А бывает и вот такое...

С той знаменательной встречи с джинном прошло уже полтора года, но Интисар словно не заметила этого срока. В последнее время ей вообще казалось, что жизнь пролетает мимо неё, а сама она выпадает из потока времени. Просто… не следит за ним. Интисар уже не различала дни, недели, месяцы - всё смешалось. Сны, которые она видела, вызывали всё больше и больше интереса, затягивали, забирали себе всё внимание, ведь волшебница получала воспоминания, богатые не только на события, но и на знания, и что самое главное – она понимала то, что видела. Заклинания, схемы, формулы – она всё это понимала, будто тот, кто составил их, мыслит точно так же как и она. Но это только одна сторона медали. Интисар помнит, что джинн говорил про Марида: славный малый, легкомысленный и веселый, добрый и так далее, так далее, так далее, но! Интисар видела каким Марид может быть. Ей снились события, которые происходили, когда люди получили магию и стали постепенно подавлять другие расы, которые пока еще продолжали нападать на людей, не понимая, что они уже не так беззащитны. И Интисар видела, как это делал Марид. Он считался сильнейшим среди первых волшебников, но Интисар не сказала бы, что он прямо СИЛЁН. Если сравнивать, то Соломон, Арба или Диргам вполне могли бы пересилить его, но тут, дело в другом. Марид был чудовищно опасен. У него была сила, он умело ею пользовался и плюс он сам по себе неординарный – вот почему он был сильнейшим. Сколько бы снов Интисар не видела, но она так ни разу и не смогла предугадать его следующий шаг. Марид удивлял её каждый раз, но потом Интисар признавала: на его месте она бы тоже сделала похожий ход, может чуточку другой, но по своей сути - такой же. Он не бросался в бой с героическими криками, привлекая к себе всеобщее внимание, никого ни в чем не убеждал, не церемонился. Марид вообще практически не разговаривал во время боя, он делал своё дело, и делал его так, как считает нужным. Быстро. Качественно. Его даже увидеть не успевали, как он уже всё закончил. Интисар удивлялась каждый раз: человек – такой веселый и озорной – преображался до невозможного. Сосредоточенный, собранный, уверенный в себе, непоколебимый в своих решениях. Интисар - вот честно, положа руку на сердце, - восхищена этим парнем. Интересно, а она во время сражений со стороны выглядит похоже? Ну, хотя бы чуть-чуть? Всё-таки, Королевой Войны и Козырем Соломона не за красивые глаза прозвали. Лично по мнению Интисар ничего особенного не происходит, просто сражение это не то, где можно дурачиться и веселиться, но ей не раз говорили, что в бою она… не то чтобы прямо пугает, но Сархан говорил: «Я чуть в штаны не наложил». Собственно, кроме интересных снов, она больше ничего не ощущала от Марида. Ни влияния, ни каких-то странностей со своим посохом, ни… Ничего. Просто видит его жизнь, и больше ничего с ней не происходит. И что самое смешное – именно то, что ничего не происходит и вызывает у Интисар подозрения. Ну, неужели всё действительно так просто? Но сколько бы она ни готовилась к худшему – ничего. Всё в порядке, всё нормально. За три с половиной года, что ей снятся эти сны, совершенно ничего не изменилось в ней. И волшебница уже хотела спокойно выдохнуть, но всё же по-прежнему оставался один вопрос: кто тот, второй? Второй парень, которого она видит, который так дико похож на Марида. Но он немного другой. У этого второго есть семья, есть много друзей, но он тоже не жил простой спокойной жизнью, как это было вначале. После того, как Интисар услышала это странное имя – Брэндон Мёрсер – жизнь парня изменилась. Как и Марид, он стал рисковать, и делал это не по своей инициативе. Он пытался вести себя с родными и друзьями как прежде, словно ничего не происходит, но Интисар видела – это не так. Он тоже… Интисар не знает как точно это описать, но он тоже сражался в своей жизни. Не в прямом смысле лез в драку, а вёл немного другой бой. Он… скорее всего, Интисар могла бы сказать, что он, как и она со своими ребятами, занимался разведкой и даже несколько раз участвовал в диверсиях. Его постоянно куда-то забирали, чтобы учить этому делу, а ему приходилось скрывать от родных и друзей, что он регулярно рискует. Он больше не был беззаботным мальчишкой, его словно вынудили повзрослеть, а он и не был против, разве что совесть его мучила, что приходится врать всем. Интисар помнит сон, где он – уже восемнадцатилетний – смотрел на себя в зеркало и, пожав плечами, с неизменной озорной улыбкой на лице, легкомысленно произнёс: «Не так уж и плохо. Могло быть хуже». Кто это? Откуда он? На каком сумасшедшем континенте он живёт? И как Интисар, облазившая почти весь мир, могла не обнаружить эти земли? Что за странные имена у людей там? Что за странные… приборчики он держал в руках? Некоторые дома там чуть ли не до неба достают! И они сделаны из стекла! И эта штука, которую он не выпускал из рук… Скейт, кажется? Она что, правда, такая классная? Он каждый раз, когда катался на ней, был такой счастливый и радостный. И люди, которые преподавали ему… Они учили совершенно по-другому, нежели праведники в церквях. Ни одного слова о Боге или каких-то религиозных тем. Наука, наука, наука – и так без конца! Причем на таком уровне, что у Интисар после каждого пробуждения голова раскалывалась, а чувствовала она себя самым тупым, непроходимым деревом, и это чувство больно било по гордости. Молекулы, атомы, координаты, векторы, электромагнитное поле… ЧТО, Б*Я??? И этот странный язык с абсолютно чуждой грамматикой… Интисар вообще только спустя довольно большой срок поняла, что этот парень, и все кто его окружают, говорят на странном языке, который она понимает, будто у неё голова того парня, вместо своей родной. А самое смешное в этой ситуации то, что она даже имени того парня не знает! Единственное, что Интисар знает, так это то, что его старшего брата зовут Ричард, и он очень сильно любит своего младшего братишку, то есть того самого чернобрысого парня. Этот Ричард старше его на десять лет, он уже жениться успел, и у него родился сын, которому на момент последнего сна Интисар исполнилось два года, и зовут мелкого Бенджамин, а коротко – Бендж, а жена того самого Ричарда ждёт второго ребенка. Два месяца, если Интисар не ошибается. А вот и здесь очередная непонятка с этим парнем: Интисар кое-как додумалась, что эти сны идут не последовательно, а вразброс. То есть, поди сама пойми, какой промежуток времени она сейчас видит. То ли тому чернобрысому пятнадцать, то ли тринадцать, то ли восемнадцать, то ли шестнадцать, то ли вообще восемь. Как ни прискорбно, но именно он был её ориентиром. И с Маридом точно так же. Чёрт поймёт, какой именно промежуток времени она видит, всё вразброс. Благодаря этим снам, жизнь брюнетки разделилась на «утро» и «ночь». Утром всё нормально, друзья рядом, магия под рукой, и жизнь течёт в своём привычном русле, а ночью наступает время дикой наркомании (Интисар узнала это слово от того брюнета, чьё имя так и не услышала). Если Марида она еще может выдержать, то тот второй это нечто. В том смысле, что Интисар устала видеть всё и не понимать ничего. Тот парень жутко раздражает своей «таинственностью», а Интисар как ребенок хочет докопаться до правды, её снедает азарт, просто свербит в одном месте от какого-то детского уе*анского желания добиться своего, в данном случае – понять что к чему. Из размышлений девушку вырвал голос Иснана: - Передай кувшин с водой. Непонимающе моргнув, девушка уставилась на Иснана, который после пары секунд взаимных гляделок пальцем указал на кувшин с водой, который стоял недалеко от Интисар. Окончательно придя в себя, девушка подала ему то, что он просил, совершенно не обратив внимания, что парень слегка, совсем чуточку покраснел и отвёл взгляд, когда их пальцы случайно соприкоснулись. Кстати, Интисар отметила, что после её пятилетнего отсутствия, и еще за прошедшие три с половиной года Иснан изменился внешне. Подрасти, наверное, решил. По крайней мере, сейчас он больше не напоминает извечного раздражающего подростка, а выглядит молодым привлекательным мужчиной, лет на двадцать с хвостиком (хотя ему уже двадцать семь всё с тем же хвостиком). Интисар же, как выглядела на двадцать два, так и не изменилась, несмотря на то, что ей уже двадцать восемь. Да и меняться она не собирается, ей и так нравится. Сидя за столом, ребята спокойно завтракали, а Интисар, как и обычно, держала одной рукой трёхлетнего (три с половиной!) Тесс, а второй пыталась покушать свой фруктовый салат, но пацан вечно хватал её за руку и отправлял еду в свой рот. Да-да, «как обычно». Рыжий мальчуган вечно льнул к брюнетке, которая за три с половиной года прошла принудительные курсы по правильному обращению с мелкими. То есть с карапузами. Ну, в смысле… Короче, с детьми! Теория была отложена на потом, начали сразу