Южный бриз в Северном месте

Через три дня Торнтон сидел в плохом настроении. В течение двух дней он приходил в дом Мистера Хейла в назначенный час, терпеливо ожидая, что появится Маргарет, но каждый раз вместо нее приходила служанка, чтобы разливать чай. Он прислушивался к каждому шороху в холле, но она так и не появлялась. — Я надеюсь, Мисс Хейл здорова? — наконец, спросил Торнтон. — Да, Маргарет пошла погулять. В последнее время она предпочитает этот час. — Понятно. Ее намерения были ясны. Она даже не хотела находиться в одном доме с ним. Что ж, если она не хотела видеть его, то он не будет навязывать себя ей. Ей вовсе не нужно уходить на прогулки, чтобы избегать его. Он задумался: «Как же лучше прекратить визиты, чтобы не расстроить Мистера Хейла, ведь он уже был настроен почитать со мной Платона?» Мистеру Хейлу нравилось проводить с ним свое время, к тому же они стали довольно хорошими друзьями. — Я боюсь, что не смогу прийти завтра, — сказал Торнтон, когда пожимал руку Мистера Хейла. — Поговаривают о забастовке и мне необходимо быть на фабрике. — Мне будет не доставать вашей компании. Но, я надеюсь, что вы придете в среду? — спросил Мистер Хейл. — Я надеюсь, что смогу, — неуверенно сказал Торнтон. Мистер Торнтон вернулся домой разочарованным. Он злился, потому что не мог заставить себя не думать о Маргарет. Он каждый день приходил к ней в дом в надежде увидеть ее, поговорить с ней. Их последний разговор так и остался недосказанным. Ему необходимо было увидеть, как презрение в ее глазах сменяется пониманием, и до сих пор он лелеял надежду, что когда-нибудь это произойдет. Он знал, что жизнь на Юге была совсем другой и о пренебрежении Маргарет к торговцам. Но фабрика «Мальборо» была всей его жизнью. Он получил ее в наследство от отца. Потерпев неудачу в делах, его отец начал инвестировать средства в сомнительные схемы, надеясь собрать достаточное количество денег, чтобы заплатить кредиторам и восстановить работу фабрики. Потеряв всякую надежду, он застрелился. Торнтон вынужден был оставить школу. Вместе с его матерью он работал тяжело, чтобы расплатиться с долгами отца. Проделав большой объем работы, он все же восстановил фабрику. Если бы отец рассказал его матери об их истинном финансовом положении, она могла бы дать ему совет. Торнтон был уверен, что он не сделает той же ошибки, и поэтому советовался с ней по всем вопросам бизнеса. К его удивлению, он и его мать всегда имели одну точку зрения. Она высказала неодобрение только один раз, когда он сообщил ей о своем намерении посещать Мистера Хейла, чтобы читать классику. — И что ты собираешься узнать из «Илиады» для управления фабрикой? — спросила она. Он улыбнулся. — У Мистера Хейла ведь есть дочь, не так ли? — продолжила она. — Да. — Это ведь та девушка, которая приходила на фабрику в тот день? — Да. — И какая она? — Почему бы тебе не навестить ее? Мы могли бы сравнить наши точки зрения, по поводу ее характера. — Я не думаю, что она понравится мне. Торнтон не стал продолжать разговор, потому что понимал, что его мать как всегда оказалась права. Маргарет Хейл была очень надменной девушкой и вряд ли понравилась бы ей. Он надеялся, что предстоящая встреча мануфактурщиков и покупка новых станков отвлечет его от мыслей о ней. На следующий день он и Энтони ездили на окраину города, чтобы подтвердить заказ новых станков. Погода была прекрасная, и на обратном пути он решил пройтись пешком. Его мать ждала его на ленч, и он знал, что ей было бы интересно узнать об усовершенствовании станков. По пути к дому Хейлов, Торнтон подумал, что было бы разумнее, если он будет избегать их улицу. Как только он собрался перейти на другую улицу, он увидел, как Маргарет вышла из дома. Ему показалось, что