хорошим знаком.       Кстати, без драк с детьми горожан не обошлось и у меня.       Это случилось на третьей неделе обучения в академии: я шел через парк, размышляя над возможностью усложнения собственных тренировок и сам не заметил, как вышел на полянку, уже занятую тремя личностями, прижавшими к дереву девочку из академии. В памяти всплыла информация, что она является представительницей одного из кланов с волшебными глазами, признанных прекрасными рукопашниками. Только вот конкретно эта представительница будущих шиноби особыми кровожадными наклонностями не отличалась, и, судя по испуганному лицу и дрожащим рукам, драться не спешила.       Также я вспомнил, что она была определена в группу «А» и учится вместе с Наруто.       «Как-то не похожа она на боевую элиту, скорее политик или торговец…».       Я не герой, а по прошлой жизни так вообще — злодей и великий террорист… но пройти мимо не смог, уж больно взбесили эти придурки, строящие из себя великих воинов перед маленькой девочкой. Да и интересно стало, на что я способен в ситуации, приближенной к боевой.       Молча приблизившись к крайнему слева, со всей силы ударил ногой, в сгиб правой ноги, а затем приложил локтем в затылок падающей жертвы. Резкий удар второму противнику, кулаком под ребра заставил его согнуться, чтобы лицом встретиться с моим коленом.       Раздался хруст ломаемого носа, брызнула кровь, а я, не останавливаясь, перемещаюсь к последнему противнику.       Парень успел отскочить, даже принял стойку стиля, которому обучают в академии, и попытался достать меня широким размашистым ударом правой рукой. Я же поднырнул под кулак, и со всей имеющейся скоростью и силой впечатал свою руку в солнечное сплетение противнику. Пока тушка только начала сгибаться, удалось нанести удар ребром ладони по горлу и локтем в висок.       Убедившись, что жертва дышит, поворачиваюсь к парню со сломанным носом, который уже поднялся на колени, и теперь, злобно сверкая глазами, пытается решить, заплакать и убежать или же напасть на обидчика. Но так как я не герой, уже через секунду выбора у него не осталось вовсе.       Удар ногой в грудь опрокидывает на спину поднимающегося мальчишку, а затем еще пара пинков в живот и по ребрам, окончательно отбивают желание сопротивляться.       Мазнув взглядом по испуганному личику девочки, прижавшей дрожащие руки к груди, со скучающим лицом направляюсь дальше по дороге. Этот бой показал, насколько я еще слаб, ведь нанесенные удары, в теории, должны были если не лишить сознания, то устроить неплохое сотрясение мозга, а в старом теле — вообще убить. Кроме того, победа была достигнута за счет неожиданности нападения и жестокости, к которой дети просто не готовы. В случае честного столкновения мне бы не удалось выйти «чистым».       — С-с-спасибо… — донесся до меня тихий голос девочки.       Джафар.       Мои чувства по отношению к школьной программе чародеев можно было описать всего одним словом: «Восторг». Нет, правда, я даже сам почти верю в то, что говорю.       Ну, а если серьезно, то моему разочарованию просто нет предела, и если бы не доступ в общую часть библиотеки, то время проведенное на первом курсе иначе как бездарно потраченным считать было бы нельзя.       Чего только стоят уроки по трансфигурации. Столь многообещающий предмет, а единственное, чем мы занимаемся — это превращение спичек в иголки, которые через некоторое время возвращаются в исходное состояние. Хотя, создание из деревяшки серебряного кубка по настоящему меня впечатлило, а когда стол превратился в свинью… в общем, перспективы огромны, но качественное обучение в группе практически невозможно.       Уроки чар, на которых мы отрабатываем простейшие заклинания вроде светлячка или левитации мелких предметов. также оставляют желать лучшего.       Хотя, возможности по зачарованию предметов кажутся довольно интересным направлением.       