с практики. Да, страха больше нет, и Интисар даже немного нравилось нянчиться с Тесс, но всё же в пределах разумного, а рыжему было плевать на её мнение, желания и прочее. Ему нравилось быть с ней, и когда его не пускали к Интисар или она сама не брала его на руки, наступало время концерта в исполнении Тесс: слёзы, сопли, крики, рыдания и так до тех пор, пока он не получит желаемое. Хотя Интисар была убеждена, что мелкий не столько привязался к ней, сколько просто троллит. Почему она так считает? Так он же весь в мать! Хитрющий рыжий засранец, вот кто он! И пусть не выкатывает свои огромные зеленые глазющи, переполненные крокодиловыми слезами, Интисар больше не купится! Ни за что. Она не лохушка! Именно поэтому она сейчас посадила его на свои колени и кормит СВОИМ фруктовым салатом. - М-м-м, - умильно жмурился мелкий, когда Интисар, обреченно выдохнув, отправила ему в рот кусочек клубники. Вот что у него за дурацкая привычка легонько дергать своими маленькими ручонками её длинные волосы? Любимая игрушка что ли?! Но всё это ерунда. Всё это меркнет и бледнеет на том фоне, что Тесс называет её… В общем, когда мелкому исполнился год он выдал своё первое полноценное «Мама», ну а дальше пошло-поехало. Когда он научился относительно без ошибок разговаривать, все сразу смекнули, что он теперь будет молчать только во время сна. И ладно бы слова и имена коверкал из-за того, что только-только начал разговаривать, но имя Интисар он так и не смог произнести, постоянно стопорился после второй «и» в её имени. В итоге получалось только «Инти», а потом Тесс по ходу решил забить на это дело и стал её называть Инти-Инти. Девушка даже за сердце схватилась от ужаса. С годами она смирилась с тем, что её называют Тиса все кому не лень (особенно Уго, ему вообще никогда не лень), но… Инти-Инти… И самое главное ничего ведь не сделаешь! Не побьёт же она Тесс, в самом деле. Но остальных она сразу предупредила, что если хоть кто-то посмеет повторить - поджарит молнией до полусмерти в независимости от пола, возраста и расы. А для устойчивого к молниям Иснана она не пожалеет звуковой бомбы, которая превратит уши мага в кашу. - Инти-Инти хоро-о-ошая, - выдал мальчишка, обнимая волшебницу, которая наконец-то смогла донести еду до своего рта. - Ага, хорошая, - хмыкнул Диргам. – Кости мне ломает прямо от души. - Сколько раз мне еще извиниться? – закатила глаза брюнетка, чисто инстинктивно прижимая к себе одной рукой рыжего мальчугана. – Я же не специально тогда сломала тебе плечо. - М-м, рад слышать, - насмешливо протянул мужчина. Он-то знает, что она сломала не специально, но, тем не менее, основательно. Если бы не залечили с помощью магии, кости срастались бы, наверное, года два, а на восстановление и того больше ушло бы. Черта с два он еще раз устроит с ней спарринг с использованием магии. - Ах, чёрт! – выругалась она, только собираясь поднести ко рту вилку с нацепленным не неё кусочком груши, как Тесс соскочил с её колен и потопал к Фалан, но сделал это так, что кубик фрукта упал с вилки и угодил Интисар прямо в вырез рубашки и благополучно устроился между её грудей. – Ну, вообще замечательно! Тесс, ты далеко собрался? А ну вернулся и получил по заднице! - Тиса, он же ребёнок, - шутливо возмутилась женщина, беря на руки «ничего не понимающего невинного» сыночка. - Его счастье, что он твой сын, - угрюмо бросила она, вытаскивая кусочек груши, после чего, почувствовав на себе взгляд ребенка, ответно прожигала его взглядом, слегка прищурившись в немой злости. - Держи, - негромко произнёс Иснан, подавая ей белую тряпичную салфетку. - Спасибо, - коротко обронила она, беря в руки салфетку и начиная вытирать ею кожу, заляпанную небольшим количеством сока, вытекшим из кусочка груши. Иснан неслышно сглотнул, поспешно отводя взгляд и возвращаясь к своей тарелке. Руки слегка подрагивали от волнения. Вахид сидел и ухмылялся, подпирая одной рукой щёку, а в другой вертя вилку. Как он и говорил, до Интисар вряд ли когда-нибудь дойдёт. Конечно же, поначалу всех обрадовало потепление в отношениях Интисар и Иснана. Больше никаких язвительных высказываний и подколов, никаких ссор, обзывательств и уж тем более драк. За прошедшие три с половиной года (а предыдущие пять лет вообще практически не виделись) они стали очень мирно друг к другу относится, и если отпускали шутки, то веселые и совершенно безобидные. И все в Сопротивлении отметили, что Интисар по возвращении стала мягче, ласковее, добрее (повзрослела в кой-то веки), и были рады таким переменам в отношениях этих двух волшебников, вот только Фалан, Вахид и (удививший своим участием) Сетта оказались не такими тупыми и наивными как остальные. Эти трое прекрасно видели, что Иснан готов на слюну изойтись, когда видит Интисар, но из чувства такта решили прямо в лоб не говорить ему, что он растекается лужицей стоит девушке ненавязчиво по-дружески потрепать его по волосам, и он ей это безмолвно позволяет(!), что было удивительным в глазах остальных. Сетта - его любимый брат, его лучший друг, - под натиском Фалан и Вахида сдался, однажды выдав, что тоже всё это замечает, и уверен: будь у его старшего брата хвост как у собаки, непременно завилял бы им из стороны в сторону, когда Интисар проходит мимо. Когда подобную информацию удалось вырвать из уст мага льда, Вахид вцепился в него как клещ, требуя рассказать всё что он знает, иначе он его… В общем, Фалан мужа останавливать не собиралась, а даже наоборот поддерживала, и бедный запуганный спятившими волшебниками Сетта признался во всём. Что Иснан действительно обратил внимание на Интисар с самой первой встречи, но потом что-то у них там не заладилось и пошло-поехало. А потом, постепенно, день за днём, Иснан всё больше и больше оттаивал, но до последнего ничего не хотел признавать. Да и сейчас не хочет. Пятилетняя… разлука, если можно это так назвать, и травмы Интисар полученные по неосторожности стали спусковым крючком в отношении Иснана к ней. Сколько бы он ни молчал, и ни отмахивался, Сетта видел своего брата насквозь. Втюрился по уши. Сетта любил своего брата и всегда был на его стороне, всегда поддерживал, помогал и заботился, но честное слово в данном вопросе он готов был как следует вломить братцу, лишь бы он прекращал валять дурака. Нравится – так подойди и скажи. Не нравится – так оставь в покое. Нравится, но не хочешь признавать этого – так хотя бы остальным поводов не давай подкалывать тебя, потому что уже ВСЕ их друзья знают и понимают, что да как, но не вмешиваются чисто из чувства уважения к друзьям, мол «сами разберутся рано или поздно». В аналогичной ситуации оказался и гений всея Сопротивления. Вот только про Уго ничего дословно неизвестно – предположения, предположения, предположения - вот наше всё. Если насчет Иснана всё можно было досконально узнать от Сетты, потому что парень знал своего брата как облупленного, то с Уго на эту тему никто открыто поговорить не мог, потому что он просто не будет об этом говорить. Уведет разговор в другую сторону или будет отшучиваться. Единственный, на кого можно было бы положиться в этой ситуации – Соломон. Но чтобы Соломон узнавал у друга про дела амурные? Ха. Ха. ХА! Лидер Сопротивления такой же тугодум в этом вопросе, как и его лучший друг. Сам же Уго себя никакими лишними действиями или словами не выдавал, поэтому Фалан и Вахид лишь разочаровано кусали локти, не зная как добраться до истины с этим парнем. Ну, ведь нравится она ему! Нравится, сразу видно! Как смотрит на неё, как улыбается ей, как переживает за неё, и в то же время, у Уго такое счастливое беззаботное лицо, что наводит на подозрения: он и Интисар не парочка, но волшебник ходит весь такой довольный. В чем подвох? Тут появляется еще один вариант развития событий, от которого Фалан и Вахид готовы были головы об стену разбить, лишь бы это предположение не оказалось верным. Что если Уго, как и Соломон к Шебе, испытывает к Интисар отцовско-братские чувства? Только еще одного такого «умника» не хватало, ребята итак не знают, что делать с Соломоном, если и Уго окажется таким же, то проще сразу повеситься. Вот только ни Фалан, ни Вахид, ни кто-либо еще не знали, что много лет назад эти двое подарили друг другу поцелуй, который по сей день не идёт из головы волшебника с копной светло-голубых волос. И третье звено в этой цепочке – Интисар. Без комментариев. Балда и всё тут. Великовозрастный ребёнок. Вообще ничего в упор не замечает и даже не думает на тему любви, отношений и прочего. Не потому что у неё какие-то там убеждения, и она открещивается от этого чувства, а просто потому, что БАЛДА! Просто непроходимая… даже слова не подобрать. То ли святая простота, то ли действительно до такой степени невнимательная, то ли с головой у неё не в порядке, в смысле забита не тем, чем надо, и даже небесам неизвестно, чем именно