Перемена мест слагаемых

Глава 9. Миура Хару неспешно шла по улице, сжимая в руках увесистые пакеты с едой. От магазина до дома семейства Савада, конечно, не очень далеко, но тяжести быстрой ходьбе не способствовали. Как и мысли, в которые девушка ушла с головой, не замечая ничего вокруг. В последнее время в их компании все как-то разладилось. Несмотря на то, что сама Хару и Киоко теперь знали о делах мафии и стали немного ближе к ребятам, девочек не посвящали в детали. Нередко случалось, что мальчишки куда-то убегали, ни слова не говоря, а потом довольно неуклюже оправдывались. Киоко верила – она была очень милой, но крайне наивной девушкой. Впрочем, от этого с ней только больше хотелось дружить. Но увы, поделиться своими подозрениями Хару не могла – эти самые подозрения были слишком смутными и невнятными, чтобы в них могла поверить и сама Миура. Что уж говорить о Киоко, свято верящей старшему брату! А Хару видела – они все что-то скрывают. Да и неохотно берут девушек в свое общество, оставляя тем участь балласта, призванного сидеть на кухне и следить за детьми. Нет, Тсуна очень хорошо относился к ним, оберегал, развлекал – особенно Киоко. Ей тоже нравился Цуна, но Хару не хотела сдаваться. А с другой стороны – что делать, если она разрушит влюбленную пару? Хару остановилась, тряся головой. Нет, такие размышления до добра не доведут! Надо успокоиться! А если Киоко с кем другим найдет свое счастье, и Цуна наконец обратит внимание на нее, Хару?.. Хару будет стараться! Перехватив пакеты поудобнее, она побрела дальше. Почему лучшие ингредиенты для готовки продаются не в универмаге в паре шагов от дома, а в соседнем районе?! Налегке она давно бы уже дошла… Но в последнее время все равно что-то не так. Хару уже заметила понурое настроение ребят. И этого хулигана Гокудеры не видно, а ведь раньше ни на шаг не отходил от Цуны… С одной стороны, никто больше Хару не обзывает, да и Ламбо поспокойнее стал – раньше его постоянно задирал этот парень. Но все же тут что-то не то. А недавно, четыре дня назад… Стоп, так мало? Казалось почему-то, что все это намного дольше длится… В общем, четыре дня назад в больницу попал старший брат Киоко – Рёхей. Сама Хару сталкивалась с ним крайне редко, но много слышала о нем от подруги. И сейчас та ходит подавленная и грустная. Примерно с тех же пор Миура нигде не видела Гокудеру. Казалось бы, хуже уже некуда – но вчера на улице она случайно столкнулась с Цуной. Хару шла от маминой знакомой, относила какие-то журналы и заметила его – тот несся на всех парах и был очень бледен. Хару окликнула встревоженного парня, но Цуна не услышал и пробежал мимо. Малыш Реборн на его плече тоже выглядел каким-то расстроенным… А сегодня утром Хару решила заглянуть в дом Цуны, но там никого не оказалось, даже Бьянки. Все уже куда-то ушли, ничего не сказав, – значит, случилось что-то серьезное. А мама Цуны забрала детей и отправилась в магазин, захотев повеселиться. И как теперь быть? Возвращаться домой или идти куда-нибудь в одиночку Хару не хотела. Тогда Миура вызвонила Киоко – подруги договорились приготовить что-нибудь вкусненькое и навестить Сасагаву-старшего в больнице. На него напали, кажется, какие-то хулиганы… Но ведь в этом районе боксера все знают, не привязались бы. Да и Хибари тоже боятся – Хару его и видела-то считанное число раз, но слышала столько, что сама в жизни бы ничего не нарушила! Слишком уж страшно… Хару подозревала, что не все так просто. Это опять какие-то секретные разборки мафии, в которые лезть не следует. Но, по крайней мере, она может не волновать окружающих своими догадками и поддерживать более слабую подругу. И готовить вкусное угощение больному, чтобы выздоравливал быстрее! Руки оттягивали пакеты, небо медленно застилали серые облака – наверняка будет дождик – но Хару, воодушевленная собственными мыслями и буквально пылающая энтузиазмом, лишь ускорила шаг. И, конечно, не заметила тени позади себя – несколько человек весьма угрожающего вида вынырнули из-за угла. - Эй! – позвал один из подозрительных личностей. Из рук у обернувшейся Хару выпали пакеты, шлепаясь на асфальт с невнятным треском. Глупая мысль о погибших яйцах эхом отдалась в висках у побледневшей девушки, по инерции медленно отходящей назад. *** Округлая белая штуковина перед самым носом. Собственная коленка. Джинсы. Чужие джинсы на чужих ногах. И кроссовки – старые, разношенные, такие, которые удобнее домашних тапочек. Собственно, это все, что видел Гокудера, да и то нечетко. Перед глазами все качалось и расплывалось, слышались странные звуки вроде громкого сопения и обрывков речи. Голова болела ужасно от каждого движения или