Урок зельеварения вызвал лишь чувство ностальгии. В первые же минуты у меня сложилось впечатление, что все мастера создания зелий во всех мирах являются дальними родственниками, а, по совместительству, отвратительными преподавателями.       Работу в теплице за отдельный урок я вообще не воспринимаю, ведь это всего лишь первичная подготовка ингредиентов, которые позже будут использоваться в зельях. А вот урок защиты от темных искусств по-настоящему повеселил, и даже не знаю чем больше — преподавателем-заикой или одержимым магом в роли того самого преподавателя.       Как я узнал, что профессор Квиррелл — одержимый? Ну, в прошлой жизни, будучи визирем в Аграбе, я сам был колдуном не из последних и некоторые вещи научился распознавать с первого взгляда.       Благодаря учителям, задающим кучу однообразной письменной работы, я нашел способ быстрого и относительно легкого зарабатывания денег. Всего-навсего, нужно было намекнуть парочке детей из факультетов Слизерин и Хаффлпафф, что есть возможность облегчить им жизнь, избавив от необходимости сидеть в библиотеке, как монеты посыпались в мой кошелек.       Вот и сейчас после очередного урока трансфигурации, я иду в библиотеку. До отбоя предстоит перелопатить кучу книг, чтобы подготовить три сочинения по зельям и одно по чарам. К счастью, в прошлой жизни я отлично научился подделывать почерки, так что за два месяца ни один профессор еще не догадался о том, что часть работ, написанных разными учениками, выходит из-под моего пера.       Прямо у лестницы меня перехватил беловолосый парень из Слизерина, за спиной которого опять маячили его телохранители. Высокомерное аристократичное лицо выражало снисхождение и ожидание, и только воспитание не давало ему наброситься на меня с вопросом.       — Советую прочесть прежде чем отдавать профессору МакГонагалл, на случай, если она решит задать пару вопросов по теме, — извлекаю скрученный в плотную трубочку свиток и передаю ее блондину. — Есть еще какие-нибудь пожелания?       Парень буркнул нечто неразборчивое, пряча сочинение в рукав мантии, и, сунув мне в руку несколько монет, торопливо удалился, чтобы случайно не быть застуканным за общением с «грязнокровкой». Ну, а я не обидчивый, главное, что клиент хорошо платит за работу, а поведение уже не важно, детей мне с ним не воспитывать.       Оставшийся путь до библиотеки прошел совершенно без приключений, зато в обители книг пришлось выдержать совсем не легкий бой с местной обитательницей, отзывающейся на кличку «Гермиона Грейнджер». Всезнайка с Гриффиндора, навязчивая и дотошная девочка, буквально выпытывающая у меня причину, по которой я раз за разом беру одни и те же книги и, устроившись в самом дальнем и темном углу, постоянно что-то пишу.       Пришлось придумывать теорию о собственной системе обучения, чтобы «детектив» не побежал рассказывать о моем странном поведении своему декану, после чего я могу лишиться способа заработка. Хоть в школе нас кормят бесплатно, но по-моему деньги лишними не бывают, и медленно толстеющий кошелек полностью с этим согласен.       Кроме сочинений я иногда подготавливаю краткие изложения тем, шпаргалки и прочие приятные мелочи, позволяющие упростить обучение. При всем опыте наших профессоров преподносят информацию они слишком уж заумными способами, что заставляет большее количество студентов обращаться ко мне.       Работа с книгами позволяет мне вылавливать крохи полезной информации, чтобы составить собственную теорию магии, а затем и алгоритм, по которому создаются заклинания. Уж больно не хочется идти проторенным путем, изучая только результаты чужих исследований, которые, по моему мнению, не проводились уже лет триста. Косвенно это подтверждают последние достижения, не идущие ни в какое сравнение с работами магов пятнадцатого века.       Если у маглов пик развития наступил в период с конца девятнадцатого века и до сегодняшнего дня, то маги остановились в развитии где-то веке в семнадцатом. Главной причиной, как мне видится, стали многочисленные запреты на целые виды магии вроде демонологии, некромантии, магии крови, которую запретили совсем недавно.       