***
За время их неудачного турне Джон почувствовал, что страшно соскучился по Синтии. Поэтому за день до дебютного выступления в Casbah, как только они закончили репетировать, парень сразу позвонил Син и предложил встретиться. Девушка восприняла идею с огромным удовольствием и вскоре примчалась к нему. Стюарт, как понимающий друг, прихватил свой альбом и подался куда-то гулять, чтобы освободить свою комнату для этой парочки хоть на пару часов. Чуткий парень понимал, что этим влюбленным бедолагам больше негде уединяться. Так что следующие два часа Джон и Син вдоволь наслаждались обществом друг друга. Лежа на матрасе и не выпуская свою девушку из объятий, Джон вдруг протянул: — Си-ин? — Что? — Пауэлл подняла глаза на него. Джон помолчал с минуту. Осторожным движением убрав с лица девушки прядь светлых волос, он улыбнулся и сказал наконец: — Ты такая красивая! Я тебя люблю! — Я тебя тоже, Джон, — ласково улыбнулась та. Она хотела что-то еще сказать, но Леннон, хитро ухмыльнувшись, тут же оставил на ее губах нежный поцелуй. И только после этого Син наконец смогла спросить: — Джонни, вы ведь завтра выступаете? — дождавшись кивка, она продолжила: — А можно мне придти на вас посмотреть? — Конечно можно! Приходи, — парень даже удивился, что она спрашивает разрешения. На репетицию они, конечно, никого не пускали, но ведь на выступления-то ходили все, кто захочет. — А почему ты вдруг спрашиваешь? Синтия лишь смущенно улыбнулась и пожала плечами. Она и сама не знала, почему сказала это. Просто девушка от природы была несколько стеснительна. И Джону, к слову, иногда это очень даже нравилось. Он до дрожи любил наблюдать, как она смущается, опускает ресницы, как ее щеки наливаются румянцем. Сразу же хотелось крепко прижать к себе это чудо и скорее поцеловать. Син, в свою очередь, любила те моменты, когда они с Джоном оставались наедине. В такие минуты в Ленноне напрочь исчезали ехидство и цинизм, он становился мягким, ласковым, нежным. Джон, как она уже поняла, был не лишен чувства романтики. Вечерами, когда они гуляли в парке, он дарил ей букеты свежесорванных цветов и читал стихи. Даже не верилось, то это тот самый всем известный остряк, шутник, приколист и подколщик. И почти так же он менялся, когда дело доходило до музыки. Даже если они играли шумные и заводные песни, лицо Джона смягчалось, но глаза горели, а внутри зажигался его собственный неистовый огонек, словно маленький вулкан. Было видно, что он, как и Пол с Джорджем, всей душой и телом предан музыке. Что касается Стю, то он, как ни крути, все-таки был одаренным художником, но никак не настоящим музыкантом. Он был частью группы, но в минуты выступлений именно Джон, Джордж и Пол составляли единое целое. А вот Стю все-таки несколько выбивался. Джон знал это, знал, что Стюарт едва ли даже средний басист, но он просто не мог представить себе группу без одного из своих лучших друзей.***
На своем первом выступлении в новом клубе парни решили выложиться на все сто. Они старались играть максимально четко, отточено и правильно. Наконец Джон и Пол могли снова петь сами. На радостях они исполнили все свои самые любимые песни. В итоге в конце выступления им аплодировали так, как давно уже не было. За одним из столиков парни заметили улыбающуюся Синтию и приветственно помахали ей. Она ответила тем же. Освободившись, друзья двинулись прямиком к ней. — Привет, — Джон, быстро чмокнув ее в щеку, уселся рядом. — Ну что, как мы? — Здорово! — искренне похвалила девушка. — Правда? — выжидающе взглянул на нее Джордж. — Ну конечно же, — усмехнулась Син. — Посмотрите только, как вам аплодировали. — Да уж, приятно. Такого не было давно, — Стюарт с радостной улыбкой огляделся. В это время к их столику принесли напитки. — Да, — Джон расслабленно откинулся на спинку стула, потянувшись за своим стаканом, — жизнь потихоньку налаживается. — Не то слово, — кивнул Пол, присоединяясь к нему. — Итак, господа, — торжественно объявил Джон, когда все разобрали свои стаканы, — поздравляю вас с первым концертом в клубе Casbah и с обретением нового места для выступлений! Ура! — Ура! — ответил ему хор голосов, и под звон стаканов тут же раздался дружный смех. Впервые за несколько месяцев они возвращались домой с выступления хоть с какими-то деньгами в кармане и с безграничной радостью в душе.