она забита. Так что, ситуация более чем печальная. Первый - придурок, второй – гениальный придурок, третья переплюнет первых двух вместе взятых. Больше всего с этого недолюбовного треугольника, черноволосый конец которого на редкость тупой и невнимательный, забавлялись Сархан и Анвар. Видите ли, банда Анвар-Сархан действовала отдельно от банды Фалан-Вахид-Сетта, и так как два парня были разведчиками, главная задача которых добывать информацию, для них не составило труда выведать что да как, когда по возвращении после пятилетнего отсутствия они начали подозревать что-то неладное в отношении Иснана и Уго к их названной сестре. Проведя две незамысловатые беседы – одну с Уго, другую с Иснаном, - сделав для себя все выводы, Сархан и Анвар начали свой марафон по троллингу. Они-то для Интисар любимые братишки, а для Уго и Иснана - потенциальные соперники, которые в отличие от них двоих могут спокойно без особого повода прикасаться к девушке, обнимать её и даже по-семейному целовать в щёку, что они регулярно и делали, тихо умирая со смеху, когда видели реакцию тех двоих. Уго и Иснан явно не замечали, что хоть и слабо, но реагируют на эти невинные подколы. Диргам и Арба, как взрослые адекватные люди предпочитали не вмешиваться в это «любовное приключение», но не без веселья наблюдали за разворачивавшейся картиной. Соломон до последнего держал вид холодной невозмутимости, но всё же однажды он не пересилил падлу внутри себя, отпустив ехидную шуточку в стиле Интисар в адрес самой же Интисар, чем обескуражил ВСЕХ. А что? Почему она его может подкалывать на тему взаимоотношений с Шебой, а он должен молчать? Соломон никогда не забудет Интисар её по-настоящему сокрушительного хода. Это произошло после её шутки про оздоровительную пи*дюлину. Тогда разговор снова зашёл о детях, и Соломон, непринужденно хохоча, положил руку на плечо Шебы и, улыбаясь, произнёс что-то вроде: «Если так уж нужен ребёнок, то у нас уже есть один. Зачем же еще больше, верно?». Интисар, видя, что Соломон нагло косит под дурачка, непонимающего на что ему намекают, а Шеба проваливается в пучину отчаянья, не придумала ничего лучше, чем воскликнуть: «Ну, так растли этого ребёнка!». Соломон тогда впервые за всю жизнь так покраснел от стыда, состояние Шебы даже описать сложно, а остальные только начали хохотать, без конца подгоняя Соломона прислушаться к дельному совету. Чёрт, Интисар могла хотя бы не при всех это крикнуть?! Некоторые волшебники до сих пор косятся на Соломона, пряча за собой своих детей. В общем, с момента возвращения разведчиков Сопротивление не скучает. Но вернемся в настоящее. Итак, завтрак… Завтрак означает утро. Утро означает, что скоро Диргам начнёт тренировку со своими учениками и теми мазохистами, которые добровольно к нему придут. Да-да, такие еще не перевелись в Сопротивлении. Собственно остались всё те же, кто и раньше к нему время от времени приходил, а тех, кто изначально боялся там показываться, известие о тренировках у одного из Королей Войны, напугало еще больше и скорее всего на всю жизнь. Кстати, насчет мазохистов… Бесцеремонно закинув руку на плечо Иснана, и за шею притянув его к себе, Интисар интригующе улыбнулась. - Ну что, готов? - К чему? – наивно удивился он, приподняв брови. - Э-э, не-е-ет, дружок, даже не думай косить под дурачка, не отвертишься. – Видя, что парень по-прежнему непонимающе хлопает глазами, брюнетка не поленилась еще раз напомнить ему, потому что не даст ему ни одного шанса «соскочить»: - Ладно, расскажу тебе занимательную историю. Вчера Интисар и Иснан играли в карты, и молодой человек умудрился проиграть, а ведь ставка была высока – желание! И Интисар выиграла его! А насколько я помню, желанием Интисар было то, что Иснан добровольно придёт на тренировку к Диргаму и продержится там от начала и до-кон-ца. Иснана чуть не стошнило от всех этих жалостливых взглядов друзей, направленных на него. За кого они его принимают?! Думают, не продержится? А вот и нет! Наверняка на тренировках Диргама не настолько всё ужасно, как говорят. Не так страшен чёрт, как его малюют. - Готов! – самоуверенно бросил он, словно принимал вызов, брошенный ему. Интисар расплылась в дьявольски-довольной улыбке. Ох, наивное дитя, он хоть понимает, ЧТО его ждёт? ~Некоторое время спустя~ - Осторожно!!! Но Иснан не успел вовремя среагировать, поэтому мяч прилетел ему прямо в голову, и, отскочив, полетел уже в другом направлении, а парень рухнул на землю бревном. Иснан даже не думал вставать, он хотел только одного – потерять сознание. Как же. Он. Ненавидит. Диргама. Но еще больше он ненавидит Интисар. За то, что загадала это ужасное желание. Иснану временами даже казалось, что его гоняют больше остальных и натурально измываются. Он, черт возьми, волшебник!!! Он не обязан уметь подтягиваться, отжиматься, бегать, и… и так до бесконечности!!! Так сколько бы он ни ворчал, и не упирался, Диргаму было глубоко по*уй, он его просто заставлял делать упражнения. Живот Иснана словно горел пламенем, точнее мышцы пресса. Он за всю жизнь столько его не качал, сколько за сегодняшнее утро. Прошло уже четыре часа, когда этот ад закончится??? Разминка была еще более-менее терпима, следующие три часа из него выжали всё, что только было. Да и чего не было, тоже сумели. И казалось бы, эти прекрасные слова: «Молодцы, ребята, отдохните часика полтора и продолжим», должны были стать спасением, светом в конце тоннеля, но Иснан был слишком наивен. «Отдохнуть» в понимании Диргама и его учеников, это носится по полю как угорелые, играя в мяч! И ни секунды отдыха! Маг молний, наступив на собственную гордость, мысленно признал, что Сархан, Анвар и Интисар – лютые монстры. Раз они на этих тренировках выживали годами, то их ничто не сможет убить. Так зеленоволосый маг еще и издевался над ним, постоянно жужжа над ухом, что Иснан, оказывается, тот еще дохляк, и дыхалка у него вообще никакая. - Эй, живой? – послышался над головой знакомый голос. - Отвали, - буркнул Иснан, всё так же валясь в песке, и даже не повернувшись в сторону подошедшей волшебницы. Ему ОЧЕНЬ плохо. Он обессиленный, потрепанный, вспотевший, лохматый, грязный, еще и локти с коленями саднят. Пару раз грохнулся, сбив всё к чертовой матери. В ответ на его невразумительное бурчание послышался только веселый смех волшебницы. Телепортировавшись вместе с полумертвым парнем к лавочкам, расположенным недалеко от поля, где ребята оставляли все свои вещи, и где заодно были уложены полотенца, поставлен большой кувшин с водой и прочие необходимые вещи, брюнетка усадила Иснана на одну из резных скамеек. Всё равно из него уже ничего не выдавишь, пусть отдохнёт. Сама девушка на тренировке выглядела до боли непривычно. Волосы собраны в домашний пучок – это когда вроде бы собрано всё наверх, и всё равно падает на лицо и шею, но в то же время типа собрано наверху, короче фигня какая-то неаккуратная. На ногах чёрные облегающие бриджи выше колена, красная - опять же облегающая - туника, которая обхватывает шею и держится за счет этого, а не за счет лямок. Одежду приходилось надевать именно облегающую и растягивающуюся, чтобы не стесняла движений, но и не висела мешком, принося лишь неудобства, а то еще не дай бог запутается в складках и упадёт, сломав себе что-нибудь. К примеру, во время сальто: запутаешься в ткани, не сможешь сгруппироваться – здравствуй, перелом шеи. Голеностопные суставы, коленные, локтевые и лучезапястные были перевязаны чёрными льняными бинтами, чтобы во время практики рукопашного не повредить наиболее уязвимые места. То же самое и с ладонями, в особенности костяшки пальцев, а то во время удара есть риск повредить целостность кисти. Налив в стакан воды из кувшина, немного охладив её магией, Интисар подала живительную жидкость измученному парню. - Н-да, выглядишь печально, - выдала девушка, внимательно разглядывая Иснана. У парня на голове реально… Даже описать сложно. Его будто ударило его же молнией. Лохматы-ы-ый, ужас просто, а лицо всё в песке, траве и прочем мусоре. – Ты решил всё поле своей нежной мордашкой протереть? - Ха-ха-ха, как смешно! Я сейчас живот надорву от смеха! – буквально выплюнул волшебник, стрельнув в девушку разъярённым взглядом. - Я благодаря вам чуть клока волос не лишился! - А чего ты приходишь на тренировку с распущенными волосами? – веселилась Интисар. – О-о, хватит дуться, - «оттаяла» она, глядя на этого обиженного всем миром хомячка, забавно надувшим щёки. Иснан её забавлял почти так же, как и Тесс: мелкий и капризный, а строит из себя невесть что. Почесав затылок, Иснан обреченно выдохнул, почувствовав, как в руке остались листья и кусочки веток, вытащенные из когда-то прекрасных светлых, словно спелая пшеница, волос, а сейчас грязных и цвета «коричневатого». - Когда уже закончится ваша тренировка? – неслышно пробубнил он, уныло