она выглядела несколько встревожено и шла довольно быстро. Не раздумывая, он пошел за ней. Она была одета в светлое муслиновое платье, а сверху накинула синюю клетчатую шаль, и этим очень сильно выделялась среди черно-серой толпы. Некоторые мужчины, мимо которых она проходила, оборачивались ей вслед. Торнтон задумался: «Что бы я почувствовал, если бы шел рядом с ней?» Он вспомнил, как она шла вместе с Энтони, и ощутил укол ревности. Он напомнил себе, что не имеет право на такое чувство. Также он понимал, что у него нет никакого права следить за ней, но не мог остановить свое любопытство. Они ушли довольно далеко от центра города, и он понял, что она движется в сторону холма. Холм располагался на окраине города, но люди Милтона редко ходили туда. Торнтон был на холме несколько раз, но хотя холм предлагал прекрасный панорамный вид на город, сам город выглядел оттуда уныло. Маргарет оставила город позади и приблизилась к подножию холма. Она увидела этот холм сегодня утром из своего окна. Сильный ветер расчистил черные облака, и солнце осветило комнату Маргарет. Во второй половине дня в Милтоне скапливалось достаточное количество дыма, чтобы затмить солнце. «Снова станет темно и тоскливо», — Маргарет не могла вынести эту мысль. Она захотела почувствовать солнце на своем лице и ветер в волосах. Предупредив служанку, что вернется через час, она вышла из дома. На холме росла трава и несколько деревьев. Маргарет продолжила восхождение. Там было удивительно тихо, и воздух был чище. С этой высокой точки она задумчиво посмотрела на город внизу, на контуры рабочих коттеджей, скопленных вокруг гигантских и внушительных фабрик, которые извергали черный дым в небеса. Среди всех построек текла река, словно пытаясь найти выход из могучей схватки индустрии. Маргарет сняла шляпку и скинула шаль и, положив их на траву, села. Торнтон стоял на расстоянии. Ему хотелось уйти, не обременяя ее своим присутствием, но он заметил, что не только он следил за Маргарет. Двое мужчин преследовали ее от города, а теперь прятались за деревьями. Они были так увлечены своей целью, что совсем не осознавали, что за ними следил Торнтон. Маргарет, конечно, была в полном неведении, что за ней следят. Торнтон подошел ближе, показывая себя злоумышленникам. Он надеялся, что они откажутся от своих планов, если поймут, что Маргарет была не одна. — Мисс Хейл! — крикнул он. Маргарет удивленно повернулась и встала. Господи Боже! Что он тут делал? Она была уверена, что его не было там до нее, и скорее всего он следил за ней. — Это не безопасное место для леди, — сказал он, подходя к ней. — Я вижу здесь только вас! Мне следует бояться вас, Мистер Торнтон? — огрызнулась она. Он вздрогнул, словно этими словами она ужалила его. — Я не единственный здесь человек, Мисс Хейл! — громко сказал Торнтон, посмотрев в ту сторону, где прятались мужчины, которые сразу же побежали вниз по склону. Маргарет заметно побледнела. — Они следовали за вами из города, — сказал Торнтон, как только мужчины скрылись из виду. Маргарет была потрясена этим. В Хелстоне она всегда прогуливалась, не беспокоясь, что может встретить незнакомцев. Она осознала, что произошло, и почему Мистер Торнтон последовал за ней. Вспомнив о своих словах ему, она немного покраснела. Ей следовало извиниться. — Вам нужно быть более осторожной, Мисс Хейл. Вы, конечно, понимаете, что находитесь в Милтоне, а не в Хелстоне, — сказал Торнтон с недовольным видом. Маргарет понимала, что совершила ошибку, но не ожидала, что он будет разговаривать с ней таким тоном. — Я хорошо это осознаю, Мистер Торнтон, — ответила она ледяным тоном, забывая обо всех извинениях, которые хотела выразить ему. — Но, вы подвергаете себя опасности! — Я не думала, что