звука, да что там, даже от попытки сфокусировать зрение на тех же кроссовках в черепе будто прокатывался тяжеленный железный шар, втирающий мозговую кашицу в кость и выдавливающий глазные яблоки наружу. Раздалось металлическое, противное шкрябание, щелчки, приглушенный голос, потом его затрясло сильнее. Пришлось судорожно сглатывать, пытаясь подавить приступ тошноты. Голос снова зазвучал над самым ухом – громкое восклицание на японском, разбираться в смысле которого абсолютно не хочется. Щелчок – и резкая смена освещения заставляет разлепить будто свинцовые веки и сдавленно застонать. Черт, верните его обратно в полумрак и оставьте в покое! Пытка какая-то… Над ухом, явно волнуясь, снова быстро затараторили по-японски. Понемногу начиная соображать, Гокудера прислушался – говорил мужчина, даже скорее парень, и вроде бы обращался не к нему… В ответ раздался другой мужской голос, весьма приглушенный – разобрать было намного сложнее. Про смысл и говорить нечего – не в таком состоянии пытаться разобрать это курлыканье. Стоп… Состояние. Драка. Парень. Асфальт. Голова. Он на улице до сих пор? Или нет? Его кто-то нашел? Но кому он нужен? Сердобольных прохожих в том проулке днем с огнем не сыщешь… Внезапно все снова завертелось, железный шар со смаком врезался в стенки черепа, явно стараясь выбраться на волю, и Гокудера осознал, что лежит на чем-то мягком. Не сдержавшись, он выдохнул сквозь зубы, хватаясь за виски в попытке хоть немного облегчить боль. Вышло плохо – точнее, абсолютно никак, голова все равно раскалывалась. Рядом послышалось на родном итальянском: - Как ты себя чувствуешь? Гокудера застыл. Он уже понял, что не один, но итальянский был перебором. Первое – этот человек его знал, потому что с первого взгляда на бессознательную тушку определить национальность невозможно. И второй вывод – знакомый, владеющий итальянским языком, столкнувшийся с ним в безлюдном японском переулке по чистой случайности – да не смешите! - Эй, ты в порядке? - уже обеспокоенно послышался тот же голос. - Ты кто? – хрипло выдавил из себя Гокудера, разлепляя пересохшие губы. - Все вопросы потом. Сейчас твое здоровье важнее. Пить хочешь? Голова не кружится, не тошнит? – уже спокойней произнес собеседник. Гокудера, и не думая отвечать на глупые вопросы, протер глаза, пытаясь осмотреться. Он находился в средних размеров комнате, обставленной по-простому, без изысков: кровать, стоящая у стены, шкаф, заваленный бумагами, большой письменный стол, стул, тумбочка и пара стеллажей. Светлая, сдержанная гамма цветов, четкость, строгость и функциональность – все, как ему нравилось. Судя по царившему в комнате небольшому беспорядку, квартира была жилой. Рассматривая обстановку, Гокудера не сразу взглянул на самый, в общем-то, интересный объект в поле зрения – светловолосый парень сидел у кровати, слегка наклонившись вперед и рассматривая в упор его самого. Такое внимание к собственной персоне было довольно неприятным, так что Гокудера поморщился уже более предметно, настороженно разглядывая скорее молодого мужчину, чем юнца-акселерата. И да, он просто не любил старших, уж больно много от них проблем. - Кто ты и что здесь делаешь? И где я вообще? – уже агрессивней спросил Гокудера, игнорируя все вопросы этой довольно неприятной личности. - Сразу к делу, да? Ну, это неудивительно. Я Дино Каваллоне, мы сейчас в твоей квартире, и ближайшую неделю я буду за тобой присматривать, – растрепав шевелюру на затылке, улыбнулся парень. Гокудера сел на кровати, выдохнув сквозь зубы от боли – шар все так же катался по остаткам мозгов, превращая их в пюре. Сделав над собой усилие, он присмотрелся получше к этому… Дино. Черт, как можно было раньше не заметить?! Татуировка! - Дробящий Мустанг?! – почти выкрикнул, слегка отползая, Гокудера. Давняя привычка – чуть что, разрывать дистанцию. А этот сидящий рядом и кажущийся безобидным парень был печально известен в кругах мафии, главным образом, своими боевыми способностями. - Ну да, это я. Но у меня отпуск, – уже шире улыбнулся парень и, повернувшись, что-то крикнул по-японски. Кажется, там были слова «идти» и «вода» – вполне узнаваемые и простые, даже для болящей головы. - Черта с два я в это поверю… Босс огромной мафиозной Семьи, третьей по влиянию в Альянсе, Дробящий Мустанг Дино решил провести отпуск, присматривая за мной? С чего вообще мне вдруг понадобилась нянька? И где я, ответь наконец! – взбесился Гокудера. - Что касается меня – просто не было выбора. Реборн попросил тебе помочь, и я не смог отказаться. А насчет квартиры я уже говорил – мы у тебя дома, – разжевывая, будто маленькому, и не переставая улыбаться, отвечал Дино, чем дико