смотря, как остальные наперегонки несутся в сторону импровизированных ворот, не прекращая пасовать друг другу мяч. - Амм… даже не знаю, как сказать, - замялась Интисар, почесав затылок - привычка, от которой она никак не может избавиться. - Честный ответ тебе точно не понравится. На что в ответ послышался стон, полный отчаянья и безнадёги. Подхватив с помощью магии немного воды, девушка окутала ею волосы парня, начиная от корней. Интисар как следует помассировала кожу головы пальцами, вычищая весь мусор из шевелюры, которая вновь обрела свой цвет, а потом небольшая водяная волна, следуя за руками девушки, прошла до самых кончиков светлых прядей, очищая их, после чего «отцепилась» от шевелюры волшебника, унося вместе с собой всю грязь и лишние капли воды, чтобы его мягкие длинные волосы сразу стали сухими, и лишь совсем чуть-чуть влажными. Сняв с запястья запасную резинку, Интисар захватила её губами, а руками начала собирать волосы парня, пряди которых постоянно норовили упасть обратно, в высокий хвост. Аккуратно зачесывая пальцами локоны, чтобы «петухов» не осталось, девушка крепко перевязала их резинкой. Осмотрев полученный результат, она недовольно цокнула языком. Две длинные пряди всё равно выпали и свободно ниспадали на грудь волшебника. - Ну-ка… - произнесла она, вновь потянув руки, чтобы переделать хвост, но волшебник неожиданно перехватил её запястья. Ласково, аккуратно. - Не надо, - робко, чем немало удивил Интисар, улыбнулся он. – И так сойдёт. - Ну… - растерялась девушка. - Как знаешь. Отойдя от парня, девушка взяла небольшое полотенце, намачивая его и помогая волшебнику прочистить кровоточащие ранки на локтях и коленях, чтобы потом нанести заживляющую мазь, изготовленную лекарями Сопротивления. Диргам, Сархан, Анвар и Интисар всегда берут её с собой на тренировках, потому что и ребята, и они сами частенько получают царапины или несерьезные раны, которые лучше сразу лечить и не запускать от греха подальше. - И завязывай волосы, когда идёшь куда-нибудь, - говорила она, опустившись перед волшебником на корточки, чтобы обработать ранки на коленях. - На собственном опыте убедилась, что так и самому лучше, и они целее будут. - На собственном опыте? - тихо прошептал Иснан, скорее по инерции, нежели действительно спрашивал. Он… Признаться, он сам не ожидал, что так разволнуется от её присутствия, от её прикосновений, от её заботы. Она так аккуратно прикасалась к нему, когда обрабатывала локти, словно боясь по неосторожности сделать больно, она так нежно перебирала его волосы, когда вычищала из них весь мусор и грязь, а потом собирала в хвост. Иснан… не знает, что с ним творится. Творится уже много лет и началось, наверное, с момента её появления в Сопротивлении. А с каждым днём, с каждым месяцем и годом становилось всё сильнее и сильнее, а в последнее время стало просто невыносимым. Он знал только одно – что смотрит на Интисар по-другому. Не так, как должен. И сердце бьётся не так, как должно было бы. И желания его одолевают не те, которые должны. И мысли его постоянно уходят не туда, куда надо. Каждый раз, как он видел её с Тесс, он всегда думал: а как бы Интисар – та самая Королева Войны, могущественная волшебница, профессиональный разведчик, и просто язва - смотрелась в роли матери? Иснан прекрасно видел, что она привязалась к мальчику, Иснан единственный знает, что когда их никто не видит, она без конца тискает и балует рыжего мальчугана. Да, у Интисар пугающая слава, но на самом деле она… удивительна. Такая светлая, такая открытая, такая веселая, а если любит, то искренне и сильно. И она не только любит сильно, она сама сильная. Во всех смыслах. И если понадобится, ради любимых она перевернёт мир с ног на голову. Именно поэтому… Из неё получилась бы прекрасная мама. Каждый раз думая об этом, Иснану хотелось защитить эту девушку. От всего. Сказать, что ей больше не нужно сражаться, что она может жить в спокойствии и радости, что от неё больше ничего не требуется, кроме того, чтобы быть счастливой. Она заслужила это. Как и Соломон, как и Сетта, как и Диргам с Сарханом и Анваром. Но всё же с Интисар немного другая ситуация. Она – девушка, она не должна идти в бой, она вообще не должна знать, что такое война. Она должна… Каждый раз на этом моменте Иснан бессильно выдыхал, не в силах закрыть глаза на реальность. Интисар незаменима в битве. Она сильная волшебница, настоящий виртуоз в магии, против праведников без неё никак. Но как же хотелось спрятать её от этого кошмара. Волшебник не знал, как именно назвать то, что он к ней чувствует. Любовь/не любовь - это всё слишком громкие слова. Или слишком тихие. Неважно, это не те слова. Он чувствовал к ней ЧТО-ТО, и единственное, что Иснан знал, что это «что-то» - сильное, искреннее и светлое. Чистое. Тёплое. Самый дорогой в жизни Иснана человек – это его младший брат, Сетта. Но почему-то Интисар по важности стоит недалеко от него. Когда это произошло? С чего началось? Почему? Иснан не уследил за всем этим, просто… Просто само собой так получилось. Со временем, без его на то желания. - Да, - вырвали его из размышлений. – Был у меня один печальный опыт, которого никому не пожелаю, - довольно усмехнулась Интисар. - Мы с Сарханом должны были помочь Лерайе и её расе – кстати, до сих пор жалею, что помогли им, надо было кинуть эту сволочь и всех её прихвостней, чтобы сами отбивались. Я бы посмотрела, какая она деловая… - Садись, - негромко перебил её волшебник, слегка отодвинувшись, чтобы места на лавочке хватило на двоих. Ну и заодно прерывая волшебницу, а то она с одной истории сейчас на другую переключится и как понесё-ё-ёт… - Так что случилось с тобой и Сарханом? - Волосы Сархана заколдовал один из праведников, и они чуть не придушили нашего бедолагу, а мои кто-то поджёг, - засмеялась девушка, вспоминая «весёлые» события и садясь на лавочку рядом с парнем. - В общем, мы, не сговариваясь, рубанули друг другу космы, а потом две недели отращивали их обратно с помощью магии. С тех пор с распущенными волосами больше не суёмся в бой. - Никогда не понимал, что вы с Лерайе не поделили, - задумчиво произнес парень, облокачиваясь локтем о спинку скамейки и подпирая рукой щёку. - Фокалора мы не поделили, - скривилась волшебница, складывая руки на груди. – Мы с ним не ладим, а эта дурёха свято уверена, что её дружок-женишок - святое безобидное создание, это я на него постоянно наговариваю. Ага, счас! Самоуверенный хитрожопый ублюдок каких поискать. Заган и то приятнее, хотя лично я бы всех троих в лаве искупала. Но если говорить совсем на чистоту, у меня почему-то ни с одним из вождей не клеится, разве что с Баалом и Данталион. Вот они отличные ребята. Я тут еще кое-кого заприметила, - заговорчески прошептала она. – Думаю в ближайшее время познакомиться с Гасион, надеюсь найдём общий язык. В ответ раздался весёлый смех светловолосого волшебника. Иснан смеялся заливисто и от души. - Если те трое тебе так не нравятся, зачем ты сражалась за них? – сквозь смех выдавил парень. - Н-ну… - замялась девушка. Вопрос вроде бы простой и ответ на него очевидный, но озвучивать как-то не хотелось, да и… честно говоря… стыдно немного было. – Ну я это… Им просто помощь так требовалась, а мы с ребятами могли помочь, вот и… Ну даже не знаю… - Интисар, - тихо позвал её Иснан, слегка наклонившись вперёд и хитро улыбаясь, - можешь сказать шёпотом, - любезно предложил он ей. Ну, конечно, дразнит, это очевидно. - Тоже мне шутник нашелся, - обижено надула она щёки. – Помогли, потому что они нуждались в помощи, а у нас была возможность оказать её, вот и всё, – выпалила она, слегка покраснев. Интисар вообще не любила признавать, что совершила доброе дело. Почему-то её это смущает, как будто она не хороший поступок совершила, а пакость сделала. Кстати, второе её никогда не смущало, девушка в некоторой степени даже гордилась своими шалостями. Дальнейший диалог прервал подошедший Сетта. - О, Сетта! – обрадовано воскликнула Интисар, поднимаясь на ноги. – Неужели тоже решил с нами потренироваться? – Это был не сарказм, а искренний интерес и радость, что волшебник решил присоединиться, вот только… - Нет, Тиса, я не за этим, - вежливо прервал девушку маг льда. Слегка взволнованный вид парня немного насторожил брюнетку. – Ты не против, если я заберу своего брата? - А? – растерялась на секунду волшебница. - А, да, конечно. Мы как раз уже закончили. Когда названные братья уходили в сторону базы, Интисар продолжала смотреть им вслед, не прекращая хмуриться и подозревать что-то неладное. Сетта знал, куда и зачем Интисар увела Иснана. Раз он пришел, чтобы забрать своего брата, значит, он ему позарез понадобился, но при этом даже не заикнулся о том, зачем именно он ему, да и говорил коротко и по делу, ни тебе «привет», ни «пока». Странно… Нет, подозрительно, и именно поэтому странно.