подвергаю себя опасности. В Хелстоне бы этого никогда не случилось! — Но, это не Хелстон! — сказал Торнтон. Маргарет никогда не получала выговор от мужчины. В Лондоне и Хелстоне мужчины ловили каждое ее слово и принимали все, чтобы она не сказала, без вопросов. Но Мистер Торнтон не был похож на них. У него не было их любезных манер. Он редко улыбался и всегда говорил с авторитарной властью. Она была уверена, что он не дамский угодник, но воспоминание о его улыбке и их споре в кабинете ее отца, заставляло ее сердце биться в неустойчивом ритме. Когда отец сказал ей, что Мистер Торнтон будет приходить к ним каждый день, она была так удивлена, что не могла ничего сказать. У нее не было причин полагать, что их третья встреча будет лучше первых двух. Она посмотрела на часы со смесью страха и предвкушения. За десять минут до его прихода, она решила прогуляться. «Это вовсе не трусость», — сказала Маргарет себе, во-первых, так ей будет спокойнее, а во-вторых, она может сделать что-нибудь полезное. Она взяла корзину с продуктами и пошла в детский приют, о котором рассказывал ей отец. Сейчас же она стояла перед ним в полном ошеломлении. Он провоцировал ее на спор как никто другой, но она, не говоря ни слова, отвернулась от него и пошла к тому месту, где оставила шляпку и шаль, демонстративно сев к нему спиной. Торнтон вздохнул. День с утра обещал быть обычным, до того момента, как он увидел ее. Он был рад, что последовал за ней, потому что боялся даже подумать, что могло произойти, если бы эти злоумышленники нашли Маргарет в одиночестве. Он защитил ее, а она оскорбила его, но, несмотря на это, он знал, что не сможет оставить ее здесь одну. Также он знал, что не должен был показывать ей свой нрав, все же у нее были все основания сомневаться в нем. Торнтон посмотрел на нее, она по-прежнему не двигалась. Ему не хотелось ждать весь день, и он медленно подошел к ней. Когда Маргарет сидела спиной к нему, она хорошо понимала, что после того, что произошло, она должна была собрать свои вещи и пойти домой, но также осознавала, что Мистер Торнтон не оставит ее без защиты и скорее всего, он по-прежнему стоял на том месте, где она оставила его. Маргарет ощущала себя так, словно попала в какую-то игру, ожидая, кто сделает первое движение. Интересно, что бы сказал ее брат Фредерик о положении, в котором она оказалась? Как же ей его недоставало, особенно сейчас! Она скучала по его шуткам и смеху! Если бы он был бы здесь, она пошла бы на холм с ним и ничего бы этого не случилось. Она не знала, где он сейчас. Последнее письмо от Фредерика она получила шесть месяцев назад. Он уверял ее, что у него все хорошо, что Испания прекрасная страна, и он наслаждается ее солнцем. Она вспомнила, как в детстве они бегали по полям под палящим солнцем Хелстона, избежав всевидящих глаз Диксон, служанки их покойной матери. — Мисс Хейл, те мужчины могут вернуться, — сказал Торнтон примирительным тоном. Он стоял за ее спиной, но хотя он не видел ее лица, она выглядела так, как будто была погружена в глубокую задумчивость. — Позвольте мне проводить вас домой, — сказал он несколько громче. Маргарет смутно осознавала, что он стоял за ее спиной и что-то говорил, но она мыслями была далеко в Хелстоне, когда она была девочкой, играющей со своим братом. — Мисс Хейл? — Можем мы посидеть немного? Пока тут есть солнце, — ответила Маргарет автоматически. Торнтон приготовился к какому-нибудь едкому ответу, но он никак не ожидал от нее приглашения присесть к ней. Он не знал, что привело к этой внезапной перемене и смог придумать только одну причину. — Если это извинение, то не нужно, Мисс Хейл, — сказал Торнтон, подходя к ней так, чтобы он мог видеть ее лицо и попытаться понять, что же