бесил Гокудеру. В этот момент в комнату зашел тот самый парень, что дрался с бандой. Глянув мельком и приняв того за подчиненного Каваллоне, Гокудера удобнее уселся на кровати и сдвинул брови, продолжая разговор: - Сказки свои прибереги для маленьких детишек. Думаешь, я поверю в этот бред? Моя квартира, значит? Реборн, киллер экстра-класса, легенда мафии – и вдруг печется обо мне? Когда начинать смеяться-то, умник? Дино нахмурился. Нет, недоверие вполне понятно, но с чего такой надрыв в словах про квартиру? От осознания захотелось пару раз стукнуться лбом о ближайшую стенку. Ну он и дурак! Ухитрился в первые же пять минут разговора наступить на больную мозоль подопечного, и со вкусом так, с оттяжкой… Молодец, Каваллоне, ничего не скажешь! А дело в том, что Гокудеру не взяли ни в одну, даже самую завалящую мафиозную Семью. Поначалу просто не принимали, а потом уже побаивались – репутация у него была не сахар. Да и за спиной всегда маячила Ядовитый Скорпион и ее Семья, что не добавляло благосклонности в потенциальных нанимателях. И получался парадокс – несмотря на все свои навыки и славу, крупных заказов подрывнику никто не предлагал, опасаясь Бьянки и его принадлежности к громкой фамилии. А собственной Семье он был не нужен, и никаких заданий Гокудере не поручалось. Больших денег, соответственно, взять было неоткуда, и парню приходилось пахать за троих. Вопрос с квартирой был из той же серии – слишком гордый, чтобы идти на поклон к своему отцу и боссу своей Семьи, Гокудера копил бы на нее несколько лет. - Гокудера, прости, я… – начал растерянно Дино. Надо было что-то сказать, но что?.. - К черту извинения. Правду можешь сказать? – устало произнес Хаято, внимательно разглядывая собственные руки. Это успокаивало и давало возможность не поднимать глаза, не показывать собственную слабость. Только не так, только не сейчас… Сейчас надо выглядеть сильным и уверенным, несмотря ни на что. Вот только как быть, если с каждой минутой это становится труднее и труднее?.. Все с того момента, как он пришел в себя в больнице, ему врали. Так или иначе, в мелочах или по-крупному, но врали. И сейчас – снова лгут, вот так, в открытую, делая предельно честные глаза. Считают его идиотом, ха-ха, как смешно. Только это уже истерическое. Потому что этому Дино, боссу Семьи Каваллоне, с такими честными глазами хотелось верить. Но если он допустит такую мысль, даже легкий намек на нее, то все… Финиш. Конец Гокудеры Хаято – вот что будет в том случае, если Дино не врет. *** Николо выглянул из-за угла, снова натягивая глупую кепку. Он было убрал ее в карман и обрадовался, что больше не придется носить этот пыточный инструмент, – а смотри-ка, снова пригодилась. Несмотря на явное неудобство, – голова под жесткой тканью чесалась, и низко надвинутый козырек натирал лоб – в плане маскировки кепка была незаменима. Светловолосый итальянец, пусть и шатен, выделялся на улицах тихого японского городка. С кепкой проблема решалась сама собой – никто не обращал внимания, и ладно. А сейчас Николо очень хотел, чтобы его не заметили. После той драки Рикассо отдышался и побрел в сторону, куда ушел Гокудера. Николо понимал, что потеряй он сейчас парня – и потом ни за что не найдет, как ни старайся. Другого выхода не было. В итоге он наткнулся на драку. Правда, подоспел к самому концу, когда в помощи уже никто не нуждался – Николо слишком долго петлял по улицам, выискивая, куда скрылся неугомонный «объект». И увидел, собственно, что Хранитель Дождя и друг Гокудеры дерется с остатками хулиганья – точнее, эти хулиганы геройски сбегают. Проследив, как Ямамото Такеши с кем-то говорит по телефону и взваливает на себя бессознательное тело «объекта», Николо было расслабился. Правда, выйти так и не рискнул, ведь он с Ямамото не знаком, а Гокудера сам сказал от него подальше держаться… Стоит тому только заикнуться, что Николо враг – и все, прощай, Рикассо, ты был хорошим парнем. Главное, что он не прогадал. Стоило только отъехать машине с обоими Хранителями, как вернулись сбежавшие хулиганы. Один из них тут же начал куда-то звонить, и, скорее всего, не в полицию или «скорую». Надвинув еще глубже на глаза кепку, Николо чуть высунулся из-за угла, стараясь расслышать хоть что-то. - Нет, нам не удалось… Цели пришли на помощь. Нет, похоже, прохожий, школьник-спортсмен. С синаем, да… Нет, потрепали… Да… Да… Больше не повторится… Да… Вас понял. Говоривший убрал мобильник, и Николо отодвинулся подальше за угол. Услышанного ему было более чем достаточно. Осталось только дождаться, пока шпана уйдет. Тогда можно будет проследить за ними и… Кажется, сегодня у Ника, несмотря ни на что, счастливый день.