Так зарождалась легенда

      Несмотря на то, что друзья изо всех сил старались поддержать Джона, что, в определенной степени, им удалось, тем не менее на несколько недель парень просто потерял себя. Его интерес к группе заметно поугас, он мало общался с ребятами. Кроме того, что еще хуже, он несколько дней безостановочно пил. С большим трудом лишь спустя три недели Джордж и Пол потихоньку стали возвращать его к жизни.       Вскоре Джон начал свое обучение в художественном колледже. Обстановка здесь и правда была гораздо менее формальной, нежели в Куорри-Бэнк: никаких мрачных стен, серо-черной формы и грозных воспитателей. Публика тут была абсолютно разномастной: и битники, и парни, косящие под тедди-боев, и местные красавицы в духе Бриджит Бардо, и скромные девушки «из-за реки». Была молодежь и чуть постарше, усердно изображающая из себя богему. Так что глаза разбегались, если пройтись по одному из узких коридоров. Что касается занятий, то Джон был слегка разочарован. Он ожидал, что будет куда интереснее. Но все-таки это было намного лучше, чем умирать со скуки в школе. А некоторые уроки были даже увлекательными, и он слушал их довольно внимательно.       Больше всего Джон любил занятия по рисованию с натуры. Натурщицы обычно были молодыми симпатичными девушками. Как ни странно, ему очень нравилось прикалываться над ними, причем его шутки зачастую были очень колкими: то назовет девушку недостаточно изящной, то вдруг примется при всех в голос анализировать ее внешность. Конечно же, Джон получал от преподавателя нагоняй за такие выкрутасы, но сказанных слов-то назад не вернешь. Бедные натурщицы были вынуждены терпеть Леннона до самого конца занятий. Некоторые девушки даже отказались работать в этом классе. Но Джон, которому после недавней трагедии была просто жизненно необходима хоть какая-то разрядка, неизменно продолжал выкидывать номера. И вот однажды, когда преподаватель так удачно вышел из аудитории, парень решил вновь поразвлечься. Однокурсники давно уже привыкли к его всяческого рода проделкам, поэтому некоторые даже удивились, что Леннон не воспользовался моментом. Однако, как оказалось, с выводами они поспешили. Через миг молчание в классе было нарушено негромким хихиканьем, которое в следующую секунду переросло в откровенный хохот. Это, конечно же, был Джон. Он вдруг вскочил со стула, скинув на пол коробку с карандашами, подбежал к постаменту, на котором находилась натурщица, во мгновение ока взлетел на него и уселся прямо на колени к ошарашенной девушке. Та просто потеряла дар речи, в то время как класс разразился дружным смехом. Но как только за дверью послышались шаги преподавателя, все затихли. Джон во время успел вскочить на ноги и вернутся на свое место до того, как он вошел. Вроде ничего и не произошло. Однако вскоре таким экспериментам пришел конец — Джона отстранили от занятий с натуры.       Естественно, в колледже у Леннона вскоре появились приятели: несколько парней и пара девчонок. К слову, женским вниманием он был не обделен. Почти все девушки курса твердили о том, насколько «невозможный человек этот Леннон», но тайно каждая мечтала о нем. А его такое положение вещей вполне устраивало. Когда он проходил по коридору, девушки провожали его влюбленными взглядами. Сам Джон, казалось, их и не замечал (или делал вид, что не замечал). Так что одиноко здесь точно не было. Но по-настоящему он сдружился лишь с одним из своих однокурсников — с талантливым молодым художником Стюартом Сатклиффом. Это был симпатичный, очень спокойный парень с глубокими, необычными мыслями и безграничным воображением. Обладая изумительным талантом, Стю оставался на редкость скромным и добрым молодым человеком. С ним можно было спокойно побеседовать с глазу на глаз, рассказать обо всем, что тебя гложет. Стюарт мог дать совет, причем весьма ценный. Да и вообще с ним было приятно поболтать. Хоть он и разительно отличался от Джона, они оба были похожи по своим нестандартным типам мышления. Стюарт порой высказывал такие невероятные, глубоки мысли и идеи, что друг только диву давался. Так что всего через пару недель после знакомства с Сатклиффом Джон окончательно решил для себя, что Стю — гений. Он чувствовал, что общение с таким человеком ему жизненно необходимо. Стю был одним из тех немногих, кто мог действительно понять его, а не прикрепить сразу марку законченного идиота. Так что теперь Джон и Стюарт много общались не только в колледже, но и за его пределами. Подружившись с этим молодым человеком, Леннон наконец окончательно вернулся к нормальной жизни.       