***

- У тебя что-то случилось? – заволновался Иснан, смотря на своего брата, идущего рядом. - Со мной всё нормально, - выдохнул Сетта. - Только что вернулись волшебники, которые отправились с Шебой во второй изоляционный барьер, установленный на континенте Зохал. И насколько я понял, у них есть что рассказать, - нахмурился он на последних словах, поправляя очки на лице.

***

- Вражда между союзными расами?! – непонимающе воскликнул Иснан, находясь то ли в шоке, то ли в гневе. Ситуация оказалась нешуточная. Между расами, живущими под изоляционными барьерами, защищающими их от повторного контроля разума, начались трения. А что добивало еще больше, так это, что зачинщиками конфликта являлись не столько представители разных рас, сколько волшебники Сопротивления! Сейчас в области Шамал, Шеба со своими помощниками пыталась уладить конфликт и подавить нарастающую вражду, а нескольких своих товарищей она отправила на базу, чтобы запросить помощи у Соломона и остальных и заодно ввести их в курс дела. Услышав о том, что происходит на самом деле, Соломон принял очевидное, единственно верное решение – отправиться на помощь к Шебе. Никаких сборов и планов, действовать нужно прямо сейчас. Вахид, Фалан, Иснан, Сетта, Уго и Арба немедля выдвинулись, следуя за своим лидером.

***

- Ребят, а вы остальных не видели? – наивно округлил глаза Анвар, заходя в комнату Интисар, где помимо неё сидели Сархан и Диргам. - Вот я тоже никого не нашёл, - растеряно пожал плечами мечник. – Словно в воздухе растворились. - Последним за сегодня, - заговорила Интисар, - я видела Сетту, и то он пришел только чтобы забрать куда-то Иснана. - Не понимаю в чем проблема, - безразлично выдохнул Диргам, усевшись на диване как король. – Телепортируйся к ним или их к нам, делов-то. - Не хочу, - отрезала девушка, не терпя сейчас возражений, на что мужчины удивленно на неё уставились, не понимая причины такого «недружелюбного» настроя. Подойдя к своему столу, Интисар убрала с него всё лишнее, организуя пространство для колдовства. Проекция магии ясновиденья. Настроить на друзей, и сделать окно виденья побольше. Когда появилось изображение, у всех четверых чуть челюсть не отвисла. Ребята… сражаются? Да, они сражаются! - Какого черта?! – воскликнул Диргам, вскочив на ноги. – Что происходит? - А мне интересно, почему мы сидим здесь, если наши друзья пошли в бой? – обалдело выдавил зеленоволосый волшебник. – Кстати! А почему они вообще сражаются? С утра же еще видел их, и никаких вылазок делать никто не планировал. Или я пропустил мимо ушей важный разговор? - Нет, никто ничего не говорил, - безразлично бросила Интисар, смотря на всё это и пытаясь понять, что вообще происходит и почему им ничего не сказали. Может ли быть так, что это экстренная ситуация и им пришлось сразу же сорваться, не предупредив разведчиков? Но ведь они могли помочь в случае чего, так что им наоборот первыми должны были сказать. - А чего мы тут до сих пор-то сидим? – «очнулся» Сархан. – Пойдёмте сейчас поможем им, а со всем остальным разберемся позже. - Нет нужды, - спокойно произнёс Диргам. - Они и так неплохо справляются. Видишь? Уже победили. - Эй, смотрите, - указал Анвар на «экран». Расы кентавров и берсеркеров были заключены в тюремный барьер, несколько десятков волшебников Сопротивления связаны, и всё это не происки врагов, а действия Соломона и ребят. А вот дальше началось самое интересное… Соломон назначил наказание расам и волшебникам, соответствующее тому, что они совершили, но те начали в ответ обвинять Соломона в тирании, а один из волшебников открыто начал обвинять лидера Сопротивления во всех смертных грехах, и даже в том, что Соломон(!) создал Гануды и магию контроля разума! А потом там еще что-то наплели, и еще, и… - Чего, б*я?! ЧЕГО?! – возмутился Анвар. Не столько от того, что хотел заступиться за друга, сколько от бредовости данного заявления. Ну, надо же знать меру, когда врёшь, в конце-то концов! - Произошло то, чего мы боялись больше всего, - послышался слегка унылый раздосадованный голос Сархана, который отработанным движением откинул за спину толстую косу алых волос. – Помните то, о чем мы говорили около девяти лет назад в этой же комнате? - Ты про то, что начнутся бесконечные бунты, которые приведут к очередной войне? – хмуро произнес Диргам. Да, он в курсе того, что его учеников беспокоило еще тогда, когда они сбежали на три недели. И был с ними полностью согласен. И вот, словно они были провидцами, всё происходило именно так, как они и предполагали. - Сто раз ведь говорила Соломону… - заскрипела зубами Интисар, на эмоциях дёрнув себя за одну из тоненьких длинных косичек. – Он им душу открывает, а ему в неё любезно плюют. Нет, серьезно! – сорвалась брюнетка. - Будь я на его месте, давным-давно дала бы этим «умникам» понюхать жизнь, а не возилась с ними как нянька с детьми. Вы только посмотрите! Его сейчас обвиняют во всём подряд, а он, да и остальные тоже молчат в тряпочку, как будто боятся даже слова сказать против этих неблагодарных свиней. Головы им всем рубить надо!!! Когда она услышала, что Соломона начали незаслуженно обвинять, руки на секунду дрогнули. Как и Марид… Он… Его тоже начали обвинять его же союзники, а ведь он так помогал всем. Что в итоге? Его предал лучший друг и убил!!! Марид не подпускал к себе Давида слишком близко, но всё равно считал его своим единственным другом (не считая джинна, разумеется). И он убил его. Она ВИДЕЛА как это было. Она видела, как Марид весь израненный, да еще и подкошенный болезнью, лежал на земле, в центре огромного кратера, который они с Давидом создали во время своего сражения. Видела, как в небе над ним замер Давид, занесший над головой посох, над которым формировалась гигантская огненная сфера, чей жар, размеры и мощь были невообразимы. Марида предали свои же, и потом убили. А теперь с Соломоном начинается всё то же самое. Комнату огласил тихий смешок. - Хотел поспорить, да вот не получается, - насмешливо и в то же время угрожающе произнес Анвар, сидя на диване и вертя в руках один из своих метательных ножей, что явно намекало на желания парня. - Вы только посмотрите! – не веря в увиденное, воскликнул Сархан. Ударив посохом о землю, Шеба рассеяла все барьеры, удерживавшие представителей других рас, после чего начала произносить грандиозную, величественную, смелую речь. - Глазам своим не верю… – обалдело прошептала Интисар, медленно запуская пальцы в волосы и зачесывая их назад, чтобы убрать со лба челку, еще раз посмотреть, и убедиться: она всё правильно увидела, это не волосы заслонили ей обзор. - Это что? - истерично засмеялся Анвар, у которого нервно дергался глаз. – Она… пытается достучаться до их сердец??? - В этот момент все прониклись пониманием и сложили оружие… - трагическим голосом выдал Диргам, словно играет пьесу в театре. – Шеба явно никогда не сталкивалась с понятием «стратегическое отступление». Эта малявка вправду верит, что этим всё закончится? Что её сейчас послушают и послушно отступят, что подобных бунтов больше не будет, что… Да твою ж мать, не глупая ведь девчушка, о чем она сейчас думает?! - Ребя-а-ат, - позвал всех Сархан. – Ребят, либо мы сейчас же идём туда, либо я разнесу здесь всё к чёртовой матери. Судя по тому, как искрилась – в прямом смысле искрилась – Алая Саламандра (имя, данное Сарханом своему мечу), парень не дурачился, а реально не хотел крушить комнату названной сестры, поэтому предлагал покинуть её.