Да и как уже не раз было замечено, даже гипноз в среде магов почти не используется, хотя в прошлой жизни это было почти основное мое оружие. Запрещено чтение мыслей, а соответственно угасло направление, позволяющее защищать и усиливать разум.       — Кар? — Эдгар приземлился на стол передо мной, и задумчивым взглядом обвел стопку книг.       — Велика цена, ведь знанья — это власть, — продекламировал я строчку из случайно услышанной в приюте песни. — Если я не смогу разобраться в принципах работы здешней магии, то просто перестану себя уважать.       — Кар! — на этот раз, в голосе ворона, звучала откровенная насмешка.       — Не так все плохо, принцип зелий вполне понятен, нужно только заучить классификацию ингредиентов… да и в трансфигурациях ничего сложного нет, в прошлой жизни я использовал нечто подобное, превращаясь в змея. Хотя тогда на это уходило просто море энергии, которой сейчас нет, и взять ее неоткуда. Вот с чарами чуть хуже, принцип плетения магических каркасов вроде ясен, а вот алфавит отдельных символов найти не удается. В общем, все хорошо в теории, а во сне так просто отлично. Хуже будет, когда дело перейдет к практике…       — Кар, — на этот раз, ворон попытался выразить сочувствие от ощущения несовершенства мира, но получилось у него плохо.       — Ты прав, надо взять себя в руки и попытаться совместить эту магию, с тем, что осталось у меня из прошлой жизни… но сперва закончу работу над этими сочинениями.       Вот так, погруженный в изучение магических фолиантов и груды исписанных свитков я и проводил все время, свободное от занятий в классах. Возможность получения знаний захватила разум, и если бы была возможность ночи я проводил бы здесь же.       К сожалению должен признать, что слишком увлекся, составляя собственную теорию магии этого мира, и пропустил тот чудесный день, когда «Золотой Мальчик», а именно Гарри Поттер, разделался с троллем в женском туалете. Мой шутливый намек насчет того, что же «Мальчик-Который-Выжил» делал в женском туалете и как именно он расправился с троллем, оценили только слизеринцы — особенно им понравилась мысль о том, какого пола был побежденный монстр. Жаль, конечно, но с собственным факультетом после этих слов отношения окончательно испортились, и теперь меня старательно не замечали.       Испугали! Отсутствие друзей-малолеток только развязало мне руки, и теперь нет нужды придумывать отговорку, почему я столько времени провожу в библиотеке. Правда, во время одного из завтраков «всезнайка из Гриффиндора» попыталась вызвать в моей душе чувство стыда за распускаемые слухи, но была категорично проигнорирована, а заодно и высмеяна за незнание этикета и правил поведения во время принятия пищи в приличном обществе.       Тот случай еще больше оттолкнул моих сокурсников, зато некоторые слизеринцы начали бросать в мою сторону заинтересованные взгляды. Я даже получил прозвище «Ровенкловский змей». Хе-хе, если бы они знали, какую форму я принимал, будучи магом в родном мире…       Кроме учебников и опубликованных трудов великих магов я старательно разыскивал информацию о преподавателях Хогвартса. Директор Дамблдор является на данный момент сильнейшим магом Англии и всей Европы, но вот истинного уровня его сил по-моему не представляет никто, за исключением самого белого мага. О профессоре Снейпе известно чуть больше, все же при всей своей нелюдимости он гораздо более социальное существо нежели его начальник, но свое мнение об этом ренегате я оставлю при себе. Во избежание, так сказать…       Все остальные учителя оказались совершенно не защищены от тех, кто знает, что искать. Обидно только то, что за их именами нет страшных тайн, а личные дела не имеют отрицательных записей. Только мне это кажется подозрительным?       