блуждает в ее мыслях. Маргарет, конечно, не извинялась, сделав приглашение. В действительности, она не понимала, что и кому говорит, когда слова вылетели из ее рта. Сказав эти слова, она вернулась к реальности и осознала, как это было ужасно смело и нагло с ее стороны, чтобы просить Мистера Торнтона посидеть с ней в уединенном месте. Она была рада, что он истолковал ее слова, как извинение. Но его ответ, напомнил ей, что у нее был повод, чтобы извиниться перед ним. Она бы это уже сделала, если бы ее гордость и нрав не взяли верх над ней. Ей стало интересно, почему он воспринял ее приглашение, как извинение, скорее всего он подумал, что она была слишком гордой, чтобы извиниться перед ним. Наконец, Маргарет повернула голову к нему и посмотрела на него. — Это вовсе не было извинением, Мистер Торнтон. Но я понимаю, что у меня есть веская причина, чтобы извиниться перед вами. Мое поведение сейчас было непростительным, но я надеюсь, что вы все же простите меня. — Не стоит, Мисс Хейл. Я не должен был говорить с вами так, и надеюсь, что вы также простите меня. — Мы, похоже, пришли к согласию, — сказала Маргарет с улыбкой. — Кажется так, — сказал Торнтон. Торнтон задался вопросом, хотела ли Маргарет все еще посидеть там, и он, естественно, не хотел ничего больше, как присесть рядом с ней, но он знал, что это было бы неуместно, и она, выразив эту смелую просьбу, скорее всего не имела этого в виду. — Вы не хотите вернуться домой? — спросил Торнтон. — Да, конечно, — сказала Маргарет. Маргарет встала и наклонилась, чтобы забрать свои вещи. Она надела шляпку и накинула шаль на плечи, как королева. Торнтон стоял и смотрел, не в силах оторвать своих глаз от нее. Под его пристальным взглядом она покраснела и вся неловкость, существующая между ними, внезапно вернулась. Торнтон предложил ей руку, не опуская взгляда. Она подошла к нему и мягко положила свою руку на изгиб его локтя. Они спускались по склону в молчании. Он специально не ускорял шаг для ее удобства, но заметил, что когда они вошли в город, Маргарет стала идти в более быстром темпе. Он ощущал мягкое давление ее руки, когда она держала его под руку, и вдыхал тонкий и прекрасный аромат лаванды от нее. Торнтон стал осознавать, что люди смотрели на них. Ведь не каждый день можно было увидеть Джона Торнтона, хозяина фабрики «Мальборо», прогуливающимся с молодой леди, да к тому же с такой красивой, как Маргарет. Торнтон знал, что он считался завидным холостяком. Его сестра постоянно пыталась заинтересовать его какой-нибудь леди, но, несмотря на то, что все они были очаровательными, они казались ему одинаковыми, говорили одно и то же и действовали одинаково, как будто были изготовлены на одной фабрике. Кроме того, Торнтон раньше и не думал жениться. Но сейчас, гуляя с Маргарет, он подумал, как же она отличается от всех других девушек. Она пришла без сопровождения на его фабрику, до этого ни одна леди, за исключением его матери, не входила туда, да к тому же осмелилась поставить под сомнение его действия перед его же рабочими. Маргарет была леди, но он видел, как она работает вместе со своей служанкой. Мистер Хейл был слишком стар и слаб, чтобы помочь им передвигать мебель и две девушки в одиночку должны были обустраивать дом. Торнтон даже не мог заставить свою сестру принести ему газету из гостиной без строгого взгляда. В тот же день Маргарет бросила ему вызов. Торнтон не мог вспомнить, чтобы слышал хоть одно противоречивое мнение от любой другой леди. И сегодня у него был самый необычный день в его жизни. И все из-за нее. Торнтон мельком взглянул на нее. Она выглядела весьма скромно, скорее всего, никто из тех, кто видел ее сейчас, не поверит, что она способна показать свой нрав. Маргарет также