***

- Если кто-то забыл, что этот человек сделал и до сих пор не уверен в нём, встаньте передо мной!!! – грозно крикнула Шеба, поразив своей храбростью и несокрушимой верой всех, кто был здесь. - Шеба… - тихо произнёс Уго, видя, что ей удалось донести до других рас свою веру в лучший мир. Она только что подарила всем надежду на светлое будущее. Другие расы услышали её, но… но волшебники, поднявшие мятеж, не собирались сдаваться. - Разве можно верить твоим словам?! – презрительно выплюнул волшебник, который громче всех обвинял Соломона. – Ты на его стороне и защищаешь потому, что вы заодно! Как можно верить той, чья главная цель - оправдать своего… - волшебник запнулся на полуслове. И замолчал не только он. Только что… Только что эта чудовищная ужасающая сила накрыла всё в радиусе нескольких десятков метров. Даже у силы есть свой оттенок, который она приобретает исходя из настроя её хозяина, и та, которую сейчас ощутили все, была ужасна. Она пугала. Она заставляла внутренности скручиваться от дикого липкого страха. Уверенные шаги раздались на территории, явив взору всех, волшеб… нет, это не волшебники, сейчас это Короли Войны. Все четверо явились сюда сейчас, и взгляд каждого не сулил ни добра, ни жалости, ни снисхождения, ни уж тем более понимания и сострадания. Двое со священными посохами. Двое со своим знаменитым оружием, ставшими за столь малый срок своего существования легендарными артефактами. Ветер развевал волосы каждого, и на секунду, когда черные локоны взметнулись вверх, один из лучей солнца отразился бликом на алых, словно сделанных из рубина, круглых серьгах – никому не известный артефакт в ушах единственной женщины среди Королей Войны. Никому неизвестный, но не менее могущественный, чем Лук Истека и Алая Саламандра. Волшебная сила бесновалась вокруг этих четверых, и хоть визуально этого не было видно, но ощущалось так же чётко, как и земля под ногами. Казалось, еще немного и всё вокруг треснет, до того сильное напряжение от них шло, и это было очень плохим знаком. - Это Короли Войны… - Все четверо… - Они пришли сюда… - Короли Войны здесь… - Зачем они пришли?.. - Почему все четверо?.. Перепуганный шёпот раздавался ото всех сторон, и, сказать по правде, бояться было чего. Короли Войны прославились не своей добротой или мудростью, они прославились своей силой, своей жестокостью и быстрым решением проблем, что бы ни подразумевалось под словом «проблема». - И что же здесь происходит? – медленно, чётко, с расстановкой произнёс Диргам своим низким глубоким голосом, когда он и его ученики встали перед бунтующими волшебниками. Поборов страх, всё тот же волшебник, что до этого пытался обвинить Шебу во лжи, снова взял слово: - И вы явились! Смотрите, другие расы! Палачи Сопротивления пришли, чтобы встать на защиту своего господина, который является обыкновенным тираном и диктатором! Теперь понимаете, что делают с теми, кто идёт против воли сына старейшины Давида? Они убивают, невзирая на то, кто прав, а кто - виноват. На их руках кровь тысяч людей: мужчин, женщин, детей, стариков… Короли Войны не щадят никого, и глухи к словам тех, кого они считают своими врагами. И вы согласны жить и сражаться бок о бок с такими, как они? Неужели… Дальше он не смог продолжить. При всём желании не продолжил бы. Королева Войны буквально за секунду заключила его в ледяную глыбу. Остальные даже дёрнуться не успели, как берсеркеров – всех до одного – с головы до ног оплели толстые магические цепи желтого цвета, лишив возможности даже пальцем пошевелить. Потому что каждый палец тоже был обвит цепью. Кентавры по колено провалились в зыбучие пески, хотя секунду назад они стояли на твёрдой земле, которая теперь была превращена в магическую ловушку, а руки были связаны за спиной лианами, которые внезапно будто ожили и захватили в свой плен ничего непонимающих созданий. А напротив головы каждого из волшебников, учинивших бунт, прямо в воздухе горела волшебная полутораметровая в длину стрела, созданная из молнии. Горела на расстоянии двух-трёх сантиметров от их лбов. Испытали ли волшебники ужас? Дикий. - Он был прав! - громко и уверенно произнесла Интисар, указывая посохом на огромную глыбу льда и замороженного в ней волшебника. - Короли Войны не щадят никого, и если хоть кто-то из вас сейчас посмеет дёрнуться, итог будет плачевный. Ситуация принимала опасный оборот. Хоть Интисар обращалась к другим расам и мятежникам, но Соломон и остальные ребята (кроме других Королей Войны) тоже решили от греха подальше не дёргаться, потому что по их вине может что-то произойти, а сейчас любое «что-то» представляло опасность для чьей-нибудь жизни. - Я погляжу, хорошего к себе отношения вы не понимаете, - громко заговорила Интисар, и было сразу видно, что волшебница совершенно не в духе, а когда Королева Войны не в духе это ничего хорошего не сулит. – Тогда надеюсь, вы хотя бы мало-мальски осознаете, что будет собой представлять плохое отношение. - Да как ты… - МОЛЧАТЬ! – властно прикрикнула она на одного из берсеркеров, заставив цепи слегка сжаться, чтобы его прижало к земле. Безболезненно, но к земле. – Вы и так сегодня слишком разболтались. Не усугубляйте. Голос Королевы Войны всем дал чётко понять, что это сейчас был не совет, а предупреждение. - А вы зажрались, - насмешливо бросил Сархан, удобнее перехватывая Алую Саламандру, от которой уже стал исходить жар, который ощущался метров за пять от парня. – Мы, – все мы, - произнес он, рукой обведя всех своих друзей, включая Соломона и остальных. - Рискуем жизнями, тратим силы и время, проводим лучшие свои годы в войне, и всё это чтобы помочь другим расам, освободить их от рабства и подарить всему миру счастливое светлое будущее, в котором не будет войн и конфликтов. Но вам этого оказалось мало. Вы получили свободу и поддержку от всех Священных Посохов, которыми располагает Сопротивление, но вам этого мало. Вы начали нападать на живущую по соседству расу, проливать кровь своих соратников. - И теперь, - взял слово Анвар, создавая тетиву на луке, - вы смеете обвинять нас в тирании и диктатуре? Смеете направлять на нас оружие? ВЫ ХОТЬ ПОНИМАЕТЕ, ЧЕМ ЭТО ДЛЯ ВАС ОБЕРНЕТСЯ?! – закричал волшебник, на эмоциях не уследив за своей волшебной силой, которая вырвалась на свободу, из-за чего по земле под его ногами пошли глубокие трещины, а несколько близстоящих каменных колон разнесло на куски. Положив руку на плечо парня, Интисар слегка сжала пальцы, призывая друга не реагировать настолько бурно. Пусть лучше прибережет силы для праведников. - Если не понимаете, я вам объясню, - бросил Диргам, и голос его был абсолютно бесстрастен. Этот цирк не забавлял его, наоборот вызывал лишь грусть. Какие же они тупые… - Раз Соломон и Короли Войны для вас такие плохие, мы можем уйти хоть сейчас и больше никогда не покажемся вам на глаза. А теперь я вам расскажу, что будет дальше. Придут праведники, снова подвергнут вас магии контроля разума, и никто их не остановит, поэтому гнить вам и вашим драгоценным семьям под властью церкви вечно. Потому что дать им отпор вы не можете, и даже не смейте говорить, что это не так. Вы восемьсот лет ничего не могли противопоставить праведникам, и пока мы не помогли вам, вы продолжали безвольно существовать вокруг Гануда. А теперь вы пытаетесь обвинить в чём-то свой единственный шанс на процветание. Подумайте сами, давайте, включайте мозги в кой-то веки и используйте их по назначению. Что вы будете делать, если мы исчезнем? Что с вами будет, если мы перестанем оказывать вам помощь и поддержку в этой войне? Что с вами станет, если Соломон от вас отвернется? Всё что было ответом волшебнику – гробовая тишина. - То-то же, - бросил мужчина, так и не получив ни одного ответа. – Вот вам еще пища для размышлений: если думаете, что в случае нашего ухода, волшебники, которые устроили сегодняшний бунт, смогут защитить вас, то разочарую. Они будут первыми, кто убежит на сторону праведников и будет сражаться за них против вас. Знаете почему? Потому что благополучие собственной трусливой жопы им гораздо важнее, чем жизни сотен и тысяч невинных созданий. На этом переговоры с Королями Войны – что само по себе уже было роскошью – закончились. Интисар открыла портал, в который первым зашёл Диргам, более не желавший смотреть на весь этот цирк. - Я разочарован, - выдал Сархан, но потом с его уст сорвалось предупреждение: - Повторю еще раз, и запомните на всю жизнь: Короли Войны не щадят никого. Это был первый и последний раз, когда мы потратили своё время на разговоры. После чего тоже шагнул в портал. - Н-да-а-а… - протянул Анвар, потирая шею. – Не ожидал, что другим расам, как и людям, свойственна трусость и слабохарактерность. Видимо, у нас действительно есть что-то общее, – невесело усмехнулся он. Дезактивировав лук, парень потопал к порталу. Осталась только Интисар. Сняв свои чары, девушка отпустила на волю всех, кого до этого схватила. Всех, кроме того волшебника, что был закован в лёд. Он громче и яростнее всех доказывал, что Соломон тот еще лживый подлец. За это, ни о каком снисхождении и речи быть не может. Будет сидеть в глыбе до тех пор, пока чудо к нему не снизойдёт, чтобы освободить. Хотя зная доброту Уго, Шебы и Соломона они сами его освободят. Вот же дураки… А Интисар еще большая дура, потому что любит и дорожит такими дураками. Что ж, раз никто еще не понесся на неё с атакой, значит этого и не будет, поэтому можно произнести еще пару слов. Ей как раз есть что сказать. - Вы повернулись спиной к человеку, который искренне желал вам помочь, усомнились в его доброте, которой другие, увы, не могут похвастаться, - медленно заговорила волшебница. – Ваши дети видели всё это, вы подали им пример. Не удивляйтесь, если в один прекрасный день они всадят вам нож в спину, как вы сегодня сделали это с Соломоном. Развернувшись, она направилась к порталу, исчезая в нём.