Итогом моих изысканий стало неутешительное мнение, что даже до уровня Снейпа я вряд ли доберусь, даже если убью пол-жизни на увеличение магического резерва. А как известно. не везде и не всегда можно полагаться только на сложные планы и обширные знания. Частенько наилучшим выходом, является удар грубой силы, которой мне и не достает.       — Кар, — привлек мое внимание Эдгар, оповещая о том, что кто-то приближается.       Спешно прячу свитки, на которых писал работы для «заказчиков», и открываю тонкую старую книжицу по магии элементалей. На мой взгляд в современном магическом мире незаслуженно мало времени уделяют ритуалам и шаманству, а ведь они вполне способны нивелировать слабость моего резерва.       Прошла почти минута, прежде чем из полумрака появилась профессор Макггонагалл, одетая в свою неизменную зеленоватую мантию.       — Мистер Абабуа, почему вы здесь один?       — Странный вопрос, профессор. Наверное, потому, что хочу когда-нибудь стать по настоящему сильным магом, а не человеком из серой массы, — отвечаю с легкой улыбкой, а глаза честные — и ведь говорю почти правду.       — Понятно, — Макгонагалл нахмурилась, обвела стопки книг на столе тяжелым взглядом и продолжила допрос. — Неужели вы собираетесь прочитать все эти книги за один день?       — Что вы, профессор, я всего лишь ищу интересующую меня информацию. Вообще, на мой взгляд, достаточно бесполезно читать все подряд только для того, чтобы получить знания, которыми никогда не сможешь воспользоваться, так как даже не представляешь нужную ситуацию, — и новая едва заметная улыбка.       — Хорошо, я рада, что вы так здраво мыслите, мистер Абабуа, — и МакГонагалл улыбнулась — ведь знает как я не люблю свою фамилию. — Вас хочет видеть директор, так что поторопитесь и не забудьте вернуть книги на место.       Где-то в животе появилось неприятное ощущение. Первая же мысль была о том, что мой маленький бизнес решили прикрыть, а на меня будут накладывать санкции, вроде ограничения времени на посещение библиотеки. Отчисление я вообще не брал в расчет, все же проступок не столь страшный, ведь запретными знаниями я не баловался.       Спустя тридцать минут под конвоем профессора МакГонагалл я добрался до горгульи. закрывающей вход в кабинет директора. Преподаватель прошептала пароль, и преграда отодвинулась, а моим глазам открылась лестница.       — Поспешите, мистер Абабуа, директор ждет, — женщина подтолкнула меня в спину, отрезая пути к отступлению.       «Ну, посмотрим, чем нас удивит великий белый маг».       С этими мыслями я активировал на полную мощность все щиты, что успел навесить на свои разум и память. Эффект от этого несколько неприятный, словно смотришь на мир через толстое стекло, в толще которого теряются все краски и остается только черное и белое.       Возможно, кабинет Дамблдора и впечатлил бы меня, будь я обычным ребенком, совершенно не знакомым с настоящей силой. Но декорации были действительно хороши, хотя бы тем, что на множестве полок лежали хоть и слабые, но вполне настоящие артефакты. А феникс, сидящий на жердочке будто обычный сокол, вообще должен был заставить меня захлебнуться слюной от восхищения.       — О, Джафар, проходи, не стесняйся, мой мальчик, — голос старика, добрый и всепрощающий, даже через блокаду эмоций пробирал до костей.       «Силен, неудивительно, что его темные лорды боятся».       Отвлекая себя разными мыслями, прохожу через комнату к письменному столу и сажусь на стул для посетителей. Сам белый маг уже сидит в кресле, с легкой улыбкой наблюдая за мной словно за интересным насекомым.       — Лимонную дольку? — Дамблдор подвинул вазочку с лимонными конфетами.       — Благодарю, — беру одну дольку и отправляю в рот, дабы немного потянуть время. Белый маг спокойно ждет, не торопя, изредка посверкивая очками.       — Знаешь, Джафар, меня несколько беспокоят твои отношения с Гарри Поттером.       — Не беспокойтесь, директор, между нами нет никаких отношений, и вряд ли когда-нибудь будут, — попытался пошутить я.       