Так зарождалась легенда

      Одним теплым июльским вечером Джулия Леннон решила навестить свою сестру Мими. Они не виделись довольно давно, к тому же во время последней встречи не особенно ладили. Однако, несмотря на все это, женщина очень любила старшую сестру и успела по ней соскучиться. Мими приняла ее очень тепло, сразу предложила чашечку чая. Поблагодарив, Джулия спросила:       — А Джонни где?       — Да Бог знает, — только махнула рукой сестра. — Опять взял гитару и отправился к своим приятелям.       — Друзья у него хорошие, Мими, правда! — тут же улыбнулась Джулия. — Замечательные мальчики! Талантливые такие! Кстати, Джон говорил, что в Ливерпульский художественный колледж поступил.       — Да, так и есть, — тут уж улыбнулась и Мими. — Взяли его на художественное отделение. Надеюсь, хоть там-то он возьмется за ум. Восемнадцать лет скоро, а ведет себя как мальчишка!       — Мими, он еще так молод, — Джулия снова ласково улыбнулась. — У него еще все впереди. Я понимаю: ты за него беспокоишься, но, пожалуйста, постарайся не заботиться о нем хоть один день. Ты ведь знаешь, какой он у нас свободолюбивый, независимый.       Мими промолчала, с сомнением глянув на сестру. Но в конечном счете вынуждена была согласиться.       Джон тем временем был на репетиции со всей группой. Как только она закончилась, парень попрощался с друзьями и поспешил домой к Джулии. Однако дома ее не оказалось. Были только Бобби, Джуди и Джеки. Выяснилось, что мама ушла в гости к Мими несколько часов назад. Возвращаться сейчас домой не хотелось, поэтому Джон решил дождаться матери. Маленькие сестрички, несказанно обрадовавшиеся его приходу, не отставали от него весь вечер. Быстро стемнело, однако Джулия все не возвращалась. Дайкинс уже начал беспокоится, да и самому Джону было тревожно.       Когда уже совсем стемнело, Джулия собралась домой. Мими проводила ее до калитки, затем удалилась в дом. Странное чувство беспокойства охватило сердце женщины. И стоило ей взяться за оставленные на столе чашки, как неподалеку на улице послышался свист тормозов, звук удара и звон бьющегося стекла. Внутри у Мими все сжалось, похолодело. Она наскоро надела пальто и выскочила на улицу. Чуть впереди на дороге под тусклым светом фонарей виднелось что-то темное. Вдруг, к своему ужасу, Мими разглядела рыжие локоны, выделяющиеся на сером асфальте. Вскрикнув, женщина бросилась прямо на дорогу. Самые страшные опасения подтвердились: там лежала Джулия. Из-под копны волос, разметавшихся по асфальту, виднелась темно-вишневая лужица крови.       — Господи Боже! Скорую! Вызовите скорее скорую! — Мими приподняла сестру, прижав к себе. Машины поблизости не было, но люди, к счастью, были и тут же поспешили на помощь. Через несколько минут послышался вой сирены. В следующее мгновение на улицу въехала машина скорой помощи…       Тем временем в доме Джулии не находил себе места Джон. Дайкинс, уложив девочек спать, сидел рядом, точно так же переживая. Тут в дверь постучали. Джон и Бобби в одно время подскочили и бросились к двери. Перед ними стоял полицейский. У Джона тревожно сжалось сердце.       — Здесь проживает Джулия Леннон?       — Да, — с замиранием сердца ответил Дайкинс.       — Что-то случилось? — Джон, казалось, слышал, как бьется его собственное сердце где-то в горле.       — А вам, извините, кем она приходится? — внимательно взглянул на него полицейский.       — Это моя мать, — у Джона постепенно костенел язык. — Что происходит? Что-то случилось с ней?       — Дело в том, что миссис Леннон пострадала в результате несчастного случая на дороге. Ее отправили в больницу. Прошу вас проследовать за мной.       Джон на миг лишился дара речи. Казалось, что внутри все рухнуло вниз. Сглотнув, он двинулся за полицейским. Следом спешил Дайкинс.       Всего через пару минут они прибыли в больницу. Джон тут же бросился по коридору, едва успев узнать, куда идти. В следующий миг он увидел Мими. Она стояла возле двери. На лице выражение полной растерянности и шока. Подбежав к ней вплотную, Джон спросил в лоб:       — Что с ней, Мими? Она жива? Мими?..       — Нет… — Мими покачала головой, а в ее глазах появились слезы. — Нет, она умерла, Джон. Еще до приезда в больницу… Какое горе!.. — Мими попыталась обнять племянника, но тот отстранился. В это время вышел врач и предложил им с Дайкинсом войти, чтобы в последний раз взглянуть на Джулию. Бобби тут же проследовал за ним, а у Джона просто не хватило на это духу. Он так и остался стоять с выражением шока на лице. Через миг оно сменилось болью.       — Джон… — тихо позвала его Мими.       — Как?.. Почему?.. — парню не хватало воздуха, легкие и сердце сжали стальные оковы, на глазах выступали слезы. — Почему она? Почему? За что?! За что, Мими?!       — Джон, пожалуйста… — тетя едва сдерживала слезы. Она хотела сказать племяннику что-нибудь еще, но слова застревали в горле.       Джон все еще пятился назад к выходу. Потом он вдруг круто развернулся и пустился бежать прочь из больницы со всех ног. Он летел по улицам, сам до конца не понимая, куда, совершенно не разбирая дороги. Сердце колотилось неистово, казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Джон и сам не понял, как оказался дома. Мигом взлетев на второй этаж в свою комнату, он принялся крушить все, что только попадалось под руки: сорвал со стен плакаты и рисунки, сдернул покрывало с кровати, сбросил на пол тетради, настольную лампу, книги. Когда парень огляделся, все вокруг было перевернуто. Глубоко вдохнув, он без сил опустился на кровать, взял в руки свою гитару и резко ударил по струнам. Не соображая до конца, что делает, он принялся наигрывать приятную мелодию. В голове звучал ласковый и нежный голос матери, которая когда-то давно напевала ему, годовалому мальчику, красивую песенку: «Listen. Do you want to know a secret? Do you promise not to tell?..» Через пару минут он остановился. Все тело сковало свинцом. Боль, сильная, пульсирующая, рвала сердце на части. Зажмурившись, он видел перед собой Джулию, красивую, улыбающуюся, добрую и милую. Его душа никак не могла смирится с тем, что ее больше нет. Она снова оставила его, но теперь навсегда. Больше она никогда не вернется, не улыбнется, не потреплет его по голове, не обнимет ласково, не шепнет на ухо что-нибудь успокаивающее. Боль потери накрыла его с новой силой. Из глаз хлынули, не останавливаясь ни на секунду, горькие слезы…       Когда Мими вернулась домой, Джона уже не было. Позволив себе хорошенько выплакаться, она принялась ходить из угла в угол, не находя себе места. Полночь, час, два… Джона все не было. Наконец послышался звук открывающейся двери. Мими поспешила в прихожую и… замерла на месте. Это действительно был Джон, но он был мертвецки пьян. Парень буквально ввалился в комнату, растянувшись на полу. Через миг он вдруг разразился истерическим хохотом. Из глаз ручьями лились слезы, через пару минут он прекратил смеяться и натянуто произнес:       — Все… Все… Нет ее больше… Нет и никогда не будет. Никогда. Никогда!       Через миг он разразился рыданиями. Мими стало страшно. Она первый раз видела племянника таким пьяным. Собственная боль потери на некоторое время отошла на второй план. Она не знала, что ей делать с Джоном. Женщина пыталась ему что-то сказать, но он не слышал ее. Только шептал все что-то, а слезы безостановочно катились по его щекам. То, что она и сама плачет, Мими поняла лишь спустя несколько минут.       На следующий же день состоялся суд. Оказалось, что Джулию сбил полицейский, едва получивший права, когда она переходила дорогу. Женщина от сильнейшего удара, как заключили врачи, погибла на месте. Полицейский, видя, как она переходит дорогу, запаниковал и перепутал педали газа и тормоза. После удара он немедленно скрылся. И самое ужасное, что его все пытались оправдать на суде, говоря, что Джулия якобы появилась на дороге неожиданно, и водитель просто не успел ее разглядеть. Мими, услышав это, не выдержала, прокричав: «Убийца!» Судья призвал ее к тишине. Женщина с трудом попыталась взять себя в руки. А когда вдруг неожиданно объявили, что полицейский приговорен лишь к строгому выговору и временно отстранен от службы, Джон вдруг вскочил и заорал: «Да чтоб ты сдох сам, гребанный полицай! Сволочь! Скотина! Придурок!..» С большим трудом упирающегося, яростно вырывающегося парня вывели из зала суда. Мими с тревогой и болью наблюдала все это. Она не могла представить, что теперь будет с Джоном. Переживет ли мальчик эту страшную потерю? Сможет ли он, оставленный с младенчества отцом, а теперь потерявший и мать, когда-нибудь стать прежним? Сердце женщины было сковано болью и тревогой.