***

- У меня слов нет… – неслышно выдохнула Шеба, до сих пор находясь под впечатлением. Волшебники возвращались на базу, всего несколько минут полёта и они будут дома, искренне надеясь, что те четверо сейчас находятся там. Ребята хотели бы поговорить с ними, хотя даже не представляли с чего и о чем начать. - Да уж, - негромко произнесла Фалан. – Не хотела бы я когда-нибудь столкнуться с ними в битве, ару. - Я, конечно, надеялся, что другие расы поймут, что они ошиблись насчет Соломона, когда поверили во враньё волшебников, - хмуро произнёс Сетта, - но не думал, что они начнут открыто извиняться и просить у него второй шанс. Хотя угрозы не лучший метод для подавления конфликтов, ребята всё же добились результата: в ближайшее время никто даже пикнуть не осмелится, а значит, некоторое время всё будет спокойно. - Но ведь можно сказать, что всё завершилось относительно благополучно, разве нет? - произнёс Вахид, плавно опускаясь на землю. База. Их дом. Они вернулись. Он вернулся к своему сыну. - Не понимаю вашего восторга, - осадила всех Арба. – Они добились спокойствия угрозами и силой, этого факта нам не изменить. Разве это не станет тёмным пятном на репутации Сопротивления? - А что ты предлагаешь? – глухо отозвался Соломон, сложив руки на груди. – Дело уже сделано, а если хочешь заставить Интисар и остальных извиниться за этот поступок, я могу только пожелать тебе удачи. - Но, Соломон, так ведь нельзя, - продолжала стоять на своём женщина, смотря молодому человеку прямо в глаза. - А что я сделаю? – сухо бросил Соломон. - Арба, если ты думаешь, что я имею на них, а особенно на Интисар, больше влияния чем кто-либо из вас, то ты глубоко заблуждаешься. С ней даже Диргам не всегда справляется, так чего ты хочешь от меня? Секунду подумав, Арба уверено произнесла: - Я сама с ними поговорю. - Нет. - Что? – удивленно округлила глаза женщина. – Соломон, о чем ты? - Я сказал: нет, - отрезал синеволосый волшебник, не терпя возражений. - Арба, ты видела, все четверо сейчас заведены и разозлены не на шутку, а я всё еще помню, чем закончился прошлый раз, когда они были в таком же состоянии, и ты решила заговорить с ними. – Да, Соломон сейчас имел в виду тот день, когда они устроили ужасную драку, а потом сбежали. Вот только по сравнению с той ситуацией сейчас с ними еще и Диргам, что в разы ухудшало ситуацию. – Не стоит соваться к ним, пока… - Мама, мама! – послышался звонкий голос. Обернувшись, все увидели маленького Тесс, со всех ног бежавшего к Фалан. - Тесс! – воскликнула женщина, ловя сына в раскрытые объятия. - Папа! – снова загорланил мальчишка, обнимая подошедшего отца. - Ты где испачкаться умудрился, неряха? – усмехнулся Вахид, стирая с щёк сына остатки… Это каша? Но Тесс ненавидит каши. - Я не неряха, - обижено надул щёки мальчишка. – Я кушал. - Неужели сам себе приготовил? – откровенно подкалывал мальчишку мужчина. - Нет, мне Инти-Инти кашу приготовила. - Что? Ты ел кашу, ару? – не веря в услышанное, воскликнула Фалан. Нет, она была очень рада, что сын начал есть полезную пищу, но это было так неожиданно… Она растерялась. - Да, - согласно кивнул головой пацан, смешно тряхнув своими рыжими волосами. - Инти-Инти готовит её очень вкусно, её каши я буду кушать. - А если честно? – скептично произнёс Вахид. - Она сказала, что если я не буду есть каши, то она мне так даст по попе, что я неделю сидеть на ней не смогу, - сознался пацан, вызвав у родителей смех. - Но каша вправду была вкусная. - Ты видел Диргама и остальных? – неожиданно спросил Иснан, подходя к мальчику, сидевшему на руках отца. Фалан уже не хватало сил, чтобы удерживать на руках повзрослевшего сына, поэтому теперь эту задачу выполнял Вахид. У него-то руки сильные, он держал Тесс на руках как пушинку. - Угу, но они были какие-то серьёзные. Я хотел кушать, но испугался подойти, - обижено насупился мальчишка, искренне негодуя, что его посмели пугать (хотя такой цели никто не ставил). – А потом они пошли не в дом, а на улицу и вдруг устроили дуэль, настоящую магическую дуэль! Это было так здорово! – восхищенно верещал рыжий пацан, забыв о чём и зачем его вообще спрашивали. Сейчас он просто хотел поделиться впечатлениями: - Инти-Инти знает так много заклинаний! Я тоже, когда вырасту, хочу стать таким же невероятным волшебником! Вы представляете, Сархан направил в неё большой ураган, а она отбила его посохом, превращая в большой-большой огонь, который полетел обратно в Сархана! Это было о-о-о-ого как! – захлопал в ладоши мальчик от переизбытка эмоций. - Тесс, Тесс, - притормозила его Шеба. – Ты, случаем, не видел, куда они все потом направились? - Ну, я не знаю точно… - растерялся мальчик. – Они меня когда заметили, то сразу всё прекратили. - А потом? – допытывалась розововолосая волшебница. - А потом Анвар начал меня кружить, - довольно улыбнулся пацан. Анвар вообще его постоянно баловал. Заметив взгляд матери, веселья у Тесс поубавилось, и он проявил чудеса проницательности, смекнув, что именно от него хотели узнать: - Мы все вместе пошли на кухню, а потом дядя Диргам предложил отправиться в Долину Семи Рек, чтобы искупаться. Они и меня с собой звали. - Что?! – воскликнула Фалан. – Они совсем с ума сошли? Те реки очень бурные и глубокие, чем они думали, когда звали тебя с собой?! - Мама, но я хотел пойти, - упирался мальчик, упрямо сложив руки на груди. – Это же такие необычные места! Я слышал, что одна из рек ярко-фиолетового цвета, а другие еще красивее! А еще… А еще там растут кристальные цветы, которые светятся в темноте, а еще можно увидеть анка! Эти птицы обитают только там. И я уже не маленький, я смогу там плавать. - Хватит говорить глупости! – повысил голос Вахид, исключительно в воспитательных целях. - В тех реках даже я не могу удержаться, а тебя смоет так быстро, что ты даже понять ничего не успеешь. - А дядя Диргам и остальные спокойно там плавают. Даже Инти-Инти там может удержаться, а она девушка, - ехидничал мальчик, натурально издеваясь над отцом. Ему не хватало только произнести фирменное «ару», чтобы сейчас походить на мать. - Ах ты мелкий..! – зарычал Вахид, вцепляясь в обнаглевшее чадо. - Постой, Вахид, - осадил его Соломон. – Тесс, а почему ты остался? Вот тут мальчишка совсем уж обиженно насупился. - Меня Инти-Инти не пустила, - пробубнил он себе под нос. – Но она осталась со мной, чтобы я сильно не расстраивался, и обещала в другой раз обязательно меня сводить. - Где она? – спросила Арба. - Не знаю. Наверное, до сих пор на кухне. - Что она там делает столько времени? – удивился Вахид. - Она говорила, что ей надо выпустить пар. Папа, а что значит «выпустить пар»? Внутри Инти-Инти есть пар? – наивно округлил глаза мальчишка. - Отлично! - заявил Соломон, сбив с толку остальных. – Уго, иди на кухню, поговори с Интисар. - Э? Я? – обалдел волшебник от внезапного задания. - Да. Ты единственный из нас, кого она даже в плохом настроении не пошлёт куда подальше. Отвлеки её, пусть успокоится, а потом уже мы с ней поговорим насчет того, что было сегодня. - Эм, ну… Но Уго уже никто не слушал, наоборот, его усиленно подталкивали в направлении кухни.