То, что художественный колледж находился совсем рядом с «Ливерпульским институтом», было весьма удобно. Ведь теперь Джон наконец вернулся к работе с группой, так что все репетиции и выступления возобновились. Пол и Джордж, едва у них появлялась свободная минутка, тут же мчались к Джону. Обычно встречались они в столовой. Репетировали здесь же, в колледже. Иногда МакКартни и Харрисон даже удирали сюда с уроков. Надо было всего лишь вовремя выскочить из школы, наспех стянуть форменные галстуки и спокойно выйти за ворота. На крайний случай (вроде того, когда они едва не столкнулись во дворе со своим директором) можно было даже перелезть забор. Когда сия операция была проделана, два довольных друга, чувствуя себя настоящими победителями, шли прямиком к Джону. Так же было и сегодня.       — О, смотрите, кто к нам идет! — ухмыльнулся Джон, махнув друзьям с другого конца столовой. — Элвис МакКартни и Литтл Харрисон! Привет, ребята! Без приключений добрались?       — Да, все в порядке. Привет, — Пол поздоровался с другом, затем его примеру последовал Джордж.       — Ребята, это мой друг Стю, — Джон представил им сидящего рядом Сатклиффа.       — Привет. Я Стюарт, — тот дружелюбно протянул руку в знак знакомства.       — Я Пол, — Макка пожал ему руку.       — Джордж, — Харрисон сделал то же самое. — А Джон рассказывал нам про тебя.       — Да, — подтвердил Пол и улыбнулся. — Говорит, ты наш ливерпульский Никола де Сталь.       — Хотелось бы верить, — скромно заметил Стю и улыбнулся.       — Так, ребят, а теперь к делу, — Джон внимательно посмотрел на своих друзей. — Вечером выступаем, так что надо бы порепетировать. Пойдем, — и он первым поднялся со стула, остальные проследовали за ним.       Стюарт теперь часто присутствовал на их репетициях. Также он приходил и на концерты, причем никогда не скупился на аплодисменты и одобрительный свист. И вскоре Джон уже даже не мог начинать без него репетицию. Пол и Джордж в этом отношении несколько ревновали, но старались по мере сил этого не показывать. Ведь Стю был неплохим парнем. Он просто восхищался их музыкой. Она его завораживала. Так что парень не пропустил ни одного выступления группы. В этот раз он немного опоздал, но появился внезапно, буквально прилетел сюда. Едва Джон успел спуститься со сцены после песни, как Стюарт подбежал к нему.       — Джон, ты даже не представляешь, что произошло!       — Стю, что случилось? — усмехнулся тот. Он, пожалуй, впервые видел друга таким возбужденным: глаза горят неистовым огнем, щеки раскраснелись, сам чуть ли не скачет до потолка.       — Помнишь, мою картину взяли для выставки? Так вот, ее продали! Продали за 65 фунтов!       — 65 фунтов! Ты серьезно? Ну ни хрена себе! — Джон схватил Стюарта за плечи, встряхнул на радостях, а после они вместе запрыгали от восторга. — Вот это да! Фантастика! 65 фунтов, Стю! Ты гений! Красавчик!       — Похоже, кто-то у нас разбогател, да? — дружелюбно заметил Джордж, поздоровавшись со Стю.       — Здорово, Стюарт! — восхитился Пол.       — И что же ты будешь делать с этими деньгами? — тут же спросил Джон.       — Да как-то не успел придумать еще, — признался Сатклифф. — Ну, во-первых, устроим вечеринку…       — Нет, погоди, у меня есть идея получше, — остановил его Леннон. — Покупай себе басуху и вступай в группу.       — Ты чего, Джон? — Стюарт даже рассмеялся. — Я же играть не умею!       — А я научу. Это не такая большая проблема, — заверил тот. — Ну же, Стю! Решайся! Можешь же ты быть не только художником!       Джон едва справлялся со своим нетерпением. Джордж спокойно ждал ответа Стю. Пол же призадумался. Конечно, его немного кольнула ревность, ведь Джон был их с Джорджем лучшим другом еще до появления Стюарта. Хотя, вообще-то, что здесь такого? Может, он отлично впишется с их группу. Но тот факт, что Сатклифф ни разу не держал гитару в руках, поэтому, соответственно, не умеет играть, его несколько напрягал.       — Думаешь?.. — Стюарт с сомнением глянул на Джона. Тот так загорелся идеей, что едва мог устоять на месте. Подумав еще с минуты три, Стю наконец ответил: — Ладно, как скажешь…       На следующий день они вчетвером пошли покупать бас-гитару для Стюарта. Тот решил не размениваться на мелочи, поэтому приобрели они ни много ни мало Hofner President, причем как раз за 65 фунтов. Оставалось самое сложное: научить Стюарта играть. Джон решил непременно взять это в свои руки. Он уже считал Стюарта полноправным членом их группы. Что касается Пола и Джорджа, то они, вообще-то, были не против. Теперь в группе появился басист. А это означало, что они, хоть и маленькими, слабо ощутимыми шажками, но продолжают расти.