Все, что от меня осталось

От досады першит в горле, словно ему снова семь, и все идет не по плану. — Я задал вопрос, — говорит Том медленно и властно, но в ответ из-за решетки доносится лишь сухое старческое дыхание. Диадема хорошо спрятана, но Том остро чувствует ее присутствие уже у входа в Выручай-комнату. Снейп, нервно и нетерпеливо перебирающий волшебную палочку в пальцах только подливает масла в огонь. — Нужно пройти мимо этого места трижды, проговаривая про себя или вслух, что именно тебе нужно, — неуверенно объясняет Том, пытаясь избавиться то ли от ощущения подступающей лихорадки, то ли от чувства, что из-за Снейпа все его планы полетят в тартарары. — Показывайте, мистер Поттер. Я хочу убедиться, что вы не бредите. «Кто бы сомневался». Том набирает в грудь побольше воздуха, и когда в третий раз проходит мимо стены со словами, что ему нужно найти место для занятий Защиты от Темных Искусств с профессором Снейпом, что, пожалуй, выглядит и необычно, и смешно, как в забытьи слышит звук крошащегося камня. Зельевар первым толкает от себя появившуюся дверь, и когда он заходит внутрь, Том почти бесшумно проскальзывает в помещение вслед за ним. — Могу ли я… могу ли я посмотреть на тебя, Том? Неровная поступь шагов. Дверь к нему открывается вопреки всем правилам, и Том, не привыкший к такому своеволию, все же выходит наружу. Он выше старика на голову, и тот, испуганный, отступает. — Какая встреча, святой отец. Воздух от близости диадемы будто бы пульсирует. — Что скажете, профессор? Вокруг них — целый зал, устеленный матами, по периметру которого расставлены манекены для тренировочного боя. Кое-где можно найти зеркала: вероятно, чтобы было проще отточить движения. — Эта комната предоставит в наше распоряжение все, что нам будет необходимо для занятий? — с недоверием и хорошо скрываемым восхищением спрашивает у него Снейп, и Том впервые позволяет себе улыбку. У него получилось. Почти. — Да, сэр. Кроме еды, конечно же. Снейп пробует один из манекенов на прочность. Старик молчит, до белизны сжимая в пальцах широкий деревянный крест на своих четках. — Бог восставил меня, святой отец. Все, как вы и говорили. Он шумно выдыхает. — Зачем ты пришел, Том? Заклинание срывается с палочки как удар хлыста: быстро и резко. Порез на морщинистой шее священника разрастается красным, и Том с мрачным наслаждением наблюдает, как чужое тело медленно оседает на пол. Удовлетворенно хмыкнув, Снейп вспарывает манекену плечо и, решив, что воображаемый противник повержен, прячет палочку. — Мы начнем в четверг на следующей неделе в семь, нет, в восемь вечера. За опоздания и любое другое нарушение дисциплины я буду снимать баллы в двукратном размере, — почти будничным тоном сообщает ему Снейп и продолжает: — Любой серьезный проступок и неумение держать язык за зубами в мгновение ока повлекут за собой прекращение наших занятий, вам ясно? И не забудьте передать это своим друзьям. Этого следовало ожидать. — Да, сэр. Я все передам. Снейп смотрит на него долго и пристально. Он легко читает на лице Поттера какое-то несоразмерное ситуации беспокойство, но ничего не говорит: мальчик кажется Снейпу настолько скрытным, что спрашивать у него лишний раз нечто личное — выстраивать дистанцию, от которой, кажется, они только начали избавляться. — Вы можете идти, мистер Поттер. А я пока… осмотрюсь здесь. Том, подавив разочарованный вздох, молча кивает вместо очередного «да, сэр». Лицо, подернутое красным, горит, и он быстрым шагом пересекает комнату, чтобы уже в следующую секунду оказаться за дверью. Том прислоняется затылком к холодному камню стены и закрывает глаза. — П-прости меня, Том. В пятый раз душу разбивать не страшно. Том перешагивает тело священника, подбирая полы мантии, чтобы не запачкать ее кровью. — Бог простит. Внутри что-то в очередной раз надламывается, и диадема, скрытая от посторонних глаз, впитывает в себя эту древнюю, как и сам мир, магию. До четверга. Том должен решить с ней что-нибудь до следующего четверга.