Дамблдор весело рассмеялся, и только благодаря блокированным эмоциям и обостренному слуху я почувствовал фальшь.       — Ну разумеется, мой мальчик, я и не имел в виду ничего подобного. Однако, ваши ссоры плохо влияют на дружеские отношения между факультетами. Сам понимаешь, Гриффиндорцы будут на стороне Гарри, а равенкловцы станут защищать тебя. Признаюсь честно, мне хватает проблем в извечном противостоянии Гриффиндора и Слизерина и совершенно не хочется, чтобы вся школа делилась на два враждующих фронта. Так что, будь добр, постарайся не афишировать вашу неприязнь, а если сможешь, постарайся подружиться с Гарри.       — Хорошо, директор, я постараюсь, но не могу обещать что получится.       — Вот и отлично, — Дамблдор тепло улыбнулся. — Ты не стесняйся, угощайся.       Вторая долька отправилась мне в рот, заполнив его кислым лимонным вкусом.       — Есть еще одна вещь, которая меня беспокоит, — белый маг сверкнул очками, уже с намеком на суровость. — По школе прошли слухи, что один из первокурсников за плату, пишет чужие сочинения, при этом еще и почерк превосходно копирует… ты что-нибудь об этом можешь рассказать?       — Понятия не имею, о чем вы, директор? — и смотрю честными глазами прямо в стекла очков Дамблдора.       По видимому, не сработало. Старый маг тяжело вздохнул, а затем заговорил, тоном одновременно выражая усталость, осуждение и понимание:       — Джафар, мой мальчик, я уже далеко не первый год директор Хогвартса и за время работы чего только не видел. Ты не первый, кто решил заработать немного денег таким способом, и хоть в правилах школы и не прописано, что студентам нельзя помогать писать работы своим друзьям, но это относится именно к помощи, а не выполнению всей задачи. Понимаешь, о чем я говорю?       — Вроде бы… — неуверенно бормочу себе под нос.       — Если ты будешь помогать ученикам, например, с поиском информации в библиотеке, составлять планы конспектов, проверять сочинения на ошибки… я не буду против, да и учителя не станут акцентировать на этом внимание. Ну, а если твои друзья решат тебя отблагодарить — в этом вообще нет ничего плохого. А кроме того, если ты сам захочешь помочь директору с бумажками, хотя бы раз в месяц почту разобрать, то думаю что не станет проблемой выписать разрешение на посещение запретной секции библиотеки. Ну как, мы договорились?       Несколько долгих секунд, я просто молчал, а мысли в голове ворочались с огромным трудом. Мне вроде бы предлагали работу, за которую будут прощать мелкие проступки, только вот не говорили, что именно придется делать. Только вот выбора особого не оставалось, так что…       — Договорились, — уверенно киваю, стараясь на лице изобразить облегчение.       — Вот и отлично, — Дамблдор тепло улыбнулся. — Не буду больше тебя задерживать, поспеши, а-то опоздаешь еще на ужин, а то ведь в библиотеку сейчас побежишь…              Когда ученик вышел из кабинета, белый маг тяжело вздохнул.       — Очень интересный молодой человек… да и на разуме интересная защита. Надо будет за ним присмотреть, и, если получится, пристроить к делу. Да еще и с Гарри разобраться надо…       Покопавшись в бумагах, Дамблдор достал тетрадь, в которой было точное описание предстоящих событий. Сценарий требовалось исполнить в точности, чтобы «Избранный» ни о чем не догадался, а заодно приобрел некоторые навыки и уверенность в своих силах. Как раз для этих целей и создавалась кукла Квирелл да и фальшивый философский камень.       — Если бы народу не нужен был герой, на которого можно равняться, давно забросил бы всю эту суету.       Внеся изменения в сценарий, маг улыбнулся и уже в ежедневнике оставил заметку: «Попросить Макгонагалл устроить Джафару дополнительные занятия».       Откинувшись на спинку кресла, старик самодовольно продекламировал поговорку, однажды услышанную в России:       — Сделал гадость, на сердце радость…