заметила, что они привлекали любопытные взгляды прохожих. Она немного расслабилась, когда Торнтон был вынужден смотреть вперед, а не на нее. Маргарет встречала достаточно много молодых людей, которые бросали на нее восхищенные взгляды, но под пристальным взглядом Торнтона, она едва могла идти. Кто бы мог подумать, что она, кто провела свое детство, лазая по деревьям и бегая наперегонки со своим братом, не смогла бы без помощи спуститься с холма! Она постоянно ощущала его близость, силу мышц его руки под тканью и тепло от него. Она была рада, когда они вошли в город, надеясь, что достопримечательности и шум города отвлекут ее от него, но общественное внимание заставило ее нервничать еще больше. После недели пребывания в Милтоне она хорошо осознавала, что Торнтон был известной фигурой и наблюдение его с неизвестной девушкой, скорее всего, станет причиной некоторых домыслов. — Хелстон должно быть прекрасен, — внезапно сказал Торнтон. — Да, это так, — ответила Маргарет. — Вы должны как-нибудь съездить туда. Хелстон особенно красив в это время года. — Я подумаю над этим, — сказал Торнтон с улыбкой. — С холма такой хороший вид, я удивляюсь, почему люди не посещают его? — сказала Маргарет. — У людей в Милтоне нет времени для отдыха. Это индустриальный город. Здесь время — деньги. — А я вовсе не считаю, что радость от нескольких часов отдыха может рассматриваться как бесполезная трата времени. Это повышает настроение, — противостояла Маргарет. — Вы только посмотрите на этих людей. Я никогда не видела столько безнадежности и отчаяния. В Хелстоне тоже есть бедные люди, но они не выглядят такими обремененными. Хорошо бы, если бы они находили некоторое утешение в природе. Казалось, что их разговор был близок к тому, чтобы перейти в спор. В другое время и другому человеку, он бы сказал, что бедным вовсе не нужно утешение, а нужна дисциплина и готовность работать тяжело, чтобы выбраться из нищеты. Но Торнтон не хотел противоречить ей сегодня. — Так вот почему вы пошли на холм? — спросил Торнтон, меняя тему разговора на нее. — Я полагаю, что да, — призналась Маргарет, немного удивленная его вопросом. — С утра была прекрасная погода, но сейчас… Торнтон посмотрел на Милтон ее глазами. Смог опустился на город. Небо, которое до этого было голубым стало серым, а белые облака сменились черными тучами. Воздух был наполнен пылью, которая оседала на всем. Торнтон обратил внимание на платье Маргарет, которое казалось, поменяло цвет на серый. «Она действительно не принадлежит Милтону», — подумал Торнтон с сожалением. — Может быть, завтра будет ясный день? — сказала Маргарет с надеждой, она заметила, что Торнтон стал очень тихим. — Может быть, — повторил Торнтон. Они подошли к ее дому. Маргарет убрала свою руку от него и встала к нему лицом. — Спасибо, Мистер Торнтон, — сказала Маргарет. — Не за что. — Вы придете к нам сегодня вечером? — спросила она. Торнтон сказал ее отцу, что он не придет сегодня, но судя по ее вопросу, он как всегда забыл сказать своей дочери об отмене визита. — Если это не причинит вам неудобство, — сказал Торнтон. — Конечно, нет. Вы самый желанный гость в нашем доме. Отец очень ценит вашу компанию, — сказала Маргарет. «А вы?» — чуть было не спросил Торнтон, но он знал, что должен быть терпеливым и обдумывать каждый шаг с ней, чтобы не напугать ее. События этого дня предоставили ему второй шанс, и сейчас он был рад, что она больше не планирует избегать его. — Да, я приду, — сказал Торнтон, размышляя, что скажет Мистер Хейл об этом. — Тогда до вечера, Мистер Торнтон, — сказала Маргарет, даря ему ошеломляющую улыбку, которая заставила его онеметь на мгновение. — Мисс Хейл, — наконец, сказал Торнтон. Он поклонился и повернулся, чтобы пойти домой.