***

Интисар стояла возле разделочного стола, держа в руках большой длинный нож и натурально издеваясь над куском мяса. Весь этот жир, жилки, сухожилия… Как же она всё это ненавидит, а еще больше она ненавидит, когда все это портит действительно ХОРОШИЙ кусок мяса, в котором даже не единой косточки, и вообще он прекрасен. Только по одному краю проходит полоса сухожилия, покрытого жиром. Ребята ей сто раз говорили, что всё это можно и даже нужно есть, что это чуть ли не самая вкусная часть мяса, но Интисар просто тошнило от этого жира, который, когда в приготовленном виде, такой мягкий, скользкий, трясущийся… Буэ, гадость. Собственно поэтому она сейчас стояла и срезала всё, что не нравилось её глазу, но и снять всё быстро не получалось, а «всё» в понимании Интисар, это значит до последнего миллиметрика, не пришедшегося ей по вкусу. Короче, отходов делает больше, чем было самого мяса. Ребята за это по головке не погладят, опять скажут, что продукты переводит, но ей надо было на чем-то вымещать своё недовольство произошедшей сегодня ситуацией, а потом она просто увлеклась разделкой мяса и из головы само собой всё вылетело. - Привет, - послышался со стороны двери знакомый голос. Подняв голову, девушка увидела зашедшего Уго, который направлялся прямиком к ней. - Что делаешь? – спросил он, пытаясь наладить разговор. В ответ девушка с каким-то остервенением то ли отрезала, то ли оторвала приличный кусок от мяса. Волшебник напряженно сглотнул, на секунду представив себя на месте этого мяса. И этот большой острый нож в её руках… - Соломон с Арбой подослали? – насмешливо, но беззлобно спросила Интисар. Она их не первый день знает, так что их действия несложно угадать. - Вовсе нет, я просто хотел с тобой поговорить, - горячо заявил волшебник. - Ух, какая страсть! Какая экспрессия! – веселилась девушка, смущая стеснительно улыбающегося парня. Положив нож на стол, а мясо в воду, она помыла руки. – Не против, если мы поговорим в комнате? Уже надоело сидеть на кухне. - А? Да, конечно, без проблем, - слегка засуетился парень. Хотя как «парень»? Ему в этом году уже шестьдесят три исполнилось. Переход в комнату был быстрый: Интисар телепортировала обоих. И выбор был вполне очевидный: его комната. Уго утром перед всеми хвастался, что в его комнате больше не свалка магического барахла и изобретений, как говорили ребята, а чистота и порядок. У него оказалось в комнате стоял мягкий коричневый диван, а Уго искренне думал, что это просто самая большая и высокая куча барахла, а на деле, просто много всего было свалено на этот самый диван, вот и казалось, что эта гора мусора такая высокая. Собственно на этот диван они сейчас и присели. - Итак, о чем же ты хотел поговорить со мной? – спросила девушка, опираясь локтём о спинку дивана, а рукой подперев щёку. Весь её вид говорил о мирном настрое и предрасположенности к беседе. А в ответ молчание. Уго прекрасно знал, с чего и на какую тему начать, но сейчас в голове возникла мысль, что девушка может негативно отреагировать. - Тиса, насчёт того, что было сегодня… - замялся он, внимательно наблюдая за реакцией брюнетки. Вроде не злится. - Ну-у? – подтолкнула она его. – Что насчёт того, что было сегодня? - Вы перепугали всех, - негромко произнёс гений, глядя на девушку без осуждения или чего-то подобного. Он всегда мог смотреть на неё только одним взглядом – переполненным лаской и заботой, и с этим ничего не получалось поделать. - Да… - устало выдохнула Интисар, опуская голову. – Но знаешь что? – уверено начала она, подняв на волшебника взгляд, переполненный решимостью. – Я не жалею. Ни об одном своём действии или слове – ни о чем. Вы были так добры к тем расам, и чем они отплатили за доброту? – уже тише произнесла она. – Говорят ведь, что всё познается в сравнении? – Уго согласно кивнул, ожидая продолжения. – Вот мы с ребятами и учителем решили дать им понять: Соломон – настоящий подарок для них, а если они считают его плохим, то пусть попробуют наши методы и сравнят с тем, как с ними нянчился Соломон. - Вы специально их запугивали? – удивился волшебник. Он-то считал, что они просто на эмоциях всё наговорили и припугнули магией. - Угу, - кивнула она. - Хотели показать им, что Сопротивление это не только добрый и справедливый Соломон с друзьями, хотели показать, что у этого отряда есть и обратная сторона в лице Королей Войны, которые прямо противоположны лидеру, и если некоторые расы и некоторых волшебников не устраивает один, то будут разбираться другие. И заодно решили показать, КАК будем разбираться мы. - Но Тиса, вы ведь не такие, - мягко прервал её Уго. – Я как никто другой знаю это. Уго не знал, как правильно вывести её на разговор. Он видел, что она хочет что-то сказать, хочет выговориться, но почему-то… стесняется что ли? Или боится, что он её неправильно поймёт. Или всё-таки стесняется? Но ей так несвойственно это, что Уго не был уверен. И всё же он видит, что она очень хочет сказать что-то, но слова будто застревают в горле на полпути. Он не знал, как подтолкнуть девушку. Не хотелось на неё давить, да Уго никогда и не давил ни на кого, но всё же ей было необходимо открыться, он прямо чувствовал это. На самом деле, Уго знал один способ. Он знал одну слабость Интисар, и, словно это было настоящим чудом, Уго был одним из тех, кто мог воспользоваться этой слабостью. Хоть это было немного нечестно, но волшебник всё же решил рискнуть. Медленно и ласково он обнял её обеими руками и легонько прикоснулся губами к её лбу. Он так делал несколько раз, когда она была младше, а потом… как-то не очень прилично было, всё-таки он взрослый мужчина, а она уже не ребёнок. Но сейчас… Сейчас один разок он сделает исключение. К тому же, их никто не видит, поэтому можно. Девушка, казалось, превратилась в неподвижную статую. И с каждой секундой она чувствовала, что тает как масло на солнце. Интисар на самом деле очень любит ласку, реально как кошка, которых она, кстати, не любит. Но и принимать ласку она может только от определенных людей, а от прикосновений остальных у девушки волосы чуть ли не дыбом встают. Но стоит Диргаму или Уго проявить немножко ласки, Интисар просто теряет контроль над собой, расплываясь лужицей блаженства. Вот и сейчас… - Тиса, - прошептал Уго, – скажи, что тебя беспокоит? Я тебя выслушаю. Ты ведь знаешь, я всегда тебя выслушаю. Забравшись на диван с ногами, с которых предварительно были скинуты джутти, Интисар – типа незаметно – придвинулась к Уго, который только улыбнулся, радуясь, что у него получилось достучаться до неё. - Ты говорил, что мы всех сегодня перепугали, - спокойно и негромко начала она. - В любой другой ситуации мы бы не вмешались, не наше это дело, но… Но они столько всего наговорили про Соломона. Я не отличаюсь особым благородством или обострённым чувством справедливости, но он не только мой друг, он тот, кто не побоялся бросить вызов старым устоям, которые приносили лишь страдания тем, кто не заслужил такого отношения. За это я его очень уважаю, но еще больше я уважаю его за то, что он неэгоистичен. Кто бы что ни говорил, но человек, который, несмотря на то, что имел возможность жить как король, сражается за других, за чужое счастье и чужие жизни не может быть эгоистичным. И я не понимаю, как сегодня могли сказать про него, что он тиран, высокомерный, деспотичный. Он единственный, кому несвойственны эти пороки. Да, возможно он немного холоден, у него есть свои какие-то недостатки, но это всё меркнет на том фоне, что он потрясающий человек. И знаешь что? Ты был прав. – Заметив непонимающий взгляд Уго, она пояснила: - Помнишь, много лет назад, когда я только-только присоединилась к вам, ты сказал мне, что Соломон удивительный? Так вот, зря я тогда с тобой поспорила. Он действительно удивительный парень. И так считаю не только я, но и учитель, и Сархан с Анваром. Соломон взял на себя тяжелую ношу, взял по собственной воле и не из корыстных соображений. Разве можно сомневаться, что у такого человека доброе сердце? А то как он относится ко всем? Он даже к тем, кто сегодня его подставил перед другими расами, был снисходителен, когда назначил наказание. Лишить посоха и отправить в изгнание – это что ли наказание? Наказание - это отдать на съедение диким зверям, а так… Пф, ерунда ерундой. Если честно, то её слова так тронули Уго. Непроизвольно прижав её к себе, волшебник не знал что сказать или сделать. Да и надо ли было? Тиса… Вот какая она на самом деле. Вот какая настоящая Интисар, вот что кроется под толстым слоем сарказма и иронии. Он знал это. Уго уже не раз видел настоящую Интисар, и он… - Мне плевать, что будут думать обо мне, или что будут говорить обо всех Королях Войны, - вновь заговорила девушка, - абсолютно наплевать насколько нехорошую славу себе заработаем, но мы не позволим кому-либо оскорблять нашего друга, и в случае чего не позволим и ему потерять себя. А если для всего этого надо использовать жёсткие методы, то мы не поленимся. С каким бы выражением лица Соломон ни ходил, но мы с ребятами знаем, что ему нужна поддержка. Обыкновенная поддержка. Не союзных войск, а друзей. И мы никогда его не бросим, никогда не отвернемся, не оставим одного. ...любит её.