Все, что от меня осталось

Тяжеловесная фигура Дамблдора утопает в директорском кресле. ─ Вы мне солгали! Альбус терпеливо ждет новой вспышки ярости. Лорд Волдеморт остается для него обычным мальчишкой: эта мысль делает воздух в кабинете гуще и калёнее. ─ Вы говорили, что Хогвартс станет для меня настоящим домом, Дамблдор, а теперь во второй раз выставляете меня на улицу, ─ главный его промах – попытка воззвать к жалости, сманипулировать, подобрать фразу – одну из тех, «дамблдоровских» - чтобы ударить врага его же оружием. Альбус всегда удивлялся, что Том так превратно понимает любовь: она ведь не слабость, нет, но у него не получится объяснить. Ему – не получится. ─ Мы оба знаем с тобой, Том, что ты зашел слишком далеко, ─ он снимает очки и складывает их дужками вверх. Всегда, если разговор становится неприятным. Лорд Волдеморт, наконец, садится напротив. Том подслушал пароль еще утром, когда Снейп последний раз был у директора. Он не знает, зачем здесь. Крадется от самых ступенек до округлой кованой двери. Свет яркими пятнами пронзает мрак винтовой лестницы. ─ Возможно, я не был внимателен к тебе когда-то. Но ты преподал мне хороший урок, Том. Я не позволю тебе травить студентов тем ядом, которым отравился ты сам, ─ жестко говорит Дамблдор. ─ Мне жаль расстраивать вас, директор, но вы опоздали и с этим. Альбус знает, что Лорд Волдеморт опережает его на шаг. Но по дороге – куда? ─ Нам не о чем говорить с тобой, Том. Пока я здесь, ты больше не переступишь порога школы ни в качестве преподавателя, ни в качестве кого-либо еще. А теперь я прошу тебя удалиться, меня ждут дела. Альбус упирается руками в стол, грозно нависая над бывшим учеником. Том величественно встает: он выглядит бесстрастным. ─ Не прикрывайтесь студентами, Дамблдор, вам всегда было плевать на них, ─ раздается вальяжный ответ. И болезненный укус напоследок: ─ Единственное, что мучит вас сейчас и будет мучить до самой смерти – чувство вины. ─ До свидания, Том. Но по-настоящему болезненным этот укус станет лишь через много лет, когда самые талантливые волшебники на глазах Альбуса превратятся в чудовищ. И не по одну сторону. По обе. Воздух горит – лето перекидывается искрами заклинаний. ─ Ты снова бежишь от меня, Том? Низкий, но кажущийся громадным силуэт Дамблдора, отражает новый опасный луч. Том растворяется то в молодой листве липовой рощи, то в вихре темных чар: солнце играет в стеклах очков, и Альбус никак не может зацепиться взглядом за противника. Или не хочет. ─ Вы собираетесь уморить меня нотациями, Дамблдор? ─ насмешливо доносится из-за деревьев, и Альбус делает «предупредительный выстрел». Овидиевы метаморфозы. Именно поэтому, он так легко поверил в виновность Сириуса. Они все поверили. ─ Мне бы не хотелось, чтобы ты чувствовал себя здесь неловко, Гарри, ─ дверь со скрежетом отворяется, и Том осторожно ступает вперед. ─ Что привело тебя сюда? ─ Простите, профессор, ─ негромко. ─ Я хотел поговорить с вами. Он проводит рукой по железным петлям, будто пытается сохранить за собой пути к отступлению. ─ О чем же, мой мальчик? ─ О Томе Риддле. Он всегда оставлял ему шанс на прощение. Но Том злился и уходил все дальше, во мрак. ─ Это последнее предупреждение, Том. Впредь я не собираюсь быть таким милосердным. ─ Авада Кедавра! Чистая ненависть пробивает любые щиты. Альбус уклоняется, и пронзительная зелень проскальзывает в паре сантиметров от его головы. Где-то вдалеке слышится топот доброго аврорского десятка. Дамблдор верен своему слову: он описывает палочкой круг, и огонь, срывающийся с ее кончика, поджигает лес. Его уха касаются беспорядочные хлопки – Том безуспешно пытается аппарировать. ─ У тебя еще есть выбор, Том. Одумайся, я прошу тебя. Шорох костра искажает слова. Том бежит, пробиваясь сквозь гибкие ветки к границе барьера, и его догоняет беспощадное «я прощу тебя». ─ Никогда! – рычание. Альбус смотрит вслед быстро удаляющейся тени. Хлопок. Дамблдор медленно выходит из-за стола и складывает руки за спиной, одну в другую. ─ Выбор, Гарри. Помнишь, я говорил тебе об этом? Том кивает и делает еще один шаг. ─ Ты всегда сможешь выбрать, кем быть, мой мальчик. Не так важно, кто ты есть, Гарри, важно то, кем ты станешь. На мгновение у Тома перехватывает дыхание. ─ У него тоже был выбор, профессор? Альбус чуть поджимает губы и уводит взгляд в сторону. «─ Единственное, что мучит вас сейчас и будет мучить до самой смерти – чувство вины. ─ До свидания, Том». ─ И он его сделал, Гарри. Дамблдор снимает очки и кладет их поверх какой-то книги. Дужками вверх. ─ Тогда почему вы... Почему вы говорите так, словно виноваты? ─ директор стремительно поворачивается в его сторону. ─ У тебя прекрасная интуиция, Гарри. Я должен был понять это еще в первую нашу встречу, ─ он пытается уйти от ответа, но Том смотрит пытливо и выжидающе. ─ Я мог помочь ему, ─ неожиданно начинает Дамблдор и сам резко обрывает себя: ─ Нет, Гарри, я был должен помочь ему. Том удивленно следит за тем, как четко на лице директора вычерчиваются глубокие морщины около рта и глаз. ─ Я был тем, кто открыл Тому мир магии, но я же и заклеймил его: вместо того, чтобы протянуть ему руку, я ждал, что он оступится. Я видел его слабость, но ничего не сделал, чтобы спасти его. В том, что Том Риддл стал Темным Лордом, есть и моя вина. Не знаю, сможешь ли ты простить меня. ─ Главное, чтобы он вас простил. «А ты умеешь быть жестоким, Гарри. Совсем как Том». Губы Дамблдора растягиваются в широкой и щедрой улыбке. ─ Ты бесконечно добр, Гарри, и это качество многие недооценивают, но я прошу тебя, ─ он останавливается и продолжает вкрадчиво: ─ Не жалей его. Том сделал свой выбор. И делает его до сих пор. ─ Он ведь уже не сможет повернуть назад, ─ лукавый полувопрос: «вы ведь все равно не сможете принять его». «Никогда!» ─ Думаю, что нет.